Кому нужна эта Женька?

            На лестничной площадке, рядом с дверью в нашу квартиру, слышен шорох, копошение,  шаркающие шаги, тяжелые вздохи и тихие причитания. Соседка Женя опять потеряла ключи. Опять, сгорбившись в своем странном одеянии с чужого плеча, она будет перебирать старческими руками что-то в своих многочисленных полиэтиленовых пакетах. И седые пряди волос упадут на  сморщенное лицо, как будто отгородив его хозяйку от внешнего мира. И опять Женя  будет долго сидеть на нижней ступеньке  следующего лестничного пролета, что-то неспешно есть, прихлебывая из бутылки. А может быть позвонит в нашу дверь и попросит на время взять ее пакеты, а сама пойдет бродить по городу. И вернется поздно вечером, когда наверняка  придут с работы ее соседи по и квартире.
            Евгения Павловна Войковская переехала жить в наш дом лет сорок назад. Симпатичная, стройная женщина, всегда модно и со вкусом одетая, как  молодой специалист получила маленькую комнатку в коммунальной квартире. Кроме нее, жили еще две семьи. Работать стала  на Экскаваторном заводе, психологом. В  те времена это специальность была редкостью,  Евгения Павловна зарабатывала хорошие деньги, что позволяло ей  вести богемный  образ жизни – часто собирать к себе гостей, посещать все выставки, все премьерные   спектакли и концерты, следить  за новинками литературы, кино и моды, ходить в солоны красоты.
            Так  как телефон в подъезде имелся только в двух квартирах, у нас и еще на пятом этаже, Евгения Павловна, по-соседски, часто приходила к нам звонить – то вызывала такси, то собирала на посиделки друзей, то просто болтала со своими приятельницами. Поэтому наша семья была в курсе всех ее дел. Она с радостью демонстрировала   свои  обновки  и приобретений.
               Войковская являлась человеком неординарным: писала не плохие стихи, своеобразно рисовала. Неоднократно  приглашая меня к себе на чашечку кофе, много говорила о литературе, об искусстве,  заставляла честно высказываться о своих творениях. Когда мои  впечатления совпадали с ее мыслями, радовалась как ребенок. А когда в них было что-то отличительное, удивлялась и просила объяснить. Я же в свою очередь удивлялась своеобразному уюту ее маленькой комнатки,  оригинальным статуэткам и вещицам, стоящим на серванте и полочках, развешенным миниатюрным картинам, хорошему подбору книг. Это был мир человека не похожего ни на одного моего знакомого.
               Потом что-то надломилось в этой незаурядной женщине.  Раз попала в психиатрическую клинику, два, три…   Её попросили уйти с работы. И как раз это совпало с началом 90-х, когда все рушилось, закрывалось, разорялось. Евгения Павловна попыталась устоять. Устроилась на первый в городе телефон  доверия, собирала факультативные занятия по психологии, писала статейки социального содержания в разные местные газеты.  Её родители немного  помогали деньгами. Как-то перебивалась,  и даже старалась выглядеть, как прежде.
             Но вот родителей не стало, друзья и знакомые разбрелись, редакторы газет перестали платить даже самые маленькие гонорары. Двое соседей Евгении Павловны  продали свои комнатушки и разъехались. Женщина  осталась одна в пустой квартире. Иногда она     даже не могла купить коробок спичек, чтобы вскипятить воду   на единственную чашечку кофе в день. Начались хождения по соседям. Кто мог, помогал. А кто и захлопывал перед лицом дверь.  Времена были тяжелые, каждая семья едва сводила концы с концами. Многие попросту голодали.
              Войковской удалось устроиться на работу в отдел социальной защиты Заволжского района. Получала крохи, на которые с трудом, но прожил  бы нормальный человек,  а человек с неадекватным отношением к окружающей действительности – просто погиб.  Но соседи по подъезду и кое-кто из оставшихся друзей поддерживали – кто едой, кто одеждой,  кто деньгами. Конечно, когда сам рассчитываешь каждую копейку  до зарплаты или пенсии, а тут еще кто-то просит в долг, это не может не раздражать. Однако надо отметить, что Евгения  Павловна всегда отдавала  всем долги до последней мелочи.  И тут же начинала занимать снова.  Люди давали в долг, давали – потом не выдерживали,  отказывали.
           Не ладились дела и на новой работе, назревало увольнение. А человеку осталось доработать до пенсии один год! Одна соседка по подъезду, выведав ненавязчиво место работы у Евгении Павловны, поехала туда, поговорила, объяснила ситуацию. Сотрудники о профессиональных  качествах  Войковской отзывались очень хорошо, но ее неадекватное поведение с коллегами  воспринять не могли. А когда поняли и прочувствовали всю ситуацию, пообещали продержать этого работника до пенсии. И  даже когда Евгения Павловна вышла на заслуженный отдых, не раз приходили навещать ее на дом.
              Вроде бы жизнь начала налаживаться. Но душевная болезнь брала свое. Евгения Павловна продолжала изводить соседей по подъезду заниманием денег. Она пристрастилась к спиртному. Долг за квартплату перевалил за 20 тыс. Одна сердобольная женщина, имея знакомых врачей в психиатрической клинике, предложила Войковской оформить инвалидность. Та подняла скандал: «Я здоровый человек!».  На том и порешили.
            Вскоре в квартиру к Войковской въехали новые соседи – молодая пара с малолетним ребенком.  Они пришли в ужас, когда поняли, какой «подарок» к двум комнатам приобрели. Человек полностью деградировал, не следит за собой, одежду носит до невозможного состояния и сразу выбрасывает на помойку. Любое время может сотворить какой угодно неадекватный поступок. Евгения Павловна уже несколько раз срывала краны, ломала трубы в туалете и заливала соседей снизу. И пока молодые люди чинили поломку и убирали воду, женщина, закрывшись в своей комнате, кричала: «Это не я!». Но ведь она имеет еще и  свободный доступ  к газовой плите…  Соседи Войковской, даже когда идут в туалет, запирают своего ребенка в комнате  на ключ.  Люди просто бояться.
              Они обращались за помощью в муниципалитет, в жилищно-коммунальное хозяйство и даже к участковому. Но везде им отвечали отказом. Это и понятно  - законов для таких случаев нет. А если они и есть, то значит – малоизвестны и не действуют.  И кто будет с этим разбираться? Кому  нужна эта Женька!?
      Таких, как Евгения Павловна Войковская, в Твери и Тверской области много. А в России еще больше. Сколько раз показывали по телевизору  репортажи про таких людей! Одни превращают свою квартиру в свалку мусора, который в любой момент может  вспыхнуть. И  сгорит весь подъезд, могут пострадать невинные люди.  Другие устраивают сборища бродячих животных. И опять окружающие жильцы страдают от вони и шума. Но ведь подобных «нарушителей» не выгнать на  улицу! Как бы там не было, это все равно люди. Да, со странностями, с отклонениями – но люди. Насильно их в сумасшедший  дом не запрячешь, без их согласия в дом престарелых не отправишь.  Но  может быть пора уже подумать о каком-то социальном надзоре? Может быть нужны какие-то законодательные акты, предусматривающие опеку над  такими людьми?  А возможно и организация, типа опекунского совета, чтобы велся учет этих  людей, чтоб следили за их жизнью. Если у кого- то из них есть родственники, заставлять тех в должном порядке ухаживать за ними, вплоть до судебного наказания. Ведь сколько в жизни  примеров, когда у совершенно заброшенных пожилых людей, после смерти вдруг объявлялись внуки или племянники, которым переходила квартира, стоимостью в несколько миллионов. Почему бы не ввести закон, где было бы четко прописано, что родственники, отказавшиеся ухаживать за стариком, лишаются   недвижимости последнего? А тому, кто действительно одинок, такой опекунский совет мог бы назначать на добровольных началах человека, который бы следил и помогал своему подопечному, а после его смерти получал право на жилплощадь. При этом опекунский совет следил бы за работой назначенного человека, чтобы не было никаких притеснений и махинаций. Если бы давно организовалось такое положение, сколько бы можно было бы избежать человеческих трагедий! И количество бомжей сократилось бы в несколько раз. И невинно страдающие люди вздохнули бы с облегчением.
Наша страна постепенно движется к цивилизованному обществу. Есть надежда, что люди, подобные Евгении Павловны Войковской, обретут в этом обществе достойную человека жизнь и спокойную старость.