Демоны Египта

               

                ДЕМОНЫ   ЕГИПТА(главы из романа)
 Эта книга,вместе с романом Священная Супруга, составляет дилогию. Первую ее часть.

Читателей с неустойчивой психикой
и сердечно-сосудистыми заболеваниями,
прошу покинуть пространство произведения.
Автор.
               
Оглавление.
Глава 1 Смерть вельможи.
Глава 2 Пропавшая банда.
Глава 3 Чудеса в ночи.
Глава 4 Собачий вой и бойня.






Глава первая. СМЕРТЬ  ВЕЛЬМОЖИ

Год, 2216 до нашей эры. (Ну, если хотите, до рождества Христова).


  Господин Небку, достойный смотритель царских земель, блевал (ну, извините, - ну, так уж получилось) прямо на зеленые фаянсовые плиты, устилавшие пол спальни господина Раджедефа, среди высоких и изящных зеленых колонн, изображающих плотные пучки папируса и подпиравших брусья третьего этажа. Процесс сей проходил весьма тяжело и длился довольно долго, начавшись прямо с того момента, когда достойный Небку увидел лежащего на ложе господина Раджедефа.
  Точности ради, надобно отметить, что блевать ( еще раз извиняйте, ну а что, с вами такого, никогда, не бывало разве?),  достойный господин Небку, начал совсем не сразу, потребовалось несколько мгновений, чтобы осмыслить увиденное и еще несколько, чтобы уложить это в сознании, ибо сделать сие было весьма сложно. Чтобы посреди свей этой роскоши, среди кресел из слоновой кости, изящных лакированных столиков, брузери украшавших стены и такое…непотребство.Такого он, господин Небку, еще не видел, хоть и нельзя сказать, что достойный Небку всю жизнь только и делал, что крокусы с гибискусами выращивал, да гладью вышивал. Совсем и нет. Тот еще был крендель. Уж вы  поверьте.
  Не верите?  Ну, смотрите дальше сами.  Никто препятствовать не будет, а совсем наоборот… нет, ну, вы посмотрите, что творит, мерзавец, – да что, ж это такое… опять он за свое…да, сколько ж можно!
 -Боги, да что ж это такое. Да сколько ж можно! - бормотал Небку. - О, отец Осирис, кто мог такое сделать с человеком. - Небку искоса взглянул на лицо Раджедефа и совершенно напрасно, ибо тут же желудок вновь скрутило в спазмах. - О, Осири…в-ву-у-е-е-э-э-э… -  то самое, с чего началось произведение, продолжилось во всей своей неприглядности. – и-и-и-е-е-э-э-Э-Э…кхэ… о, господи…ой…бу-у-у… -э-э-э…прости Осирис!
- Осирис здесь и не при чем.
  Врач, из храма Тота, закончил, наконец, осмотр тела, и особой впечатлительности не высказал, но все, же некоторая бледность в его сосредоточенном лике присутствовала, достойный слуга бога мудрости и покровителя ремесел, даже поднес какую-то деревянную баночку к носу.
  - Ну, что? - выдавил Небку, вытирая свой облик салфеткой. - Что скажете, святой отец?
  - Отвратительно! – невозмутимо произнес жрец.
  - Точно, - справедливости ради не мог не согласиться Небку, - а? Что отвратительно?
  -  Ну, сами изволите  видеть, достойный, - врач указал на господина Раджедефа и      Небку резко отвернулся, - у достойного вельможи содрали с лица кожу, других повреждений на теле я не обнаружил.
Небку сглотнул.
 - И что? Что дальше произошло?
 - Он, ну в том смысле, что господин Раджедеф, вставал с кровати, ходил по спальне, в частности подходил к зеркалу, то, что он там увидел, ему сильно не понравилось...
  - Бу-у-э-э-э. - прервал красочное описание Небке. - И мне оно…уй… не нравится… у-э-е-е… бу-э-э…ме…тьфу, мать вашу Исиду! Клянусь богом Инпу и Осирисом. Да сколько ж можно! – господин Небку, отдышавшись, поведал честно жрецу Тота. – Ну, никогда так не блевал. С самого великого перепою.
Ну, тут  нельзя не согласиться – этого было вполне достаточно. Утеревшись, в очередной раз, он, господин Небку, спросил с некоторой надеждой:
  - Но крики! Он должен был кричать!
  - Должен. Довольно долго и до сих пор  должен бы орать.
  - Почему ж, никто из челяди не слышал? - задал логичный вопрос достойный смотритель царских земель, по рассеянности не вникнув в последнюю фразу мудрого служителя Тота. А вникнуть стоило.
  - Это, достойный, вопрос не ко мне. Сообщайте начальнику полиции, или председателю судебной палаты, или уж прямо господину Уаджару - пусть учиняют сыск, достойные вельможи. Дело не в моей врачебной компетенции. Тут, уж, пожалуй, придется доложить и самому великому джати, «созерцающему тайны неба и знающему то, чего нет и то,  что есть» и, наверное, и все остальное. Вот я, лично, такого ничего не знаю.
   - Тут и я согласен. И еще надобно доложить…этой…ну, типа, нашей повелительнице, жизнь, здравие и сила, ведь преступление совершено над государственным лицом, - смотрителем Белой Палаты. Ее величество должно, должна ну в смысле знать она, то есть он. Тьфу, пакость!
  - Кто, пакость? – несколько излишне безразлично спросил жрец Тота.
  - Да, нет, я просто хотел сказать…э-э…хотел спросить, когда это произошло?
  -А, а то мне, вдруг, послышалось; что наша земная богиня, жизнь, здравие и сила! – пакость?
  -Да, нет, ну как вы могли такое подумать, о нашей царице! Как можно сказать такое, даже подумать, о Великом Ломе и Мощном Быке.
  -А, как раз о ней, я и не думал. – невозмутимый жрец в упор посмотрел на вельможу.
  - Но-но, святой отец! Вот этого не надо! Я просто хотел спросить - можете сказать вы, когда его освободили от страданий?
  - Кто освободил? – верховный жрец, несколько недоуменно взглянул на господина Небку. – Кого освободили? Вы о чем, достойный?!
  - Смерть, кто же еще? Вот уж точно - « смерть придет ко мне, как освобожденье от тяжкой болезни»! – процитировал древнее сказание Небку.
 - Вы, достойный, говорите языком мне не понятным - кого освободили от болезни? – поднял недоуменно бровь жрец Тота. – Не хотите ли понюхать?
Жрец Тота протянул баночку достойному Небку.
 - Да Раджедефа, Сет вас забери, святой отец!? Когда он умер? Вы так умны, что ни хера не понимаете уже!
Жрец Тота очень внимательно посмотрел на Небку.
 - А кто сказал вам, что он умер? Он, пока, вполне живой.
 - Что? - похолодел Небку.
 -  Вы можете с ним поговорить, если, конечно, захотите. – довольно-таки безразлично сказал служитель бога мудрости. – Или если он захочет. С содранным лицом. Ну, в смысле с кожей, содранной с лица.
  Осторожно скосив глаза в сторону кровати, Небку увидел, что глаза вельможи вращаются и губы неслышно шевелятся, но тут взгляд Небку встретился со взглядом несчастного и от того, что он в нем увидел, господин Небку, вновь зажав рот ладонями, метнулся вон из спальни, словно демон тьмы, которого застал луч возрождающегося  в образе скарабея Хепри.
  Некоторое время он сидел, беспомощно развалившись в кресле, держась за горло, и трясся в ознобе. Затем, увидев  выглядывающих из-за двери и до смерти   перепуганных слуг,  ткнул пальцем в управляющего поместьем и поманил к себе.
 - Все, конец тебе, чесоточная мартышка. - обрадовал он испуганного слугу.
 - Господин, я…
 - Ты, конечно, ты! Ты! Ты, и я скажу тебе, кто ты на самом деле, ты - кусок ослиного навоза! Ты - вонь похотливого козла! Ты - семя бешеной мартышки! Объясни-ка мне, сукин ты сын шакала, зачем убил своего господина, отвратительная, вонючая и мерзкая, и беременная подлостью гиена?!
  Управляющий, стеная и дрожа, распростерся на полу. Господин Небку некоторое время с удовольствием наблюдал за ползающим у его ног слугой. Это было привычно, это было правильно и вроде бы ставило все обратно на свои места. Так должно было быть, так есть, и так всегда будет, но…но, вот там, в своем собственном поместье, в стенах собственного дома и на своем собственном ложе…нет, это невозможно! И дело совсем не в нежных чувствах к Раджедефу. Да, Осирис с ним, с Раджедефом, проще сказать – хрен с ним! Но, убит в собственной постели вельможа - вот что значение имеет. Какой, б..дь, - убит! Если бы! Даже и не убит, а омерзительно изуродован. Кто посмел к достойному вельможе прикоснуться?
  - Теперь раскрой свои уши и не пропусти ни звука, вылетевшего из моего рта. Всем вам конец - это, как коровий блин,  просто и понятно, - господин Небку указал на всех пальцем, затем приподнял его вверх, - но есть, есть для тебя, некоторая, и очень малая, надежда, если сделаешь, все в точности, как я скажу. Ты понял, вошь вычесанная гиеной шелудивой?
  Управляющий перестал подвывать и замер, приняв стойку легавой, причуявшей куропатку.
 - Так вот - всех рабов связать. Всех слуг согнать в амбар и запереть. Из поместья никому ни шагу. Послать гонца к господину Уаджару. И стражу! По всей окружности поместья!!! И что бы никто и никуда. Своей никудышней и никчемной, хоть и бритой, башкой отвечаешь, может ее, хотя бы, ты спасешь, всем остальным, быстрей всего…ну, в общем, понятно, рабам, по-крайней мере точно. Писец им всем и все из-за одной какой-то твари. Если только здесь не сговор.
  Достойный господин ясно намекал на древний и неукоснительно исполнявшийся закон – за убийство господина своим рабом – смерть всем рабам без исключений! То есть абсолютно всем, не взирая на пол и возраст. Общественное мнение очень часто протестовало против подобного изуверства, но судебные органы ни разу его не приняли во внимание. Может быть, кому-то стало и смешно от такого неожиданного факта, что в 2184 году до рождества Христова существовало общественное мнение? Тем не менее, существовало. А представьте, как бы хохотали бы они, предки, над нашей гражданской импотенцией, узнав какого общество добилось результата, за пять тысячелетий.
  Ну, да ладно, все это еще не скоро, а пока посмотреть, что там дальше.

  Достойный Уаджар прибыл не один, а в сопровождении, господина Аханахта - казначея бога, и господина Хнемредиу - казначея царя.
  Небку сидел в зале перед спальней, и два глянцево-черных кушита обмахивали достойного вельможу, огромными опахалами. Мягко колыхаясь, страусиные перья гнали непрерывную струю воздуха, но Небку, то раздраженно махал рукой, то вновь требовал прохлады - достойный, то усиленно потел, то, вдруг, его пробивал озноб.      
Одеты вельможи были роскошно, бедра оборачивала широкая и длинная юбка-схенти тончайшего льна, подвязанная широким поясом, свисавшим почти до земли, на плечах лежали пяти-семирядные ожерелья-ускхи из самоцветных камней и пластин, запястья украшали браслеты из золота, серебра и каменных пластинчатых бус, на пальцах сияли многочисленные перстни, камни в которых не относились к разряду драгоценных. Превалировали халцедоны, сердолики, лазурит, бирюза, агаты, ониксы и янтарь.
  Редкость не была ценностью, а всего лишь забавной несуразностью. Кораллы и жемчуга? Ну это для модниц. Головы всех венчали парики, у Хнемредиу пожалуй для мужчины длинноват, да и схенти у него было плиссированным и плечи прикрывала прозрачная накидка завязанная на груди узлом. Щеголь! Еще и стрелял своими и так раскосыми египетскими глазами, что девушка на выданье. Ешкин, египетский кот!
Сияющие господа расселись в креслах.
  С Уаджаром прибыло несколько человек одетых скромно и неброско - в кроткие и узкие схенти, а то и набедренные повязки. Безо всяких украшений, так, разве что пара-тройка амулетов и оберегов, без которых неприлично показываться на людях уважающему себя роме (египтянину).
 - Ну, что тут у тебя еще. - нижней губой спросил достойный Аханахт, самый высокий и уже начавший полнеть мужчина.
 - Смерть пришла к достойному Раджедефу, но совсем не «как избавленье от тяжкой болезни». Пока просто стоит у его кровати, и смотрит и не торопится.
Вельможи прошли в спальню и, на увиденное там, отреагировали по-разному. Аханахт почти безразлично осмотрел убиенного, накручивая на палец, локоны парика. Уаджар, в первые мгновенья чуть шатнулся назад, но затем обошел ложе и внимательно осмотрел тело. Небку опять схватился за горло, но на сей раз сдержался. Слава Осирису! Казначей же царя, спросил слегка капризно, не разобравшись:
 - А почему лицо такое красное? Он че, с большого бодуна, что ли? Нажрался, как обычно, перед выходными?
  А разобравшись(увы, не с похмелья, но лучше бы), подкатил глаза, картинно подогнул колени и предпочел временно покинуть мир сущий и такой бренно-отвратительный.
  Только-только успели подхватить, достойного беднягу, под руки, иначе наверняка треснулся бы темечком об пол и последствия были бы непредсказуемы. И это была бы невосполнимая потеря для общества (и, главное, для сюжета). А господин казначей царя,  по сюжету, еще очень, нужен. Ни бог весть Птах, что он из себя представляет, но без него неполная картина будет.
  Один из скромных и незаметных людей пришедших с Уаджаром, подошел сзади и что-то тихо произнес, наклонившись к уху вельможи. Уаджар кивнул и указал достойным господам на выход в зал и все государственные лица   вышли в зал, опустились в кресла, и посмотрели друг на друга.
 - Вот Сет нас всех возьми, своими красными лапищами! - проговорил Небку – Я ведь только вчера с ним виделся.
 - И что? – вельможи уставились на достойного Небку и он тут же пожалел, что раскрыл рот.
  Вот Бес его за язык тянул! Да, да, именно Бес и нечему здесь удивляться! Дальше все разъяснится.
 - Да, собственно, и ничего, - вино пили, песни слушали и на танцовщиц смотрели, ну и,…в общем отдыхали. Да, как и всегда! – с некоторым возмущением добавил достойный вельможа. -  А чего вы так смотрите?
 - Да, нет, ничего. Вы, достойный, не волнуйтесь. – успокоил его Уаджар. – А потом?
 - Потом, - Небку посмотрел прямо в глаза Уаджару, - а вот потом, он  в носилки погрузился и уехал.
 - Куда - не говорил?
 - Ну, куда, куда, домой, вообще-то, собирался.
- Домой, как видим, он попал. –  кивнул головой господин Уаджар, а Аханахт при этом иронично улыбнулся. - Может, говорил, с кем встречаться собирался?
 - Говорил. - Небку осмотрел всех собравшихся, слово что-то вспомнил.- Да, у него должна была быть встреча.
 - Ну, ну! С кем?
 - Собирался пригласить, каких-то танцовщиц.
  Аханахт пренебрежительно махнул рукой.
 - Ложный след. Ерунда. Это явно сделали не девки.
 - Постойте! – встрепенулся, открыв свои девичьи глаза, Хнемредиу. - Это же такая боль!! Так он должен был стонать, когда с него сдир…о, Осирис!
 - Да нет, любезный наш, стонать  он точно не стонал. Голову даю на отсеченье! Какие к гиенам стоны! Он дико орал. Когда сдирают живьем кожу, то обычно не стонут. Дурным голосом орут, как гамадрил во время случки.
 - Это мне понятно! – несколько раздраженно  сказал казначей царя. - Я не о том - рабы и слуги! Они не могли не слышать. Вот это, совсем не понятно! Вы вот, здесь, все умные такие, и кто сей фактор объяснит?
Все повернулись к Небку.
 - Ну, разумеется, должны, но, утверждают, что не слыхали, ни звука.
 -Ложь и очень наглая и еще больше глупая! А звуки борьбы? Как можно с живого содрать кожу и все в мертвой тишине?
Вельможи переглянулись.
 - Сговор?
 - Всего возможней.
 - Рабов связали? - обратился Уаджар к Небку.
 - Ну, конечно. - махнул тот рукой.
 - Что ж, поступим по закону. За убийство господина, всем рабам – смерть! Невзирая на пол, и на возраст невзирая.
 - Ну, уж нет! Поступим с ними так же. По закону наказанье слишком мягкое – за смерть вельможи -  смерть всем без исключения рабам вельможи. Но смерть по государственным законам – это очень мало! На кол посадить и содрать с живых кожу! Вот это наказание. Вот это по достоинству преступления.
- Так, это… - взял слово Хнемредиу, - подождите! Совсем, что ли охренели?! - мягким девичьим голосом возмутился казначей царя, сделав большие глаза. -  Дети-то при чем? И их и девок на кол посадим? Нет, это чересчур! Как казначей царя, я возражаю! Убить так убить, как и положено, по закону, но, по крайней мере, как-нибудь гуманно – ну, повесить там, или…или как еще…нибудь…утопим, голову отрубим…да мало ли…ну задушим, но девок-то за что?….и этих, ну как их…тоже как-то…не так это все просто.
 - Давайте все же подождем результатов допроса. – резонно ответил Уаджар. – Мой человек, уж вы мне поверьте, свое дело знает.
Вскоре явился тихий человечек с внимательным взглядом взрослой крысы, выглядывающей из норы, впрочем, глаза он, по большей части, держал опущенными долу, а руки, скромно прижатыми к животу.
 - Ну? - потребовал господин Уаджар. – Что? Что удалось тебе нанюхать?
Человек покачал головой.
 - Пока почти что ничего.
 - Говори, то все, что есть почти, среди  всего этого, вроде, как и  ничего.
 - Следов борьбы, почти что нет. Ни в спальне, ни на теле. Опрокинута баночка с притираниями, на полу рядом с ложем наблевано…
 -Это я. - не стал скромничать Небку.
 -…и больше ничего. На теле ни синяков, ни ссадин, ни царапин. Такое впечатление, что либо господин Раджедеф просто не сопротивлялся, либо это сделал кто-то обладающий громадной силой.
 - Не надо так уж мудрить, любезный! Это сделал не кто-то, сказочно и невероятно сильный, а четверо-пятеро обычных человек. - презрительно сказал Аханахт.
 - О, мой господин, вы конечно правы. Мне, недостойному, осталось лишь ответить - почему нет на теле следов борьбы, а на это я пока ответ дать пока что, не готов.
 - Ладно, что показал допрос.
 - Допрос выявил удивительнейшие вещи - никто не видел, никто не слышал, никто не знает, никто не скажет. Почти как в священной формуле захоронений. То есть ни единого подозрительного звука.
 - Ы-ы-э-э-э… - донесся жуткий рев из спальни.
  Вельможи побледнели, а Хнемредиу чуть не свалился с кресла.
  Из спальни вылетел господин Раджедеф, с отсутствующим лицом, и, не прекращая реветь, пронесся через весь зал и, не попав телом в лестницу, перекинулся через перила, картинно дрыгнув ногами и, несколько мгновений спустя, душераздирающий крик прекратился, завершившись глухим стуком.
 - Ну, это… - после некоторой паузы сказал побледневший Уаджар, обращаясь к своему доверенному лицу,  - …ты-ы-ы, – Уаджар потыкал пальцем в лестницу, - ну это, того, пойди, взгляни-ка, что там с ним.
Достойный господин Уаджар видимо слегка растерялся, отдавая подобное распоряжение, ибо, что там с Раджедефом, в общем-то, было уже ясно – наверняка не компот он ест на кухне. Чиновник спустился на первый этаж и, вернувшись,  торжественно, доложил:
 - Слуга земного Бога и богини, смотритель Белой палаты, господин Раджедеф, начал свой путь за скрытый горизонт Запада и вскоре вступит в чертоги Аменти .
 - Слава священной девятке. - облегченно сказал господин Небку. - Отмучился, бедняга.
  Все присутствующие не могли не согласиться с такой суровой, но справедливой правдой жизни. Достойного вельможу,  ныне усопшего, бережно внесли в спальню.
 - Почему же он… - пробормотал, принявший совершенно неестественный для египтянина белый цвет, господин Хнемредиу, -…почему только сейчас…
 - Да, это и вправду интересно. - кивнул головой господин Аханахт. -  Вы так не считаете? - обратился он к господину Уаджару.
 - Считаю, и даже собираюсь выяснить этакое чудо. Так о чем мы говорили…а, об отсутствии подозрительных звуков в теченье ночи - не кажется ли тебе что это ерунда? - Уаджар требовательно посмотрел на чиновника. - Вот мы сейчас, все услышали прекрасно. Такой крик, такие вопли. Их не услышать невозможно!
 - О, да, мой господин, конечно, это ерунда. Требуется более длительный и более детальный допрос, но он требует времени и особых инструментов и всяческих других приспособлений для извлечения правды.
 - Так проводите. С этими, как их, инструментами и приспособлениями. Чего ты ждешь?
 - Конечно, господин мой, мы проведем такой допрос, но…
 - Что?
 - Я и сейчас могу сказать, что допрос ничего не даст - эти люди говорят правду.
 - Откуда же ты знаешь, если еще никого не подвесил на дыбу и никого не прижег огнем и в задницу никому крюк не засунул.
Человек вежливо поклонился.
 - Простите, достойные вельможи, но за долгие годы моей работы боги стали открывать мне истину в людских словах и в их поступках. Человек, который перед пыткой врет и тот, кто говорит правду, выглядят совсем по-разному. У них в глазах совершенно разные чувства, они по-разному сжимают губы, иначе держат руки, и пальцы рук у них ведут себя по-разному, а уж тем более глаза и мимика лица. Все это потому, что тот, который врет, собирает мужество и волю, чтобы вынести страдания и не проговориться, а тот  второй, просто в отчаяние, за незаслуженные муки и страшно боится, что вдруг оговорит себя. Господа мои, их просто невозможно перепутать! Они отличаются как лев и бегемот, крокодил и слон.
 - И что хочешь ты этим сказать?
 - Все рабы и слуги господина Раджедефа от ужаса трясутся – они прекрасно знают, что им грозит и многие боятся, что не выдержат пыток. Но они все невиновны в смерти своего господина. Они и вправду не слыхали ни единого подозрительного звука. А если даже слышали, то к смерти господина отношения не имеют. Но…если вам нужен не тот, кто виновен, а просто  виноватый, то… то я таких найду вам  много. Со всем своим усердием. Только скажите. Если бы вы знали, достойные господа, сколько есть средств из лжи сделать правду…да что из лжи!...из просто ничего… так в каком же действовать мне  направлении?
 - Хорошо, над этим мы подумаем, а что все же выяснить удалось, сейчас, на самом деле? Как все на самом деле происходило?
 - Господин Раджедеф, да будет его жизнь легка и счастлива на полях Иалу, прибыл вечером слегка навеселе и сразу же отправился в спальню.
 - Один?
 - Совершенно, как солнечная барка Ра, на синем и лазурном небосводе.
 Все разом выпрямились в креслах и посмотрели на Небку.
 - Затем господин велел подать вина и яства, зажечь ароматические курения и всем убраться в жо… ну в том  смысле, что б, не досаждать.
 - И?
 - Потом просто все в поместье легли спать. Господин Раджедеф так никого до утра и не позвал.
 - Так что? Кто с ним такое сотворил.
 - Может, все-таки у него были девки? Может он их привел тайком?
 - Это ерунда! Как могли девки справиться с мужчиной, да еще без звука. Криков-то не было!
 - А может это бродячие артисты? Раджедеф, привел девиц, а те, затем, впустили и мужчин и они…нет, Сет вас побери, опять не получается - он бы позвал на помощь слуг и охрану.
 - Достойные вельможи, - напомнил о себе человек с глазами мудрой и ушлой старой крысы, - мы можем смело отмести бродячих музыкантов - на господине Раджедефе,  остались украшения, ценности немалой,  и их еще больше на столиках вокруг и ничто не тронуто. Падаю в грязь перед вашим величием, целую следы ваших ног на земле и прошу дозволение продолжить детальный осмотр помещения и для этого Вам, господа мои, надобно покинуть помещение спальни и зала.
Вельможи уставились на смиренно склоненного слугу. Тот исподлобья стрельнул жгучими глазами, опустился на колени, а затем распростерся ниц.
 - Любезный Уаджар, на вашем месте я бы выпорол наглого мерзавца. - процедил господин Аханахт.
 - Я порю, порю, любезный казначей.
 - По чаще.
 - Очень часто, но сейчас он говорит дело, да и вообще он дело знает. Так что, действительно - пойдемте. Это хорошая ищейка. Одна из самых лучших. Он нюхом и прытью поспорит с любой из ваших охотничьих тезем.
  - Ну, уж позвольте не согласиться, вот послушайте, что давеча произошло со мною на охоте в западной пустыне. Сообщили мне о бесчинствах учиняемых львами и взял я, значит, свору своих тезем, ну вы знаете, ту, где вожак Аккер и еще сука наизлобнейшая Мафдет, и, на всякий случай, прихватил еще две своры этих хваленных слюгги, что выменял на соколов у презренных шассу, и что же вы думаете…
Вельможи, сияя многочисленными браслетами, блестя золотыми наплечными ускхами, с множеством камней, удалились, а египтянин начал осмотр, слыша в отдалении оживленное обсуждение качеств охотничих собак и смех, и стенания из сарая где содержались рабы.
  Он медленно и долго осматривал зал, оглядел столики с яствами, понюхал кубки и бокалы. В каждый опустил палец, провел по стенке, и понюхал и даже облизал. Сел в кресло и некоторое время сидел задумавшись.
  Затем перешел в спальню и облазил каждую плитку пола, но судя по не прояснившемуся лику результата не было. Он перешел к ложу, на котором опять, как ни в чем небывало, возлежало тело господина Раджедефа, но и оно его ничем не удивило и он, в некоторой рассеянности, присел рядом с вельможей и в задумчивости уперся локтями в колени.
  И тут что-то его насторожило. Он склонил голову набок, затем повел носом, и ноздри его затрепетали, и тут же он склонился к кровати, принюхиваясь. Сначала он брезгливо сморщился, но не прекратил осмотр и обнюхивание.
 - О, боги. - прошептал он выпрямившись.
  Вновь склонился к ложу  и тут его внимание что-то привлекло. Он поднял с кровати двумя пальцами нечто невесомое и, посмотрев на свет, очень удивился. Глаза его блеснули как у крысы заметившей беззаботного цыпленка, он уже собирался подняться, как вдруг заметил еще кое-что и, так же, подняв это осторожно пальцами, удивился еще больше и пробормотал:
  - Мать Исида!
  Затем он вышел в зал и кликнул управляющего. Явившийся управляющий  с некоторой нерешительностью уставился на чиновника. С одной стороны не велика, конечно,  шишка, чтоб отдавать ему указания, а с другой стороны…Сет его знает, что там у него с другой стороны, сразу так и не рассмотришь. Чиновник же на сомнения управляющего внимания не обратил и тихим голосом попросил позвать всех женщин, прислуживающих господину Раджедефу.
  Окинув одним взглядом сбившихся в кучку и перепуганных до смерти женщин, зажимающих рты ладошками, он приказал собрать вообще всех женщин присутствующих в поместье, чем привел несчастных в неописуемый ужас. Все закрыли лица ладонями и, подвывая, упали на колени. Все прекрасно понимали, что значит смерть их хозяина и подозрение в убийстве. Это, по закону, означает смерть для всех рабов. Даже если из всех рабов виновен только один,  - смерть всем!
  Народ, конечно, может выйти перед Высокими Вратами и  перед собранием Верховной Коллегии и просить о милости для хотя бы для детей и женщин, ибо понимали, что все не должны отвечать за одного, но…но, свирепый древний закон обычно соблюдался неукоснительно. И еще не одно тысячелетие. На этом держалось государство – господин – и раб. Нельзя нарушить равновесие зависимости большинства от меньшинства. Иначе крах всего! Можно убить одного – можно убить и всех – рабов-то намного больше.
  А вот когда жизнь господина равна тысячам жизней…охо-хохо! Такой размен рабам не выгоден. Однако когда пригнали всех прочих женщин, он, маленький чиновник,  только взглянув на воющую, на разные голоса компанию, и, небрежно махнув рукой, тихо сказал:
 - Все свободны.
  Когда же чиновник спускался по лестнице со второго этажа, закусив палец и задумавшись, его окликнули:
 - Господин…э-э-э, господин…
 - Старший писец. - подсказал чиновник, не оборачиваясь.
 - Господин старший писец, вы …вы, так добры к нам. Мы все обязаны вам жизнью.
  Чиновник обернулся - у лестницы стоял карлик с печальными глазами.
- Пустое, братец, тем более что пока еще и не обязаны. Ты за этим меня окликнул?
- Нет, конечно. То есть, да, и за этим тоже! Вы, наша жизнь…она была у вас в руках… Вам и вправду надо знать, что там, в спальне происходило? Не вашему господину, а именно вам?
  - О, да! Именно мне.
  - А…не принесет ли это нам вреда?
  - Нет, мой дружочек, всем кто невиновен вреда не будет. Иначе…, сам понимаешь… дыба, плетка, кол по ребра. Так что? Ты можешь мне ничего не говорить. Потому что если было преступление, - я обязан довести расследование до конца, иначе, зачем нам нужно государство? Но если вы виновны, то можете не говорить против себя, пока я не добуду доказательств.
  - Я скажу. Я…ну, в общем, я…
  - Ты что-то видел? – мягко спросил старший писец.
  - О, нет, мой добрый и справедливый господин! 
  - Так, ты что-то слышал, мой дружочек?
  -Я слышал.
  - Что же? Крики, стоны?
  - Совсем и нет.
 - А что?
 - Песню.
 - Песню? – улыбнулся чиновник.
 - Да, песню.
 - И кто же пел эту песню?
 - Богиня. - карлик опустил глаза. – Ее пела сама богиня.
 - Прямо-таки богиня? Какая же их них, ведь богинь немало и даже просто много. И многие из них поют – Исида, Маат, Хатхор, Нейт, не приведи, конечно, бог Хнум. Какая, из них, богинь, тебе песню спела?
 - Смеетесь? А вы не смейтесь, мой господин. Это было вовсе не смешно. - карлик поднял глаза, и старший писец с удивлением увидел в них слезы. – Ее голос. – у маленького человечка прервалось дыхание, и он даже закусил губы. – Поверьте, мне это был удивительно дивный голос, такого быть не может у смертной и это хорошо, потому, что такое нельзя слушать смертному обычному. Я услыхал его во сне, понимаете, господин мой, я спал в эти мгновенья, и проснулся потому, что стал куда-то падать, а проснувшись не смог пошевелиться и только слушал и слезы текли из моих глаз, а когда пение закончилось, я разрыдался и более уже не спал. Зачем, я проснулся, зачем же я его услышал!
 - И более ты ничего не слышал?
 - Нет, мой господин, но я знал, что что-нибудь должно случиться. Что-то страшное должно случиться. Смертному нельзя такое слушать. Никогда и ни за что на свете. Нельзя смертному слушать голос богини. О, боги, зачем же я проснулся. Зачем же я тебя услышал! Он же звучит из загробного Дуата.
 





 




читаталь, если вы уж дочитали сие произведение до этого места и оно вас заинтересовало, то вы можете купить электронную версию в издательстве Ридера.ру. Там же можно заказать печатный вариант. Вот ссылка на сайт книги:
 https://ridero.ru/books/demony_egipta/
 Хочу сказать, что роман несколько отличается от первоначального варианта, в частности, в него добавлены новые главы.
 С уважением к читателям, Василий.

.