Темный паладин. Глава 4

***
Вымощенная камнем дорога блуждала между холмами, поросшими лесом. Иногда в просветах между деревьями можно было увидеть там, внизу, в долине стены приближающегося города. Как и сказали Барашку и Маржелеку в деревне, через которую они недавно проехали, до города было примерно полдня пути.
Было еще раннее утро, но солнце уже нещадно пекло. Поэтому Барашек не стал надевать сегодня ни саму кольчугу, ни подкольчужную кожаную рубашку и ехал в одной легкой рубашке из тонкого льна, то и дело вытирая рукавом пот с лица. Маржелек тоже ехал без кольчуги и без плаща, но на нем был надет, хоть и легкий, но довольно плотный зеленый камзол. Время от времени Маржелек смахивал кружевным платочком пот с лица. Видно было, что ему очень жарко, но на все предложения паладина снять камзол, он отвечал отказом.
– Знаешь, Маржелек, – вдруг сказал Барашек, – мне кажется, что в этой местности не слишком-то любят темных паладинов. Я понял это, когда мы проезжали через последнюю деревню. Мы ведь были без плащей и без кольчуг, да и все наше остальное обмундирование темных паладинов было запаковано в сумки. И жители деревни разговаривали с нами очень приветливо! Они даже рассказали нам, как проехать в город. А вчера, когда мы были в плащах и в кольчугах, и по нам было сразу видно, что мы темные паладины, – от нас все шарахались, как от чумных. Я думал, они от всех так чужих шарахаются, но теперь думаю, что, наверное, это от того, что мы темные паладины. Только непонятно, почему темных паладинов здесь так не любят?
Маржелек угрюмо посмотрел на Барашка и со вздохом сказал:
– Может, для тебя это и открытие, но темных паладинов многие недолюбливают или боятся. Единственно, где ты не встретишь человека, который плохо относится к темным паладинам, это – Сен Гаридан и принадлежащие Ордену деревни.
– Да, я не обращал на это внимания, – задумчиво произнес паладин. – Наверное, потому что раньше, когда я и покидал Сен Гаридан, то только с отцом или с сестрой. Это были военные походы или охота на разбойничьи шайки… И мы редко когда останавливались в деревнях или городах. А если и останавливались, то только чтобы напоить лошадей и запастись провиантом. Времени смотреть по сторонам в такие моменты было очень мало.
Маржелек посмотрел на паладина каким-то долгим взглядом, в котором можно было одновременно увидеть уважение, удивление и что-то еще неуловимое и непонятное.
– Когда я тебя в первый раз увидел, ты выглядел так глупо, что я и представить себе не мог, что ты уже участвовал в военных походах… – тихо сказал он.
– Я участвовал в трех походах, – глянув на Маржелека и пожав плечами, сказал Барашек. – В первом, когда мне было четырнадцать лет. Тогда я был оруженосцем у своего отца. Паладины должны были подавить восстание одного из баронов. В бою, правда, поучаствовать мне тогда не удалось, так как отец был главнокомандующим, и я, как его оруженосец, должен был передавать его приказы командирам отрядов, а также возить послания другим командующим. Несколько раз меня, правда, чуть не поймали враги, когда я вез депеши, но моя лошадь меня не подвела, и я смог от них сбежать, – глаза у Маржелека стали круглыми и темными, он, не отрывая взгляда, смотрел на паладина. – В следующих двух походах я был оруженосцем своей сестры. В первом походе сестра была еще паладином первого ранга, а я все еще был ученик-оруженосец. Мне тогда должно было исполниться пятнадцать… И тогда паладинов послали поддержать Имперскую армию в походе против горных кланов, которые стали часто тревожить нашу границу. После того похода сестра сразу получила звание мастер-паладин второго ранга, а меня из учеников-оруженосцев перевели в оруженосцы. А все из-за того боя в ущелье… – Барашек задумчиво поднял взгляд вверх, а на лице его блуждала восторженная улыбка. – Вообще, ученики-оруженосцы в битвах не должны участвовать. Из них формируется вспомогательный отряд, который вступает в бой только в самых крайних случаях. Поэтому в большинстве битв, в которых мы участвовали, нам не пришлось сражаться. А в этом ущелье горцы устроили засаду Имперской армии. Когда передовые отряды вошли в ущелье, горцы начали обстреливать их сверху. Назад отступать было некуда, так как вся горная дорога была заполнена войсками, а спереди ущелье перекрыл сильный отряд горцев. К тому же они успели построить баррикаду из камней и песка. Отряд паладинов шел за передовым отрядом, поэтому он тоже оказался под обстрелом. Вообще, все ученики оруженосцев должны были ехать вместе с обозом, который шел в середине армии. Но я всегда ездил со своей сестрой, потому что во время привалов она учила меня обращаться с оружием. Поэтому я тоже оказался вместе с ними в этом ущелье. Передовой отряд понес большие потери и начал отступать. Тогда Полный мастер-паладин первого ранга, который командовал отрядом сестры, приказал выбить противника из ущелья. Так как времени отправить меня назад, в обоз, уже не было, сестра приказала мне держаться рядом. Паладины пропустили через себя отступающих из передового отряда, а потом бросились в атаку, прикрываясь щитами от летящих стрел. Это был мой первый бой, и, наверное, если бы не сестра, он стал бы для меня и последним… Через пару часов, когда бой был окончен, сам Император наградил сестру орденом Сердца. А меня сразу перевели в оруженосцы, и мне, единственному из оруженосцев, было позволено носить знак старшего оруженосца…
Сначала Маржелек ничего не мог вымолвить от удивления и только открывал рот и хлопал глазами. Наконец он немного пришел в себя и, покраснев до слез, дрожащим голосом выкрикнул:
– Да за что это вам такие почести? Просто так, за красивые глазки, орден Сердца и звание оруженосца не раздают! Еще и сам Император! Что вы такого сделали?!
– Что? – Барашек задумался. – Ну… возможно, это из-за того, что мы захватили знамя… Или из-за того, что мы захватили одного из вождей горцев… Кстати, это знамя до сих пор хранится у нас дома, в нашем особняке, в комнате для трофеев.
Паладин искоса глянул на оруженосца, стараясь скрыть ехидную усмешку, но Маржелек не заметил бы ее, даже если бы Барашек ее не скрывал. Он уставился прямо перед собой, и взгляд у него был застывший…


***
Довольно долгое время Маржелек никак не мог оправиться от услышанного и ехал, то и дело бормоча что-то неразборчивое себе под нос. За все это время на Барашка он ни разу не взглянул, зато очень часто поглядывал на его лошадь. Барашек, напротив, почти не спускал глаз с Маржелека, пытаясь понять, о чем тот думает. Наконец, видя, что оруженосец обращает внимания только на лошадь, Барашек не выдержал:
– Знаешь, Маржелек, как бы тебе ни хотелось есть, но лучше потерпеть. До города не так уж много осталось. А моя лошадь мне еще дорога!
– При чем тут мой голод?! – воскликнул Маржелек.
– Но ты так странно поглядываешь на мою лошадь…
Маржелек покраснел и едва слышно пробормотал:
– Я просто пытался вспомнить, как выглядит твоя сестра… Тогда, в коридоре, я плохо ее разглядел…
– Знаешь, – возмущенно сказал Барашек, – моя сестра совсем не похожа на лошадь! Сколько бы ты ни смотрел на мою лошадь, ты все равно не сможешь вспомнить мою сестру, хоть ее тоже зовут Мышка!
– А почему ты назвал лошадь Мышкой? – оживился Маржелек. – Ты так любишь свою сестру?
– Нет, просто мне ее сестра подарила. После того как у меня в третьем походе лошадь убили.
– Лошадь?! Убили?! Прямо под тобой?! – вскричал Маржелек.
– К счастью, я в тот момент как раз спешивался, поэтому успел отскочить, когда ей прямо в глаз попала стрела, и она начала заваливаться, лягаясь копытами. Хорошо хоть мучилась она недолго… Я очень дорожил этой лошадью. Ее мне подарили отец с матерью, когда я стал оруженосцем. Она была моим лучшим другом… Я потом ее похоронил… вместе с павшими воинами… А Мышка, так как она тогда захватила у врагов несколько хороших лошадей, подарила одну из них мне. Знаешь, я был так рад этому подарку, что, наверное, если бы я так не боялся сестру, то расцеловал бы ее… Но так как я очень боюсь свою сестру, то я назвал лошадь Мышкой и расцеловал ее. Когда сестра узнала об этом, она меня чуть не прибила!
– Хватит о лошадях! – перебил его Маржелек. – Расскажи лучше о походе!
– Ну, тогда я все еще был оруженосцем у сестры, а она тогда уже стала Высшим мастер-паладином третьего ранга и командовала отрядом. Тогда паладины вели осаду старой крепости, которую бандиты превратили в свою базу, заново отстроили и укрепили силами крестьян окрестных деревень. Так как это было на границе Империи, имперская стража уже не могла с ними справиться, и они начали набирать слишком много силы. Поэтому паладины решили сами с ними разобраться. Сестра командовала одним из отрядов, которые были посланы для осады этой крепости. Рассказывать там практически нечего, так как ни одного настоящего боя не было. Узнав, что против них выступили паладины, бандиты засели в своей крепости и не показывали оттуда носа. К несчастью, продуктов у них там было на несколько лет. А времени держать долгую осаду у паладинов не было. Поэтому командующий армией Магистр-паладин решил хорошенько подготовиться и закончить все одним решительным приступом. К несчастью, опять же для крестьян окрестных деревень, на которых легла подготовка простого осадного снаряжения, а также рытье рвов вокруг крепости под присмотром инженерных команд. За месяц было построено столько осадных башен, лестниц, а также катапульт и баллист, сколько было возможно. И после недельного обстрела все войска одновременно пошли на приступ со всех сторон. Все было решено буквально за несколько часов. Отряду сестры было приказано прикрывать таран, который должен был ломать главные ворота. Как раз когда мы уже подошли к воротам, и таран начал свою работу, моего Пуфика и убили…
– Пуфика? – растерянно воскликнул Маржелек.
– Так звали моего коня. Имя мама придумала, – отвернувшись и покраснев, сказал Барашек.
Оруженосец заржал, как лошадь, и чуть не выпал из седла. Успокоившись, он еще долгое время бормотал: «Пуфик… надо же… Пуфик!»
– Не смей смеяться над именем моей безвременно погибшей лошади! – крикнул Барашек и обиженно отвернулся.
Маржелек снова захохотал.
Барашек хотел что-то сказать в ответ на безобразную выходку оруженосца, но в этот момент они обогнули последний холм и увидели невдалеке город. Они сразу забыли все обиды и насмешки и понеслись вперед.


***
Уже почти подъехав к воротам, они увидели огромную толпу и множество стражников в серо-голубой форме. Стражники очень внимательно осматривали всех входящих и выходящих из города, поэтому очередь, стоящая на дороге, двигалась очень медленно.
Подъехав вплотную к толпе, паладин с оруженосцем остановились. Немного обескураженные и мало что понимающие, они смотрели на этот водоворот орущих, ругающихся, толкающих друг друга людей. Наконец Барашек не выдержал и обратился к человеку, стоящему к ним ближе всего:
– Что происходит? В городе что-то случилось?
Человек даже не повернул головы и, похоже, вообще не услышал слов паладина за всем этим шумом.
– Эй! Что происходит?! Что-то случилось? – нагнувшись вперед, громко спросил Барашек.
Человек повернулся и, окинув взглядом паладина с оруженосцем, произнес:
– Сразу видно, что вы раньше не бывали в Кантибре. Тут это обычное дело. Город-то все-таки пограничный: лазутчики, шпионы всякие, а то и кто посерьезней. Поэтому часто весь день простоишь и то в город не попадешь.
– Весь день?!!! – вскричал Маржелек.
– Ну, сегодня вряд ли весь день, но еще два-три часа подождать придется, – задумчиво потеребив подбородок, сказал человек. – Вы очередь-то хоть заняли?
– Нет, мы только подъехали, – растерянно ответил Барашек. – А кто последний? Не ты?
– Нет, за мной еще несколько человек занимали. Так что, не знаю.
Барашек выпрямился в седле, окинул внимательным взглядом толпу и, набрав побольше воздуха в легкие, крикнул:
– Эй! Кто последний на вход в город?
В наступившей после этого крика тишине раздался тоненький скрипучий голосок:
– Я последним буду, господин, я!
Из толпы ловко выпрыгнул плюгавый старикашка. Он несколько раз поклонился и замер рядом с лошадью Барашка.
– Ну что ж, тогда мы за тобой будем, – сказал Барашек, – так что не исчезай далеко.
– Да куда же я исчезну?! – испуганно закричал старичок. – Я рядом с вами буду держаться! И мне спокойней, и вам хорошо…
Старичок продолжал что-то говорить, но его уже не было слышно, так как толпа вернулась к своему обычному состоянию. На время прерванные споры и ссоры возобновились с новой силой, а стражники снова приступили к своей работе.
Некоторое время паладин сидел молча, но потом ему стало скучно. Он глянул на Маржелека, раздумывая, о чем можно было бы заговорить, чтобы это не переросло в очередную ссору. Но когда он увидел лицо Маржелека, сумрачное и печальное, отбросил все сомнения и решил его подбодрить. Хлопнув оруженосца по плечу, он воскликнул:
– Э, да не раскисай! Ну, подождем немного, в городе зато потом повеселимся! Продолжим нашу оргию, которую прервала моя сестра! Только на этот раз мы сделаем все по-настоящему, не как тогда! Пригласим девушек…
Маржелек покраснел так, что слезы выступили у него на глазах, и, заикаясь, произнес:
– Д-девушек? К-каких еще д-девушек?
– Красивых, естественно! – с воодушевлением сказал паладин.
И в этот самый момент его внимание привлекло странное движение у ворот. Сначала он не мог понять, в чем дело, но потом увидел, как толпа расступается перед прекрасной девушкой в воздушном зеленом платье и изящной зеленой шляпке с небольшой вуалью. Барашек толкнул локтем Маржелека и произнес, указывая на незнакомку пальцем:
– Вот! Вот таких, например!
– Что? – недоуменно спросил оруженосец и посмотрел туда, куда указывал паладин.
Но буквально через секунду непонимание на его лице сменилось восхищением. Он восторженно вздохнул и алый румянец, навеянный мечтами, заиграл на его щеках. Маржелек тихо выдохнул и прижал ладони к пылающим щекам.
Тем временем это воздушно-зеленое чудо приближалось к ним. Вблизи она оказалась еще прекрасней. Ее густые длинные каштановые волосы развевались на ветру. А когда ветер отбрасывал в сторону вуаль, то взору пораженных юношей открывалось ее смуглое лицо, озаренное нежным румянцем. Вдруг она подняла взгляд и посмотрела прямо на Барашка. Ее большие синие глаза прожгли его насквозь.
– Я влюбился… – прошептал он и прижал правую руку к сердцу. – Это судьба…
Девушка продолжала смотреть на паладина, а он не мог отвести от нее взгляд. Вдруг она кокетливо подмигнула ему, и легкая улыбка скользнула по ее лицу. Она взмахнула своими длинными ресницами, слегка надула губки и, поправив вуаль, легкими шагами двинулась дальше. Но вдруг замерла… оглянулась по сторонам и испуганно вскрикнула.
Барашек и Маржелек вздрогнули, словно очнувшись ото сна, и тоже начали озираться по сторонам. Они сразу поняли, что что-то не так, потому что от толпы, еще недавно занимавшей все пространство от ворот до них, остался только плюгавый старичок, стоявший рядом с ними. А от города по направлению к ним двигался вооруженный отряд примерно в пятьдесят человек. Охранники в серо-голубых мундирах стояли в сторонке, делая вид, что ничего не происходит.
Неожиданно кто-то схватился за поводья лошади Барашка. Посмотрев вниз, он увидел полные слез и мольбы глаза прекрасной незнакомки.
– Прошу вас, милорд, – произнесла она дрожащим голосом, – помогите мне, защитите меня от этих ужасных людей! Они хотят похитить…  может, даже убить меня! Это мой поклонник, которому я отказала… он…
Она не успела договорить, потому что, завидев ее, вооруженный отряд перешел на бег.
– Стой! – донесся до них голос командира отряда. – Ты не уйдешь от нас, лживая тварь! 
Девушка громко взвизгнула и попыталась залезть на лошадь позади Барашка, но, запутавшись в платье, повисла, вцепившись в ногу паладина. 
– Они заодно! Убейте их всех, а эту тварь взять живьем! – снова крикнул командир.
Позади них раздался крик:
– Не трогайте их! Они наши!
Барашек, Маржелек и девушка, с трудом восстановившая равновесие, оглянулись на крик и увидели еще один вооруженный отряд человек в тридцать, но в отличие от того, что впереди, – конный. Пеший отряд остановился в замешательстве. И тут командир, находящийся немного позади, крикнул:
– Неважно, сколько их! Убейте всех, кто встанет у вас на пути! Иначе шеф с нас живьем шкуры сдерет!
Конный отряд рванул вперед, пеший отряд сделал то же самое. Расстояние между отрядами молниеносно уменьшалось. Барашек схватил девушку, усадил ее перед собой и пустил коня галопом по направлению к лесу, темнеющему вдали. Маржелек моментально последовал за ним. В эту же секунду за их спиной столкнулись два отряда. Завязалось сражение и никто, кроме командиров обоих отрядов, не заметил, что добыча ускользает из их рук…
И никто, кроме тех же командиров, не заметил, какую рожу состроила милая незнакомка и какие знаки она показывала, высунувшись из-за плеча паладина…
 

***
Ворота гостеприимно распахнулись, и паладины во главе с Полным Лорд-паладином Сироном Айден Жифинталем маркизом Тенумэцо проследовали внутрь цитадели Сен Гаридан. По главной улице они поскакали к Твердыне Ордена. По пути то одного, то другого из них приветствовали знакомые. Наконец они выехали к главной площади, где их ожидала торжественная встреча. Во главе встречающих стояли три Маршала, за ними выстроилось несколько рядов гвардии-оруженосцев, а немного сбоку стояли Магистры. Прибывшие пустили лошадей шагом и спокойно и размеренно направились к встречающим. Наконец они сблизились настолько, что спокойно можно было разговаривать, и Полный Лорд-паладин произнес:
 – Верховный Маршал Анренус Вар Не Гонгот лорд Пермон-на-Нийко Орбус Иденго, я, Полный Лорд-паладин Сироном Айден Жифинталь маркиз  Тенумэцо, приветствую Вас!
– Полный Лорд-паладин Сироном Айден Жифинталь маркиз  Тенумэцо, я, Верховный Маршал Анренус Вар Не Гонгот лорд Пермон-на-Нийко Орбус Иденго, приветствую Вас! – ответил тот и продолжил. – Надеюсь, Ваш путь был приятным, миссия – успешной. Ну, а дальнейший разговор, я думаю, мы будем вести внутри Твердыни после того, как Вы отдохнете.
– Благодарю Вас, Верховный Маршал. И хотя мои люди не так уж и устали, но мы ничего не ели с самого утра, спеша сюда с радостными вестями.
Полный Лорд-паладин спешился, подошел к Верховному Маршалу, преклонил колено и передал ему свиток с договором. Маршалы удалились, и все начали расходиться. Единственным человеком, который остался на площади, была Высший Мастер-паладин Первого ранга Мышка. Через некоторое время, как она и ожидала, из-за створки полураскрытых ворот выглянул Верховный Маршал. Оглядевшись, он убедился, что все разошлись, и, выскочив, вприпрыжку, словно норовистый конь, понесся к Мышке. Мышка спрыгнула с лошади и с визгом бросилась к отцу на шею.
– Папочка!
– Доченька!
– Папочка!
– Доченька! Как мы с мамой по тебе соскучились!
– Папочка, милый папочка, я тоже ужасно соскучилась без тебя… и без мамы тоже!
– Подожди, я забыл свою лошадь! Сейчас я за ней сбегаю! Не уходи никуда, мы вместе поедем домой!
Верховный Маршал бросился к воротам и на некоторое время исчез из виду. Мышка вскочила на лошадь и нетерпеливо поглядывала на ворота, поджидая отца. Наконец он появился, и они направились домой.
Их дом находился недалеко от Твердыни, так что добрались они быстро. Оставив лошадей конюхам, отец и дочь вошли в дом. Не успели они переступить порог, как услышали радостный возглас:
– Доченька!
– Мамочка, ну, ты же знаешь, я не люблю этих телячьих нежностей, – вырвалась из объятий матери Мышка. – Я очень соскучилась по тебе, правда, правда! – добавила она, увидев, что на глазах матери появились слезы. – Я привезла всем подарки, но они придут вместе с обозом через пару дней. Но один подарок у меня с собой! – радостно воскликнула Мышка и огляделась по сторонам. – Эй, где Барашек? Я хочу поздравить его с посвящением!
Из глаз матери ручьем потекли слезы. Отец нахмурился и недовольно засопел.
– Что случилось? – недоуменно переводя глаза с матери на отца, спросила Мышка.
Мать начала плакать еще сильнее.
– Хватит реветь! – рявкнул отец. – Ты знаешь, что после того, что он сделал, я не мог поступить по-другому.
– Я ничего не понимаю! Что случилось?  – встревожено спросила Мышка.
Отец повернулся к дочери, намереваясь все объяснить, но не успел сказать ни слова, потому что поток слез у матери сменился потоком слов.
– Выгнали моего мальчика, выгнали кровиночку мою! Как он там будет, один, совсем один, без помощи, без совета, без поддержки! Никто ему там не поможет, не защитит, не накормит, не пожалеет, не приласкает! Беспомощный ты мой сыночек, Барашек мой бедненький, как же ты там без мамочки, ненаглядный мой?!
Отец заскрипел зубами и начал биться головой о колонну, так кстати оказавшуюся рядом.
– Я ни в чем не виноват! – вскричал он. – О, Боги, за что вы наказали меня этим исчадием Ада и его порождением! Что я должен был, по-твоему, делать?! За ручку его водить, что ли?! Я и так с ним нянчился больше, чем с любым другим! Я дочери столько внимания не уделял! Я с него глаз не спускал! Что еще я мог сделать?!
Мышка, холодным взглядом окинув родителей, не менее холодным тоном произнесла:
– Маршал, прошу Вас, отойдем в сторону! Нам необходимо поговорить с глазу на глаз!
Отец тяжело вздохнул. Он избавился от слез жены, но ему предстояло испытать гнев дочери, и неизвестно, что было хуже. Мать, прекратив плакать, жалобно смотрела на дочь, но та не обращала на нее никакого внимания.
Маршал с Мышкой поднялись на второй этаж в кабинет. Усевшись в свое кресло, отец приготовился начать речь, но снова не успел даже раскрыть рта. На этот раз его опередила дочь.
– Итак, что ты сделал с Барашком? – грозно спросила она.
– Ничего я с ним не делал! Все, что произошло, – это по его вине!
– Хватит юлить, папа! Я хочу знать, что случилось!
– Ну, началось все с того, что он заснул на посвящении! Тогда было решено отправить его в путешествие: совершить пару подвигов во славу Ордена паладинов. Чтобы он, наконец, научился сам о себе заботиться и более ответственно относился к своему званию. Но этот идиот и тут не смог сделать все, как надо! Забыл деньги, половину снаряжения и дорожную грамоту! Но это еще не все! – вскричал отец. – Он умудрился забыть даже оруженосца! Мальчишка только прошел посвящение в оруженосцы, Барашек должен был стать его старшим братом на следующие три года. Барашек должен был научить его всему, что знает. На мой взгляд, это и лучше, что Барашек уехал без него: представляю, чему бы он его научил! Но мальчишке-то этого не понять!
– Как, папа, он еще и без оруженосца? Совсем один?! Но ведь это опасно! На дорогах неспокойно. Ты не представляешь, что творится в последнее время у самых границ наших земель! Мы проезжали мимо сожженных и разоренных таверн, разрушенных мостов и разграбленных деревень. Говорят, это сделала очень сильная банда, главарь которой сначала выдает себя за Темного паладина, а потом, под прикрытием этого вызнав все, совершает свои злодеяния. И, мне кажется, я знаю, куда ведут следы этой банды! В гостинице Органеша произошел довольно странный случай. В ней остановились люди, назвавшиеся Темным паладином и оруженосцем. Но, как говорит хозяин, после того как мы заняли номер, они сбежали. Люди видели их на пути к реке. Они неслись, как угорелые. На берегу реки были найдены следы их лошадей, ведущих к воде, но следов того, что они снова вышли на этой стороне, найдено не было. А это значит, что, скорей всего, они переправились через реку… на сторону Светлых!
– К счастью, мы направили Барашка в другую сторону, – с облегчением вздохнул отец.
– А ты уверен? – усмехнулась Мышка. – Ты думаешь, забыв  все, включая оруженосца, он не забыл, в какую сторону он должен был направиться?
– О, Боже, об этом я не подумал! – схватился за голову отец. – Мы должны выяснить, куда он поехал!
– Я этим займусь! Я немедленно отправлюсь в путь!
– Нет! – раздался громкий вопль. Дверь распахнулась,  и в кабинет влетела мать. – Нет! Сначала ты пообедаешь!