Восемь раз Никто

Глава 5.


- Ты, черт возьми, совсем криворукий, как верблюд за печатной машинкой, как пьяный страус Дора! – закричал мужик в ковбойской шляпе и в огромных седых усах, хватаясь за кольт на своем ремне.

Пианист, лысеющий дядька с черными усиками, перестал играть, все уставились на мужика.

- Простите, сэр! Я угощу вас вискарем, - парень взял тряпку с бара и торопливо начал вытирать стойку. Запах пива смешался с запахом сигарет и тут же сделался почти незаметным.

- Кха-ха! – засмеялся мужик-ковбой, пыхая перегаром в лицо юноши. – Двойную порцию! И себе двойную!

Салун оживился, пианино снова заиграло. Никто зачем-то пригладил каштановые волосы рукой и проверил карманы. Сзади разбилась бутылка, кто-то заворчал.

- Конечно, как скажете! Вас ведь Ли зовут? – спросил, слегка замявшись, парень.

- Черт возьми, откуда ты знаешь?!?

- Я ищу своего пропавшего отца, и все указывает, что это Вы!

Ли сидел и пил молча. Через пару минут он решил заговорить.

- Как звать тебя, парень? Кто ты? – спросил ковбой, разглаживая усы и слегка нахмурившись.

- Никто. Так меня зовут. Настоящего имени я не помню. Но люди не те, кем кажутся. Особенно сейчас.

- Черт! Мой сын не мог так зваться! – он надел на парня свою шляпу и крикнул бармену: - Еще текилы! 

Бармен оглянулся, посмотрел сначала на Ли, затем на парня в шляпе, затем опять на Ли.

- Кто из вас заказывал? Ли? – спросил бармен растерянно.

Никто и Ли рассмеялись.

- Старый Вонг не может отличить нас, - воскликнул Ли, вернув головной убор на свою седеющую голову. – Эй, пианист! У меня хорошее настроение, поэтому у тебя пять секунд вместо трех!

- Но Ли! – взмолился пианист. – У меня и так нога простреляна!

- Осталось три секунды!

Пианист вскочил и убрался вон из салуна. Ли выстрелил ему в след. Это произошло быстро и внезапно, Никто даже вздрогнул, а народ в помещении притих. Ли умел перенести кольт из закрытой кобуры в вытянутую руку за четверть секунды и всегда стрелял первым, благодаря чему был жив и пользовался популярностью даже в свои 49 лет. Стрелял он метко, но пианиста не хотел убивать принципиально.

Выпив вискаря, отец и сын направились к пианино. Ли шел первым, люди в переполненном полуденном салуне расступались перед ним. Никто был чуть выше его; глаза были такие же зеленые, как у Ли. Некоторые ковбои в помещении обнаружили сходства между ними.

- Парень! Послушай мою песню, тебе понравится.

Ли сел за пианино и начал наигрывать развеселый ритм, Никто встал рядом. Вокруг них, дымя сигаретами и звеня стаканами, собралась толпа из двадцати-двадцати пяти человек. Кто-то смеялся, кто-то хлопал в ладоши, а Ли, не обращая на них внимания, запел хриплым голосом:

Я никогда не стрелял до тринадцати лет,

Пока папа не дал револьвер-пистолет,

Так прости меня, папа,

Я стрелял, как растяпа,

Мой выстрел тот, что был первым,

В твоей жизни был последним.

Я помню запах дерьма и вонь от старых сапог,

Я научился стрелять, и жить в пустыне я смог.

В пятнадцать первый раз напился и кинул палку первый раз,

А в восемнадцать первый раз ограбил дилижанс.

А твою маму повстречал, когда мне было двадцать три,

Тогда я первый раз влюбился, подарил ей цветы.

Мы грабанули поезд вместе, взяли золота кучу,

Я был силен и очень крут, но твоя мама (Элен) - круче.

С тех пор мы не расставались в течении долгих-долгих лет,

Когда мне было двадцать шесть - ты появился на свет.

Ты отличался от нас, ты был спокоен и строг,

Но взяв в руку револьвер, ты преподал мне урок,

Ты не знал, что дальше будет, на курок нажимая,

А мне оставшуюся жизнь передвигаться хромая.

Хромая, я ушел от вас, остались ты, Элен с деньгами,

Когда вернешься домой – передавай привет маме.

Но кем бы ни был ты сейчас – хоть самый умный, хоть кретин,

Настало время стать мужчиной – пора расплачиваться, сын!

Ли хлопнул крышкой пианино, а через долю секунды ствол револьвера в его руке был направлен в ногу Никто. В салуне воцарилась гробовая тишина.
----------


Глава 6.


- Ты готов, сын? – спросил старый Ли.

- Папа! – сказал Никто, улыбаясь. На глазах его наворачивались слезы. – Ты… ты назвал меня сыном!

- Я не уверен, что я твой настоящий отец, - сказал Ли спокойно. Вдруг глаза его стали бешеными, рот открылся, Ли начал кричать. Пока глотка его издавала долгий и бешеный вопль, он смотрел в глаза Никто, стараясь испугать его. Затем Ли спустил курок.

Кольт щелкнул, выстрела не прозвучало. Ли посмотрел на черную одежду сына, вернее на его брюки.

- Даже не обоссался, - сказал Ли, широко улыбнувшись. – Молодец, парень!

Салун ожил, люди радостно закричали и захлопали в ладоши.

- Личинка справилась! – выкрикнул кто-то из толпы. Ли встал и обнял Никто, за пианино сел человек в сомбреро и заиграл что-то похожее на собачий вальс.

- Вонг! Виски нам! – скомандовал Ли. – Шень-Пир! Приведи шлюх! Пусть Шарлотта и мисс Гнутый Гвоздь спустятся к нам!

- Ты будешь двух сразу? – спросил Никто, слегка смутившись.

- Нет. А ты будешь двух сразу?

- Я никого не хочу, - Никто улыбнулся.

- Расслабься, ты их еще не видел, - Ли улыбнулся в ответ. Затем он схватил стаканы, один передал Никто, второй поднял на уровень глаз  - Выпьем за встречу!

Они выпили. Когда опустевшие стаканы оказались на стойке, к ним подошли две девушки. Никто, уже слегка пьяненький, обратил внимание на одну из них. Он что-то шепнул Ли, тот улыбнулся в ответ.

- Девочки, угощайтесь!

- С удовольствием!

Бордель находился на втором этаже салуна и работал круглосуточно. Через двадцать минут Никто с одной из девушек, а именно с той, которая ему приглянулась, сидел на кровати в одной из комнат.

- Ты Шарлотта?

- Нет. Я – мисс Гнутый Гвоздь.

- Почему у тебя такое странное имя?

В ответ она задрала левый рукав и показала огромный шрам чуть выше локтя.

- Надеюсь, я ответила на твой вопрос. А тебя как звать?

- Никто.

Мисс Гнутый Гвоздь засмеялась в ответ.

- Твое имя тоже довольно странное. Но я не буду спрашивать, как ты его получил.

Она поцеловала его в губы, он протянул ей початую бутылку джина. Смачно отпив, она поставила бутылку на пол, после мягко толкнула Никто, он аккуратно приземлился на спину. Через час любви и пьянки он крепко заснул.
----------


Глава 7.


- Нет начала, нет конца, - сказал ковбой Ли. – все бесконечно и взаимосвязано. Мир состоит из колец, а не из отрезков.

- А как же жизнь и смерть? – спросил Никто.

- Это понятия, которые тебе навязала жизнь. После смерти всегда будет жизнь. Прикольно, если ты станешь кустом или летучей мышью. Сегодня червь, завтра – ворона, которая много таких червей склюет.

- Но жизнь начинается и заканчивается!

- Это небольшой отрезок на кольце. Ты будешь проходить его раз за разом. Может раз в 50 лет, а может каждый день будешь рождаться и умирать – все зависит от величины твоего кольца.

- А от чего зависит величина?

- Старик Ли тебе этого не скажет, он сам не знает.

Никто молчал около минуты. Потом он снова стал спрашивать.

- А к чему ты мне все это говоришь?

- Ты нашел отца, что дальше? Тебе не будет покоя. Дальше ты будешь проходить «новый» отрезок. Кого будешь искать теперь?

- Я не знаю. Я хотел бы остаться тут.

- Тебе понравилась мисс Гнутый Гвоздь?

- Очень! Я бы остался с ней на всю жизнь.

- Она многое умеет, я знаю. Но она не останется с тобой. Она ведь каждую ночь развлекает мужиков! Вот какую жизнь она выбрала. Старая дама в фиолетовом платье из Футурамы, которая все время курит – вот ее будущее. Она не для тебя, она для всех. А у тебя должна быть девушка, которая станет всем.

- Как это?

- Сам поймешь. Но дальше тебе стоит отправиться на поиски другого человека. Ведь отца ты нашел.

- Почему ты говоришь о себе в третьем лице?

- Потому, что я не твой отец.

- А кто ты?

- Я – твоя мать.

Никто удивился – вместо Ли перед ним сидела мама Элен.

Никто открыл глаза, он лежал в постели один, если не считать пустую бутылку джина рядом с его головой. Ему хватило моргнуть, чтобы вызвать резкую, сильную головную боль.

За окном было темно, в салуне было тихо. Он зажег свечу, осветил комнату. На стене, обитой деревом, висел плакат «Япония». Из соседней комнаты послышались стоны, за окном проскакал всадник на лошади. Никто оделся, взял свечу и спустился вниз.

Ли разговаривал с Вонгом, кроме них в салуне никого не было. Ли подмигнул парню и указал на место рядом с собой.

- Ты долго, парень, - сказал Ли, опрокидывая стакан.

- Я знаю, что делать дальше, - сказал Никто равнодушным голосом.

- Я рад, - улыбнулся Ли. – Скажу даже больше: я знаю, что ты знаешь, что делать дальше.

Старый Ли достал колоду карт, тщательно перемешал ее, затем положил на барную стойку.

- Какую карту достать? – спросил он.

- Валет червей, - ответил Никто.

 Ли вынул карту из колоды и показал ее Никто. Это был валет червей, на картинке зеленым цветом что-то гласили две японские буквы. Никто спрятал карту в карман.

- Сердце, - вздохнул Ли. – Твой отец всегда с тобой. Мы разговаривали этой ночью. Ты должен идти.

Он опустил голову на стойку и уснул. Никто понял, что говорить им больше не о чем. Он вышел из салуна и пошел.

Вот такая короткая вышла встреча с отцом. Она не прибавила ни радости, ни тоски. Она просто указала ему новый путь. Вся его жизнь – путешествие. Он был во многих странах, но не был там, где цветет сакура и орудуют банды пьяных самураев.

Мимо пронеслось перекати-поле. На мгновение Никто показалось, что это бала белка в колесе. Человек – белка в колесе? Или, может, в кольце? Похоже отец Ли был прав – жизнь кольцо. И любовь кольцо, как в той песне. С одной стороны из своего кольца нельзя выйти, что, безусловно, печалит. С другой стороны у каждого есть полная свобода. Но как ни крути – свобода эта не выходит за рамки кольца. Невозможно выбраться из него, зато можно делать то, что хочешь внутри него.

Он согласился с Ли и в том, что оставаться с ним ему не стоит. Жизнь отца ему не очень понравилась, хотя в ней были приятные моменты. Какая же его жизнь, если он путешествует и никак не может ее найти? Его жизнь – путешествие. Бесконечный закольцованный поиск – вот его жизнь.

Шли дни, шел Никто. Он забыл себя, почти забыл отца, но он двигался вперед. У него выросла огромная борода, волосы стали ниже плеч. Он преодолел океан и горы. Теперь он был на поляне, рядом цвели два дерева сакуры. Никто лег под ними и заснул.
----------


Глава 8.


Никто проснулся. Может, вся встреча с отцом – всего лишь сон? В любом случае Никто уже немного соскучился по нему.

В нескольких метрах упражнялась девушка с японскими чертами лица. На ней была белая одежда, меч в ее руках казался легким, практически невесомым. Она стояла к нему спиной,

Никто поднялся на ноги.

- Вот ты и проснулся, - сказала девушка, не глядя на него.

- Кто ты? – поинтересовался Никто.

- Я – Все, - ответила она.

- Что ты можешь?

- Все. Всемогущий создал нас по своему образу, но он может все, - она перестала тренироваться, посмотрела на него и улыбнулась. – А тебя как зовут?

- Никто.

Все засмеялась, закрыв рот руками.

- Привет, Никто! Что ты тут делаешь?

- Я ищу.

- Кого или что ищешь?

- Я не знаю. Возможно себя. Или тебя, чтобы стать кем-то.

- Хочешь пить? – спросила Все, мягко улыбнувшись.

- Да, очень, - ответил Никто. Все отпила немного и протянула ему нечто, внешне напомнившее флягу. Он отпил.

- А почему мы понимаем друг друга? Мы ведь из разных стран, - спросил Никто.

- Если люди хотят понять друг друга, то они обязательно поймут, - ответила Все.

Никто сел, Все села рядом и поцеловало его.

- Допустим, ты нашел все, что искал. Что дальше?

- Я никогда не найду всего, что искал.

- А если такое случится?

- Умру на месте.

- Чтобы возродиться и начать новый поиск?

- Да. Но мне нравится говорить с тобой, - Никто обнял ее.

- Значит, теперь ты будешь изучать меня, а это - поиск.

- А ты будешь изучать меня? Ты тоже искала?

- Да. Но я искала в себе. На эту поляну приходило много людей, но я понимала, что они – чужое.

- Эти два дерева сакуры напоминают нас. Словно одни во всем мире.

Все промолчала.

- Я - черное, ты - белое. Мы - инь-ян, - продолжал Никто.

- Это уже Китай, а мы в Японии. Однако инь-ян образуют круг, а значит…

- … все сущее закольцовано или имеет форму круга.

- Можно и так. У каждого из нас разные кольца, но они пересеклись. Это значит, что мы еще встретимся. Даже после смерти.

- Но я не хочу уходить. Я хочу быть с тобой.

- Сегодня ты любишь, завтра – ненавидишь. Ты сам уйдешь. Люди – одиночки, они не могут быть долго вместе.

Никто замолчал. Несколько минут они не разговаривали. Красное солнце начало закатываться за горы.

- Пора. Удиви меня. Покажи, что ты можешь, - попросил Никто.

- Идем! – Все взяла его за руку. Они пошли.

- Один мой друг был актером, - начал Никто. - Он закрылся в комнате на 43 дня, чтобы войти в новый образ. Пока он там был, его жена успела изменить ему с пятью разными мужчинами. Вопрос: чего ей не хватало?

- Его, - ответила Все. – Лучше с пятью, чем с одним.

- Чем лучше?

- Она искала его в них. Она не смогла найти ни в первом, ни во втором, ни в прочих. Поэтому она решила дождаться его. Если бы она была с одним, то, возможно, осталась бы с ним. Тем более он актер, он может легко заменить этих пятерых.

Они подошли к озеру. Никто смочил растительность на лице и присел. Все обрила его лицо самурайским мечом, не оставив ни единого пореза. Затем она состригла волосы с его головы. Он удивился и порадовался чистому бритью и новой прическе. Они поцеловались и отправились в хижину, в которой жила Все.

Утром они вышли на поле и снова сели под те же деревья сакуры. Раскурив трубку, Никто рассказал ей о человеке, которого он давно не видел и к которому он теперь отправится.

- Я вернусь через некоторое время, - сказал Никто.

- Я буду ждать, - сказала Все. – Я буду на этом самом месте.

Он посмотрел на нее, заучил лицо наизусть, встал, и, не оглядываясь, пошел.


                Январь, 2013.


Глава 1.


У Никто есть преимущество – ему нечего терять.

Сейчас он идет к человеку, с которым хочет увидеться. Мысли о вчерашнем дне не дают ему покоя.

Встреча с бандой самураев послужила уроком. Они считали, что ему есть, что терять. «А если нечего, то мы заберем твою жизнь!» - сказал их главный.

Разумеется, они не были настоящими самураями. У них и мечей не было, они вооружались палками. Однако отнять жизнь у человека для них ничего не стоило.

У всех на майках были сделаны надписи «Самураи-33», поэтому Никто на первый взгляд принял их за напившуюся до чертиков хоккейную команду.

Да, он продолжал идти один, пока рядом не оказался человек, которому можно доверять. Это веселый парень, который не имеет имени. Они поняли, что им по пути и пошли вместе. Никто рассказывал ему о вчерашнем дне, а тот внимательно слушал:

- И вот что странно – они долго колотили меня палками, кидали камнями. Я уже простился с жизнью, которая мелькнула перед глазами с периодичностью примерно год в одну сотую секунды (как быстро я проговорил это предложение!). Но меня спас неизвестный человек! Он просто перестрелял их на месте, никто не ушел живым. Ну, кроме меня, разумеется. Что-то знакомое было в его лице. Я поблагодарил его, как смог. «Если ты веришь в меня, то я всегда с тобой» - сказал он. На Господа Бога он был похож лишь отчасти. Хотя кто знает, как выглядит Господь? Усы помню. «Отец Небесный, ты пришел ко мне на помощь!» - говорю. «Ты знаешь, кто твой отец» - ответил он. «А теперь иди!» Я пошел, оглянулся. И мне показалось, что он плачет! Я смутился и пошел дальше. Он просто помог мне, указал путь, хотя, по сути, он чужой человек – вот что меня удивило.

- Никто в жизни не попадается нам случайно. Не в обиду. Кстати, когда ты видел своего отца последний раз?

- Давно. Я плохо помню, как он выглядит. Хотя увидеть его я хочу.

- Увидишь. Планета круглая…

- …а жизнь – кольцо. Да, так все и есть.

- Эх. Мне жаль, что однажды наши пути разойдутся. Ура! Я рад, что однажды мы снова встретимся. Но сначала будет «эх», а потом только «ура!». Поэтому… эх.

- Не стоит так переживать. Встретишь другого человека, которому можно доверять.

Они шли несколько дней, пока не попали в город АБВ. Это и была столица мира, но входить туда было страшновато. И все же они вошли.
----------


Глава 2.


«Новичкам выстроиться на красной линии, чтобы мы могли вас ограбить!» - сказал голос из репродуктора. Ужасно толстые люди-колобки в черной форме подкатились к Никто и его попутчику и начали их расспрашивать:

- Вы тут живете или приезжие?

- Тут живем, - ответил Никто.

- Клеймо есть?

- Я родился до того, как их ввели.

Попутчик согласно кивал, пока Никто говорил с людьми-колобками, один из которых хитро улыбнулся и попытался задать каверзный вопрос:

- Кто сейчас действующий мэр АБВ?

- Мне наплевать, кто ТАМ сейчас мэр! Мы будем вечность тут стоять или все же отправимся работать на благо Великого?

Все колобки резко стали грустными и серьезными, выпрямились по стойке «смирно!», а один из них заговорил:

- Извините, я принял вас за чужих никчемных мигрантов. Это наша работа, мы обязаны ее выполнять. Пожалуйста, не жалуйтесь в правсоюз! – потом он заплакал, что выглядело почти искренне. – У меня дети и мама больная!

- А сам - жиртрест! – сказал Никто недовольно. – Я подумаю. Если тебе повезет, то я не стану писать заявление.

Колобки расступились, Никто с попутчиком вышли из здания в город. Стрельба стихла, они шли молча. Попутчик наконец заговорил:

- Как у тебя получается так врать? Ты ведь не житель этого города.

- Я ведь Никто, а значит мне и терять нечего. Это помогает, когда не забываешь об этом.

- Зачем мы здесь?

- Тут есть место, где я могу связаться с мамой. Нужно с ней поговорить.

Они шли по утреннему городу, в котором не было людей. Свернув за угол, они вдруг увидели странных существ, которые напоминали зомби. Назовем их «зомби». Так вот, «зомби» смотрели на Никто и попутчика внимательно, не отводя глаз. Потом они резко, почти бегом, ринулись на главного героя и его друга, махая руками с бумагами в них и выкрикивая множество разных слов:

- Кришна спасет Вас через час после отправки поезда «Зеленый – Синий»!

- Застрахуйте жизнь, ключи от собственной фотостудии в подарок!

- «Когда начнется бардак?» - свежие новости!

- Ботинки с турбонадувом! Набираем испытателей!

- Новая комедия «Дьявол лижет внутренности твоей кошки»!

- Героин оптом по сниженным ценам!

- Мясо свежих младенцев в ресторане «Фотография на паспорт»!

- Убей священника – попади в газету!

Никто с попутчиком попятились назад, а «зомби» в кавычках двигались на них. Туда же подбегали новые, присоединялись к толпе старых, выкрикивая рекламные слоганы, названия заведений и какие-то странные фразы. Никто знал, что они легко задавят своей толпой, а затем разорвут их, как Мухтар – грелку. Он дернул дверь в какое-то здание рядом с собой, но она не поддалась. Нужно было что-то делать.
----------


Глава 3.


Попутчик дернул Никто за рукав, указав на толпу безликих и одинаково одетых людей. Люди эти шли мимо, зомби их не трогали.

- Это называется смешаться с толпой?

- Раствориться, если хочешь.

Они нырнули в толпу и пошли вместе с безликими. Зомби остановились, как вкопанные, затем пошли на исходную позицию.

- Куда мы идем? – спросил попутчик.

- В том то и дело, что никуда, пока мы в толпе.

- Нам надо передвигаться, перемещаясь из толпы в толпу?

- Суть ты понял.

Так, переходя от толпы к толпе, друзья достигли студенческого общежития. Поднявшись на квадратный этаж, они постучали в дверь «0110000011110101110000111101».

- Он точно тут живет? Как ты запомнил этот номер?

- Точно. Легко. Посмотри на другие двери – ни единой цифры!

- Ага, так и есть.

Открыл дверь студент в инвалидном кресле с дредами на голове и с непонятным существом розового цвета на коленях.

- Привет, Никто! Сто лет не виделись!

- Привет, Глаза! Ты один?

- С чесночком! – он погладил существо и рукой поманил их внутрь квартиры, существо издало писк.

- Мы сможем устроить сеанс связи? – спросил Никто, входя в квартиру.

- Думаю да, но надо торопиться. Федералы через пятнадцать минут включат свой приемник, а мне нельзя попадаться в этом году.

- Что нужно делать? – спросил попутчик.

- Ты сядь на кресло «1», я включу передатчик, - Глаза встал с инвалидного кресла и засунул руку в люк, который открылся в стене рядом с ним. Попутчик сел на инвалидное кресло, Никто встал рядом с огромным экраном, который спустился с потолка.

- Начали! – скомандовал Глаза.

Экран загорелся синим, через секунду на нем появилась Элен, мама Никто.

- Привет, ма! – обратился он к ней.

- Привет, сын! По какому вопросу я могу тебе помочь? – спросила девочка семи лет, прыгая через скакалки в каком-то зеленом парке.

- Мне нужна информация об одном человеке. Ты знаешь, о ком я. Как он выглядит, чем занимается – хочу узнать побольше. Я забыл его лицо, но мне нужно его узнать.

- Хорошо, держи, - из прорези в экране появилась бумажка с фотографией и буквами.

- Спасибо, до связи! – попрощался Никто.

- Ну, бывай, - ответила мама и пропала с экрана.

- Успели, - выдохнул Глаза и вынул руку из отверстия в стене. Чесночок запрыгал на месте, попутчик Никто встал с кресла. Глаза сел в кресло и люк в стене сразу закрылся. Чесночок устроился у него на коленях и сразу заснул.

- Спасибо, Глаза! Нам надо торопиться, давай прощаться, - сказал Никто и положил бумажку с фотографией и буквами в карман. Они попрощались.

Спустя 20 минут Никто и его попутчик стояли у двух параллельных тоннелей, над каждым из которых весело по плакату. «Рай в аду» - гласил первый плакат, «Ад в раю» - назывался второй тоннель.

- Нам сюда, - указал Никто.

- Мне пора, - сказал попутчик. – Я не могу идти дальше.

- Что ж, тогда до встречи.

- До встречи, - они обнялись.

Никто зашел в один из тоннелей, а его бывший попутчик без имени лег на землю и умер. Через несколько секунд его тело пропало.
----------


Глава 4.


Никто шел по тоннелю в полной темноте. Он не знал, что эти два тоннеля соединяются в один. Так он шел несколько часов, пока не выбился из сил. Тоннель не кончался, просвета впереди не было.

Никто лег на землю, закрыл глаза и начал засыпать. Он вспомнил, как умер его недавний попутчик. Теперь он и сам готов был умереть. Но он заснул.

Никто очнулся в пустыне, солнце было уже высоко. Мимо пронеслось перекати-поле. Он встал, отряхнулся, сплюнул и пошел.

Он пытался вспомнить, что случилось, но на ум приходила только попойка с отцом, которого, кажется, звали Ли. У себя в кармане он обнаружил бумажку с фотографией отца, его именем и описанием места, где он часто бывает.

Через какое-то время он оказался у входа в салун. Рядом с дверью спал пьяный ковбой, к перилам были привязаны лошади и страус. Клеймо на ноге страуса было похоже на имя отца Никто.

Он закурил сигарету, посмотрелся в отражение в оконном стекле. На Никто смотрел парень двадцати двух лет на вид, глаза его сильно покраснели.

Никто вошел в прокуренный салун, ни один человек не обратил на него внимания. Сев за барную стойку, Никто заказал кружку пива. Бармен налил и поставил напиток перед ним. Рядом сидел сурового вида мужик в шляпе со стаканом в руке и курил.

- Пианист! – заорал мужик. – Давай «Верхом на кактусе»!

Человек за пианино послушно заиграл, Никто обернулся посмотреть на пианиста, но мужик в ковбойской шляпе вдруг обратился к нему:

- Что ты здесь делаешь, парень?

Никто резко повернулся, неуклюже сбив свою кружку пива. Напиток попал на ботинки мужика, помимо этого залил стойку бара. Кружка звонко разбилась об пол.

Никто замер.

Мужик потушил сигарету о пролитое пиво и бросил окурок на пол. Глаза его налились кровью, словно у быка.

- Парень, беги, - посоветовал старый седой бармен. Но Никто не обратил на него внимания. Он ждал, что будет дальше.
----------