Марина - значит морская. Часть 2. Глава 2

             Все последующие дни Денис ходил сам не свой. Таким счастливым мама его еще не видела. «Как же сильно любит он эту девушку. Просто голову потерял от счастья», — думала она, и все же, улучив удобный момент, осторожно намекнула:
— Денис, ты уже взрослый и, я надеюсь, понимаешь, что деньги, которые мы получили за дом, лучше потратить на приобретение жилья, а не растрачивать по пустякам.
— По пустякам?! 
             Да он за один взгляд Марины готов всю жизнь провести в шалаше. 
— Я хочу навестить отца, — сказал он, — какие же это пустяки?
            Понимая, что сын не отстанет, мама выделила ему небольшую сумму, которой хватило бы лишь на билет в общий вагон пассажирского поезда.
«Какая разница, — думал Денис, — лишь бы ехать, лишь бы поскорее оказаться в родном поселке, лишь бы поскорее встретиться с ней, а как, на чем, — не важно» Но он ошибался.

             В общем вагоне, оказывается, все пассажиры садились на места, которые успевали занять. Денис об этом не знал и, пока ходил по вагону в поисках места, обозначенного в его билете, все уже расселись. Устроившись на краешке самого неудобного места, возле двери, которая постоянно открывалась и била его по плечу,  Денис начал свое  нелегкое путешествие.

             Тащился поезд невыносимо медленно. Ехал по каким-то объездным путям и останавливался буквально у каждого полустанка. Бесконечная сутолока, хождения взад-вперед в поисках свободного места… Громкие переговоры через три купе, ни о чем, так, лишь бы орать. Грубые мужики с мешками, бабы (женщинами их не назовешь) с набитыми сумками, связанными и висящими через плечо. Но, главное, что стало для Дениса настоящим испытанием, — это запах.
             На каждой станции в вагон кто-то подсаживался и, в итоге, народу набилось раза в три больше, чем он мог вместить. Пассажиры, в основном, сельские жители, — люди простые, поэтому и одежда их воняла так, словно ее не стирали годами. Прибавить к этому — отсутствие туалета, из-за чего малая нужда справлялась в проходе между вагонами и картину «чудесного аромата» можно считать законченной.
            Мощный мужчина, сидящий напротив, в грязной рваной телогрейке, с трехдневной щетиной на сером, обветренном лице, с кулаками, похожими на пивные кружки, неожиданно решил закурить. Ну и что? Курить охота, а встать нельзя, место сразу потеряешь. На него зашикали со всех сторон, папироску заставили потушить, но за несколько секунд он успел надымить так, что Денис чуть было не потерял сознание.
                Народу все прибавлялось и, в какой-то момент, на Дениса навалилась огромная тетка. Он попытался ее оттолкнуть, но не смог. Мужчина напротив пробасил:
— Вы чо, …., ребенка задавили, а ну-ка.
                Денису помогли выбраться из-под бесформенной туши, подсадили на третью, багажную полку, где он, свернувшись калачиком, среди мешков и коробок, задыхаясь от смрада, сумел на некоторое время забыться тревожным сном..

                Вместо шестнадцати, поезд тащился двадцать восемь часов, и, когда  Денис, истерзанный, измученный и ошалевший вывалился на перрон родного Нагорска, ему показалось что он побывал в аду!
               На свежем воздухе он сразу вспомнил, что ничего не ел последние тридцать часов. Поэтому, забившись в укромный уголок, ему, наконец, удалось обглодать куриную ножку и съесть две вареные  картофелины и соленый огурец — нехитрый паек, который мама дала ему в дорогу.

              На автобусной станции, куда он притащился уже за полночь, рейсов в Приозерск, конечно, не было. Пришлось коротать время до утра. Все лавочки, естественно, были заняты, и Денис, просидев всю ночь на корточках, безуспешно пытался заснуть.

              Первым рейсом подали маленький, разваливающийся на ходу автобус, который тоже набился под завязку. Ехал автобус больше часа, поэтому, когда Денис оказался в родном поселке и по адресу нашел дом, в котором отец снимал комнату у своего друга, дяди Семена, Алексей не сразу узнал своего сына. Только после того, как Денис спросил: «Пап, ты что, еще не проснулся»? Мужчина удивленно вскинул брови.
— Дениска? Ты? Как ты здесь оказался?
— Вот приехал тебя проведать. Да, вижу ты не рад!
— Я рад, очень рад, но только не пойму, как ты приехал, один, без мамы. Ты что, поругался с ней? Убежал из дома?
— Нет! Дома все нормально, обживаемся потихоньку. А я к тебе, на пару дней, точнее, теперь уже на один… Должен был приехать вчера, но…
 
             И Денис рассказал отцу о своих дорожных приключениях.
— Да, это ужасно, — возмущался мужчина, — ну, а, вообще, как вы там? Привыкаете? Как мама? Ты же, наверное, приехал не только на меня посмотреть? Небось, соскучился по друзьям?
— Да, и по друзьям соскучился тоже.

            Мужчина отправился на кухню готовить завтрак, а Денис прилег на диванчик чуть-чуть покемарить и сразу отключился. Глаза открыл только вечером, когда отец уже пришел с работы, долго смотрел по сторонам, не понимая, где он и что с ним? А когда, наконец, пришел в себя, решил сразу бежать к Марине. Не слушая отца, который предложил ему покушать, принять душ, Денис схватил куртку и  выскочил на улицу.

               Он надеялся, что проведет с Мариной целый день, но позорно проспал несколько часов драгоценного времени и теперь у него в запасе оставался только один вечер.
               Спеша к знакомому дому, он то и дело спотыкался, вдобавок, его шатало из стороны в сторону так, что прохожие, принимая парня за пьяного, осуждающе качали головой.
 
              Бабушка Марины, открывшая дверь на его звонок, без очков Дениса не признала.
— Марина в школе, на репетиции, — сообщила она парню.
 Делать нечего. Денис пошел обратно к школе, решив немедленно посетить репетицию.

             А что? Очень даже интересно посмотреть на игру Марины.
  Поздоровавшись с охранником, он поднялся в актовый зал, приоткрыл дверь и, никем не замеченный, прошмыгнул в темное помещение.

             На ярко освещенной сцене разворачивалось какое-то действо, но Денис, устроившись на последнем ряду, не очень-то в него и вникал. Он ждал только одного — появления Марины, и, спустя несколько минут, громкий голос режиссера скомандовал:
— Марина Надеждина, на сцену. Репетируем четвертую картину.
  Денис затаил дыхание. Сейчас! Сейчас он увидит ее!

             Марина вспорхнула на сцену, невесомая, стройная, божественно красивая, стала произносить свои реплики, потом заиграла лирическая музыка и она запела. Денис слушал ее удивительно нежный, чистый голос и не мог поверить, что это та самая девушка, которую он целовал всего несколько недель назад. Та, которая прибегала к нему на свидания! Та, которая обливалась слезами, когда они расставались! Да было ли это? Когда? Где?
 
            Несколько раз он с трудом заставлял себя оставаться на месте, потому что ему хотелось сорваться, выбежать на сцену, крикнуть: «Марина — ты самая лучшая, и я приехал, чтобы сказать тебе это».

            На сцене что-то происходило. Суетились школьные актеры. Среди них неожиданно мелькнула Римма, все такая же смешная, полная, оказывается, она тоже здесь играла.
            На первом ряду сидели зрители, режиссер делал замечания, заставлял ребят повторять «то», переигрывать «это» и, наконец, произнес: «Все!»
— На сегодня достаточно. Следующая репетиция послезавтра. Все свободны.
              Свет на сцене погас. В зале вспыхнули лампы. Денис, вместо того, чтобы встать и подойти к Марине, почему-то испугался. Пригнувшись, он выскользнул в коридор, решив объявить о себе возле школы. Но крыльцо и пятачок перед входом освещались мощным прожектором, и Денис, подумав о том, что подходить к Марине при всех будет не совсем удобно, отошел метров на пятьдесят вперед и, зачем-то спрятался за углом, возле чужой ограды.

             Спустя четверть часа, актеры школьного театра высыпали на улицу. Они сбились в кружок и принялись о чем-то спорить, наперебой обсуждая репетицию. Но вот, наболтавшись вдоволь, ребята отправились по домам. В сторону Дениса двинулась группа из четырех человек. Римма, под ручку с каким-то взрослым парнем, таким же полным, как и она, и Марина, в сопровождении того самого хлыща, что прицепился к ней тогда в школе. Они просто шли рядом и о чем-то говорили но, несмотря на это, Дениса, буквально, захлестнуло чувство ревности!

             Как же так?! Марина! Его Марина и не одна! Почему она идет с ним, почему не скажет, что у нее есть парень?
  Этого человека не было на сцене, значит, он специально ждал ее в зале? Ждал, чтобы потом проводить. И как давно он ее провожает? С тех пор, как она начала играть в драмкружке? А играть она стала, как только он уехал. Значит, стоило ему покинуть поселок, как у нее сразу же нашелся новый провожатый?

              Закрыв глаза, Денис застонал. Молодые люди приближались. Надо было срочно на что-то решаться, и он решился.
Будь что будет. Распрямившись, Денис смело шагнул вперед, но в следующий момент, видимо из-за голода, или из-за усталости его сильно шатнуло в сторону, под ногой что-то хлюпнуло, и он понял, что угодил в лужу из жидкой грязи по самую щиколотку.

             Холодная вода стала неприятно просачиваться в ботинок. Две-три секунды — и он уже полностью промок.
«Что ж, может, это и к лучшему», — подумал Денис, вытаскивая ногу, на которую налипло килограмма два грязи. Он случайно увидел свое отражение в воде и, о ужас, не смог себя узнать. Опухший после сна, с заплывшими глазами, помятый, измученный, усталый, покажись он в таком виде Марине…, — она бы его и не узнала.
 
            К тому же, парень, который шел с ней рядом, одет был «с иголочки»: длинное кашемировое пальто, с прямыми плечами и стоячим воротником, белоснежный шелковый шарф, обмотанный вокруг шеи и свисающий одним концом почти до самой полы. Отглаженные, стараниями мамы, брюки, легким напуском лежали на изящных светло-коричневых ботинках. Парень был одного роста и одной комплекции с Мариной. Вместе они очень неплохо смотрелись.
И если бы Денис все же отважился выйти к ним, в своей грязно-серой куртке, купленной на вырост, он рядом с ними выглядел бы как клоун.

              Спрятавшись за забором, Денис затаил дыхание. До него стали долетать некоторые фразы разговора молодых людей.
— Мама просит тебя заходить к нам в гости почаще, — говорил парень Марине, — ты ей очень нравишься.
             В приступе отчаяния Денис сжал кулаки: «Значит, Марина ходит к нему домой?! Она уже успела познакомиться с его мамой?! Значит, все слова о том, что она соскучилась и ждет меня на весенние каникулы — ложь?!»
             Денис упал ничком в пожухлую траву и в приступе отчаяния застучал кулаками о землю.

             Сколько лежал он так, уткнувшись лицом в мерзлую грязь, совсем рядом с родной школой неизвестно. Голоса молодых людей давно стихли. Стихли и шаги Сергея Нилина, который бодро прошествовал назад, возвращаясь домой. И когда кто-то из случайных прохожих, осторожно тронул его за плечо, поинтересовавшись, жив ли он, Денис, не поднимая головы, ответил: «Лучше бы я умер»! Столько мечтать, столько ехать, столько мучиться, и все это ради того, чтобы увидеть свою девушку с другим…
 
             Наконец, окончательно замерзнув, Денис поднялся, попытался очистить ботинок какой-то веткой, но, вскоре, бросил это занятие. Так и поплелся, не обращая внимания ни на свой внешний вид, ни на одиноких прохожих, ни на дорогу, на которой после него оставались грязные следы.

             Куда идти? Где теперь искать дом отца? Проплутав не меньше часа, Денис оказался на самой окраине поселка, в той его части, которую, из-за её криминальной репутации, посещать не рекомендовалось. Здесь он и столкнулся с Максом и его товарищами.
— Кого я вижу? — протянул тот, театрально разводя руки в стороны, — это, кажется, — носильщик, который обещал устроить мне большие проблемы, — и, повернувшись к друзьям, — представляете, этот сморчок, грозился запустить в меня камнем!

            «Ну, вот и все, подумал Денис, сейчас мне начистят физиономию и это будет хорошей точкой в моей поездке в родные места!»
 Справиться с такой оравой он, конечно же, не сможет, бежать — у него просто нет сил, и тут кто-то сказал:
— Макс, ты только глянь на его ботинок!
— Э, ты чо? — спросил Максим, — вляпался в коровью лепешку?
             Вся компания залилась диким ржанием.
— Ну, давайте… бейте, что ли, скорее, — сказал Денис равнодушно, — времени нет.
             Как ни странно, но этот тон подействовал на компанию отрезвляюще.
— Слышь, Макс, — раздался голос из толпы, — чего его бить-то, посмотри, его и без нас кто-то хорошо приложил.
               Все снова загоготали. Странный измученный вид невысокого парнишки, застывший комок грязи вместо одного ботинка, налипшие остатки травы на несуразной куртке, все это вызывало у Макса противоречивые чувства.
               Подумаешь, кинулся с камнем… Он же баб защищал! И правильно сделал! Вот если бы он сбежал, тогда бы ему точно стоило  навалять, а так…
— Ладно, брат, иди, — он стукнул Дениса по плечу, — я вижу тебе сегодня и так не сладко пришлось.
              Компания  расступилась, давая дорогу странному пацану.

             Не очень понимая, почему его отпустили, Денис прошел сквозь строй агрессивных подростков и поплелся дальше. К своему удивлению, на дом отца он наткнулся почти сразу же. Позвонил. Когда дверь открылась, он, практически, без сил рухнул на руки своему родителю.

             Обеспокоенный странным состоянием сына, Алексей поначалу подумал, что Денис напился. Встретился с друзьями, решил это событие отметить, хлебнул лишнего — бывает. Он, чуть ли не силой, заставил сына принять душ и привести в порядок свою одежду. Когда же Денис появился в комнате, отец приготовился прочитать ему, положенную в таких случаях, лекцию, но парень, к его удивлению, оказался абсолютно трезв!
«Наверное, у сына душевная травма», — решил Алексей.
            Он усадил Дениса за стол и строго приказал: «Рассказывай!»
Парень запирался не долго. Ему просто необходимо было выплакаться кому-то в жилетку. Подвернулся отец. Что ж, он тоже мужчина, значит, должен его понять.

            Денис начал издалека. Как ехал на велосипеде, как встретил, как полюбил и дальше по порядку, исключая лишь интимные подробности. Потом рассказал, чем все закончилось, и отец, опасаясь того, как бы сын ничего с собой не сделал, налил ему полстакана водки.
— Пей, — сказал он коротко, — это поможет!

            И Денис выпил. Прошло всего пять минут, и он почувствовал облегчение. Словно внутри кто-то ослабил до предела натянутую струну. Тело обмякло. Мысли унеслись в далекий нереальный мир — туда, где нет ни предательства, ни отчаяния, ни злости, где все счастливы и любят друг друга!

            Денис проспал до утра как убитый. В десять — он должен был быть на автостанции.

           После завтрака у него еще оставалось достаточно времени, чтобы навестить ее, но он был слишком сильно обижен. Да и что он ей скажет? Поздравляю, ты сделала отличный выбор? Я рад за вас, вы отлично смотритесь? «А что, это мысль, — решил он. — Позвоню и поздравлю».
 

                Два раза Денис набирал знакомый номер, но, не дождавшись гудков, клал трубку. На третий — решился. Однако  грозный голос ее отца (и откуда он только взялся…) заставил его тут же нажать на рычаг: «Что ж, значит не судьба", — вздохнул он и начал собираться.

                Отец подкинул ему денег, чтобы он смог поменять свой билет на плацкартное место, проводил до дверей, и, сославшись на то, что сам через пять минут убегает на работу, распрощался.
                Денис потащился на автостанцию, а его отец, поднял трубку телефона и нажал клавишу последнего набора. На этот раз подошла Марина…

                Отстояв небольшую очередь, Денис купил билет на десятичасовой рейс и сразу же прошел в автобус. Внутри было жарко. Отыскав свое место, он сразу снял ненавистную куртку и остался в симпатичном свитере под горлышко. Утром Денис умылся, причесался и даже побрился отцовской бритвой. Его лицо выражало спокойствие и безмятежность, сказывался хороший сон после водки. Он чувствовал необыкновенное облегчение, после того, как излил душу отцу и, ведь тот его понял и поддержал.
              Денис смотрел в окно на суетящихся пассажиров и, как ни странно, ни о чем не думал. Точнее мыслей в голове было так много, что он не мог ухватиться ни за одну из них.

             На данный момент ему хотелось только одного: просто сидеть в мягком кресле и просто наблюдать за людьми на перроне. Он, словно зритель немого кино, пытался разгадать смысл задуманных режиссером сцен.
             Вот женщина тащит тяжелые сумки, кричит кому-то, видимо, просит мужа помочь ей; вот маленький мальчишка-шалунишка вырвался из рук мамы, а та пытается его поймать; вот местный бродяга, опустившийся и не совсем трезвый, пристает к добропорядочному гражданину в шляпе — наверное, выпрашивает мелочь на опохмелку…
             А вот появляется эффектная девушка, скорей всего главная героиня. Ее красивое лицо мелькает среди массовки. Она высматривает кого-то, встречает, или провожает, а, может, здесь у нее назначено свиданье? Но, вот она, наконец, замечает его. Она стучит по стеклу, ее ослепительная улыбка адресована ему! Но кто же он? Кто этот счастливчик?
             Денис не сразу понимает, что этот счастливчик он сам, и эта девушка улыбается ему.
            Марина!

            Выйти из автобуса уже не получится. Пассажиры сплошным потоком идут по узкому проходу, с вещами, с детьми, и им нет никакого дела до парня, который забыл обнять на прощание свою любимую. Денис открывает окно, и немой фильм сразу обретает звук.
— Денис!
— Марина!
  В салоне автобуса становится непривычно тихо.
— Денис, ты оказывается, приезжал? Почему же ты не пришел ко мне? Почему не позвонил? Ты что приезжал только к отцу? А как же я? Может, ты нашел там другую?

              Он не сразу обрел дар речи.
— Я заходил. Твоя бабушка сказала, что ты на репетиции.
— Все правильно. Но ведь ты мог прийти в школу!
— Я приходил, сидел на заднем ряду. Смотрел, как вы репетируете. Ты, кстати, прекрасно играешь. А твой голос — это что-то божественное. Я даже не представлял, что ты так чудесно поешь!
— Денис, я не понимаю, почему ты ко мне не подошел?
— Я хотел, но потом увидел, как ты шла домой… не одна! И я подумал…
— Ты совсем не то подумал, Денис! У меня с этим парнем ничего нет. Мы даже за руку не держались.
— Извини, но я случайно услышал, что ты бываешь у него дома!
— Не у него, а у его мамы! Она шьет нам театральные костюмы. И я захожу к ней на примерку. Кстати, вчера мы как раз и обсуждали этот вопрос.
 
              Денису неожиданно захотелось выпрыгнуть из автобуса через окно. Но водитель уже тронулся.
— Марина, прости меня, — заговорил он быстро, — я, действительно, подумал, Бог знает что.
— Ничего, Денис не переживай, — она шла рядом с автобусом, — ведь ты еще приедешь?
— Теперь… если только летом.
— Напиши мне или позвони. Хорошо?
— Попробую.
— И ни о чем плохом не думай. Знай, я все еще твоя девушка!
— Правда? — у него предательски заблестели глаза и задрожал подборок.               
              Заметив это, Марина сама чуть не пустила слезу.
— Конечно! Дениска! Пока! Приезжай!

             Автобус развернулся и стал набирать скорость. Марина махала ему вслед. Красивая, стройная, в своей неизменной красной курточке — такой запомнил ее Денис, когда посылал прощальный воздушный поцелуй.

             Господи, как же он был счастлив в эти минуты! «Марина, оказывается, все еще моя девушка! А с этим хлыщем у нее ничего нет... Они просто обсуждали костюмы к спектаклю, как все просто… Она даже спросила, не нашел ли он себе другую? Неужели она и вправду меня ревнует? Невероятно!»

               На вокзале Денис  без проблем поменял свой билет в общем вагоне на плацкартное место. Забрался на верхнюю полку и, под стук колес, принялся снова и снова перебирать в уме все подробности их мимолетной встречи. Единственное, что он никак не мог понять, от кого она узнала, что он приезжал? Кто сообщил ей, что он был в поселке и уезжает десятичасовым автобусом? Отец? Но, он не знает ни ее телефона, ни адреса, и, вообще, он убегал на работу. Бабушка? Но она, кажется, его даже и не узнала. Может Макс? Он ведь раньше встречался с Риммой, значит, мог позвонить, рассказать о том, что встретил того самого «носильщика», ну, а Римма сразу набрала номер подруги.
                Устав ломать голову, Денис решил при первой же возможности выяснить это у самой Марины.

            …Когда утром, в комнате девушки зазвонил телефон, и Марина, сняв трубку, услышала незнакомый мужской голос, она подумала, что звонят отцу. Но человек, представившийся Алексеем Петренко, сказал, что ему нужна именно Марина.
                То, что это отец Дениса, она поняла не сразу.
— Извини, что я обращаюсь к тебе с такой неожиданной просьбой, — сказал мужчин, — но, не могла бы ты сейчас сходить на автостанцию, и просто помахать рукой в след отъезжающему автобусу?

               Марина недавно проснулась, поэтому никак не могла сообразить, что хочет от нее этот незнакомый мужчина, и о каком автобусе идет речь. Она молчала, и Алексей продолжил.
— Я не вправе вмешиваться в ваши отношения, просто, не хотелось бы, чтобы Денис уезжал в таком подавленном состоянии.
— Подождите, — сказала Марина, — я не поняла, о каком Денисе идет речь?
— О моем сыне — Денисе Петренко. Он был в Приозерске, а сегодня уезжает, вот сейчас, в десять. Но у него ужасное настроение, и если бы ты подошла к автобусу…
— Денис был здесь? — не поверила девушка, — почему же он не зашел ко мне?
— Не знаю, но если бы ты могла его проводить…
                Марина посмотрела на часы. Без четверти десять. Не дослушав, она бросила трубку, оделась и побежала на вокзал.
                Несколько секунд Алексей слушал короткие гудки, потом глубоко вздохнул. Что ж, по крайней мере, он сделал для сына все, что было в его силах.

                После того, как Марина проводила Дениса, она направилась домой с чувством выполненного долга. Почему ей так нравится этот парень, рассуждала она, невольно улыбаясь? Почему он, а не красавчик Михась, не здоровый молчун Макс и не модный франт Сергей… Почему после нескольких минут общения с Денисом, она получила столько положительных эмоций, сколько не получала от Сергея за все время их знакомства?
                Денис! Именно он нужен ей. Наивный, глупый, влюбленный. Она смотрела на него снизу вверх, и, наверное, впервые, видела в нем не забавного, мальчишку, но юношу, уже немного повзрослевшего, интересного, с умным взглядом. Не потому ли, у нее, сам собой, вырвался вопрос о девушке? Не нашел ли он там себе другую?

               А как у нее защемило в груди, когда на его глазах блеснули слезы! Как трогательно смотрел он на нее в эти мгновенья… Нет, она не хочет его терять! Она действительно хочет быть его девушкой. Пусть на расстоянии, пусть через сотни километров, но ведь он будет приезжать, он будет писать, он будет звонить…


Ч.2, глава 3: http://proza.ru/2013/01/20/1698