Маме - девяносто...

   

  - Мама!
  - Мамочка-а-а!
  - Милая мама!
  Пишу и плачу. Ищу слова, и вновь, в который раз рву бумагу, но не хожу их.
  Да есть ли они, которыми можно выразить десятую или хотя - бы сотую толику тех чувств, которые пылают и клокочут, распаляя страстно горящую душу - мою любовь к ней.
  Сухие строки, смоченные обилием слёз, всё равно сухи.
  Тщетно!...
  Понимание от сознания своего бессилия, рвёт душу по живому - на части.
  Ровно шестьдесят два года назад, перерезав связывающую нас с тобой пуповину, отправился в свободное плавание по неспокойному, часто штормящему жизненному морю. Но всегда, особенно когда тяжело - нет ни какой мочи, я чувствую, как и тогда, находясь у тебя под сердцем, его тревожный стук. За меня, блуждающего среди бесчисленных дорог и тропок, пытающегося найти свою  единственную, называющуюся  - Судьбой.
  Эта тревога поднимает с колен, толкает вперёд - живи, оберегает от бесчисленных опасностей.
   - Тебе уже девяносто, мама!
  Но гулкий ритм сердца и беспокойное биение материнского пульса, с каждым годом ощущаю всё явственней и чётче.
  - Мама!
  - Милая мама!
  Плачу... Рыдаю... Рву в который раз белую бумагу, но..., не нахожу  нужных слов.
  - Мамочка! Живи ещё долгие годы, чувствуй, как делала это всегда, любовь наших сердец - твоих неразумных детей!

     14 января 2013 г.
      с. Чапаево