Эпидемия

   Зима наступила неожиданно. Вчера еще была весна, почти лето. Снег растаял весь, почки на ветках набухли, тепло, хорошо. А с утра – бац! Опять зима. Нахохлившиеся птички грустно сидели на лысых деревьях и ничего не пели. У всего прохожего трудового люда на лицах было написано: - Опять наебали!
   С точно таким же выражением на лице стоял и мерз на остановке Сидоров. Тот самый обыкновенный Сидоров. Не прошло и часа, когда, наконец, подполз измученный борьбой с гололедом рогатый общественный транспорт. Места были, потому что маршрут кто-то составлял левой ногой, а может и специально.
   - Ладно, поеду с пересадками, зато сидя, – решил Сидоров.
   Он зашел в троллейбус, оглядел хмурых пассажиров и, сев на свободное место, так же хмуро уставился в окно.
   - Вошедшие, оплачиваем проезд! – противным голосом заверещала ему в ухо кондукторша.
   Сидоров протянул ей карточку, и та с недовольным видом три раза подряд приложила ее к терминалу, который, как всегда плохо срабатывал, и написанное на лице у Сидорова выражение проявилось четче.
   - Сука! – сказал он, потирая лоб.

   На работе, честно отмантулив положенное, Сидоров захотел аванса. Но ему опять сказали, что кризис, и заказчик не хочет платить, и еще какую-то фигню. Лоб зажгло огнем.
   И тут же позвонила верная супруга Маша.
   - Сидоров, купи себе пельменей на ужин, я задержусь на работе, у меня срочный квартальный отчет, целую.
   К жжению лба добавилась пульсирующая боль в двух симметричных точках повыше.
   - Кажется, я заболел, - подумал Сидоров.

   Дома, сварив пельменей из «настоящего мяса», и задумчиво понюхав их, Сидоров почувствовал себя совсем худо. Лоб горел нещадно, а на месте двух пульсирующих точек явственно набухали какие-то шишечки.
   - Придется лечиться, - сказал он, доставая из холодильника бутылку водки. – Надеюсь, не паленая.
   Затем он выпил, как положено, крякнул, закусил пельменем и потерял сознание.

   Очнулся он уже под утро. За окном завывала вьюга. Голова была тяжелая. Верной супруги Маши поблизости не наблюдалось.
   Сидоров пошел посмотреться в зеркало и увидел у себя на голове козлиные рога, а на лбу корявую надпись: - Опять наебали!
   - Ах так! – сказал Сидоров. – Такая значит болезнь! Ну, ладно!
   На работу он не пошел, а пошел он к Люське. Там они пили водку, закусывали пельменями и так далее.
   Потом собралась веселая тусовка, и все смешалось в доме у Люськи, и все перезаразились новой болезнью.
   Так началась всеобщая эпидемия.

   Конечно, я мог бы тут насочинять целую опупею про майора Светлова, спасшего мир от эпидемии, вырвавшего ампулу со спасительной вакциной из хищных лап негодяя Козловского, но врать не буду, не было ничего такого.
   Эпидемия победила.