За прощением

Тяжело было уходить, оставаться еще тяжелее. Безлюдный коридор немо провожал меня. Едкий запах хлорки, лампы мерцали холодным слепящим светом.
Сообщил дежурному на вахте, что в тридцать седьмой больше нет пациента… пациентов. Оставил телефон.
Всю ночь провел на пристани. Мрак стоял так, что не было видно в двух шагах. Тишина не давила, не пугала. Себя страшился. Говорил, кричал много, взахлеб, откровенно. Говорил, не думая, говорил с Ней и с Богом. Под утро заснул. Гранит, глухонемой слушатель, будь его воля, распял бы меня на своих же камнях.
Они позвонили в семь. Шел по пробуждающимся кварталам, через парк… Ей бы здесь понравилось.
У больницы уже стоял катафалк. Народу собралось не много: Ее мать (стонала у изголовья); сестра (бледнолицый прокурор  стояла ,закрыв глаза); отец, мой отец (бросился ко мне). Он не переносил Ее и любил за то, что любила меня. Любила… А я чужой был, себе был чужд. Не верил, что моих рук гроб пред ногами стоит. И вырезано на нем большое сердце с малым сердечком внутри. Вчера они бились на моих руках.
На областном хоронили всех наших и Ее. Торопил похороны, пугался. Мычал каждому, что должно было это случиться.
-«Ты. Ты все случил»,-жгло сознание.
Убежал. Спотыкаясь, падая настиг дорогу. На попутках под пронизывающим взором водителя. Лихорадило, частило дыхание.
-Я. Яяяяяяя!-едва не выплюнул.
Добрался до номера. Заказал водки.
День, два…
Просыпался на балконе. Чужой. Пил еще. Не отвечал на звонки. Перечитывал Ее письма. С каждым разом все больше надежды видел. Надежды, которую похоронил.
Три. Неделя…
В четверг поезд в полночь. Добрался пешком, на аспирине, не оборачиваясь на гранит. Перрону было плевать кто я. Спасибо ему. Закончил пачку сигарет до отправления.
В купе сидела девушка. Прижавшись к окну лицом, слушала радио. «Черную колонку». Мы познакомились, когда глубокий металлический голос дошел до «И». Они должны были пожениться через месяц. А он умер, без ее разрешения. Девушка упала пред ногами. Рыдала мне в колени. Станции две, не меньше.
 ____________________________________________________
Я вернулся к работе. Детдом. Класс. И ученики, которые, кажется, видели насквозь. Она шила детские ботиночки. Говорила, что нет между нами чувств, но мы чувствуем друг друга. Мы прожили пол года. А потом раздался звонок. Узнали… И я ушел, оставив записку :«Я». Ушел просить прощения, Ее прощения. Уходить было легко.