Восьмая дочь конюха 7

   Настя осталась с деканом ни жива ни мертва. И уже по осуждающим взглядам из запылённых окон поняла, что она навсегда изгой в общественной организации института. И стояла, опустив голову: она словно прокажённая. Декан посмотрел на неё и улыбнулся.
  – Дорогая Настя! Не унывайте и не вешайте голову. Сейчас мы с вами, обгоним весь курс на
машине, и вы, как будущая староста курса,  займётесь воспитанием подрастающего поколения.
  – Да разве я смогу? Они же меня презирают?
  – Сегодня презирают, а завтра будут уважать, как отличницу и общественницу.
  – Нет! Я не буду старостой.
  – Нет, будешь! Это комсомольское поручение комсомольской организации курса.
  – Но они же за меня не голосовали!
  – Это поручение бюро, а там проголосовали единогласно и протокол есть. И потом запомни: шесть лет ты под моим руководством, а потому возражения декану наказуемы вызовом к ректору. А зачем это тебе надо, когда ты хочешь стать отличным врачом, пойти в аспирантуру, защитить кандидатскую и докторскую диссертации и остаться в нашем вузе заслуженным преподавателем. Я тебе обрисовал перспективу, которая не каждому снилась.
  – Это не для меня.
  – Именно для тебя и только для тебя, дочь конюха. В совхозе тебе выделят замечательную
лошадку, за которой ты будешь ухаживать и на которой верхом будешь объезжать все поля,
где работают студенты нашего курса. Ты станешь лучшим учётчиком работы, и мы будем знать,
что происходит во всех группах подотчётного тебе курса. Везде у нас назначены старосты групп. Они ежедневно тебе будут отчитываться о проделанной ими работе. Ты будешь руководителем с первых шагов в вузе. Мы поместим тебя в отдельный дом, хозяйка дома будет готовить для тебя еду. Но с шести часов утра и до самой ночи ты должна быть на ногах. Отвечаешь за всё головой. Поняла?
  – Поняла... – понуро прошептала Настя.
  В это время к ним припылила «Волга». Декан Михаил Петрович Головацкий галантно открыл для Насти заднюю дверцу, а затем сам же и прикрыл. Потом тяжело рухнул на переднее сидение машины и до совхоза не проронил ни слова. Машина подъехала к добротному деревянному дому. На крыльцо выскочила моложавая хозяйка в ярком цветастом платке и, кланяясь Михаилу Петровичу, начала тараторить приветствия и рассыпать заливистый смех…

  Продолжение: http://www.proza.ru/2013/01/17/529