Феофан Прокопович-Приезд Петра II в Новгород

                ФЕОФАН ПРОКОПОВИЧ


                ПРИЕЗД В НОВГОРОД
                ИМПЕРАТОРА ПЕТРА АЛЕКСЕЕВИЧА II-ГО
                1728 ГОДА 11-ГО ЯНВАРЯ


        Проездом своим в Москву государь император Петр II остановился в Новгороде. Здесь готовил для него торжественную встречу архиепископ Феофан Прокопович. Это был человек ума глубокого, ученейший своего времени. Его отличил Петр Великий и удостоил включить в число своих бессмертных сподвижников. Феофан понимал Петровы мысли, понимал великие дела Петровы и в своем надгробном слове государь умел красноречиво и сильно выразить чувства и разбитые ожидания верной России при гробе Великого Петра. Такой-то человек, лучший в свое время, проникнутый духом Петра, его ученик, конечно, мог сделать достойную и подчительную встречу державному внуку великого государя. Сам Феофан оставил записку о сделанном им приеме Петра II.
        «При въезде Государя в пригородную слободу началась пушечная пальба и звон колоколов во всех церквах. За версту от городских ворот по обеим сторонам дороги стояло около четырехсот детей. Все они были одеты в белые платья с нашивными красными перевязями через плечо, как это делалось в тогдашней кавалерии. Они несли три знамени, сделанные для них собственно: первое знамя было похоже на то, какое употреблял Равноапостольский Константин с изображением имени Христова; на двух других под императорскою короною был вензель имени Государя. Император остановился: тогда из толпы детей отделились два мальчика в красном платье с белыми перевязями. Один их них сказал государю длинные латинские стихи, сочиненные Феофаном. Тогда, впрочем, долго и после того времени, у нас были в моде латинские стихи. Самые науки в школах читались по-латине и кто не знал этого языка, тот не мог считаться человеком ученым. Стихи Феофана очень длинны: вот их окончание в переводе, который сделал он сам:
«Украшен отеческою честию,
Взыди на превысокий верх славы,
И жезл Царский сильною восприяши рукою,
Ко управлению Твоего отечества.
Аще восхощеши Петру подражати Великому,
Изобрази его в оставльшихся по нем правилах,
И первому последуй вторый,
Да и вторый востанеши Великий.
Ты предвечный Христе Боже!
Сия желания наша милостивне исполни,
И я же в надежде доброй пророчествуя приветствую,
Сим тако и быти благоизволи».

Тут же были произнесены и другие стихи русские с рифмами:
«Дал Петру стадо свое упасти
Спаситель,
Дабы тем делом Христов явился
любитель;
Бог и Петру Второму вручил стада
многа,
И сотвори известно, коль любит он
Бога.

Русская же приветственная речь была такая:
                «Державнейший Император!
     Сей Великий Новеград, Твоих иногда предков престол, послал нас чада своя в сретение Твое, да тако, в малых строках, аки сокращен, нижайше припадает к ногам Твоим, и чрез тех же, яко чрез утробы своя, вящше да открывает Тебе верность, любовь и послушание свое. Вниди убо счастливо и содержи его милостиво; Тебе же Царь-Царей да подаст жить и царствовать на многоя лета. Тако пастырь наш, причет и народ желает!»
     Затем Феофан вздумал, чтобы дети первые встретили приветствием государя? От чего сам архиерей, такой красноречивый проповедник, не произнес какого-нибудь слова?  Вероятно, этому была вот какая причина: Император был еще тринадцати только лет и сам еще, значит, не вышел из детского возраста. Пусть же дети, составив священное ополчение, идут со знаменами к отроку государю, который, придя в возраст, поведет их сам, уже взрослых, против врагов отечества также победоносно и также под знаменами Христа, как и св. Равноапостольный Константин. Пусть же государь, будущий не по имени, но и по делам Отец отечества, посмотрит на будущих сподвижников своих, на надежду всей нашей родины. Мальчик в речи своей говорил государю, что их выслал город, вместо себя, что в их лице падает весь город к царственным ногам державного отрока и показывает свою верность, любовь и послушание. Этими словами выражается такая мысль: «Государь, ты еще дитя, твои подвиги впереди, посмотри же, город выслал нас, своих детей, чтоб ты знал, что наши отцы любят тебя и верны тебе, когда они нас готовят на службу твою, чтоб ты знал, что мы с такою же радостью соберемся к тебе под знамена, с какою вышли теперь на встречу».
        Согласитесь, что это очень трогательно, что это приятнее было для государя, чем всякое другое красноречивое приветствие.
        После приветствия дети в порядке пошли к городу, за ними ехал Петр в карете. Для него впереди готовилось более торжественное.
        Перед въездом в городок по обеим сторонам дороги стояло местное дворянство и купечество перед особенными триумфальными воротами, украшенными картинами и статуями.
Петр подъехал, взглянул и увидел над воротами свое изображение. Он представлен стоящим на коленях, за ним — русский народ с поднятыми к небу руками... А с неба рука опускает на главу государя корону со словами: «Даждь державу отроку Твоему». А выше образ Спасителя на престоле: на ступенях престола лежали короны и знамена разных царств, сверху надпись: «Божия сила и Божия премудрость», а под ногами написано: «Мною царие царствуют и сильнии пишут правду». Между тем множество трубачей на воротах, колокольный звон и пушечная пальба оглашали окрестность.
       Петр выехал; его глазам представилась на внутренней стороне ворот картина: Соломон сидит на престоле. Внизу надпись: «Сиъде Соломон на престол Давида отца своего, сый двунадесяти лет». Здесь Петр также узнал себя: тоже и он двенадцати лет взошел на прародительский престол, также и от него ждет Соломоновой мудрости коленопреклоненная, верная Россия. Петр взглянул выше и увидел опять Соломона, стоящего на амвоне с поднятыми к небу руками и говорящего: «Господи! Даждь рабу Твоему сердце смысленно (т. е. разумное) на послушание (т. е. для внимательного выслушивания) и суждение людем Твоим в правду». Здесь не мог не вспомнить юный государь о себе, что и он должен теперь идти в храм Софии, Премудрости Божией, и просить у Бога премудрости царствовать и повелевать народом своим. Между столбами Петр увидел помазание Саула и Давида, а по сторонам картину суда, на которых Соломон показал свою мудрость, и вид храма построенного премудрым еврейским царем. Эти картины напоминали юному государю, что той же мудрости и царского правосудия ждет от него Россия и также ждет она православная, чтобы государь, как Соломон, заботился о вере и о храмах Божиих. Здесь еще стояли четыре статуи: Фемида — богиня правосудия, под нею надпись: «Боже суд Твой цареви даждь»; вторая — богиня мудрости — Минерва; внизу было написано: «Нарцы премудроет сестру (сестрою) себи»; - третья — богиня кротости: внизу надпись: «Кротцыи наслидят землю»; - четвертая — олицетворение благочестия с надписью: «Господи, силою Твоею возвеселится Царь».
Мифологические статуи со священными надписями, надо признать, очень не хорошо, но тогда было такое время, что думали, будто бы без латыни, да без греческой мифологии нельзя обойтись: тогда думали, что стихи не стихи, коли, нет в них Парнаса и Аполлона. Так думали, впрочем, долго и после того времени.
      Но этот маленький недостаток вовсе исчезал перед тем, что впереди невольно привлекло к себе глаза государя. Перед ним впереди развевались около трехсот старинных Новгородских знамен. Казалось, будто древние князья, родичи и предки юного царя, послали свои славные знамена для встречи державного потомка. Казалось, что сама древняя Русь поклонилась внуку Великого Петра, когда перед ним склонились ее древние знамена.
Государь остановился, звон и пальба умолкли, красноречивый Феофан сказал приветствие. Снова загремели колокола, трубы и пушки и Петр въехал в город. Здесь построенные войска, какие случились в городе, отдали военную честь Его величеству. И государь сопровождаемый криками народа и музыкой вступил под темные своды Софийского собора. Во время обедни Петр стоял на старинном Царском месте, а после — изволил прикладываться к святым мощам своих предков, благоверных великих князей.
      В архиерейском доме своем Феофан приготовил обеденный стол для государя. Вот как сам Феофан описывает убранство залы: «Потолок и стены украшены были деланными лавровыми ветвями дивно в узор; померанцовыми и апельсиновыми яблоками, висящими в их листьях; пять столов было великих, предовольно и богато наполненных кушаньем и разными виноградными и прочими напитками». Потом Его Величество изволил гулять по архиерейским покоям, и некоторое время забавясь, отъехал в Антониеву обитель. Оттуда заехал к вице-губернатору князю Гагарину, которого тут же и изволил произвести в действительные статские советники. А вечером приехал опять со свитою к архиерею. Перед окнами дома была изображена огнем на великом щите монограмма имени Государева: «Петр II-й» под короною. Был фейерверк и иллюминация: стояло пирамид сто пятьдесят, на них горело огней больше 5000...»
______________________
Источник: журнал «Звездочка». СПб., 1854. № 9. Сентябрь. Ч. XXXIX. Раздел «Науки». С. 192—198.

Текст публикации подготовил А. Одиноков.