Пьяный Мастер

Снежинки, как маленькие метательные звёздочки, падали с неба и застревали в чёрном, словно ночное небо, меху юного, но уже повидавшего виды панды Лайсо. Так звали его люди. Им просто не удастся выговорить его имя на его родном языке. Да и сам он уже давно не может его произнести. Он - изгой, странник, покинувший родной дом в поисках счастья и по сей день пытающийся его обрести.
 
Он невозмутимо вглядывался вдаль, и лишь иногда его бровь слегка приподнималась, словно он высматривал что-то. Или кого то. Кто ж его знает, что может быть на уме у с одной стороны мягкого и пушистого зверька, а с другой — сильного и жестокого зверя, разрывающего жертву огромными когтями, острыми, как его самурайский меч?

Его меч – ещё большая загадка чем он сам. Эти мечи хранят в себе всю историю его родины, его народа. Немногие знают, как древнему роду панд удавалось делать клинки несокрушимыми для времени и битв. Днём его не отличить от простого клинка, которыми полнится этот мир, и лишь при свете луны он обретает истинную силу. Великие пандарийские клинки, древние, как и народ, создавший их. Говорят, их делали из камней, которые падают с неба, и годами держали в бочках с пандарийским элем... Но кто ж их знает, этих панд.

- Лайсо! Гляди, что я раздобыл!
 - Если бы я хотел убить тебя, то ты умер тогда, когда твоя борода только ещё показалась из-за того старого дуба, стоящего не краю леса.
 - Но отсюда не видно леса! Хватит уже заливать, лучше посмотри на это!
 
Гном Яндрим - единственный друг, который был у Лайсо. В самом начале его странствия дорога вывела Лайсо к логову кобольдов - злобных крыс, вечно норовящих обрушить незаконченные тунели гномов, когда те проходили слишком близко от их нор. Когда его окружили, он обнажил клинок и, отхлебнув из верной фляжки, осыпая кобольдов кучей ругательств на родном языке, кинулся в бой. Он отважно сражался, но если бы рядом не оказался Яндрим, старый рудокоп со своей верной киркой, то Лайсо пришлось бы несладко.
Гном разогнал крыс и утащил израненное тело панды подальше от норы. Так Лайсо стал первой пандой, спустившейся в Нижний Город, обитель Ниетальфа, бога храбрых воинов и доброй выпивки. Когда Лайсо оправился от ран, и настало время уходить, Яндрим просто не смог отпустить его одного.

 - Это тебе леса не видно, мой бородатый друг. Ладно, показывай, что ты там такое припёр. Молись, чтоб эта штука стоила прерваной медитации, иначе лишишся ты своей бороды и поминай как звали...
 - Медитация... Две пинты божественного ягодного эля!
 - То-то я смотрю ты навеселе... А гляди, что есть у меня.

Лайсо вытащил из заплечного мешка небольшой бочонок. Даже при том морозе, который царил в горах Урам-Гор, бочонок красного дерева оставался слегка тёплым и как будто бы слегка светился зловещим багрянцем. Всякий раз, когда Лайсо скучал по дому, он доставал его и вертел в мохнатых лапах. Настойка Грозоцвета, растущего в долинах гор Пандарии, впитавшая всё тепло его родины. Вот уже десять лет, как он не решался открыть бочонок, но сегодня, когда в небесах висит прекрасная, полная луна, медленно подают снежинки и холод Урам-Гора покрывает мифрильный доспех тончайшим узором инея, сомнения улетели прочь.

 - О, Ниетальф! Почему ты не показал его раньше?!
 - Тебе покажи — вылакаешь да не поделишься со старым другом... - Лайсо слегка улыбнулся.
 - Гореть тебе в неугасимом пламени за одни такие мысли, паршивец! Я сейчас не посмотрю ни на дружбу, ни на твой лунный клинок и зарублю тебя вот этим самым топором!
 
Повисло неловкое молчание. Глаза гнома, уже держащего наготове топор, по размеру превосходящий его самого, встретились с хитрой улыбкой пушистого панды, лёгким движением скинувшим защёлку с ножен своего поющего в ночи клинка...
Пар валил из полуоткрытого рта гнома, скулы искривились в яростной гримасе. Панда повернул корпус на пол-оборота, чтоб сократить расстояние, а его глаза бегло вычисляли слабые места в броне гнома, чтоб нанести единственный удар. Напряжение нарастало с каждой секундой, сам воздух вокруг них вибрировал, а снег таял под коваными сапогами гнома и мягкими лапами панды.

 - Ну чего ты медлишь, комок шерсти, сделай это!
 - Ладно, - коротко бросил Лайсо и откупорил бочонок.