В электричке

Командировки в Боржоми для меня стали обыденными. Обычно там проводились предсезонные  сборы спортсменов. Мне, как представителю спортивного ведомства, надо было ознакомиться с положением дел, провести опрос.
Во время анкетирования произошла путаница. Вопросники заполняли одновременно борцы-классики и "вольники". Несмотря на мою просьбу - складывать анкеты в разные кипы, спортсмены это не сделали, а я не проследил. «Ничего, в электричке разберусь!» - промелькнуло в голове. Быстро распрощавшись с хозяевами, я поспешил на вокзал.
 
В вагоне резвились детишки. В Боржоми много разных детских курортов. Эти тоже были из курортников. Я извлёк из сумки вопросники и занялся их сортировкой. Детский гомон мне не мешал. Тут я обратил внимание на группу девочек – лет 10-11. Они сидели тихо, чуть поодаль и в общей кутерьме своих товарищей не участвовали. Они исподволь поглядывали в сторону пассажира, сидевшего напротив меня.
Моим соседом был иностранец, видимо, немец - холёный голубоглазый блондин в фирменной спортивной форме. Со спортивной же выправкой. Он смотрел в окно электрички, не проявляя интереса к пассажирам. Его рот оставался твёрдым, губы сомкнутыми. Только в какой-то момент он слегка улыбнулся уголком рта, заметив, как на него смотрят девочки из местных.
Девчушки чем-то напоминали воробушков, сбившихся в стайку. Мелкие, неказистые, перешептывались друг с другом. Среди них выделялась девочка – рыжеватые волосы, чёрные брови, голубые глаза. Белое лицо ребёнка было густо посыпано веснушками. И одета она была аккуратнее своих подружек. «Местная маленькая королева», - подумал я о ней. Именно с ней обменивались короткими фразами подружки и потом снова с лёгким испугом поглядывали в нашу сторону. «Королева» тоже смотрел с плохо скрываемым интересом. В её взгляде была та же детская робость, но и ещё желание быть замеченной.
 
Дети были из кахетинской деревни, как я потом выяснил. Эти маленькие провинциалы, может быть, первый раз в жизни видели иностранца, да ещё такого вальяжного, благообразного. Харизме его великолепия поддалась даже молоденькая  учительница. Она – смуглянка, по-деревенски одетая, присела чуть поодаль, виновато улыбалась, как будто извинялась за мальчиков, которые как угорелые носились по вагону. Вот одного из них перехватила пожилая учительница. Я  обратил внимание, как она наказывала шалуна – своим большим и указательными пальцами правой руки давила ему кончики пальцев. Такое наказание тогда называли «доением крыс». Парнишка пустил слезу, а педагог спокойно и назидательно ему выговаривала. Женщина проявляла полное равнодушие к иноземцу. Может быть, не видела его, так как сидела спиной к нам.
Через некоторое время девочки освоились, завели свои разговоры, и только иногда мельком поглядывали в сторону моего соседа. Тот сидел как истукан и не отводил глаз от проносившегося за окном пейзажа. 

Объявили станцию, на которой ребятне надо было выходить. Бурно засуетились мальчишки. К этому времени девочки-воробышки перестали замечать моего соседа. Они присоединились к всеобщему ажиотажу. Только "маленькая королева" ещё раз, напоследок взглянула на красавца опять-таки робко и потом удалилась со всеми.
 
Через три часа электричка прибыла в Тбилиси. За всё это время мой сосед ни разу не подал голоса. Я же ковырялся в своих бумагах.