Глава 3

На Иль-де-ля-Сите было очень шумно. Это не удивительно. Казнь ведьмы всегда привлекала к себе много людей. Это считалось самым интересным зрелищем, но, как считал Адлер - это было отвратительно. Он не понимал того, что может там быть интересного. Ведь ни в чем невиновные люди страдают от боли. И тут должна будет умереть матушка. Адлер сам не понимал, зачем приехал сюда, но он чувствовал, что должен был быть именно на Иль-де-ля-Сите.
- Что происходит, Жан? – спросил Адлер, находясь совсем рядом со своим дворецким.
Тот, в свою очередь склонился к своему хозяину и пересказывал ему все без утайки, что происходило возле позорного столба. Лучше бы не говорил, так как юношу все это сильно пугало, от чего хотелось провалиться сквозь землю.
- Нам нужно уехать отсюда. – как можно спокойнее прошептал дворецкий, стараясь скрыть Д’Аве под своим плащом.
- Нет… Я должен быть тут… - отзывался, так же тихо, юноша, прижимаясь к Жану.
Спорить с Адлером мужчина не стал. К тому же, это было бесполезным делом.
Матушку Адлера подвели к столбу, на котором сжигали ведьм. Ее обвиняли в колдовстве - это было понятно без слов. А то, где ее поймали, очень удивило Адлера. Но все равно, они не имели права обвинять ее просто за то, что она хотела помочь раненому - это было не справедливо. Если бы Жан не держал сейчас Адлера за плечи, юноша непременно уже был рядом с матерью. Он бы постарался спасти ее, но в тоже время погиб вместе с ней.
- Жан, почему люди так жестоки? Почему нет справедливости в этом мире?
Вопросы так и сыпались с губ Адлера. Он не понимал многого в этом мире. Ненависть зарождалась в душе юноши. Д’Аве был даже благодарен тому, что к нему еще не до конца вернулось зрение, и он не увидит всего этого ужаса, но он мог слышать крики своей матери. Как же это было невыносимо. Виконт развернулся лицом к дворецкому лишь бы не видеть и не слышать страдания матери. Хотелось броситься к ней, кричать вместе с ней, но его же собственный крик, заглушали радостные возгласы толпы.
Адлер сейчас был не в состоянии о чем-то думать или же соображать. Бежать прочь из города, прятаться - это все о чем сейчас нужно было думать, но Адлер не желал двигаться с места. Сожженное тело уже уносили прочь, и вели отца Адлера. За ним следом должен был пойти и сам юноша, но его не нашли. Пока не нашли.
- Господин, нам нужно уходить. Слышите меня? Или нас схватят… Господин Адлер. – старался образумить юношу, Жан.
Времени уже не было, дворецкий обязан был защитить Адлера. Ведь он точно знал, что они не причастны к колдовству. Жан был рядом с юным Д’Аве с самого его рождения. Он точно был невинным ребенком, которого хотела растерзать толпа. Оставалось только одно - спасаться бегством.
В карету нельзя, а пешком их тут же поймают и схватят. Жан обхватил юношу за плечи и с силой повел его как можно дальше от этого ужасного места. Нельзя было позволять Адлеру продолжать смотреть на этот костер. У него и так теперь останется глубокий след в его юном сердце.
Адлер совершенно не желал воспринимать мир вокруг себя. Ему хотелось только рыдать, но слез не было, как он того не желал. Он смотрел куда-то вдаль невидящим взглядом. Он чувствовал, как Жан заботливо прижимает к себе, а лошадь уносит их далеко-далеко.