Предложил даме позавтракать в кафе...

Предложил даме позавтракать в кафе - добро пожаловать за решетку

В законодательства некоторых европейских стран были внесены изменения, направленные на ужесточение наказания за «сексуальные домогательства».
В Лос-Анжелесе,  как и в Нью-Йорке, предложение коллеги по работе выпить чашечку кофе или, что еще хуже, приглашение позавтракать в кафе может обернуться  для мужчины большими неприятностями - разорительным штрафом или даже тюремным заключением.
- О, простите! Надо же быть таким идиотом! Как нехорошо с млей стороны! - лепечет он.
Это брюнет лет тридцати пяти. Типичный представитель мира бизнеса. Здесь, среди небоскребов делового квартала Лос-Анжелеса, он выглядит обычно. На отвороте пиджака бейджик с фамилией и названием кампании, где он работает (американцы как будто все время боятся забыть, кто они). Лицо мужчины из шоколадно- коричневого превращается в пепельно-серое, и все это потому, что выходя из лифта, он наступил мне на ногу.
-Ничего сверх страшного не произошло, - говорю я, считая инцидент исчерпанным.
Но он остается неподвижным на фоне гигантского холла: пальмы, фонтаны, серый мрамор.
Фигура квадратная, но ноги его плохо держат, дыхание учащенное:
-Уверяю вас , это нечаянно, это не предлог, чтобы завязать разговор. Лицо покрывается крупными каплями пота. Что, все-таки, с ним?
Сделав шаг к выходу, говорю:
-Успокойтесь, я вам верю.
Облегченно вздыхает:
- С другой это могло бы  плохо обернуться для меня. Очень плохо. Я мог бы потерять целое состояние. Ведь местные женщины в чем угодно готовы усмотреть сексуальное домогательство.
И это похоже на правду. Каждую неделю печать и телевидение подбрасывают обывателю историю злоключений какой-нибудь «жертвы».
То  это толстуха  Джорджия Кол с недобрым взглядом из-под фуражки с нашивками морского ведомства: она обвиняет своего капитана  в «злоупотреблении  ненормативной лексикой» и требует с него  50тысяч долларов компенсации. То Сандра Фостерс, разложившая свои груди поперек первой страницы  вчерашней «ЛОс Анжелес: эта кино-дива намеревается облегчить карман своего режиссера  на 200 тысяч долларов  за ежедневные  «сексуально ориентированные шутки». А Ронни Скот, кучерявенькая дежурная  из гостиницы «Беверли Палмс», ополчилась в утреннем номере «Курьера»  на администратора гостиницы: 250 тысяч долларов, заявляет она - это минимальная компенсация  за ущерб, причиненный ей в течение трех лет «нежелательными прикосновениями».
Откуда у американок эта волна садизма по отношению к мужчинам? В чем причина?
- Пожалуйста, не говорите вашей соседке, что у мне понравилась ее фигура, - умоляет меня Рон, - я сказал это просто так, несерьезно.
У него тоже паника в глазах и подрагивает голос.
Странно воспринимаются такие  экивоки со стороны со стороны парня с телосложением Шварцнеггера.  Рон- почтальон квартала Западный Голливуд, в котором  я живу.
В 10 часов, как обычно, о начал обход района.
-- Понимаете, сейчас не то время, чтобы делать женщинам комплименты, Запросто потеряешь работу, если не схлопочешь что-нибудь  похуже, - находит нужным добавить Рон, - женщины пошли на нас волной.
Его голос понижается. Могучие руки продолжают извлекать из дюжины почтовых язиков их содержимое.
- Почта, которую я им доставляю последнее время, - это почти исключительно буклеты  с рекламой юридических консультаций. Каждую неделю в нашем городе их открывается не менее сотни! - поясняет он. - По новому законодательству денежная компенсация  в пользу «жертвы  сексуального домогательства» удваивается.
Рон сует мне под нос желтую брошюрку «Как возбудить против мужчины дело  о сексуальном домогательстве и добиться максимальной выгоды».
Выемка почты закончена. Рон стал выглядеть увереннее. И все же беспокойство не оставляет его:
- В конце этой улицы в желтом доме живет один тип. Поговорите с ним, если мне не верите.
Иду к Филиппу. Но он не будет со мной говорить. Ни со мной, ни с кем-нибудь другим.
- Позавчера повесился. Его нашел телевизионный мастер, - говорит полицейский, толстяк в затемненных очках.
Он расположился на веранде  деревянного домика в западно-американском стиле: кресло- качалка, кактус,  предметы индейского искусства. Филипп был архитектором при пляжном комплексеНьюпорта в 20 километрах от Лос-Анжелеса. Не устоял перед прелестями рыжеволосой коллеги.
- В прошлом году она подала на него в суд, обвинив в сексуальном домогательстве. Фидипп потерял работу. Кроме того, ему присудили солидный штраф. Пришлось продать дом. Новые владельцы  должны въехать на следующей неделе. Вот он и сломался, -поясняет полицейский, потирая руки в черных перчатках, - это уже второй такой случай в нашем районе и, уж конечно, не последний.
Тон полицейского начинает меняться:
-Суфражистки были просто герлскаутами по сравнению с сегодняшними бабами. Это же настоящие террористки.А главарь у них, здесь  в Калифорнии - Красная Глория, адвокат на службе у сатаны.
В конце концов, чего добиваются американки? Они имеют все, что имеют мужчины, и даже больше. Они толпятся на мраморных лестницах университетов Лос-Анжелеса и Стэнфорда и пачками получают дипломы врачей, адвокатов, архитекторов. Они богаты, здоровы, хорошо выглядят.
«Таймс» пишет: «Американские женщины выиграли, наконец, битву за равенство». Так какого им еще надо рожна?
Этот же вопрос, похоже занимает и полицейского. Страж порчдка чешет в затылке:
- Может быть, все, чего в конечном счете они хотят, это оттяпать нам я… - Он сдержанно похахатывает. Довольный своей раскованностью. - Почему? Не знаю, - добавляет . - Все, что я знаю, это то, что у них уж руки давно чешутся. А сейчас они пошли напролом. Но у нас, вы знаете, все начинается и кончается долларами. Посмотрите вокруг себя.
Смотрю. И что я вижу?
На бульваре Святой Моники, напротив пивзавода Стро, сотни  три женщин проводят митинг протеста. Нет, они не против пива. Даже не против рекламы  пива. Они против рекламы, «провоцирующей мужчин на сексуальные домогательства» (телевидение по заказу администрации  каждый день прокручивает ролик - пять сногсшибательных красоток  в бикини на сказочном пляже  дегустируют  пиво «Стро», подмигивая и поводя плечиками: «Ах, … как вкусно!»)
-Опять на женщину начинают смотреть, как на вещь, надрывается расплывшаяся брюнетка.
Безразмерные груди чудом умещаются внутри черной футболки, к  которой  прикреплена табличка: «Кроме матки у меня еще есть мозги». Не подозревая , она демонстрирует и качество мозгов:
- Это обойдется им в кругленькую сумму, этим подонкам из управления.
Библиотека Беверли Хилз, города - побратима французских Канн, как сообщает надпись на гербе перед входом. Блондинка на абонементе в стиле Джоди Фостер участливо наклоняется ко мне:
- У вас опасная профессия. Мужчины, у которых вы берете интервью, должны домогаться вас с утра до вечера. Не поддавайтесь этим сволочам! Чуть что, сразу в суд.
- О каких сволочах вы говорите? Никто никогда до меня не домогался.
Ее рот принимает форму  форму возмущенного «О», лицо перекашивается от гнева:
-Все женщины подвергаются сексуальным домогательствам. А вы принадлежите к их худшей категории.
- Какой?
- Той, что даже не догадываются об этом, и, следовательно, не борется.
А вот как борется служащая в музее современного икусства, миниатюрная  брюнетка Флер (цветок).
Сегодня вечером это имя ей не совсем к лицу. В то время как двое полицейских «берут в окружение» ее мужа, рыжего здоровяка, она кричит,  переходя на визг:
- Скотина, опять ему приспичило спать со мной. И это уже третий раз за месяц1 Он ухватил меня за талию, пытался втащить в спальню! Ну, ничего! Через суд я вытрясу из него все сбережения! Завтра же иду к адвокату!
Об «ужасе», через который пришлось пройти Флер можно судить, взглянув не ее мужа: под глазом фонарь, рассеченная бровь кровоточит -результат классического применения сковородки, которая валяется тут же , на полу.
Лучшего адвоката, чем Красная Глория, Флер не найти. После вручения медали лауреата премии за общественную деятельность, Глория стала в Америке значительной личностью, и, встретиться с  ней рядовой американке не просто. Она - президент всеамериканской ассоциации женщин. Аудиенции с этой персоной пришлось ждать три месяца.
Красной Глории 48 лет. Но выглядит она на 38. Маленького роста, гладкая, как фарфор, кожа. Волосы цвета вороньего крыла. Красивые черные глаза. И вся в красном, от платья до туфель.
- Ах. Как это нелегко - быть женщиной в Америке, -вздыхает она, обозначая жестом руки пространство за верандой.
А там, шестью этажами ниже, проезжая часть Олимпийкого бульвара, среди гигантских машин копошится масса человеческих фигурок - рабочих- мексиканцев в желтых касках. И это все, чтобы открыть  метро - вот будет полигон для «сексуальных домогательств». Ах, да. Собственно, что же это такое - «сексуальные домогательства»?
- Нежелательные сексуальные авансы. Они могут принимать конкретную форму: прикосновения, касания. Или абстрактную6 неуместные шутки, создание напряженной атмосферы на работе или дома, - как по учебнику перечисляет Глория.
Я думаю о Филиппе в его желтом домике. Мне становится дурно. Кем же они считают себя, эти американки? Сказочными принцессами из Тысячи и одной ночи? Или драгоценными экземплярами исчезающей популяции? Или ягодицы у них из чистого золота? Потому что тысячи и тысячи, что они требуют за ущерб (какой ущерб?), это все-таки чрезмерно.
Робко высказываю эту мысль.
- Чрез-мер-но! - шипит Красная Глория, принмая вдруг стойку кобры. - Какая компенсация может быть безмерной, когда речь идет о подобном травматизме? Женщина, подвергнувшаяся сексуальному домогательству. Изуродована на всю жизнь. Кошмары, фригидность. Рвота. Полная потеря веры в себя. Поговорите с моими клиентками.
Случай с Синцией, даже на всего виденного мною, представляется патологическим. Это небольшого роста брюнетка. Ей 27 лет. На заводе  «Мак Фарлах», где она работает, мужчины из соседнего ателье прикрепили ей на стенку вырезку из журнала 2Плйбой», а на ней красотка в костюме Евы:
- Я чуть не упала в обморок. Все друг покрылось грязью: ателье, машина и я сама.
И тогда началось: приступы тоски, страхи, мигрени.
- Эти ужасные мигрени, - стонет Синция на больничной койке в клинике Святого Винсент-де -Поля, мне от них никогда не избавиться. Едва ли я смогу теперь работать. А уж принимать лекарства придется до конца жизни.
Она намерена предъявить иск на два миллиона долларов за нанесенный ей ущерб.
Еще одна клиентка Красной Глории - служащая  Индустриального банка, знойно рыжая Пэм.
С ее точки зрения 200 000 долларов, что она требует со своего бывшего патрона, будет для нее «самой эффективной терапией».
- Согласна, это огромная сумма, но она адекватна нанесенной мне травме, - добавляет она, удобно устраиваясь на красной банкетке пиццерии «Встреча» на главной торговой улице  Лос-Анжелеса.
На фоне огненной шевелюры ее лицо кажется бледным. На отвороте пиджака из серой ткани (она одевается по-мужски, чтобы не привлекать внимание «самцов») - табличка: «Если я говорю нет, значит нет». Травмирующее действие на Пэм оказывают «знаки» или « сигналы». Какие сигналы? Знаки чего? Сексуального домогательства. Разумеется. На работе это послания на мониторе ее компьютера: «Мне надо с вами поговорить. Давайте позавтракаем вместе». Записки под «дворниками» ее  «Хонды»: « Как насчет бокала сегодня вечером?» Ну а последний «знак», полгода тому назад, бы для Пэм, что называется началом конца. Так что же это был за знак? Дрожащая рука не может удержать кусок пиццы. Рот, обезображенный гримасой ужаса и отвращения в конце концов выдавливает мне в ухо: «Я вас люблю».Записка была прикреплена к ветровому стеклу «Хонды». После этого Пэм должна была провести три месяцеав психиатрической больнице, выйдя из которой, выиграла свой процесс, и вместе с ним два миллиона долларов (за «посягательство на душевное здоровье»).
Еще полдюжины клиенток Красной Глории изливают мне свои травмированные души. У всех одно и то же. Та же ненависть во взгляде, когда речь идет «об этих типах». Та же интонация скрытого торжества в голосе, когда они утверждают, что они «жертвы». Та же напряженна артикуляция искривленного рта, выкрикивающего, как заклинания. Что лучшая терапия - это вытрясти побольше долларов из «этого типа».
Почему так? Что лежит в основе этого уродливого явления? По мнении. Американского журналиста Чарльза Сайкса, Америка превращается  в страну людей,  считающих себя жертвами несправедливых преследований. Согласно их образу мышления  неполадки в их жизни вызваны одним из следующих факторов: семейные отношения, воспитание, климат, политика, пища. Короче говоря, не важно кто или что, но только не они сами. А поскольку в жизни что-то не получается почти у всех, то и выходит, что практически все считают себя жертвами. Для женщин такая позиция  оказывается не только психологически комфортной, но и выгодной. Помимо с неба свалившихся тысяч долларов, можно при некоторой доле везения попасть в качестве почетной гостьи на теле шоу или даже совершить  бесплатное турне по стране с бесплатным проживанием в отелях высшего разряда, рассказывая о своих злоключениях  на встречах с женской общественностью. Что для истерзанного неурядицами сердца может быть отраднее спектакля в женской аудитории, заливающейся слезами в коллективном сеансе сочувствия и солидарности.
По материалам французской прессы Николай ТИХОНОВ.