Важность чётких формулировок

Аппарель парома Viking Line, пришвартованного в Южной гавани Хельсинки, начала медленно опускаться, и солнечный свет ринулся в грузовой отсек, ослепив нас. Молодой матрос, быстро перебирая руками канат ограждения, выдернул его из стоек, и отошёл в сторону, махнув нам рукой. Можно выезжать.

Когда за две недели до этого момента, мы заехали за подругой Натальей на Васильевский остров, чтобы забрать её с вещами и рвануть в сторону границы с Финляндией, то получили от неё, прочно усевшейся на переднем сидении ("на заднем меня укачивает!"), жёсткий ультиматум - она поедет с нами, если мы пообещаем обязательно заехать в две церкви - одну в Швеции и одну в Финляндии. Отклонить это требование не представлялось возможным - билеты на паромы были куплены, отели забронированы, маршрут спланирован, до старта путешествия оставались считанные минуты. И мы согласились, легкомысленно решив, что там видно будет. Предстояло проехать порядка 3000 км за две недели, в основном, по дорогам Швеции и Норвегии. Церквей там немеряно, какая разница куда заезжать. Но мы, конечно, ошибались. У Натальи была хватка бультерьера.

Первую церковь недалеко от городка Enkoping в Швеции нашли сравнительно быстро. Пораспрашивали несколько местных жителей в этом камерном городке, покивали и поулыбались их восторженному удивлению - Вы из Санкт-Петербурга? И направленные энергичными указаниями по несложному маршруту уже примерно через час оказались в нужном месте. Правда, разогнавшись, немного проскочили саму церковь, закрытую со стороны дороги разросшимися яблонями. Доехали до какого-то ржаво-бордового амбара, покосившегося от старости, но с непременными горшками пёстрых цветов перед открытой дверью, и послали Наталью спросить дорогу, злорадно напомнив ей, кому тут больше всех было надо. Амбар оказался пуст, как и дом, и все остальные постройки этого шведского хутора. Поэтому мы развернулись и медленно поехали назад, велев Наталье вглядываться во все дорожные указатели так пристально, как только возможно. Потому что другого раза не будет. Не находим сейчас - едем дальше. Ну так бы сразу и говорили - обиженно заявила подруга и почти сразу ткнула пальцем в огромный указатель рядом с соломенной бабой, наряженной, как  невеста - Harkeberga. Церковь в Харкеберге оказалась достаточно старой - 15-го века. Очень аккуратная, снаружи оштукатуренная и побеленная, а внутри - только оштукатуренная. И с множеством фресок с бледными библейскими фигурами в чёрных или тёмных костюмах. С растительными орнаментами, нарисованными прямо по штукатурке и по деревянным, вмурованным в стены и потолок, балкам. Как позже выяснилось (из буклетов, захваченных нами оттуда, которые и были причиной Натальиного ультиматума и предназначались для её отца), автором фресок был Альберт Пиктор - самый известный шведский средневековый живописец. Альберт писал по сухой известняковой штукатурке яркими красками, почти совсем не используя чёрную краску (сажу), моделируя эффект глубины с помощью цвета, и известь со временем заставила ярко-красную киноварь и оранжево-красный сурик почернеть. А растительные краски, которые он использовал для лиц, наоборот побледнели. Очевидно, церковь выглядела сейчас намного более мрачно, чем видел её Пиктор.
Ощущение покоя и лёгкости охватило нас, мы больше не злились на Наталью и даже совершенно искренне поверили, что и с самого начала хотели сюда заехать.

Быстро проехав по набережной хельсинской гавани до ближайшей парковки, остановились, чтобы подключить и наладить нашу навигацию. Обыкновенного навигатора у нас тогда не было - мы пользовались ноутбуком с установленной на нём iGO с картами Скандинавии. Крышка ноутбука откинута, кнопка включения нажата и...тишина,  экран остаётся тёмным. Сдались мы после пятой попытки как-то оживить наш сдохший ноут с погребённым вместе с ним навигатором.
- Ну, Наталья, - сказали мы - всё! Ты ведь не можешь не признать, что выполнение второго твоего условия отпадает по очень уважительным причинам: навигатора нет, так же, как и карты Финляндии (которую, конечно, никто не озаботился взять)? Едем домой, никаких церквей в Сипоо!
- Как бы не так - заявила подруга, не дрогнув. - Поедем по указателям.
Наталья - не ноутбук, приводить её в чувство осознания грубой реальности бесполезно. Мы сдались сразу и поехали по указателям, постоянно промахиваясь с поворотами и удаляясь всё дальше от Королевской дороги: Хельсинки - Петербург.
Когда аккуратно засеянные чем-то ровным и дружно цветущим поля совершенно вытеснили какое-то бы ни было жильё, даже Наталья поняла - нужны радикальные меры и велела остановиться на ближайшей заправке, благо в Финляндии они встречаются и в поле. На заправке она быстро и профессионально выбрала жертву - молодого парнишку с безмятежным взглядом светлых глаз, заправлявшего чью-то машину. И отстала от него только тогда, когда он нарисовал нам схему проезда от этой заправки до Сипоо и дал на всякий случай номер своего телефона впридачу, а потом проводил нас до поворота - убедиться, что мы всё же уехали насовсем и в нужном направлении. Через 15 минут были на месте. Старая церковь Святой Сигфрид 15-го века из серого гранита внешне сильно напоминала церковь в Харкеберге. Перед входом стоял небольшой щит с названием церкви на 4-х языках и предупреждением о запрете съёмки и фотографирования. Но так как в церкви не было ни души, мы и поснимали, и пофотографировали - так героически добираться и не сделать фото?
Ну вот и наступил момент, ради которого Наталья так рвалась сюда, третируя нас и подвергая опасности заблудиться и навечно остаться в бескрайних просторах этой прекрасной страны. Она взяла свечу, зажгла её и поставила у лика Святой Сигфрид, попросив её о заветном и наболевшем - скором и счастливом замужестве. К этому времени мы были уже полностью введены в курс дела и наслышаны о чудодейственной силе этого места - за две недели нашей поездки не было дня, чтобы наша упёртая подруга с восторгом новообращенной не рассказывала нам хоть один раз о верном средстве заключения брака.

Прошло уже несколько лет после той поездки. Наталья не замужем и у неё растут двое замечательных сыновей - погодков. Возможно, Святая Сигфрид просто не совсем поняла нашу подругу, слабо владея русским языком, на котором Наталья тогда к ней обратилась. А может быть, Натальины формулировки были немного расплывчатыми.