Кое-кто считает меня колдуном, по причине того, что я понимаю язык птиц и зверей и могу при помощи кваса превратить салат оливье в окрошку. Святые отцы- инквизиторы меня за это ну просто замучили: и на костре сжигали и топили пару раз... Я же к чему про окрошку-то начал рассказывать?
В стародавние времена, жил древнерусский философ, собиратель народной мудрости. С религиями и моральными устоями в ту пору в мире царила неразбериха, прямо окрошка какая-то, поэтому, истины нашим филосфом изрекаемые, зачастую были весьма противоречивы. За это и прозвали парня Окрошкой. А потом прозвище искаверкали малость ( тогда народ ведь не щибко грамотный был) и в летописях он стал значиться как Акроха Любознательный. Человеком он был беззлобным, жил скромно, посещал библиотеку и дендрарий , и за советом к мудрым старцам ходил исправно. Жизнь свою посвятил служению людям и исследованию добра и зла, но так и не нашел ответа на главный вопрос. После смерти своей предстал Акроха перед богом . И спросил он Отца Небесного: расскажи мне, что есть зло и что есть добро? И как в сердце своем отличить одно от другого?
И ответил ему Отец небесный, а Акроха не поленился, взял да и записал. Про это даже есть религиозно-эпическая поэма. Полностью долго рассказывать, но есть там такие строки:
«к Отцу пришел,
и спросил Акроха:
Что такое хорошо?
И что такое плохо?
У меня секретов нет
Слушайте детишки
папы этого ответ
помещаю в книжке.»
Вот так и появилась первая библия. Конечно, потом ученики и последователи Акрохи, ее дописывали, переписывали и подправляли неоднократно, корректируя под текущие цели. Это я к тому говорю, что любую историю рассказать по разному можно. Взять хотя бы Иуду Искариота. Все ведь как думают: злодей, предатель, подлец, а ведь свечку никто не держал, и все могло быть, ну, например так...
Заболел как-то раз зуб у Иуды Искариотовича, а дежурная стоматология как назло не работала. И решил тогда Иуда обратиться к профессору Айболиту Преображенскому- известному частному врачу. Пришел, зуб выдрал и сидит в тенечке, от наркоза отходит и тишиной наслалаждается. Только отдохнуть ему спокойно не дали: у профессора все время телефон не умолкает: то тюлень позвонит, то олень, а тут еще Шариков частушки матерные поет. Одно хорошо- зашел к Айболиту Эдмон Дантес чтобы успокаивающее выписать, а то пока он в тюрьме сидел, его нервная система подрасшаталась. Увидев Иуду, жутко обрадовался. Я Вас-говорит- дорогой мой Иуда Искариотович, по всему городу ищу, и домой к Вам, и на работу в фонд благотворительный заходил. Спасибо Вам, от всей души, за то что в трудную минуту папеньку моего деньгами поддержали. Как говорится, долг платежом красен. Вот, извольте получить. Сорок серебренников.
-Голубчик мой- отвечает Иуда- все люди братья, и любой бы на моем месте так же поступил. Только, батюшке Вашему я не сорок, а тридцать давал, поэтомулишнее заберите, чужого мне ненадобно. И ведь представьте как хорошо складывается, я у доктора в кредит полечился, а сейчас, аккурат расчитаюсь с ним полностью.
В общем, милейшая ситуация между двумя милейшими людьми. Вот только Швондер приперся со своей бандой и всем настроение испортил. У Швондера с Преображенским сложилась конфликтная ситуация: занимаемую профессором жилую площадь уплотнили настолько, что ему пришлось принимать пациентов сидя под деревом. Но Швондер и на этом не успокоился, требовал плату с профессора за использование придомовой территории в коммерческих целях. Вот и сейчас пришел с тем же, а увидев двух незнакомцев, тут же попытался всучить им журналы в поддержку детей африки. -купите-говорит Иуде- журнал. Пятьдесят копеек всего. Или вам полтинника жалко? Или Вы, быть может, не сочувствуете голодающим африканским детям?
Иуда ему отвечает: - и детям сочувствую, и полтинника не жалко. Вот только давайте не сегодня. Есть у меня тридцать серебренников, но мне их доктору за работу отдать надо.
Швондер от возмущения аж побагровел: -Я, попомните мое слово - говорит - всем расскажу какой Вы жадный алчный и сребролюбивый человек, за тридцать серебренников удавиться готовы. Сегодня вы для голодных детей денег пожалели, а завтра лучшего друга предадите и не поморщитесь. Я про Вашу подлую натуру в нашей домовой стенгазете напишу и посреди двора на кривой осине повешу.
А потом слухи поползли что христопродавец Иуда, за тридцать сребренников страшное предательство совершил, а потом, общественного порицания убоявшись, руки на себя и наложил. Так что кто его знает, может опорочили хорошего человека ни за что, ни про что.
Часто рассказывают не то и не так, а еще чаще попросту недоговаривают. То ли знают не все, то ли намеренно о чем то умалчивают. Задумайтесь, ведь почти все сказки начинаются с "жили-были" и заканчиваются" тут и сказке конец, а кто слушал-молодец", а про то что было до и что стало с героями далее- редко кто интересуется. А ведь сказка - это что? Коротенький фрагмент, выдернутый из жизни. Отдельный пазл, не дающий представления о картине в целом. Вот что мы знаем например о пиратах? Кровожадные, беспринципные негодяи, которые только и делают, что грабят и убивают. Ничего мы не знаем о их личной жизни, душевных переживаниях, привязанносях, судьбах, о их хобби. А меж тем, много чего интересного рассказать можно. Поведаю я вам, пожалуй, одну историю про моих знакомых пиратов. Начну как обычно издалека.
Глава1 Макар
В тени плакучей ивы, на берегу соленого от его же слез пруда, сидел дед Макар, привычно оплакивая свою безрадостную жизнь. Он думал о молодости, вспоминал о том, каким завидным парнем был когда-то,веселым, беззаботным и кудрявым.От этих мыслей старик даже преобразился, расправил плечи, достал расческу и зеркало... но вспомнив, что последние волосы бабка ему выдрала после истории со злополучным яйцом, всхлипнул и бросил то и другое в траву. Зеркало поймав луч закатного солнца, выпустило на свободу веселого солнечного зайчика.Это привлекло внимание пролетавшей мимо вороны. Она приземлилась около зеркала,шагах в десяти от Макара, и наклонив голову принялась внимательно разглядывать свое отражение. Но вдоволь налюбоваться собой она не успела, поскольку ее отвлекли причитания деда Макара. Поглядывая на человека, ворона маленькими шажками стала приближаться. Когда расстояние между ними сократилось до трех шагов, Макар поднял голову и их взгляды встретились.
-Если причина вашего горя- потерянное зеркальце, то вы можете перрестать расстраиваться. Я его нашла. - сазала ворона человеческим глосом с голландским акцентом - Рразрешите представиться, Клара. А вас как зовут?
-Зашибись-ответил старик.
-О, я рада, что вам так понравилось мое имя, мне и самой оно чрезвычайно... как там Карл говорит... о... импонирует.
-Зашибись- это моя фамилия, поправил ворну дед - А зовут меня Макар Аронович.
-Красисиво. А скажите, у вас в роду вороны были?
Макар от удивления даже перестал всхлипывать- Ты это с чего взяла?
-ну как с чего? Имя такое воронье: МаКАРР КАРРонович.- восхищенно прокаркала Клара.
-Вроде нет, не было, хотя... может и были вороны.Хрен его знает. Оглядываюсь я на свое прошлое и понимаю, что жизнь я свою проворонил и счастье свое клювом прощелкал. Разнесчастные мы с Макитрой да горемычные...-завел привычную шарманку Макар.
- Вы такой интресный расказчик- проговорила Клара переминаясь с ноги на ногу- а вы можете мне прогарантировать, что вы не таксист?
И снова слезы в глазах Макара замерли от удивления- В рот тебе компот и дятла на бутерброд, с чего бы это я таксист.? У меня и прав-то нет. Все мои права попраны. Была у меня тачка, ну так это давно, еще на Иркутской каторге было. Шишки мы кедровые возили. В те года на них большой спрос был. Медведи, чтоб у них вся шерсть повылазила, расплодились тогда, ну просто жуть. А лучшее народное средство чтобы косолапый спать в берлогу залег, как известно, это шишкой ему в лоб кинуть.
-Потрясающе и интригующе. Рраз вы не таксист , я поближе к вам бодберрусь.- сказала Клара усаживаясь рядом с дедом. - Мой брат Карл, регулярно говорит мне, что , если я не буду осмотррительной, то стану жерртвой деррьмового таксиста.
-И брат у тебя, судя по всему , тоже странный- почесал затылок Макар.
-Сестра, я говорил о таксидермисте- раздался голос из ивовой кроны. Взмахнув крыльями, ворон слетел с ветки и опустился рядом с беседующими.
-Таксидермист или дерьмотаксист. Каррл, ты же сам говоррил мне, что от перрестановки мест слагаемых сумма не изменяется. Так что никакой рразницы. Впррочем не перребивай, Макарр Карронович пррекрасный ррассказчик. - Ворона снова посмотрела на деда - Прродолжайте, Макарр Карронович, я вся во внимании.
Дед несказанно воодушевился получив в свое распоряжение сразу двух благодарных слушателей. В последнее время такое случалось нечасто, Сильвер был редким исключением из правил и то лищь по причине долгого отсутствия. Односельчане, знавшие историю злоключений Макара наизусть, при его попытке в очередной раз излить душу, норовили улизнуть, придумывая для этого любые поводы.
Дед поерзал на пне,уселся поудобнее и коротенечко, за шесть часов, прерываясь только на то чтобы сделать самкрутку, в лицах и с потрясающей экспрессией пересказал свою историю. В ходе повествования, вороны сидели переминаясь с ноги на ногу, открыв рты и периодически хотели улететь, но будучи воронами голландскими, они не могли уйти по-английски, не попрощавшись.
Дабы не утомлять читателей подробным пересказом, мы остановимся только на тех этапах большого пути про которые читатель еще не слышал.
Матери своей Макар не знал. Она бесследно сгинула в тайге за два года до его рождения. Овдовевший отец один воспитывал трех сыновей, старший из которых умный был детина, средний был и так и сяк, ну а младший был Макар Аронович. Когда родился третий сын, отец Макара ароновича, считавший что бог троицу любит, решил устроить праздник. Но поскольку семья была не очень зажиточной, то в церковь на крестины пригласили всех, а на банкет только некоторых. И вот в разгар пирушки, на праздник приперлась местная ведьма, которую не позвали из соображений экономии, и забравшись на лавку пробормотала проклятье: дескать когда макару исполниться шестнадцать лет, он наступит на грабли и уколет палец вилами, в следствии чего получит синяк, столбняк и пендаль от отца за сломаные грабли, а потом сразу умрет.
В деревне ведьму боялись, несмотря на то, что по причине дряхлости, склероза и дефицита йода в организме, проклятья ее сбывались с вероятностью 56%, и конечно же сильно расстроились. Но к счастью в этот момент из под лавки поднялась добрая фея крестная. Посмотрев на часы и опрокинув стакан самогона в себя и чугунок с картошкой на пол, она торжественно произнесла: Дорогие односельчане, я устала, я ухожу... но на последок я скажу: отменить проклятье ведьмы я не могу, потому что пьяна и неженственна - и глупо захихикав, продолжила- но поскольку Арон я тебя уважаю, то постараюсь минимизировать обещанные ею несчастья. поэтому когда макар уколет палец веретеном... ой, это либретто из другой оперы... уколет палец вилами, то он не умрет от столбняка, а останется жив и проживет долгую жизнь...хотя счастья в жизни своей не встретит. После чего напевая "а я сошла с ума, какая досада", фея на одной ноге допрыгала до двери и замолчала, впечатавшись головой в дверной косяк. Но судя по всему, перед тем как погрузиться в состояние глубокого анабиоза, успела что-то наколдовать, поскольку, оглядываясь на прожитое, Макар понимал, что все в его жизни произошло по предсказанному ею сценарию.
Он действительно случайно уколол вилами, но не себя, а, занесенного в красную книгу мальчика-с-пальчик, в результате чего, когда девочка-с-пальчик выросла, замуж ей выходить было не за кого и вся популяция с-пальчиков вымерла. Но в виду его малозаметности и ее малорослости этот факт не стал достоянием общественности.
Достигнув половой зрелости стреляли они с братьями из луков с целью подстрелить себе невесту, и никто сильно не удивился когда Стрела Макара попала в дупло баобаба. Баба- лучше баобаба, поэтому братья разрешили младшему брату выстрелить еще раз. Зазвенела тетива и вторая стрела вонзилась в пятку туристу из Греции по фамилии Ахилл. Поэтому перед Макаром замаячила альтернатива: либо в тюрьму по статье за незаконное изготовление луков и нанесение тяжких телесных повреждений, повлекших смерть потерпевшего, либо в бега. Выбрав второй вариант Макар оставил отчий дом ушел в горы. Сорвавшаяся со склона лавина могла бы оборвать жизнь нашего героя, но из под завала Макара спасли сенбернары и суворовцы и отнесли его к Александру Васильевичу. Вместе с Суворовым Макар перешел через Альпы, за что был награжден сломаным копчиком, ревматизмом и двумя годами штрафной роты за дезертирство. Будучи штрафником, на передовой во время одной из атак, попал Макар в плен.В плену ему не понравилось, поэтому из плена он героически бежал. Причем четыре раза. Последняя попытка случайно увенчалась успехом и после двух недель блуждания в трех соснах Макар вышел к партизанам. Вместе с партизанским отрядом Дениса Давыдова, Макар Аронович плевал в колодец, переходил Рубикон и сжигал за собой за собой все мосты, чтобы создать максимальный дискомфорт изнеженным французским окупантам.
ГЛАВА2 МАКИТРА
А в это время лучшие зловещие умы Франции готовили план мести. Поскольку бороться с партизанами в России зимой - не только неприятно, но еще и безумно, ну просто катастрофически, холодно, было принято решение внести раскол в сплоченные ряды партизан изнутри. Сделать это планировалось повысив коэффициент нервозности среди бойцов, путем внедрения в отряд стервозных агентов. Опытная стерва пожирает мозг быстрее чем лесной пожар тайгу, но найти настоящую матерую стерву -занятие непростое.
По всей Франции провели кастинг среди людей самых беспощадных специальностей: стоматологов, учителей, укладчиков асфальто-коксовых батарей, и отобрали в спецкоманду стерв, уволеных за рукоприкладство и склочность. На скорую руку их обучили всему необходимому для диверсионной деятельности : русскому мату, алкоголизму, игре на балалайке и джиу-джитцу. Всем агентам дали русские псевдонимы: Дурында, Кувалда, Балда, Рында и Макитра. Однако позднее выяснилось, что воспитание стерв занятие не простое, в процессе возникали серьезные проблемы. Возникали они со всеми барышнями, но особенно выделялась Макитра. Совладать с таким оружием оказалось не под силу даже самим разработчикам: за время обучения на военной базе пообщавшись с ней, один инструктор повесился, двое стали заикаться, а еще один угодил в дурдом с диагнозом "полная деформация психики".
Для руководителей проекта "Пятый элемент" это стало последней каплей. Во избежание дальнейших потерь среди личного состава, было принято решение избавиться от Макитры и при помощи большой катапульты забросили ее куда подальше.
Приземлилась недипломированная диверсантка в дремучем еловом лесу прямо на ежа. Очухавшись, и повыдергав впившиеся во все места иголки, Макитра вспомнила счастливые лица и ликующие крики соотечественников, усаживавших ее в катапульту. Она поняла - ее кинули. С собой у нее не было ничего необходимого для выживания: ни топора, ни компаса, ни карты. Не было даже косметички. Что делать дальше и куда идти в таком виде, она не знала, поэтому села на пенек и заревела белугой. У живших в лесу партизан крик белугой обозначал сигнал общего сбора. Не прошло и четверти часа как на поляну стали подтягиваться бородатые мужики героической внешности. Так Макитра попала в партизанский отряд, который базировался на болоте в дремучем лесу. Макитра, разобидевшаяся на французов, которые так неизящно подло с ней поступили решила примкнуть к партизанам, пообещала заботиться о них, взять на себя все хлопоты по хозяйству и полностью наладить лагерный быт.
Истосковавшиеся по женской ласке и заботе, партизаны решили, что бог услышал их молитвы, и очень обрадовались ниспосланной с неба женщине. Но радость их была преждевременной и очень недолгой. В первый же день Макитра заставила всех партизан побриться саблями и отправила их за подснежниками и шампанским, чтобы обмыть встречу. Наскоро замотав портянками порезанные лица партизаны взяли корзины и пошли в лес. Макар был единственным кто не побрился, поскольку зная о его невезучести, в отряде ему не давали ничего колющего и режущего. Увидев это, Макитра нахмурила брови и узнав, что из оружия у Макара -только дубинка, сказала что ему лучше побриться дубинкой, чем огорчить хрупкую женщину и проснуться с проломленой головой. Матерясь, Макар побрел в лес, на ходу выщипывая волосины из бороды. Обратно из леса вернулись не все: кого-то задрал медведь, кто-то заблудился, а некоторые, особо застенчивые, постеснялись возвращаться в лагерь без подснежников. Пока партизаны бродили по февральскому лесу, Макитра решила приготовить русский традиционный обед: щи, блины и на десерт- пареная репа.
-Грязновато получилось. Картошку и свеклу пожалуй, надо было помыть, рыбу почистить, и, может быть, стоило положить в это варево немного капусты- подумала Макитра, выливая в помойную яму ведро свежеприготовленных щей. Как выглядит репа Макитра представляла себе плохо: иллюстрации к сказке про репку в инструкции диверсанта не были предусмотрены. ПААоэтому она побрасала в котелок то что в ее понимании могло быть корнеплодами и поставила на огонь. Увы,горелые еловые шишки весьма отдаленно похожи на пареную репу. С блинами дело обстояло гораздо лучше. Горе-кухарка обрадовалась, когда первый блин вышел у нее как и положено, комом. Впрочем и остальные тоже. Макитра искренне полна была благих намерений, но когда партизаны вернулись без шампанского стервозная сущность все же взяла свое. Мужики были усталые и голодные, но есть горелые шишки не стали, а то, что Макитра называла блинами жевали молча, сплевывая яичную скорлупу в снег. Попытки недовольного бурчания по поводу качества пищи быстро затухали под недобрыми взглядами и ударами половника Макитры.- Ну, надо же, какие неблагодарные скоты- говорила она, отвешивая очередную оплеуху. Я тут, понимаешь, целый день у костра простояла,гарью дышала, едкий дым глотала, вкусный обед им подлецам готовила-готовила... а они черт знает где прошлялись весь день на свежем воздухе и что ..? Хоть один из вас подарил мне цветы? А ведь скоро восьмое марта. Да что тут говорить, когда вместо апплодисментов и слов благодарности, я выслушиваю мерзкие упреки. Кому не нравятся мои кулинарные старания, может проваливать обратно в лес, жевать осиновую кору и выкапывать себе на обед замерзших лягушек.
- Ох, какая же ты не близкая и не ласковая - произнес Макар и свалился в сугроб, получив короткую затрещину. Макитра наклонилась к упавшему, наступила валенком на живот и глядя в глаза прошипела: Ах ты, паразит деревенский. Близости и ласки тебе захотелось? Я тебя так приласкаю, что ты меня всю жизнь помнить будешь, если выживешь.... Поглощение пищи продолжили в гробовом молчании.
К вечеру двое партизан скончалось в страшных муках, а остальные страдали сильным несварением - Сказались Макитрины блины. И только Макар бегал между землянками и разносил страждущим кипяченую воду.
Дело было вовсе не в крепком желудке, просто после своего падения в сугроб, Макар решил до конца обеда не подниматься, а полежать немного и подумать о чем-нибудь хорошем. Именно это и спасло его от отравления.
Не иначе как эпидемия педикулеза - подумала Макитра прислушиваясь к стонам доносящимся из землянок - надо срочно принимать меры. Как единственный сохранивший способность самостоятельно передвигаться, Макар был срочно отправлен в ближайший парфюмерный магазин за дустовым мылом. Макитра тем временем решила просушить одежду бойцов на костре. Она собрала все штаны и тулупы, развесила их над огнем, а сама прилегла немного отдохнуть после трудного дня...
На рассвете, поняв, что вся теплая одежда сгорела, приплясывая вокруг костра в одном исподнем, партизаны пришли к однозначному выводу, что Макитра-это наказание господне за все их грехи тяжкие и неверие в благодать, и немедленно сменили место дислокации, а Макитру оставили в лагере.
Сгибаясь под тяжестью мешка с вонючим мылом, к вечеру вернулся Макар.
-Явился, паршивец-не запылился? Тебя только за смертью посылать. Я тут одинокая и несчастная,одна в лесу, вокруг дикие волки воют... И ведь хоть бы кто обо мне позаботился. Ты где шлялся? - накинулась на Макара Макитра.
-Так я это.. за мылом ходил- пробормотал опешивший Макар- ты же сама меня послала.
-Сама-сама... в том-то и печаль, что я всё и всегда должна делать сама. А у тебя есть мозг, чтобы подумать? Или голова у тебя чтобы ушанку носить? Что мы будем есть на ужин? Жареное мыло? Или может быть мыльный бульон? Ну почему все мужики такие безнадежно тупые?
Макар покрутил головой по сторонам в надежде увидеть хоть кого-нибудь, но в поле зрения не попалось ни одного партизана. В недоумении Макар уставился на Макитру.- А где все наши?
-Все ваши в ведре с простоквашей.-злобно огрызнулась Макитра - В Париже эти мерзавцы.Пьют коньяк с круасанами. Они оказались продажными предателями, выдали французам местоположения нашего лагеря, а нас с тобой бросили на растерзание врагам. Скоро здесь будут французские солдаты. Я могла бы уйти, но бросать своих- последнее дело, Данте таких поместил в последний круг своего ада. Поэтому я несмотря на смертельный риск, можно сказать под вражескими пулями, осталась чтобы дождаться тебя. А теперь наша основная задача поужинать.
Макар удивленно посмотрел на Макитру.- Как ты можешь говорить об ужине когда лагерь почти захвачен французами и нас вот-тот расстреляют. Надо бежать как можно быстрее.
-Да ты, ко всему прочему, не только глуп но и трусоват. Ты разве не знаешь, что война-войной, а обед- по расписанию. А во-вторых, путь предстоит неблизкий, поэтому чтобы хорошо бежать, необходимо как следует подкрепиться.
Пожевав картошку запеченую в костре и запив отваром брусничных листьев они отправились в путь. За то время, что они выбирались из леса, Макитра постоянно ворчала и придиралась к Макару, который брел по сугробам, раздираемый противоречивыми чувствами. С одной стороны, он понимал, что благородная Макитра спасла его от возможной гибели, а с другой, она так мотала ему нервы и выжирала мозг, что гибель от вражеской пули казалась высочайшим счастьем. Он даже один раз порывался уйти, но что-то его удержало. Оказалось,это была пеньковая веревка, которой Макитра предусмотрительно привязала ноги Макара к поваленому дереву.
Когда, по прошествии трех дней, промерзшие насквозь, еле передвигая ноги, уставшие путники выбрались из леса, их глазам предстала деревня на берегу реки, впадающей в море. Голодный Макар попытался украсть курицу, но был схвачен и еще чуть-чуть был бы нещадно бит, но красноречивая Макитра с веслом наперевес сумела убедить сельчан в том, что бить его не следует. И поскольку курица возвращена в курятник, то за отсутствием состава преступления и учитывая глубокое раскаяние Макара (глядя как покачивается весло в ее руках, никто из слушателей не усомнился в том, что расскаяние будет полным и безоговорочным) стоит забыть о неприятном инциденте и простить. А чтобы окончательно загладить конфликт, Макитра пригласила всех сельчан на их с Макаром свадьбу и обещала щедрое угощение и обильную выпивку. Под одобрительный гул, Макара с Макитрой на руках отнесли к сельской церкви, где их тотчас обвенчал местный священник. Макар, который еще не совсем пришел в себя и все еще переживал несостоявшееся потенциальное мордобитие, был молчалив и даже на вопросы священника за него отвечала его будущая жена. Пока шла церемония венчания, деревенский староста организовал празничный стол на деньги которые ему предварительно дала Макитра (она совершенно случайно прихватила кассу партизанского отряда накануне того, как партизаны панически бежали, спасаясь от ее общества). После свадьбы молодожены остались жить на берегу Самого Синего моря. Макар ловил неводом рыбу, а Макитра пряла себе пряжу.
Вороны внимательно слушали раскрыв рты. Дальше дед Макар рассказывал про то как сложилась его жизнь после женитьбы: про козлика, про золотую рыбку, про неопытную цыганку, про разрушенный дом и про телефонную будку, в которой приходится ютиться им с Макитрой. Рассказал и про жулика Шишел-Мышела, лишившего стариков последней надежды на достойную старость. Время пролетело незаметно. Темнело. Макар решил развести костер и испечь в золе наловленных неводом карасей с картошкой, которую предусмотрительно прихватил с собой. Вороны вызвались помочь и отправились собирать прутики для растопки.
Отойдя на расстояние, когда Макар не мог их слышать, Клара, скосив глаз на брата, сказала.
-А ты, Каррл, говорришь, что дуррнее меня нет никого на свете
Карл остановился.-Есть многое на свете, дорогая сестра, что и не снилось нашим мудрецам- произнес он, задумчиво почесывая когтем клюв.
Уютно потрескивал костер.Дед Макар и вороны неспешно доедали карасей.Склевав все до косточки, Клара вытерла лапы и клюв листом подорожника и обратилась к деду Макару: Благодаррю Вас Макарр Карронович. Пррекррасная тррапеза. Прравда, Каррл?
Карл поддержал.-Совершенно верно.Восхитительно приготовленная рыба. Последний раз таких замечательных карасей я кушал в "Карпатах". Клара пристально посмотрела Карла и подозрительно спросила- А почему я такого не припомню. Карпаты-это где? Карл повернулся к сестре и возвел глаза к небу : - Где-где? В Караганде.
Клара на мгновенье задумалась, а потом радостно захлопала крыльями: -Прравильно- прравильно. Карраганда. Ресторан "Каррпаты".Макарр Карронович, вам прренепрременнейше надо попрробовать тамошнюю стрряпню.Потррясающий ворроний рресторран.
-Вороний ресторан?-переспросил старик и потер рукой небритую щеку. Это как это?
Ворона встрепенулась и усевшись поудобнее принялась рассказывать: Только ты , Каррл, не перребивай, а то я ррастрроюсь. А вы доррогой, Макар Карронович, слушайте и запоминайте. Сначала надо прролететь трри крруга над Урральским хрребтом, поверрнуть напрраво и пролететь часа трри- четырре. И срразу узрреете...правда стрранное слово "узрреете"? Это меня Каррл научил. Мой бррат чррезвычайно обрразованый воррон.На чем я пррервалась? Ах да.. узрреете пррекррасную паррковку для перрнатых на жеррдочках. Хотя вам это не прригодится. Для пррямоходящих есть дрругая паррковка, только я не представляю где она ррасположена. И пррямо по доррожке по беррегу озерра вы прридете в рресторран. Это вам не какой-нибудь рразочарровывающий "Шмак Дональдс". Тут вам никогда вам не прредложат баррахляные хрренбурргеры или подгоррелые рразмерром с ворробья чикены-чикчиррикены по цене рролс-рройса. Каррпаты- рресторран недоррогой и прреимущественно авторрской кухни. Это ррайский уголок,прраво слово.В меню КАРРтофель фрри, маКАРРоны по КАРРельски, КАРРпаччо из КАРРакатиц, КАРРаси в сметане,песКАРРи пр крреольски, шашлык по КАРРски, КАРРбонат, КАРРибский рром, чай КАРРкаде, марринованые КАРРакумские КАРРакурты, КАРРе баррашка, КАРРамель. А еще у них своя потррясающая пекаррня. Пекут КАРРаваи и пррочие гуррманские пррекрасности. По четверргам в карраоке прредставлены прроизведения МакКарртни и Маккарревича. Во дворре рресторрана- каррусель.Поверьте мне, это шикаррное место. На стенах ресторрана есть автогррафы и каррандашные каррикатурры Каррелина, Каррнеги,Каррбышева, Каррлсона,Каррпентерра, Карраваджо, Каррла Марркса и дрругих герроических перрсонажей. Прравда я не знаю кто такой Каррпентер, но я прросто уверрена, что ему неспрроста рразррешили рразррисовывать стены. Каррл, подтверрди мою прравоту.
Каррл изрядно подуставший от стариковской болтовни попытался завершить разговор:
-Ты соршенно права , Клара.Хороший ресторан. Только ты своей болтовней, Клара, совершенно утомила Макара Ароновича. Полагаю, нам пора распрощаться и отправиться спать, тем более что мы еще не нашли подходящее место для ночлега.
-А чего вам искать-то, ёк-макарек? - перебил Карла старик -Переночуете у меня, на крыше дома моего.Там у меня тихо: птицы не поют, деревья не растут. А по дороге я вам коротенечко расскажу про мою любимую внучку, Настеньку.
Ворон откровенно зевнув, шаркнул лапой:
- Макар Аронович, не хотелось бы стеснять ни вас ни вашу супругу, вы ведь, если я правильно понимаю, в телефонной будке живете. Спать нам пора, да и вас наверное дома уже заждались.Птицы ночью не летают, поэтому мы с Кларой переночуем на ветвях вон той раскидистой березы. Всего вам доброго. И если окажется, что земля взаправду круглая, может еще свидимся.
Макар печально вздохнул. Он привык к тому, что его никто и никогда не дослушивает, но все равно каждый раз расстраивался по этому поводу. Он попрощался с воронами и понурив голову побрел в сторону деревни, бормоча по дороге:
-Ну ни разу никто до конца не дослушал. Днем Сильвер, сейчас -вороны. Книжку написать, что ли? А чего? Гаврилыч про жену свою пишет, а я чем хуже... Возьму да про внучку напишу... Вот как только грамоте выучусь так и напишу сразу. Как там... Аз, Буки, Веди, Глаголь...Забыл дальше, ну это ничего. Азбуку выучу и готово. А книжка -это вам не комар начхал. Книжка- дело надежное, если уж кто читать начал, то, куды ж деваться, непременно до конца дочитает. А вот, кто читать не умеет, те просить станут, расскажи нам, Макарушка. Вот тогда-то я им и скажу-фигушки. Когда я вам бесплатно рассказывал, вы не слушали. А теперича грамоте учитесь, покупайте книжку, а потом берите и читайте...Как там ентот приезжий с козлиной бородкой говаривал "как часто что имеем мы не ценим, а потеряв цены ему не знаем". Просвятителем стану как Ванька Федоров. Вот...
Глава 3. Желтый пес, бегущий краем моря.
Приятно возвращаться туда, где тебе знаком каждый дом. Раздался глухой лай - залаяли, поддерживая друг друга деревенские собаки. Сильвер прислушался, пытаясь в общем лае различить голос своего любимца. Услышал. «Жив, жив Бродяга» - обрадовался Джон. Он любил старого пса. Большинству пиратов свойственна некоторая сентиментальность.
Этого пса, нелепого желтого окраса а-ля лошадь ДАртаньяна, Сильвер подобрал в Одессе двенадать лет назад. В тот день Джон возвращался на корабль из трактира, куда заходил пообщаться и пропустить пару кружечек рома, и остановился полюбоваться начинающимся штормом. "Ветер с моря дул, ветер с моря дул - нагонял беду"- напевал Джон. Довольный самим собой и выигрышем в кости, пират подставил лицо соленому морскому бризу. Прищурив глаза, Сильвер считал волны. Этой забаве его научил один художник в Алупке, что находится напротив Турции, на побережье ЮБэКа ( так пираты между собой называли Южный Берег Крыма). Странный это был художник. Как потом узнал Сильвер,это была некая секта, поклоняющихся какой-то деве Марине (они себя называли маринистами). Так вот этот художник, сидя на большом валуне, медленно считал до восьми, а потом начинал лихорадочно орудовать кисточкой по мольберту. Эта суетность длилась примерно минуту, потом кисточка замирала, и снова начинался отсчет до цифры восемь. Сильверу стало любопытно и он, перепрыгивая с камня на камень, забрался на скалу Айва Зовского(так местные жители называли самый большой валун, хотя никакая айва на камне не росла). Понаблюдав еще немного, Джон попросил художника объяснить, что за манипуляции тот выполняет. Последний оказался весьма общительным типом , и с удовольствием рассказал, что согласно легенде, в давние времена в одной людоедской семье родился мальчик, которого назвали Посейдоном и чтобы папаша его не сожрал превели его имя на другой язык( получилось Нептун) и отправили его куда подальше: на самую далекую, девятую планету солнечной системы. (Конечно же многие возмущались по поводу нумерации планеты и ее последнести, но ученые быстренько всем объяснили, что, согласно новым данным,Плутон-ни фига не планета, а что касается порядкового номера, то была еще одна планета - Фаэтон, но на ней стали массированно строить аэро-заправки и, однажды Фаэтон сгорел к чертовой матери... Или бабушке... За давностью лет сие позабылось.) Тем временем , старший брательник Посейдона стал самым главным среди главных в мире. Посейдону, конечно же, стало завидно, он устроил заговор против брата, но проиграл. Вот так и сидит он на своей девятой от Солнца планете, строит козни,мутит воду потихонечку и бьется в бессильной злобе на брата, мутной водой в берег. А поскольку планета-девятая по счету, то чтобы Зевс понял кто воду баламутит и корабли в щепки разбивает, старается Посейдон и Посейдень( кто это такой я вааще не знаю) девятой волной посильнее шарахнуть.Вот эту могучую, девятую волну художник и пытался изобразить. Но пока получалось плоховато. На прощанье, художник сказал, что когда все-таки нарисует это эпохальное полотно, то назовет его "Девятый вал". -Точно, странный тип, попрощавшись с художником, подумал Джон- ведь вал - это то, что навалено:земля, камни или бревна, а "навалить жидкости" -это только сектанты могли такую ерунду придумать.
"Вот ведь"- с усмешкой подумал пират - "сколько лет прошло, а нелепая привычка на глазок ловить девятую волну прижилась.Приятно смотреть на ревущее море, когда ты стоишь на берегу. Храни небо тех, кто сейчас в море." Ветер рванул так, что чуть не сорвал головной убор Джона. "Но-но, дрянь ты этакая, не балуй"- проворчал пират, поправляя шляпу. Темнело. Считать волны в сумерках стало неудобно, и Джон решительной походкой пошел по набережной Герцога, или как ее чаще называли английские матросы, набережной Дюка, и вдруг увидел странное цветовое пятно у кромки воды. -"Три тысячи чертей и ржавый якорь"- мелькнула мысль- "ну почему вечно так: к чужим берегам -корабли да яхты, а к нашим-дерьмо и щепки. Вот опять кого-то море отрыгнуло... наверное труп очередной Катерины на берег выкинуло" (Катеринами на пиратском жаргоне называли тех, кто, раздираемый конфликтом между долгом и чувством, предпочитал броситься в море и умереть, уснуть, и видеть сны быть может, вместо того, чтобы против моря смут вооружившись , сразить их в единоборстве). Джон зажег фонарь. Луч света хрестоматийно прорезал темное царство. Но это оказался вовсе не труп, и даже не человек. Это был пес. Худющий и мокрый желтый пес , бегущий краем моря. -Да, дружище, считай что тебе повезло: если бы ты бежал над пропастью во ржи,с таким цветом шкуры, вряд ли я заметил бы тебя.Поди жрать хочешь как табун голодных акул.. Пойдем ко мне на камбуз. Покормлю, а там сам как знаешь, хочешь оставайся, а хочешь -уходи. Свободу воли никто не отменял. Сам для себя решай философско-этическую проблему — самоопределяем или детерминирован ты в своих действиях. Пес вильнул хвостом из стороны в сторону. Он не читал ни Сократа с Платоном, ни Эпикура с Аристотелем, поэтому придя на корабль, наелся от пуза и задремал. А Корабль тем временем вышел в море. Так пес и остался жить у Сильвера. Джон постоянно брал собаку во все свои командировки, но последние пару лет пес плохо стал переносить качку и Джон принял решение оставить Бродягу жене, пусть дом охраняет.
Старый пес мой не издох- улыбнулся Сильвер и похромал дальше вдоль забора- а вот старый дом без меня сутулится. ну да ничего, теперь я вернулся и все поправлю.
Глава 4 Урфин Джус
Шагая по переулку, Сильвер остановился возле одной из калиток, на которой краской были нарисованы череп и кости. Таким образом Тимур (руководитель местного поселкового отряда пионеров, и его команда) отмечали дома, в которых жили семьи пиратов. Краска от Солнца и времени , выцвела и местами облезла, но доски забора, напиленные из стоеросовой дубины и заботливой рукой мастера отстроганные и подогнанные одна к другой, стояли как влитые - ни одна не потрескалась, не покоробилась.-Да - выдохнул табачный дым Сильвер- и цыкнув зубом, похлопал мозолистой ладонью по секции забора - Дружище Урфин, мы знали кому доверять строительство и ремонт наших галеонов. С Урфином Джусом Сильвер познакомился в ПТУ (Пиратском Техническом Училище), где Джон учился на кока, а Урфин на корабельного плотника. Познакомились они когда весь первый курс отправили в усиление на сбор урожая конопли для нужд судостроительной промышленности. В тот год в Калужской области выросла конопля большущая - пребольшущая, и поскольку сами колхозники собрать урожай до наступления сезона дождей не успевали, Министерство Шибко-Сельско-Хозяйственного Образования, под лозунгом "в человеке должно быть прекрасно все подряд" приняло решение, отправить в народ студентов училищ и техникумов, вооружив их теоретическими знаниями о и шанцевым инструментом. Но похоже в министерстве не все предусмотрели, а может и просто чего-то не знали, ибо ПТУ-шники, повыдергав коноплю, вместо того чтобы вязать ее в снопы, тут же, не помыв и не поморщившись, начали употреблять ее не по назначению каким-то доселе неведомым сельскохозяйственным аборигенам образом. Местные жители пытались образумить пришельцев, рассказывая, что уже более полутора сотен лет Петр I завез в Россию табак и предлагали студентам покурить махорки, но те только глупо хихикали. После чего принялись отмечать праздник урожая танцами, употреблением спиртосодержащих жидкостей и прочими нехорошими излишествами, позоря почетное звание "деревня высокой культуры быта".
Джон и Урфин сильно разнились характерами, словно вода и камень, стихи и проза, лед и пламень. Из за столь сильных различий поначалу они общались совсем мало, но потом , как-то незаметно для себя, сошлись и стали неразлучны. После училища судьба их разбросала на какое-то время, но через четыре года они вновь встретились и несколько лет пиратствовали вместе на бригантине "Пипец котенку". Эта бригантина не раз поднимала Веселого Роджера в флибустьерском дальнем синем море. И вроде бы зарабатывали неплохо, но если хозяйственный Сильвер откладывал часть честно награбленного потом и кровью,создавая персональный стабилизационный фонд,то Урфин все свои деньги тратил на женщин. В любом из портов, пока большинство пиратов культурно проводило свой досуг, играя в кости и хлеща ром, Джус отправлялся на поиск женщин легкого поведения. Он объяснял это тем, что характер у него тяжелый и ему необходимо облегчиться. Особенно он предпочитал миниатюрных с пышной грудью француженок, за что и получил среди пиратов прозвище Шарманщик, от французского "sharman". Урфин огрызался, характер у него портился все сильнее. Денег катастрофически не хватало.Урфин мечтал о настоящем, большом богатстве, а когда в бою на озере Марокайбо, срезанная ядром, бизань ударила его по голове, он стал и вовсе странным: начал бредить о короне и собственном королевстве. Но не взирая на это, когда Сильвер при абордаже испанского галеона потерял ногу, именно он сидел у койки раненного Джона, меняя повязку и давая раненному карибский ром и прочие лекарственные препараты. А когда рана зажила, Урфин сделад другу протез из палисандра, инкрустированного самшитом и красным деревом (он сказал, что такая инкрустация называется интарсией) и подарил, собственноручно изготовленные, меховые тапки из шкуры неубитого медведя. Джон и Урфин были настоящими закадыками: угрюмость и раздражительность Джуса, Сильвер компенсировал бесшабашной веселостью и чувством юмора, которое он не утратил, даже став одноногим.
Глава 5 Волшебный порошок
Однажды пираты захватили поддельное, но очень похожее на лицензионное, китайское судно с грузом специй и пряностей, направлявшееся из Афганистана в Голландию. Груз, за исключением одного мешка белого молотого китайского перца, который Урфин оставил на камбузе для кухонных нужд, на Тортуге продали за очень хорошие деньги.
Только перец этот оказался каким-то странным: Сильвер увлекался карвингом, и для украшения салатов и горячих блюд, вырезал из овощей черепа, кораблики, а иногда каких-нибудь забавных зверюшек. И вот в пятницу (Джон хорошо запомнил этот день) готовя на ужин филе крокодила в панировочных сухарях с бобами и сыром, он решил декорировать блюдо маленькими пираньями,вырезанными из редиса дайкон. Но едва он посыпал готовое кушанье перцем, пираньи ожили, затрепыхались, а одна изловчилась тяпнуть кока за палец. -Разрази меня гром- ругнулся Сильвер- не стоит пить в такую жару.... Однако , подумав минуту-другую, быстро вырезал из морковки маленького мышонка и поставил его на стол. Взяв щепотку порошка, он осторожно посыпал мышонка. Морковный зверь шевельнул хвостом, подпрыгнул на местеи бросился наутек. -Век мне рома не видать- промолвил пират и усмехнувшись добавил : Клянусь потрохами контуженной акулы, презабавно наверное сейчас там, куда продали всю партию этого адского зелья. Презабавнейшая штука этот белый порошок...А что если мне так ногу свою оживить, это же будет настоящий переворот в реконструкционной и пластической хирургии. Это ж сколько можно достойнейших пиратов вернуть в строй, сняв с них инвалидность...Джон снял башмак и гольф, опрокинул полстаканчика французского коньяка, который держал на кухне исключительно для приготовления тортов, и приступил к выполнению задуманной операции.-Нога раз в двадцать крупнее мышонка.. значит порошка надо сыпануть от души, чтобы наверняка сработало.И оно сработало. Ох как сработало. -Карамба, надо было ногу сначала , на всякий случай, зафиксировать кандалами- запоздало подумал Джон. В этот момент нога очередной раз подпрыгнула с разворотом , и одноногий пират упал и, ударившись головой об угол плиты, потерял сознание.
На шум прибежали матросы и капитан. Боцман ударом чугунной сковородки оглушил взбесившуюся ногу, а капитан добил ее двумя контрольными выстрелами из рогатки, которую ему подарила его любимая бабушка. Вообще-то он просил в подарок на день рождения трубку, и бабушка ее даже купила, но разок попробовав покурить, так пристрастилась курить в суровый моряцкий затяг, что капитану ничего не оставалось как сказать: Пусть трубку курит бабушка моя. Бабуля , умиленная благородным жестом внука, порывалась купить другой подарок, но у нее ничего не осталось , и с грустью убедившись , что в кошельке у нее - три рубля,она купила в одном из отделов "Злодетского мира" рогатку.Капитан поднялся на палубу , глубоко вдохнул непрокуренными легкими свежий морской воздух, довольно оскалился во все свои четырнадцать зубов и произнес, ни к кому не обращаясь: Ай да бабуля у меня,. Вот подарила бы она мне трубку, чтобы я сейчас делал? Нервно курил в стороне? А рогатка... рогатка- это вещщщь.
Глава 6. Крокодильи слезы .
А через три дня, во время стоянки в Порт-у-Галия, куда "Пипец котенку" зашел пополнить запасы провианта и рома, Урфин не вернулся на корабль. Из-за него пропустили отлив, разослали гонцов во все портовые кабаки и бордели, но безрезультатно: Никто не видел корабельного плотника, словно он в соленую морскую воду канул. Взгрустнули немного, и как водится, много выпили. Вечером того же дня Джон решил перебрать рундук Урфина и отправить при случае вещи родственникам Джуса – они не то чтобы переписывались, но отправляли друг другу поздравительные открытки, когда разъезжались из ПТУ на каникулы. Не обнаружив рундука в каптерке, Джон сильно удивился: Украсть никто не мог.. Во-первых, все свои, во-вторых и красть-то особо было нечего: все богатство Урфина составляли пачка писем и открыток, перевязанная канатной прядью крест накрест, тоненькая брошюрка «Тактика и стратегия партизанской войны в городских условиях», которую Джон однажды пробовал прочитать, но так и не осилил. Два каких-то неизвестных автора рассматривали всевозможные варианты злодеяний, с целью как можно сильнее досадить некому эсквайру Леопольду, который по заявлению авторов был подлым трусом. Но излишняя суетность и агрессивная манера повествования не пришлись по душе Джону, который по природе своей был добр и миролюбив, и считал, что если человек тебе мешает, то его нужно застрелить или зарубить саблей, в крайнем случае, подсыпать яда или взорвать, но никоим образом не издеваться приколачивая его ботинки к полу или обливая ведром воды из за угла.
Кроме этого в рундуке лежала пара застиранных тельняшек, вязанный шарф с логотипом любимой футбольной команды, колода карт с картинками фривольного содержания, топор, две ножовки, несколько рубанков с заковыристыми названиями, из которых Сильвер запомнил только фидергобель и шерхебель, и старенький коловорот, с отполированной до блеска от постоянного использования ручкой. Рундка не было на месте. Джон почесал в затылке, но поскольку это ничего не изменило, направился на камбуз. Джон понимал, что команда корабля расстроена исчезновением Урфина, и решил приготовить на ужин что-нибудь бодрящее и нетрадиционное. Окорока колибри в бананово-лимонном сингапуре приелись, жирафы на вертеле в чесночном перегаре надоели, ослиные уши по-турецкоподдански тоже набили оскомину. Поэтому Сильвер решил побаловать экипаж сиамским кошачьим макраме с междометьями в крокодильих слезах, а на десерт приготовить вафельные полотенца в кремовых жутких розочках. Крокодильи слезы - продукт дефицитный, но у запасливого кока был припасен целый бочонок. Однажды на рынке Джон очень удачно купил пять галлонов крокодильих слез у цыгана с медведем. И вот ведь какая интересная история: оказалось, что медведя по имени Самсон очень сильно опечалил крокодил по имени Лева, лишив возможности принимать солнечные ванны. В следствии чего медведь предпринял меры для ассиметричного ответа: с криком «пасть порву» он набросился на обидчика. Уж он мял его и ломал его.... Очевидцы утверждали, что зрелище было жуткое. Некий скульптор сделал зарисовки с места событий, и впоследствии реализовал проект под названием «Самсон, разрывающий пасть Льва».
И вот в какой-то момент этой эпохальной битвы, израненный крокодильими зубами, косолапый изловчился, обхватил злобную рептилию лапами и принялся неумолимо сдавливать в могучих объятьях. Поняв, что грядет смерть неминучая и сейчас его порвут как Тузик грелку на британский флаг, на клочки, на кусочки, на тряпочки, зарыдал крокодил от жалости к красивому себе слезами горючими, и нарыдал целую лужу( куда там Ярославне, что рыдала в Путивле на ограде). А медведь, расправившись с врагом, из за полученных ран и большой кровопотери еле добрался до дома. Пришел и ослабел и лег под сводом шалаша на лыки и чуть не помер. Но его подобрал добрый Будулай, табор которого ушел в небо. Обнаружив раненого Самсона и оказав ему первую медицинскую помощь, цыган рошел по кровавому следу и обнаружив место битвы, собрал крокодильи слезы в два пустых ведра, которые предусмотрительно отобрал у встреченной по дороге бабы. А из кожи зеленого и зубастого пошил кожаные клетчатые галоши. И себе, и жене, и Тотоше с Кокошей.
Благодаря заботе Будулая и его двоюродного брата Айболита медведь быстро шел на поправку. И вот настал тот день когда Будулай решил что медведь уже достаточно здоров и сказал: "До свиданья мой ласковый мишка возвращайся в свой сказочный лес". Но медведь, судя по всему, был благородных кровей и из чувства благодарности остался с Будулаем. Они вместе ходили по рынку и зарабатывали себе на пропитание: медведь, вызывая восторг иностранцев играл на балалайке, а если в кустах находился рояль, то и на рояле, а Будулай будучи кузнецом ковал счастье и подковывал блох.Но вроде как потом, из за того что медведь зарабатывал больше кузнеца заела жаба (представьте себе, представьте себе и съела кузнеца). И аккурат незадолго до наступления такого вот конца Сильвер и купил у Будулая слезы про запас.
Глава 7. Мексиканец.
Но сейчас не о том... Джон полез за приправами и обнаружил что на месте мешка с белым китайским порошком лежит конверт из плотной оберточной бумаги. В конверте лежали письмо и фотография. С черно-белой фотографии студенческих времен на фоне плаката "Увеличивайте производство конопли. Добивайтесь высоких показателей в своей работе", стоя в обнимку, весело улыбались Урфин, Джон и Питер Блад из медицинского колледжа.
Записка в конверте была короткой: "Дружище, мечта моя слишком близко.Безумно сложно от казаться, невозможно. И даже если это мой последний абордаж, я закладываю галс и вхожу в него на всех парусах. Или я буду королем и все тебе объясню, или пусть все катится к чертям и тогда не поминай лихом". Джон устало опустился на шконку.-Вот дерьмо старого кашалота, не мог предупредить по человечески. Но главное - жив. А то ведь я и в самом деле решил что мой друг Урфин-древоточец пошел кормить акул и не вернулся. Следующая встреча двух пиратов состоялась почти через три года. Тогда то Урфин и рассказал о том что с ним приключилось: увидев что Сильвер при помощи странного снадобья оживил свою ногу, Урфин сразу же подумал о создании армии деревянных солдат, при помощи которых он мог бы завоевать княжество или небольшое государство и стать королем. А уж будучи королем он собрал бы себе свиту из фрейлин француженок (ведь как известно, все могут короли) и жил бы себе припеваючи, шампанское попиваючи и сладострастных француженок обнимаючи. Но без помощника в таком деле обойтись нелегко. Урфин подумывал привлечь Сильвера, но Джон несмотря на всю свою бесшабашность, был человеком практичным и избегал сомнительных авантюр, которые могли принести больше неприятностей, чем прибыли, наверняка стал бы отговаривать.Да и к тому же, одноногость Сильвера могла помешать скорости перемещения в походе. Но тут вмешался Его Величество Случай: Обдумывая свой план, Урфин прогуливался по набережной, когда вдруг услышал песню "Посмотри как блестят бриллиантовые дороги. Послушай как хрустят бриллиантовые дороги..." - Вячеслав Бутусов- подумал Урфин и повернулся, чтобы взять автограф, но Бутусова не увидел,а увидел, сидящего на швартовой тумбе мексиканца, который прихлебывая из горлышка бутылки текилу, горланил песню. Внешность у мексиканца была колоритная: невысокого роста, толстый, почти шарообразный, в пончо, в огромном сомбреро, в стоптаных башмаках и презабавнейшем пенсне на носу. Даже хмурый Урфин улыбнулся. -А ты не подскажешь ли , приятель,где найти эти бриллиантовые дороги, а то очень бриллианты нужны? Мексиканец приподнял голову, поправил пенсне и попытался сфокусировать взгляд :"А Вы напрасно смеетесь , милейший. Я не скажу Вам где найти бриллианты, но я знаю одно чудное место, где изумрудов больше чем гнуса в тюменской тайге.-И именно поэтому ты сидишь в стоптаных башмаках на сквозняке и пьешь дешевое пойло?Ври приятель, да не завирайся. Мексиканец вновь поправил пенсне:У важаемый, очень зря Вы говорите такие обидные слова, хотя в них и есть доля правды.Я бы давно забрал все эти сокровища, но в город Изумрудный надо идти дорогой трудной, дорогой непрямой.- Мексиканец влил в себя остатки содержимого бутылки и швырнул ее в море- К тому же горожане просто так не отдадут свои сокровища, тут нужна армия, чтобы их заставить.
Армия...армия.. пробормотал Урфин- на ловца и зверь бежит. Это хороший знак.Урфин предложил мексиканцу зайти в трактир 24 часа, и под акомпанимент текилы-бум,обсудить столь интересным образом сложившуюся ситуацию. Долго обдумывать предложение незнакомец не стал. Поправил пенсне , и прежде чем Урфин успел прикурить, зашагал к трактиру.По дороге он сообщил, что его зовут Александр. На что Джус возразил, что для такого импозантного парня имя Александр - несколько пресновато, и он будет звать нового знакомца Санчо. Дескать есть в этом имени нечто весьма соответствующее героической внешности и огромному сомбреро.В предвкушении дармовой выписки Санчо поправил пенсне,шмыгнул носом, но возражать спонсору не стал.
Глава 8. Санчо Пансо
После не очень продолжительного, но весьма внушительного по объему совместного распития самогона, производимого из листьев агавы, Санчо хлопнул Урфина по плечу и сказал: Поскольку у тебя фамилия- Джус, я буду называть тебя Урфин-сок.
-А тогда - возразил Урфин - у тебя совершенно нелепое пенсне, и я буду звать тебя Санчо-Пенсне - и радостно захохотал.
- Не-не-не... Пенсне попрошу не трогать. Это подарок мне от самого Джонатана Ливингстона, который был...
-А я знаю- перебил Урфин- это тот который работал над седой равниной моря гордореющим альбатросом- и довльный своими глубокими познанияли радостно запел " у альбатросов нет ва-а-а-просов" но тут же одернул сам себя -Неееет, я вспомнил.... он по профессии был буревестник, вот кто он был. Видишь, я все помню...
Санчо затряс головой так, что с нее слетело сомбреро. - Баклан ты Урфин, а не буревестник. Он обхватил руками голову. Крупные пьяные слезы текли по круглому лицу. - Боже мой... какая варварская страна... Никто не читает Чехова...Куда катится этот мир...?- Он снял пенсне, сарделькоподобным пальцем смахнул слезу,и водрузил пенсне на место. -Джонотан Ливингстон был чайкой. Видимо вопиющее незнание творчества Антона Павловича сломило его силы, он упал лицом в стол и взял мхатовскую паузу.
Урфин, видя какие страдания он причинил своему новому другу, попытался представить чайку в пенсне, но безуспешно. Тогда он налил еще по одной и раскаянно пробормотал:
- Санчо, ты ...того- этого... прости меня... Я ведь не орнитолог ни разу... Я же - короед-деревянщик.... Если бы птицы были по уши деревянные, я бы их никогда не перепутал... И знаешь... А давай я буду звать тебя Санчо Пенсом. Санчо Пенс-это звучит гордо...
Санчо приподнял голову, увидел наполненные стопки, и выполнил упражнение на четыре счета: На раз- он взял стопку, на два опрокинул ее в рот, на три- поставил пустую стеклотару на место. на четыре - занял исходное положение: лицом в стол, плечи расслаблены. ноги - на ширине плеч.
Протрезвев и похмелившись, концессионеры плана "Изумрудная революция" начали собираться в путь. Купили осла для Санчо, который боялся лошадей и высоты, и коня для Урфина. Урфин незаметно утащилс корабля свой столярно-плотницкий инструмент и поручил охранять его как зеницу ока. А когда Санчо спросил зачем он они тащат с собой столько барахла, и что в принципе он не нанимался в грузчики, Джус объяснил, что это вовсе не барахло, а инструмент при помощи которого будет изготовлена непобедимая армия Урфина Первого, а значит рубанки и стамески следует рассматривать как оружие, а Санчо, соответственно, не как грузчика или носильщика, а как оруженосца.
-Вот увидишь, Санчо -уверял Джус- не пройдет и пары месяцев, как все встречные-поперечные будут восторженно перешептываться: " вот идет отважный король-рыцарь Урфин со своим героическим оруженосцем Санчо Пенсом, которого скоро назначат премьер-министром, Верховным главнокомандующим и главным дегустатором королевских винных погребов и кухни.
Санчо в очередной раз поправил пенсне и водрузил поклажу на осла, пробубнив что-то про ненормированый рабочий день и премию.
-Санчо, из за того, что ты постоянно бубнишь, наш поход становится бубновым, поэтому лучше быстренько перекрестись и отправимся в крестовый поход за сокровищами.
- Ага... Вы можете, безусловно, говорить все что вам взбредет в голову, но скажите мне :если нас сожрут черви, то поход будет весь из себя червовым..? прогнусавил Санчо, у которого после вчерашнего трещала голова.
Но решительно настроенный Урфин тут же пресек его: Отставить панику на корабле. По местам стоять, с якоря сниматься. Никаких пиковых интересов, только победа. Вперед , мой друг, и проклят будь кто первый крикнет" Стой".
Долго ли коротко, на бумаге-то оно гораздо быстрее, но добрались они до Фиолетовой страны,что граничит с владениями Изумрудного города. Многие тяготы и лишения пришлось претерпеть им в пути: По дороге они перебирались через бурные реки и глубокие овраги, пробирались сквозь непролазные буреломы и бездонные ущелья, сражались с Ветренными Мыльницами - внучатыми племянницами Мойдодыра и Мойдодырки, чудом убежали от ужасного великана( того самого, который по фамилии Степанов и по имени Степан, из районных великанов - самый главный великан), едва не погибли при форсировании молочной реки с кисельными берегами, только благодаря находчивости Урфина, который собаку съел, выбрались невредимыми из Гримпенской трясины и целый день отбивались от нападения эфемероптер.... Уж был денек...Сквозь дым летучий эфемероптер летела туча....
В общем, несладко пришлось им в пути. И если Урфин стиснув зубы, молча терпел все трудности пути,то его оруженосец ныл всю дорогу по любому поводу: и лес - слишком непролазный, и ветер черезчур северный, и вода излишне мокрая. В следствии всех этихнеприятностей, Санчо регулярно прикладывался к бутылке. Урфина, который постоянно занимался разработкой стратегии осады Изумрудного города, раздражало пьяное заунывье Пенса. И в какой-то момент чаша терпения переполнилась, Джус вспылил, и однажды ночью на привале, он решительно вылил все запасы алкоголя в костер, чем вызвал бурю негодования со стороны оруженосца. Санчо заявил, что как пароход, в топку которого не кидают уголь, не может перемещаться, так и он, в отсутствии человеческого топлива крепостью выше сорока градусов не в силах двигаться дальше. После этой тирады Санчо завернулся в шерстяной плед и улегся на землю возле костра.
Вспомнив слова Николая Валуева о том , что доводы делятся на убедительные и увесистые, и поняв, что время пряников безвозвратно ушло,Урфин применил тактику убеждения, известную в среде профессиональных психологов как " пендаль волшебный, многократный". Эта психотехника знакомая людям с древнейших времен, также носит название "лазерная терапия", по имени первого излеченного подобным способом,Лазаря, который долго лежал и вставать не хотел. Также, при помощи данной методики , в городе Муроме был излечен некий Илья, отличавшийся в последствии активным образом жизни и богатырским телосложением.
Способ отработаный веками помог и на этот раз: уже после третьего пендаля Санчо встал на четвереньки, после пятого принял почти вертикальное положение, а после восьмого или девятого (Джус не сильно заморачивался со статистикой) смог передвигаться, и самостоятельно взгромозился на осла. Хотя справедливости ради, надо признать, что гундосить и ворчать при этом он стал значительно больше.
В довершение всех бед, вечером того же дня на них напали саблезубые тигры. Пока полосатые чудовища рвали на куски коня и осла, Санчо и Урфин успели добежать до места где баобабы вышли на склон, и забрались на самое большое из деревьев. Но хищники не достаточно насытились, по запаху нашли убежище дрожащих от страха друзей и уселись под баобабом. Поняв, что тигры никуда уходить не собираются не получив дополнительную порцию мяса, Урфин, без зазрения совести, со словами "Уныние, Санчо, это- смертный грех.Мне очень жаль, но баобаб не выдержит двоих" столкнул оруженосца с ветки, на которой они сидели.
Глава 9. Изумрудная революция.
Когда наконец-то насытившиеся звери ушли, Урфин спустился с дерева, подобрал разбросанный инструмент, мешок с чудо-порошком и остатки провианта. В траве что-то блестнуло. Это оказалось пенсне Санчо Пенса. Урфин, подобрал его, протер несвежим носовым платком и со словами "Пенсне Джонотана Ливингстона может заинтересовать коллекционеров на аукционе Сотби" убрал находку в карман.
После чего он уселся на поваленную ветром пальму, закурил и пробормотал: "Недаром на распутье на камне было написано - налево пойдешь - коня потеряешь". Вот из за своей вечной привычки ходить налево я и остался без средства передвижения, а на своем горбу я всю поклажу не утащу. Ну да ладно, до Изумрудного города уже не далеко, видимо сама судьба распорядилась основать мне свой штаб здесь, под баобабом и начать изготовление своей непобедимой армии.
Для начала Урфин решил оживить шкуру неубитого медведя, ту самую, из которой вырезал заготовки для меховых тапок в подарок Сильверу. Из остатков кожи черного растерзанного осла Санчо Пенса, Джус выкроил заплатки для медвежей шкуры, отчего она приобрела вид целой, но весьма странной, набил ее опилками и посыпал волшебным порошком. Ожившая шкура встала на задние лапы, сожрала все запасы меда и, не обращая внимания на Урфина, напевая: "В голове моей опилки, не беда...", удалилась в неизвестном направлении.
Да... Недоработка - сделал вывод столяр - надо в следующий раз перед оживлением привязывать к дереву, а потом дрессировать и проводить разъяснительные беседы по поводу соблюдения субординации.
Непокладая рук, за полтора месяца, Урфин изготовил полсотни солдат, пятерых прапорщиков и одного палисандрового генерала. Правда прапорщиков в срочном порядке пришлось перерезать в старших сержантов, а то они стали воровать у Урфина инструменты. Какое-то время ушло на их муштровку и подготовку. И вот спустя четыре месяца после своего бегства с корабля, некоронованый король Урфин первый был готов неудержимо идти в последний смертный бой.
Военная компания была яркой, но недолгой. Армия Урфина осадила Изумрудный город, правителем которого, на тот момент, являлся Мудрила Страшный - тряпочное чучело с иголками и булавками вместо мозгов. Несмотря на отсутствие в голове серого вещества, этот Мудрила из Нижнего Тагила (поговаривали что правитель родом оттуда) додумался бомбардировать деревянную армию огненными снарядами. Деревянные балбесы, никогда не видевшие огня, не имеющие представления о пагубных последствиях реакции "огонь - дрова", и твердо усвоившие только то, что их работа воевать (на большее педагогических талантов Урфина не хватило) в буквальном смысле сгорели на работе. Порошка на создание новой армии у Джуса не осталось. Его осталось настолько мало, что не хватило бы и на создание одного полноценного солдата, разве что выстрогать какого-нибудь низкорослого, щуплого новобранца. Джус сгибаясь под тяжестью мешка с инструментами, уныло плелся обратно по дороге вымощенной желтым кирпичом, проклиная дорогу, желтые кирпичи, судьбу, тупость своих деревянных солдат, жителей Изумрудного города и главного виновника своего постыдного поражения Мудрилу Страшного. Возвращаться на свою малую родину после кошмарного крушения надежд совершенно не хотелось. И решил Урфин поселиться в местности, где его никто не знает и начать новую жизнь. Первое что пришло в голову - это деревня в которой родился и вырос его друг Джон Сильвер Добавшись до места, Урфин поселился в заброшенном доме на краю деревни под именем итальянца Карло Росси, со временем поставил добротный высокий забор, подправил дом и украсил его резными наличниками с черепами. Но жить в доме ему было неуютно, сказалась привычка к тесным помещениям: комнатам в студенческом общежитии, тюремным камерам, корабельным кубрикам. Поэтому он перебрался жить в полуподвальное помещение предназначенное под котельную, единственным украшением которого был холст кисти работавшего здесь ранее кочегара по имени Леонардо да Винчи, изображавшее очаг.
Из за нелюдимости своего характера ни кошку ни собаку Урфин заводить не стал, а чтобы было кого пнуть для поднятия настроения, вырезал из кривой сучковатой березы деревянного уродца с длинным сучком вместо носа, посыпал его остатками волшебного порошка и всем любопытным стал говорить, что это его сын. Называл он его Пендаль или Пинок, а на итальянский манер Пиноккио. Вспомнив свое прозвище Шарманщик, Карло купил себе шарманку и стал в пьяном виде ходить по дворам и вымогать деньги, угрожая жителям начать исполнять на шарманке "Лунную Сонату" Мендельсона.
Сильвер вздрогнул, когда догоревшая сигарета обожгла пальцы. - Вот чертовщина, ржавый якорь мне в бок, надо же, за минуту пожизни перед глазами пролетело. Джон еще раз похлопал ладонью по забору. -Ладно, вот покажусь домой, перед женой отчитаюсь, зарплату ей отдам, а вечерком заскочу. Разопьем бутылочку-другую, да поболтаем о делах давно минувших дней и о планах на будущее.
ГЛАВА 10 Настенька
Голос Макара растворился в темноте, Вороны уселись на ветку, прижавшись к друг другу поплотнее. Клара ерзала пытаясь умоститься поудобнее и все время поглядывала на луну, а Карл начал дремать, запрятав голову под крыло (эту чудную привычку он подсмотрел у кого-то из перелетных птиц), но тут к Карлу обратилась сестра: -Каррл,ты спишь? Ты спи, спи. Я только хотела тебе сказать, доррогой, что мне очень жаль, что мы не услышали окончание этой исторрии.Мои подрружки рраскрыли бы клювы от восторрга.
Под деревом, что-то затрещало. Клара каркнув, мгновенно вспорхнула на ветку повыше, и тут среди листвы показалась голова деда Макара, который кряхтя вскарабкался на березу и взгромоздился на сук рядом с воронами .
-Это вы хорошую ветку нашли, подходящую: и не очень высоко, и достаточно толстая, подо мной не сломается. Сядем рядком, да потолкуем ладком. Я ведь что подумал: приду домой, а вдруг жена спит, разбужу - осерчает. А у меня с утра еще затылок болит: Макитра заметила, что я вареник из котелка стащил, до гонга к завтраку. Раньше бывало и два, да что два,и три вареника бывало мог заглотить, до того как Макитра успевала за скалкой дотянуться. Тока не возьму в толк, то ли во мне дело и не та уже во мне ловкость, то ли она не только меня, но и олимпийские рекорды скорости и реакции бьет. Эх, жизнь-жестянка...сдается мне, что я не молодею. Говорят, что с годами приходят старость и мудрость, а в моем случае,похоже, едрить-растудыть, старость придет одна. Одна только надежда на Настеньку и Мишаню, ведь больше не на кого. Сынок то мой, Арчибальд, богатырь, жаль вы его не знаете, пошел воевать с Зеленым змеем и пал смертью храбрых, а жена его, Сонька- Золотая ручка, растудыть ее в качель - та еще шалава: то в кабаках хвостом крутит, то на нарах чалится. Внучку мы с Макитрой вынянчили да вырастили. И что приятно, девка вся в бабку пошла, и статью и разумом: подковы гнет, пудовыми гирями жонглирует, подводу груженую одной рукой переворачивает. Как-то, между делом, выйдя из горящей избы, которую сама же от нефиг делать и подпалила, остановила на скаку коня... так тот потом заикаться начал.... Но по характеру- чистый ангел. За кроткий нрав ее и уважают на селе: когда она входит в пивную, все биндюжники встают, место ей уступают..... а сами бочком-бочком да к выходу, чтобы не мешать барышне кушать.Такая недотрога выросла.... кавалеры к ее ногам штабелями падали ... с одного удара....Никто с ней сладить не мог, окромя Мишки-комбайнера.... Хотя к чести внучкиной скажу, что и у Мишки не враз получилось. Познакомились они в тот год когда я по новой из тюрьмы вышел и репку посадил. Репка большая-пребольшая уродилась... мы ее тянуть начали, а вот, хрен в грызло, не можем вытащить. Я тяну, бабка, тянет, внучка наша, Настенька, тянет.... а нет толку никакого, хоть плачь. Сижу я, значит, плачу. Бабка подзатыльники мне отвешивает и тоже плачет, а Настенька в печали кирзовым сапогом репку околачивает.
А тут мимо забора Мишка прогуливался. Мишка-то, он парень видный: забор у нас полтора метра, его аккурат из за забора по пояс видно. Наклонился он к нам через забор и говорит:
- О чем базар-вокзал, многоуважаемые пенсионеры? Старикам везде у нас почет, а тут я наблюдаю скорбь и уныние. Может в табло кому закатить надо, чтобы старость вашу уважали? Так я это запросто...
Настенька на него взглянула и молвила:
-За слова твои добрые, спасибо тебе, добрый молодец... только хлебало я сама кому хошь разворочу, ты лучше помоги нам этот корнеплод пакостный из земли вытащить.
-А чё? Я это могу запросто... Как такой красавице, да не помочь....
Взялись мы все хором, да и вытащили репку. Репку из земли выдернули, а Мишка Настеньку как держал так и держит. Она ему в глаза смотрит и нежно так говорит:
-Лапы, скотина, свои грязные убери, пока не оторвала - а он глядит в глаза ее зачарованно, словно не слышит и руки с груди ее девичьей не убирает. Настенька у нас не очень разговорчивая, второй раз повторять не любит. Уронила она Мишку на пол, оторвала Мишке лапу и кошке с Жучкой кинула. Мишка кровью заливается, на Настеньку смотрит и говорит:
- Какая же ты красивая, выходи за меня замуж. Настенька подумала-подумала, дала ему еще пару раз под дых, да и согласилась. Мы с бабкой отговаривать ее начали, говорим на что тебе однорукий инвалид, а она, ангел милосердия, все равно, говорит, его не брошу, потому что он хороший. Комбайнером работать по причине инвалидности Мишка больше не смог, охранником в казино устроился. На работе его сильно уважали и почтительно называли Одноруким Бандитом. Только вот не знаю-не ведаю когда теперь Настенька с Мишаней вернутся...
Клара встрепенулась и быстро быстро затараторила:
-Каррл, Каррл, ты помнишь когда мы на дозаправку в вертепе приземлялись, там где я ничейные бусики нашла, перелетный пингвин с африканских льдин, нам рассказывал про однорукого богатыря.
Карл с невозмутимым видом прервал сестру:
-Приземлялись мы не в вертепе, а в Антверпене, и хозяин ювелирного бусики на витрине своего магазина не считал ничейными, но в остальном ты права. Действительно, тот пингвин рассказывал про феноменальное побоище, который учинили в китайском городе русские туристы, среди которых один был без руки.
- Вот так хвост от селедки- всплеснул руками дед Макар- именно в ентот Китай-город они и поехали в шоп-тур, шубу Настеньке покупать. Шубы там уж больно хорошие: выхухолевые, нахухолевые, похухолевые... Только вот неприятность случилась: пока Мишаня у лоточка остановился, биту новую присматривал - все никак подходящую купить не может, ломаются они у него часто, торгаш какой-то отчаянный Настеньку за часть филейную ущипнул. Она ж девка красивая, статная, многие к ней тянутся. Не стала Настенька Мишане жаловаться, сама думает обидчика накажу. Только как того обидчика найдешь, они ж все в Китай-городе на одно лицо. Расстроилась Настенька, осерчала: коли все, думает на одно лицо, так всем одного и надо, и тому что поближе стоял оплеуху-то и отвесила - этот сразу наповал и еще трое без сознания попадали. Набежали тут китайцы, кочергу им в печенку, давай Настеньку за белы рученьки хватать. Она рукой взмахнет - улочка, отмахнется - переулочек, ну, и с ноги, конечно, кой-кому тоже перепадало. А тут и Мишаня с новой битой подоспел, -не хорошо, говорит слабых женщин обижать... Так они вдвоем этот Китай-город и положили. Не всех конечно, только тех, кто сбежать не успел. Мишанька потом не поленился, зубы их выбитые золотые собрал, как раз пол пуда вышло. Настенька плачет, мол бить больше некого, а обидчик-то может и сбежал, едрыть-растудыть. Мишаня жену утешает, в ювелирную лавку, говорит, зайдем, зубы вражеские
переплавим и цепочку тебе справим да кастетик нарядный отольем с камушками разноцветными, а потом в Черкизовск съездим, там тоже базар большой.Есть где развернуться .
Что ни говори, любит Мишаня Настеньку...А те китайцы, что сбежать успели, ни дна им ни покрышки, в полицию наябедничали и безвинных детушек моих в тюрьму упекли.
Ну подрались немного, с кем не бывает, дело-то молодое. Ну пожурили бы, да отпустили, в крайнем случае строгий выговор могли бы объявить. Так ведь нет, пожизнено в Шоушенковский острог отправили.
Настенька с голубями, что над зоной летают, весточку передала, просила прислать портрет Риты Хейворд, да побыстрее. Пишет, дескать, чем раньше пришлешь, тем скорее домой вернемся, только портрет большой должен быть, а то Мишаня в подкоп не пролезет. Вот бандерольку почтой России отправил, думаю, к концу года дойдет. А подземный ход они быстро выкопают, они ж в деревне выросли, копать привыкшие.
Вот вернутся и Мышела этого, что яйцо золотое у нас украл, хоть из-под земли достанут да растолкуют ему что жить по совести надо, а воровать грешно. Вернет Мышел яйцо, вот тогда и заживем мы с Макитрушкой ладком, а то ведь извелась она вся: так сильно переживает, что боюсь скоро меня переживет. А на днях всех кур-бур в округе перерезала, все думала внутри еще одно золотое яйцо найти. Соседи за ущерб в суд подали, компенсацию требуют, а где ж денег-то взять, коли ограбили нас...
Глава 11. Уключина Плоскодоновна.
Подойдя к родному порогу, Сильвер на секунду замешкался на крыльце, представив радость жены, которую не видел почти два года и тихо открыл дверь. Под потолком тускло светила трехлитровая банка со светлячками, гениальное изобретение председателя местного ТСЖ, утврждавшего, что экономика должна быть экономной. Днем банка со светлячками ставилась на подоконник, светлячки накапливали солнечную энергию и громко чавкали, поедая яблочное пюре. Энергосберегающее освещение прихожей обходилось в два ведра яблок в год, причем годился даже яблочный жмых в огромных количествах остававшийся от производства яблочного сидра. Джон огляделся в поисках домашних тапок и нахмурился. Он небыл перфекционистом, но любил, чтобы и на камбузе и дома поддерживался установленный порядок. - Якорный бабай! - ругнулся Сильвер - Женушка моя разлюбезная, Пенелопушка моя, так бы никогда не поступила; она знает, что я люблю когда порох в пороховницах, сахарный песок в сахарной песочнице, тютелька в тютельку, а домащние тапки в тапочнице. Наверняка, пока меня не было, приезжала погостить старая Уключина и убрала их на антресоли.
Уключина Плоскодоновна, в девичестве Несмазанная - теща Сильвера, по характеру дама была весьма несимпатичная. Она много лет проработала начальником лаборатории в военном госпитале и сквозь всю свою сознательную жизнь пронесла убеждение, что мужской пол - это беспомощные, вечно больные, ноющие и стонущие существа, которые не способны ни на что без чуткого руководства со стороны женщин, будь то мать, сестра, жена, санитарка, медсестра или начальница лаборатории клинических анализов. Она абсолютно точно знала, что Бог создал мужчину как пробную версию, тут же обнаружил в ней недостатки и огрехи и приступил к созданию идеального существа, а именно женщины, только поняв, как устранить многочисленные дефекты, присущие эксперименальной модели. Именно поэтому женщины априори, намного красивее, жизнеустойчивее и вообще лучше мужчин. Зятя своего, считая что он загубил лучшие годы и ей и ее дочери, она искренне призирала и чуточку ненавидела. Джон, без особых для себя усилий, отвечал ей взаимностью. Каждая их встреча напоминала прогулку по минному полю: взрыв обязательно состоится, вопрос только во времени.
Поначалу Сильвер пытался отмалчиваться, но вычитав где-то, что если на стене висит ружье, то оно обязательно выстрелит, стал избегать встреч с матерью жены, чтобы не получить срок за нанесение тяжких телесных повреждений с особой жестокостью или даже за убийство. - Здравствуй, Джонни - раздалось за спиной. От звуков этого голоса Сильвер вздрогнул, словно рядом разорвался фугасный снаряд, но сумев подавить выражение омерзения на лице, повернулся и как ему казалось, почти без раздражения спросил: - Уключина Плоскодоновна,, а не подскажете ли, куда делись мои тапки? В голове тем временем мелькнула мысль: то ли давно не виделись и я начал подзабывать как она выглядит, то ли она скукожилась и постарела от избытка яда в организме. И тут произошло то, чего Джон никак ожидать не мог: нижняя губа тещи мелко затряслась, а из глаз покатились слезы. Сотрясаемая рыданиями она уткнулась Сильверу в плечо. Сквозь всхлипывания Джон плохо разбирал ее речь: - Джонни, Джонни, ну где же ты был так долго?.. Когда ты ушел в море, твои домашние тапочки очень скучали без тебя...они жалобно скулили возле двери, ожидая твоего возвращения, никого к себе не подпускали, а современем видимо совсем одичали... Покусали гражданина Печкина, который стучался в дверь ко мне с толстой сумкой на ремне и убежали в лес. Я пыталась их догнать, но тут Кларочка заплакала и я побежала ее укачивать. А Печкину потом сорок уколов в живот делали...
- Похоже у старухи котелок давления не выдержал и крышку ей капитально сорвало.
Главное ни вчем ей сейчас не перечить, поскольку я не знаю каков процент сумасшедших на данный час, но если верить глазам и ушам, больше в несколько раз. Надо как-то незаметно вызвать санитаров.
Из дальнейшего рассказа тещи выяснилось что пока Сильвер ходил по морям по волнам, нынче здесь завтра там, Пенелопа узнала, что беременна. Врач общей практики и по совместительсву друг семьи доктор Живаго посоветовал: "Как будет протекать беременность заранее предсказать трудно, поэтому лучше пригласить в гости твою мать, пусть пока поживет". - Мою мать? переспросила Пенелопа. - Ну да, твою мать.Мать твою.
Уключина узнав эту новость проскрипела что-то по поводу того что все мужики козлы, но к дочери все же переехала. В положенный срок Пенелопа родила девочку. На нее она взглянула, тяжелехонько вздохнула, сказала:"Ой, какая хорошенькая!" Восхищенья не снесла и к обеду умерла. Уключина, заменившая ребенку мать, назвала девочку Кларой, в честь своей подруги Клары Цеткин. Бабка наскоро переклеила обои в детской, купила коляску, кроватку, новую стиральую машину. Плюс пеленки, распашонки, памперсы - так незаметно и разлетелась заначка Сильвера на черный день, а на пенсию особо не разгуляешься. Поэтому жили бедновато, но соседи помогали: то молока и пряников для Кларочки принесут, то осетрины и омаров для Уключины, так что слава богу не голодали, перебивались пусть не с икры на коньяк, но и не с хлеба на воду. С возвращением Сильвера жизнь постепенно наладилась. Он занялся вырезанием на продажу корабликов из дерева. Джон объездил много стран и не раз бороздил океан, поэтому поделки его были весьма реалистичны и покупали их неплохо.
Отношения с тещей не то чтобы наладились, но с годами змеиный язык ее притупился. Объединенные смертью Пенелопы и заботой о Кларочке, они редко говорили друг другу гадости. Со временем Сильвер стал подумывать о том, чтобы завести себе телку, и даже озвучил эту мысль за ужином, но Уключина его отговорила, сказав, что у бабы Глафиры есть корова, а на худой конец есть коза у деда Сидора, так что не стоит тратить на телку деньги, молока для Кларочки они дескать и так достанут.
Джон возражать теще не стал, неконфликтный он был человек по натуре, хотел было зарубить старуху топором, но имея на руках малолетнюю дочь, понял, что вынужден чтить уголовный кодекс. Поэтому скрепя сердце совершил несвойственный его прямолинейному характеру поступок: ночью, пока теща спала измазал ее фиолетовой краской, привязал к волосам бубенчики, на шею атласный бант, надел на нее ласты и кирасирский шлем, купленный по случаю на барахолке, вложил ей в руки дохлую сову и ржавый гвоздодер, раскидал вокруг кровати обглоданные собаками кости и изодранную в клочья сутану священника, обильно окропил все бычьей кровью, после чего вызвал карету скорой помощи. Приехавий на вызов, видавший виды доктор Розенбаум, ничуть не затруднился с постановкой диагноза и Уключину Плоскодоновну накачав аминазином немедленно увезли в дурдом. А Сильвер стал водить домой телок.
Глава 12. Ассоль.
Но жениться второй раз старый пират не торопился, да и не приживались телки в его доме, поскольку выпивать в последнее время Джон стал нешуточно. Может и спился бы совсем, но подрастала дочь, что и удержало его на плаву. Беспокоился он за Клару, переживал, что растет она тихим, молчаливым ребенком, и не сможет занять достойное место под солнцем в этом жестоком мире. Джон считал что достойное образование позволит дочери занять подобающее место в светском обществе и начал готовить девочку к поступлению в кулинарный техникум имени Геннадия Хазанова. Стал обучать ее карвингу и различным поварским примудростям. - Запомни, Клара, главное правило всех коков и поваров: недосол на столе, пересол на спине! - регулярно твердил дочке Сильвер и приводил примеры из своей богатой приключениями жизни.
Он рассказал ей про то, как кока, пересолившего макароны вздернули на нок-рее; про то как из-за пересоленных щей началось восстание на крейсере "Очаков", и про то, как господина Кука, за то что он всем изрядно насолил, съели австралийские аборигены. И еще немало подобных историй услышала Клара Ивановна и вечерами тайком плакала в подушку от страха. Клара, будучи девочкой впечатлительной, настолько прониклась услышанными ужасами, что втихаря от отца совершенно перестала добавлять соль в приготовляемые ею блюда. С пристрастием дегустировавший стряпню дочери Джон, каждый раз кричал: "А соль? А соль-то где?"
Соседи регулярно слышавшие эти крики решили что Джон спрашивает дочь: "Ассоль, ты где?", стали называть девочку Ассоль. Закончив кулинарный техникум с отличием, Клара-Ассоль вышла замуж за капитана пожарного парусника на котором проходила производственную практику.
Капитана звали Сергей Немов. Известен он был во многих портах тем, что покрасил паруса своего корабля красной краской, потому что ему нравилось как краснеет парус одинокий в тумане моря голубом, а так же тем, что вместо панибратского Серый, все называли его на английский манер - Грей.
Глава13. Корала выебусы.
Первым кто его так назвал, был один из товарищей Грея по дипломатическому корпусу, заехавший как-то раз в гости к бывшему сослуживцу. Да-да, Сергей Немов, девять лет прослужил в секретном подразделении дипкорпуса, которое занималось ведением тайных переговоров со сторонними державами и власть предержащими организациями с целью усиления политической мощи страны, и подчинялось непосредственно Государю Императору.
История с его отставкой в расцвете карьеры покрыта тайной, которую лучше, пожалуй, не знать, но в такой работе не бывает "бывших". Будучи на первый взгляд капитаном самого обычного пожарного катера, Немов периодически удостаивался визитов особ с генеральскими эполетами и гостей, приезжавших в каретах с княжескими гербами, и сам три четыре раза в год уезжал в какие-то коммандировки.Что, к чему и зачем, Грей никогда не рассказывал, но несмотря на окружавший его жизнь некий ореол таинственности, в сущности, парнем он был неплохим.
И вот как-то, во вторник вечером, после ужина обнял Грей жену за плечи, посадил к себе на колени и сказал: Кларочка, родная моя, завтра утром мне нужно уехать. И, увидев как мгновенно увлажнились глаза у любимой, тут же поспешил добавить: это недолго, правда, две недели, ну самый край- три, не больше. А когда я вернусь, то привезу тебе какой-нибудь подарок из за семи морей и двух океанов. Придумай, что бы тебе хотелось? Может быть изящный кулончик ? Или изящный серебряный браслет тонкой работы восточных мастеров?
-Милый- вздохнула Клара- опять проблемы на ближнем востоке? Ну когда все это закончится? Почему мы не можем жить как все?
Милая, ты такая у меня умничка. Я очень тебя люблю. И мои командировки обязательно скоро закончатся. Но, пойми, милая, то что должен сделать я, не может сделать никто другой. От этого зависит будет еще одна война или нет. Только не говори никому. Не надо.
Клара нежно обняла Грея за шею, и приблизив губы к уху мужа прошептала: Я никому ничего не скажу,дорогой. Но являясь женой секретного агента, за свое молчание я требую награду. Она нежно коснулась губами щеки Грея- любимый, привези мне из той далекой страны, название которой нельзя произносить вслух, очень-очень красивые кораловые бусы. Грей удивленно взглянул на супругу: Выебусы? Никогда не слышал про такое... но , обязательно поищу, поспрашиваю... А коралы обязательно привезу. Самые красивые, какие только могут быть.
Грей сдержал слово данное жене, он вернулся через семнадцать дней и привез в подарок Кларе кораловое ожерелье невиданной красоты. По форме оно было в общем-то вполне обыкновенное,. Уникальность его была в материале из которого оно было изготовлено. Неизвестно где его приобрел Грей, но про такие коралы не было не то что информации, даже упоминания, ни в одном справочнике. Полуматовые восимигранные бусины ожерелья были выточены из корала, который словно хамелеон менял свой цвет в зависимости от освещения и окружающего фона. Клара, словно маленькая девочка, от радости подпрыгивала и хлопала в ладоши. Она несколько раз подбегала к Грею, целовала его и снова убегала к зеркалу, примеряя к ожерелью всевозможные наряды и любовалась как украшение прямо на глазах меняло цвета и оттенки. В очередной раз обняв мужа, и чмокнув его в щеку, она прощебетала: дорогой, твой подарок- просто чудо. Грей взял лицо жены в ладони и совершенно серьезно сказал: нет, моя хорошая, настоящее чудо- это ты, а остальное все не важно.- и нежно поцеловал ее.
Вечером, когда они лежали в постели, Клара заметила, что Грей явно о чем-то задумался. Любимый, что-то не так на работе? -взволнованно спросила она. - А? Что? - встрепенулся Грей. Да, моя хорошая, на работе, будь она неладна.- и снова замолчал, рассеянно глядя на висящий на стене портрет Дориана Грея, работы Оскара Уальда, с дарственной надписью в левом верхнем углу.
Сереженька, скажи мне правду. Что случилось? Клара приподнявшись на локте, посмотрела в глаза Грею.
- О, я кажется поняла. Тебе надо опять уехать? взволнованно спросила она, и увидев как на миг
сократилась морщинка на лбу мужа, поняла, что ее догадка была верна. -Да будь она трижды проклята, твоя секретная работа- воскликнула Клара . - Согласись, что я прошу не так много. Но пойми ж ты наконец, я- женщина, обычная женщина, и хочу каждый вечер ложиться спать со своим мужчиной. Я хочу, каждую ночь ложиться на его плечо, чтобы он обнимал меня и согревал мои холодные ноги, чтобы он мне расстегивал лифчик...
-Бюстгальтер- машинально поправил Грей.- правильно говорить-бюстгальтер. Это стало последней каплей. Клара взорвалась.
-Лифчик, лифчик, лифчик..! - почти закричала она -Как хочу так и говорю. И не грудь, не грудь... а сиськи. Лифчик и сиськи! И не смей мне указывать как мне надо говорить. Я терпеть не могу твою работу, потому что она ... она .. ненавижу... - и уткнувшись в подушку, разрыдалась.
Грей сел рядом, и заботливо укрыв супругу пледом, осторожно гладил ее волосы и плечи. Ассоль бормоча и всхлипывая постепенно, затихла и уснула, а Грей еще долго сидел на краешке кровати рядом с женой, держал за руку и с нежностью смотрел как в такт дыханию, двигается ее грудь.
Глава 14. Бригантина поднимает паруса.
Солнечный луч медленно проползая по полу, прокрался до ножки кровати, медленно поднялся выше и коснулся лица Клары. Ее веки дрогнули , она моргнула пару раз, повернулась на другой бок и открыла глаза. Потянувшись, она вспомнила вчерашний разговор и глаза ее погрустнели. Грея рядом не было. На столе возле окна в вазе стояли так любимые ею ромашки и лежала открытка с изображением веселой коровы, которая сидя на клумбе, уплетала эскимо. Клара босиком в ночной рубашке подбежала к столу и прочитала записку от мужа: Дорогая, прости, что уехал. Я очень тебя люблю, но я должен туда вернуться. Это последний раз когда мы так надолго расстаемся. Целую везде-везде, и с нетерпением жду нашей встречи. Жди, моя сладкая, и не очень сильно скучай. Отмечай дни на календарике. Твой любящий Я. PS: У тебя, моя прелесть, очень красивая грудь.
- Любимому нравятся мои красивые сиськи - про себя усмехнулась Клара - Да-да-да, я бесподобно хороша-и улыбнувшись, крутанулась на одной ноге перед зеркалом, и вновь подойдя к столу, уткнулась лицом в ромашки.
Прошло две недели...три.. месяц. Грей не возвращался. Сильвер как мог успокаивал дочь, но Клара все равно периодически вечерами плакала. Однажды за этим занятием, ее застал Урфин Джюс, который несмотря на свою мизантропию, к Кларе относился вполне добродушно. И Клара, в свою очередь, зная его с детских лет, очень по доброму относилась к старому пирату и называла его дядя Урфин.
-Почему плачет моя подружка- басовито спросил Джюс- Скажи, малышка, кто тебя обидел и я ему все зубы и кости пересчитаю. Джус покачал увесистым мозолистым кулаком, в котором легко можно было бы спрятать пивную кружку.
Клара-Ассоль рассказала историю с коралами и срочным отъездом своего капитана, и пожаловалась на то, что так надолго Грей никогда не уезжал и что она сильно переживает и волнуется, потому что уже полтора месяца о муже никаких известий. Джус внимательно ее выслушал, неожиданно посуровел, пробубнил под нос что-то ругательное и попросил позвать Сильвера.
Пираты уединились на веранде и Урфин нахмурившись произнес : -Клара мне все рассказала. И знаешь, что я скажу, век мне моря не видать, не нравится мне эта ситуёвина.
-Мне тоже не очень нравится- ответил Сильвер- но пока ничего страшного не произошло, мало ли по какой причине он задержался. Может вернется со дня на день.
-Ты знаешь что меня настораживает? Уж очень мне это все напомнило одну байку которую я услышал в КАИНе.
-Погоди, Каин-это тот чувак, который всю родню свою зарезал?
Не гони волну, Джон. КАИН-это Клуб Анонимных И Неконфликтных., навроде анонимных алкоголиков. Собираются люди с немотивированной агрессией и рассказывают что с ними произошло за последнее время. Потом хором всю эту богадельню обсуждают. Считается, что это некоторым помогает содержимое черепушки на место вправить.
-Дааа, пингвиньи яйца всмятку- протянул Сильвер ты никогда не рассказывал. А тебя-то туда каким сквозняком занесло?
-А чего тут говорить.Было бы чем хвастать. Мне, же сам понимаешь, вся эта ботва нужна как морскому коньку
подковы, но мои дорогие и горячо любимые соседи не оставили мне выбора: либо я должен вступить в этот клуб, либо отправиться за решетку. Если хочешь, расскажу. Только разговор долгий будет, а у меня дома одинокая бутылка рома стоит выдыхается. Поэтому из чувства сострадания к элитному алкоголю, давай у меня пришвартуемся и все обсудим. Джон не возражал.
глава15 Цветочек аленький
Плотный противный дождь караулил их на улице, но два старых морских волка, давно уже привыкшие не обращать внимание на дрянную погоду, вразвалочку отправились к дому Урфина. На терассе был промозгло, и приятели спустились в подвал, где по уши деревянный и вечно голодный Пиноккио в очередной раз пытался проткнуть носом дырку в котелке нарисованом на куске старого холста. Пока Сильвер, хромая спускался по лестнице, Джюс дал бодрый пендаль Пиноккио, который отлетел в угол, по дороге уронив табуретку.
-Вот настырная коряга, ну сколько раз тебе говорить, что картины на стены вешают не для того, чтобы всякие придурки совали свой нос куда не следует. Слушай сюда, древесина второго сорта, нам с Джоном поговорить надо, а глядя на тебя мне хочется наломать дров. Поэтому не отсвечивай, а вали на улицу погуляй со своими друзьями-оболтусами. А то сидишь целыми днями в картину пялишься, зрение портишь.
Потирая шарнирное колено, Пинокио посмотрел на отца и попытался возразить:
-Батя, на улице сильный дождь и я опасаюсь, что из за высокой влажности я разбухну.
-Поразбухай мне тут еще. Я сказал что надо делать, а ты должен галопом выполнять, если не хочешь, чтобы я тебя распилил на чурбаки. Я тебя породил, я тебя и убью. Урфин открыл тумбочку, достал бутылку и поставил на стол.
Зная скверный нрав и крепость кулаков своего отца, сын не стал долго испытывать терпение, попрощался с Сильвером и ушел.
-Надеюсь у этого полена хватит мозгов, или что там у бревен в голове, чтобы спрятаться на чердаке и читать свою азбуку, а не шляться по лужам под проливным дождем- подумал Джон, налил в кружки и приготовился слушать. Джус прихлебывая, начал свой рассказ.
-В клубе народу много всякого разного. Есть даже настоящая графиня. Стерва редкостная, но симпатичная баба, и с чувством юмора у нее все в порядке. Она-то и рассказала. То ли на Волге, то ли на Ангаре,не суть важно, жил был мужик. Звали его Афанасий Андреевич. По образованию- менеджер, по специальности- купец, а по нашему, как есть -барыга. У него было три-четыре корабля, и промышлял он бартерными схемами, меняя меха на пряности, серебро на деревесину ценных пород, кофе на китайский шелк, шило на мыло. Корабли его бороздили бескрайние просторы трех океанов. Жены у него не было, сбежала она с каким-то страховым агентом, оставив купцу трех более-менее взрослых дочерей. И вот в очередной раз, собираясь в поход за три моря, спросил он дочек, какие бы им хотелось получить в подарок диковины заморские. Урфин пристально посмотрел на Джона.- Улавливаешь к чему я клоню?
-Нет пока - ответил Сильвер- но ты не тяни спрута за щупальца, рассказывай дальше.
- А дальше вот как дело было- продолжил корабельный столяр- Одна из дочерей попросила привезти пару ведер настоящего, непаленого, французского парфюма, вторая- индийские древнерецептурные таблетки для похудания, а третья, дура малолетняя, говорит: ничего мне типа не надо, ни духов,ни шуб, ни каменьев драгоценных. Ничего говорит, окромя Цветочка Аленького, краше которого нет на белом свете. Такая вот контуженная на всю башку.
Ну батя ихний, заказ принял и в дальний путь отправился. Челночил он из одного порта в другой, бырыжил. Надо сказать вполне удачно. И про дочек своих не забывал, купил подарки и средней и старшей, а вот про Цветочек Аленький никто ему толком ничего подсказать не мог. Кто говорил, что надо плыть в сторону экваториальной Африки, кто говорил, что цветы искать надо в Голландии, кто-то вспомнил про какого-то Данилу Мастера, якобы главного специалиста по цветам в Зауралье и его окрестностях. Полгода Афанасий по большой воде туда-сюда шарахался, и сам задолбался в усмерть и команду свою замучил. А Цветочек аленький хрен нашел. Делать нечего, во избежание бунта на корабле, решил он тогда поворотить к дому, а младшенькой своей подарок в другой раз приобрести. Но по пути, где-то в районе Ламанша попали его корабли в жуткий шторм. Урфин шмыгнул носом.
-А Помнишь, Джон, как мы в тех краях потеряли "Центробежный" и "Динамомертический"?
Джон печально улыбнулся. -Помню ли я? Да как будто вчера - Он помнил тот день очень хорошо: Двумя фрегатами они подкараулили и взяли на аборжаж испанский галеон с грузом жемчуга, и уже подсчитывали сколько придется на долю каждого. Джон, грешным делом, уже прикидывал как он купит трактир "Трухлявая овца из Майями", который он присмотрел уже давно, и превратит его в пятизвездочный самогон-ресторан быстрого питания. Джон даже написал бизнес-план, придумал название для ресторана своей мечты "Дуже швыдкий цвяхосмык ". Название, с одной стороны, символизировало скорость , с которой обслуживали посетителей, а с другой стороны, "кымсохявц йикдывш ежуд"- произнести было почти невозможно. Но сбыться мечте Джона помешал проклятый шторм. Оба фрегата разбились о прибрежные скалы, из всей команды спаслись только только шестеро, кто успел сесть в шлюпку и боцман, которого спасла надувная резиновая женщина Зина, незадолго до этого приобретенная им в магазине самообслуживания. За свое спасение, боцман в благодарность женился на ней.
- Дааа, тогда был трындец-штормец, клянусь ряпушкой в томате. Хотя Слепой Пью мне потом сказал, что своими глазами видел, как пьяный Энрю Блейк впал в панику, и открыл кингстоны, и уверял, что если бы не это, то может быть мы и не затонули в тот день. Но ты сейчас не отвлекайся, ты по существу говори.
Джус по новой наполнил кружки.
- Ну вот, я и говорю, накрыло их штормом по самое не балуй. Корабли разбросало в разные стороны. Огромная волна, как корова языком, слизнула Афанасия с палубы, предварительно шарахнув его головой о грот-мачту. Но по странному стечению обстоятельств Афанасий несмотря на сотрясение мозга не утонул, в отличии от всего экипажа. Выбросило его на берег. Как позднее выяснилось- остров, почти необитаемый. А между третьей и второй-перерывчик небольшой. Давай еще по одной. Налили-выпили. Урфин на секунду задумался. -Так на чем я там остановился?
- Купца штормом выбросило на остров. - подсказал Джон.
-А, ну да. Выбросило его на берег. Он повалялся немного на песочке, солнышко его пригрело, он в себя пришел и отправился искать телефон -автомат, чтобы в службу спасения позвонить. Только остров тот был совершенно не телефонизирован и даже не электрифицирован, обычный островок : шириной два фарлонга, длинной в милю, по большей части заросший лесом. Так что телефонную будку он не нашел, но нашел клумбу на которой одиноко торчал получахлый аспарагус с полуувядшим блекло-красным бутоном.
-Так вот ты какой, цветочек аленький- злобно прошипел Афанасий- стоило исходить весь мировой океан, чтобы в конце пути получить такое издевательство. Он выдернул цветок с корнем, растение что-то жалобно запищало и ошалевший от неожиданности Афанасий бросил его наземь и торопливо раздавил сапогом. Тут раздался рык громоподобный и перед перепуганым купцом появилось огромное страшнорылое чудище. Афанасий приготовился к смерти и не зря: чудище рыча и брызгая слюной растолковало ему, что он, придурок недоразвитый, уничтожил чудо генной инженерии - единственное во вселенной растение наделенное интеллектом, прекрасного собеседника и к тому же его, Чудища, лучшего друга. А поскольку друг был не только лучший, но и единственный, то Чудищу теперь не с кем коротать длинные вечера за шахматными партиями. А посему, ждет Афанасия смерть неминучая, но вполне естественная, по старости, через много лет, а пока придется ему остаться на острове и скрашивать одинокую жизнь чудовища в качестве нового лучшего друга и партнера по шахматам.. Такая перспектива не сильно обрадовала купца, поэтому он упал на колени и пустив слезу стал умолять чудище отпустить его домой на один день, чтобы попрощаться с дочерьми. Про себя же Афанасий задумал обмануть чудовище: главное -это любым способом выбраться с таинственного острова, обратно же возвращаться он не планировал.
Но чудовище был не только страшное, но и предусмотрительное : переписало паспортные данные Афанасия, и строго пригрозило, что если тот вовремя не вернется, то оно всем все про него расскажет. Что и кому расскажет чудище не сказало, но такой оборот насторожил Афанасия. Он как и многие капитаны торговых судов, море обожал бескорыстно, а значит очень не любил заполнять таможенные декларации и налоговые документы. И как всякий коммерсант не желал, чтобы об этом стало известно: ибо могло не только подорвать репутацию купца первой гильдии, но и привести его на скамью подсудимых. Пришлось купцу подписать бумаги о том что он, Борщец А.А. с одной стороны, и Чудище Мохнорылое с другой, заключили договор о нижеследующем... ну и так далее. А чтобы Афанасий не опоздал, чудище выдало купцу телепортационный перстень: повернешь камнем вниз и где бы ты ни был, в тот ж миг очутишься вновь на острове.
По подписанию договора, чудовище, сверившись с картой, запрограммировало перстень на нужные координаты и отправило купца в родной город.
Глава 16 Каганович
Попав в город Афанасий зашел на барахолку. Поскольку чудище выделило только пятьсот рублей командировочных, особо шиковать было не на что, но без подарков дочерям появляться домой было неудобно. В парфюмерной лавке купил он флакон польских разливных духов, а у аптекаря приобрел травяные таблетки от кашля в красивой упаковке и пачку гематогена.
Купец уже подходил к дому когда его окликнули по имени отчеству. Это и была графиня. Давнишняя знакомая Афанасия, графиня Рахиль Эфраимовна Каганович, женщина красивая, умная, безусловно обладающая тонким вкусом, хотя и имеющая склонность немножечко пустить пыль в глаза окружающим.
Зная эту ее маленькую слабость, Афанасий с удовольствием потакал графине, не бесплатно конечно, и при любой оказии доставлял для нее всевозможные гламурные изыски: вяленую мамонтятину, гренландские ковры ручной работы, молдавский костяной фарфор, шерстяные вязаные кофточки из Танзании, арабское кружевное нижнее белье, шкуры шанхайского барса и полярного крокодила.
Было у Рахиль Эфроимовны хобби: безобидные розыгрыши. Нравилось ей невинно подшучивать над окружающими и друзьями. Как-то раз привез Афанасий из дальних странствий несколько рулонов абсолютно дивного карагандийского джинсового бархата. Графиня купила у купца всю партию и всем свом подругам подарила по отрезу на платье. Каково же было всеобщее удивление гостей, собравшихся в доме графини на званный ужин, когда выяснилось что большинство приглашенных дам одеты в платья пошитые из той же ткани что и занавески в доме графини. Сконфуженные дамы готовы от стыда были сквозь землю провалиться. Одна из них тотчас крепко повредилась умом, а другая, придя домой, попыталась отравиться, чем очень развеселили графиню.
-Афанасий Андреевич, ма шер, какая встреча. Негодник, вы совсем про меня забыли.
-Ну что вы, что вы? Как вы могли подумать, милейшая графиня-возразил Афанасий.-Разве возможно вас забыть?
- Ну ладно вам, льстец.. Лучше расскажите ладно ль за морем иль худо и какое в свете чудо? Что необычного вы привезли из своей последней поездки? Чем вы меня удивите на этот раз?
Афанасий вздохнул. -Ах, графиня, увы нечем мне порадовать вас ни сегодня ни впредь. Если бы вы только знали в каком неприятном положении я сейчас оказался.
Графиня живо заинтересовалась, она была настоящей женщиной и значит по природе своей любопытной.
-Афанасий Андреевич, это моветон скрывать тайны от своих друзей. Вы должны мне немедленно все рассказать.
Когда купец поведал о своих злоключениях, графиня ненадолго задумалась и тут же предложила вариант дальнейшего развития событий. Будучи женшиной, как уже говорилось, умной, она прочитала копию договора с чудовищем и заметила юридическую лазейку, которой и предложила воспользоваться. Во вступительной части к договору было указано "Борщец А.А."без указания чинов, званий и прописки. На это и обратила внимание графиня, предложив найти человека с аналогичными инициалами и отправить его вместо себя к чудищу на остров. Афанасий задумался, перелистал телефонный справочник, но никого кроме себя с такой фамилией не нашел. Опечалился. Тут ему графиня и говорит:
-А нет ли у вас из родственников кого-нибудь и подходящими инициалами.
А у купца три дочки: Ангина, Анастезия и Антиргипина. Стало быть все трое Борщец А.А., выбирай любую и отправляй к Чудищу вместо себя. Афанасию конечно было жаль дочек, но если он сам отправится к чудищу, то без отца пропадут все трое, а тут всего одной пожертвовать придется. Графиня Каганович облегчила выбор, сказав, что всю кашу должен расхлебывать тот, кто ее заварил. Так было принято решение о том, что в качестве подарка для младшенькой, Анестезии, которая изначально заказывала аленький цветочек, Афанасий подсунет чудищин перстенек. На пальчик оденет и попросит покрутить, якобы затем чтоб полюбоваться на то, как играют грани на камушке. Сказано-сделано, Анастезия исчезла и с тех пор никто ее не видел. А купец и поныне жив и здоров, продлжает радовать графиню заморскими диковинками и благодарить за спасение.
Часть 2. 12 подвигов пиратов. главы 1-16
© Copyright: Слонямбус, 2013
Свидетельство о публикации №213011702188
Свидетельство о публикации №213011702188
Рецензии