Советская граница и жизнь под замком - 19

ЗА ГРАНИЦУ И ЗА ГРАНИЦЕЙ.

Помощь в пересечении границы.

Энно Таммер: (1960г.р)
Все важные встречи проходили в главном холле Тартусского Университета под часами. Так и сейчас, когда ко мне подлетел Вейко Паалма, высокий мужчина с широкими шагами. Это могло произойти где то в декабре 1981 года.
Он выскочил в мою сторону из левого крыла главного холла, где находилась администрация университета и комитет комсомола. По молодости общественно активный Паалма часто появлялся именно из левого крыла, где находился комитет комсомола. Общественно активный, по молодости, студент, летающий по университету огромными шагами, мог быть очень ценным членом того самого комитета. Но это сейчас даже и не так важно.
Паалма обучался журналистике на курс старше меня. Последним летом он был комиссаром в студенческой летней дружине в районе Сакала, я в от же самое время был командиром дружины Пярсти в том же самом регионе. В Сакала регионе лето прошло хорошо, в группе Пярсти также хорошо. Это уже немного важно, чтобы понять неожиданно возникший разговор.
"Уже знаешь!?" - остановив меня за рукав спросил Паалма.
"Что?" - я действительно не знал, что же я должен знать.
"Ты едешь на Кубу!" - рявкнул Паалма.
"На Кубу?! На какую,нафиг, Кубу!?" - я был больше, чем в недоумении.
Паалма был приятный и активный собеседник, но шутки были его не самой сильной чертой и эта шутка казалась особенно пресной.
"На Кубу! Премиальный рейс! Вот!" - продолжал он.
"Какая нафиг Куба?! какой премиальный рейс?!"
"как ты не понимаешь. премиальный рейс за хорошую работу в студенческой летней дружине. Полетишь самолётом на Кубу и обратно уже на корабле. По дороге посетишь несколько стран", выстреливал фразами со скоростью пулемёта общественно активный Паалма.
Я не верил своим ушам. Может он действительно не шутит?! Я смотрел на Паалму с замешательством.
"Только уж очень срочно. Только что утвердили твою фамилию в комитете комсомола. Беги в комитет комсомола, там узнаешь больше." - и он побежал дальше своими широкими шагами.
"Очень срочно" было, потому что в рейс на Кубу я попал практически с последней возможностью. Поскольку кто то из списка, до меня, по каким то причинам был вычеркнут (то ли не мог в это время ехать, то ли разрешения не получил) или просто образовалось одно дополнительное место, или что либо ещё.
"Очень срочно" значило, чтобы мне поехать в рейс я должен был успеть оформить в Тарту все необходимые бумаги в днухнедельный срок. Две недели на приведение в порядок бумаг для выезда за границу в то время означали движение в рекордном графике. Когда в Тарту будет всё корректно оформлено, бымаги уйдут на утвеерждение в Таллин и оттуда, в свою очередь, на окончательное утверждение в Москву.
В Москве уже решали,попаду на рейс или нет. Это мне сообщили в комитете комсомола, когда меня снабжали обьяснениями, как поступать далее и знакомили с правилами заполнения необходимых бумаг.
Всё происходило как во сне. Слушал и кивал, как будто понимаю, хотя думал о том, что как возможно, что уже через четыре-пять недель я должен быть на Кубе.
Но мало того. С Кубы то всё и начнётся. Начнётся длинный рейс на корабле обратно в Советский Союз. Первая остановка на Гваделупе в Карибском море, о которой я ничего не слышал. И на борту корабля будет способная и молодцеватая молодёжь со всего Советского Союза.
Отказаться я тоже не мог. Даже не то что не мог. Не хотел. Глупо было бы услышать: ну что вы, я не хочу ехать, ехать в рейс, который уже больше не предложат никогда в жизни. Несмотря на состояние прострации адекватные мысли у меня всё же были.

На фото для загранпаспорта я был в галстуке Мадиса Юргена.

Я рванул действовать, меряя землю шагами Паалмы.
Из дверей главного холла мне навстречу вышел Мадис Юрген, студент факультета журналистики на курс младше меня. Галстук на шее Юргена блистал яркостью. Ну а мне нужен был по зарез галстук. Сразу и сейчас. По праву старшего студента я позаимствовал у Юргена его галстук.
И рванул дальше. Делать фотографию на заграничный паспорт. Фотография должан была быть правильной формы, размера и требований. С фотографии я должен смотреть на мир обязательно в галстуке. У меня галстука не было. По крайней мере на тот самый момент в Тарту.
Фото на заграничный паспорт не изготовлялось за один день, фото изготовляли неделю. Так много времени мне не было дано. Мои фотографии на заграничный паспорт уже послезавтра должны были лежать на столе в комитете комсомола с другими важными бумагами.
В фотоателье убалтывал-уламывал как умел. Пообещали дать фотографии ххерез два дня. И дали. Фотографий с галстуком должно быть несколько, по моему минимум четыре. Одна в загранпаспорт, одна на анкету и ещё куда то и куда то.
Так что в загранпаспорте я был в галстуке Мадиса Юргена. Этого загранпаспорта у меня не сохранилось. По действующему советскому правилу после возвращения из заграничного рейса паспорт сразу забирали. Когда появлялась возможность для новой заграничной поездки, начинался новый официальный круг и оформлялся новый заграничный паспорт.
Всё это неожиданно свалившееся мероприятие было премиальным рейсом,но некоторую сумму каждый должен был платить из своего кармана. Сумма, которая составляла вроде половину, или четверть от стоимости всей поездки.
В памяти сохранилось, что надо было выложить 150 рублей. (Хотя я могу и ошибаться). В то время 150 рублей были нормальной месячной зарплатой. Разумеется, по сравнению с полной стоимостью рейса, это была мелочь.
Необходимые для поездки деньги я позанимал достаточно быстро, ведь будучи студентом таких денег ни в заначке , ни в сберкассе,у меня, разумеется, не было.
Денежную сумму для обмена (разрешённую) в долларах я помню, по моему мнению, точно - 15 долларов. 15 долларов на шесть стран, которые мы посетим. сейчас это заставляет улыбаться, а тогда мы думали, что 15 долларов это даже очень хорошо.
Я точно не помню, по какому обменному курсу мы меняли доллары, но обменный курс был удивительно подходящий. Один рубль был равнозначен одному доллару США.
Эту "пачку долларов" нам дали в Москве. Дополнительно можно было свои советские рубли в Москве, на инструктаже перед отьездом,поменять на определённую сумму каких то купонов или чеков. Это были "корабельные деньги", которыми можно было платить в баре на корабле. Если появится желание выпить рюмку-другую. Конечно было такое желание.

Сообщите о себе следующие данные.

Чтобы что то получить из Москвы надо самому что то послать в Москву. Что значит сделать необходимую бумажную работу, из которой заграничный паспорт и фотография были самым маленьким заданием.
Анкета. Это кусалось. Я тренировался в ответах, записывая их несколько раз на черновике до того, как начал заполнять анкету.
Заполнять надо было на русском языке. Марать и писать непонятно нельзя, давили на совесть в комитете комсомола. Анкету выдавали индивидуально и если я не ошибаюсь, то давал расписку, что анкету получил.
Заявление-анкета о выезде за границу. такое вот официальное название важной бумаги формата А4, три-четыре листа. Бумаги были адрессованы в МВД ЭССР, но с ними основательно знакомились все те, через чьи руки бумаги проходили и от кого зависило разрешение на выезд.
Начинаю заполнять.
Гражданин СССР, фамилия, имя,отчество (заполнить печатными буквами)
Прошу разрешить мне выезд из СССР в (указать страну) на (временно или постоянно) к (степень родства, цель выезда)
Вот так.
Сообщите о себе следующие данные.
Далее опростник: год рождения, место, национальность, семейное положение - эти вопросы не сложные, надо только на русском и читаемым почерком.
Были ли вы за границей в течении последних Х годов? (По советским правилам выезды советского гражданина за границу были на учёте, чтобы знать точно количество выездом. В социалистические страны не пускали, если уже посещал в течении последних трёх лет,. В капиталистические страны период был больше, по моему пять лет. На различных этапах СССР эти цифры также менялись.)
БЫли ли вы раньше за границей, если да,то в каких странах, когда и с какой целью?
Кто из членов вашей семьи одновременно ходотайствует о выезде за границу?
Каков род занятий вашего отца/матери (супруги,дети, братья и т.д.)?
Есть у вас родственники за границей? Если да, то кто, где,почему. Если да, то посещали ли они СССР?
И так далее.
На различных этапах Советского Союза количество и содержание вопросов могут детально отличаться. Утверждают, что когда то были анкеты отдельно для капиталистических стран и отдельно для социалистических.
Напряжённо заполняя заявление-анкету я не знал, как все эти данные будут позже перенесены в моё выздное дело. КГБ заводило на каждого гражданина, выезжающего за границу, выездное дело, куда кроме анкеты заносились отдельные факты из личной жизни гражданина, его поведение за границей, надо ли в дальнейшем доверять ему и так далее.
Тщательно заполненной анкеты,естественно, было мало для получения разрешения на выезд за границу, если бы к ней не было дополнений в виде характеристики на активного советского студента с необходимыми печатями и подписями.
Положено было, вроде, больше, чем одна характеристика. Обязательно была характеристика с факультета журналистики. Вторая должан была быть из комитета комсомола Тартусского Университета. Не исключено, что штаб Студенческой Рабочей Дружины давал третью характеристику. Вторая и третья характеристики могли делаться по современному методу copy&paste, только поменяв несколько слов местами.
Характеристика для выезда за границу обязательно должан содержать предложения и позитивные отметки политичекой и моральной устойчивости, активной комсомольской/коммунистической деятельности и данные о хорошей успеваемости.
Какие же бумаги ещё собирал?? Справка от врача и психическом здоровье. Справка от врача о общем состоянии здоровья, где отдельно написано, что не болеет тем и тем (венерические болезни и др). Точно не помню, было ли это две отдельные справки или одна,основательная форма, которую надо было принести от врача.

Кипа официальных бумаг жила своей жизнью.

Было как было,но в какой то момент кипа официальных бумаг Советского Союза должна бял собраться вместе, чтобы твоя кандидатура принялась на рассмотрение в высоких комитетах или, чёрт его знает, где ещё (но точно в соответствующих органах госбезопасности).
Сперва наперво решалось в комитете комсомола ТГУ, после этого решение отпралялось в партийный комитет ТГУ.
После этого кипа бумаг начинала жить своей своеобразной жизнью, о которой я, как главный герой тех бумаг, не знал абсолютно ничего. Кипа бумаг жила своей жизнью сразу в двух параллелях, поскольку каждая бумага была (минимум) в двух экземплярах.
Из университета мои бумаги ушли в инстанции партии и комсомола горкома Тарту, которые были после университетских следующими высшими решающими органами.
В какой то период - то ли на университетском круге, то ли на городском уровне, - бумаги дополнились решением местного КГБ о степени доверия молодому советскому гражданину,о возможных (или отсутствии) сомнительных связей, поведении или чтото другого, чего я не знаю, мало ли что там ещё написано.( О том, что КГБ всесторонне просвечивает кандидатуру, я задумался уже годами позже. В 1981-1982 годах я был есйё слишком молод и наивен для этого).
Из тартусского круга моя кандидатура вместе с кипой бумаг добралась до таллинского круга, то есть до следующих высших инстанций, таких как ЦК ВЛКСМ ЭССР. Пошли ли они дальше, в ЦК КПСС ЭССР - не знаю. Да и вряд ли. Предпологаю, что было достаточно позитивного решения ЦК ВЛКСМ ЭССР.
Если на всех уровнях комитетов и органов ЭССР стремление молодого советского гражданина выехать за границу было положительно утверждено, это не означало то, что советский студент мог начинать паковать чемоданы и отсчитывать дни до выезда.
Из Таллинна кипа бумаг (уже достаточно опробированная) двигалась в Москву в ЦК ВЛКСМ СССР, где должны были сказать последнее слово: гражданин СССР Таммер Энно Яанович может выезжать из СССР.
И только после этого запускался рутинный механизм для осуществления выезда - визы, заграничный паспорт, обмен денег. И поскольку дело было с молодёжной туристической группой, то все эти бумажные дела по утверждённому списку осуществлялись через соответствующий отдел ЦК ВЛКСМ ЭССР и через всесоюзное туристическое бюро молодёжного туризма "Спутник".
В общем примерно так, что если в Тарту успеешь соврать все необходимые думаги за полторы - две недели по рекордному графику (в чём мне помогали все по возможности) и пройти круг утверждений, то после этого было необходимо примерно столько же времени для ожидания решения из Москвы. Ожидание в неизвестности. Разрешат поездку или не разрешат? И в один прекрасный момент из Москвы до меня дошло сообщение (через комитет комсомола ТГУ): вы зачислены в состав группы всесоюзного молодёжного туризма, дата выезда такая то, в Москве быть такого то числа ( начало февраля 1982 года).

Руководитель группы должен быть.

Достаточно скоро, после утверждения Москвы, 15 молодых счастливчиков из ЭССР,которым разрешили премиальный рейс, были собраны на первый инструктаж. Путешественники собрались в доме ЦК ВЛКСМ ЭССР на улице Креукси ( по иронии судьбы сейчас в этом здании находится посольство США на улице Кентманни).
Первый инструктаж был больше ознакомительный, предназначенный для общения внутри группы, на котором присутствовали некоторые ответственные работники ЦК ВЛКСМ ЭССР, несколько представителей из штаба студенческих дружин. Кушать ножом и вилкой никого не начинали учить. Также не говорили ничего о возможных опасностях в заграничных странах, не говорили о возможных провокациях и их предотвращении.
Руководителем молодёжной группы из 15-и человек из ЭССР был назначен Яан Корк.
Руководитель группы должен быть. Он отвечает головой, работой и партийным билетом, что каждый из группы, выехавшей за рубеж, ведёт себя в любой ситуации и в любую секунду достойно, как советский человек и не посрамит великую родину Октябрьской Революции.
Руководитель группы отвечает головой, рабочим местом и партийным билетом за то, что ни один из советских граждан, выпущеных за границу, не пропадёт и не останется за той границей, а вместе с другими членами группы, в назначенный день вернётся обратно на родину.
Яан Корк в 1982 году не был особенно молодёжного возраста. В повседневной работе он занимал место председателя (или заместителя,,) Исполнительного Комитета Рабочих Депутатов Тартусского района.
Параметры Яана Корка соответствовали по всем положениям как властям ЭССР так и Москве. Как не все могли попасть за границу так и не каждый , выпущеный за границу, мог быть руководителем группы. Проверяли, контролировали.
Яан Корк казался думающим человеком. И был им. (покой его праху). О том,что могут быть и бесбашенные руководители группы, я узнал только года спустя.
В помощь руководителю группы был командирован гид-переводчик из ЦК ВЛКСМ ЭССР Юри Талвет, учитель зарубежной литературы из ТГУ. прекрасно владеющий испанским языком Талвет несколько лет читал лекции на нашем курсе и закрывал глаза, если на экзамене кто то втихаря пытался списать некоторые выражения со своей шпаргалки.
Я думал,что за границей надо поближе держаться к Талвету, поскольку он мог рассказать много интересного о том или ином месте. Я думал верно. особенно на Кубе.
Пара более старших, выросших из студенческих годов представителей штаба рабочих дружин,вкушающих хлеб рабочего человека, тоже были. Один из них Олари Тааль (сейчас один из самых богатых жителей Эстонии... переводчик), который был руководителем СМУ номер 2, но заработавший этот премиальный рейс за большой вклад в развитие Эстонской студенческой рабочей дружины.
Остальных соратников по рейсу я знал в более или менее степени или из университета, или как участников студенческих дружин. Так вот первый инструктаж выглядел больше как сбор студентов из регионов или как заседание по подготовке нового сезона Эстонских студенческих дружин.

Кто то посоветовал мне взять для продажи утюг.

Домашний круг дризей-родственников готовился тоже. это означало, что часто обсуждали, что с собой брать. Я не говорю о том, сколько пар плавок надо было взять, надо ли было брать тёплый свитер или что ещё положить на дно чемодана на всякий случай. Разговоры крутились вокруг того, что можно взять для обмена-продажи, чтобы в дополнение к 15 долларам в кармане завелись ещё какие либо бумажные купюры, не советские рубли,разумеется.
Знаний-опыта в таком тонком деле особенно ни у кого не было. Скорее пересказывали опыт других, когда то услышанных.
В конце концов в чемодан положили женские чулки, какие то ароматические масла и страшно воняющий советский одеколон.Кто и почему мне посоветовал сделать такой выбор товаров, сейчас уже не могу сказать. С женскими чулками и в ЭССР дела обстояли не совсем хорошо. НО несколько пар всё таки я смог достать. Как, уже и не вспомню. Возможно, что некоторые были даже уже зашитые.
Взял также водку и коньяк, которые за границей были хорошим товаром для продажи. Но из этого количества что то уже ушло в поезде,по дороге в Москву. Потом ещё в Москве и позже уже на корабле. Только уходило и уходило. В конце концов для продажи ничего не осталось.
Естественно количество бутылок для вывоза за границу было ограничено. Так что хорошо, что выпили в поезде и в Москве, поскольку до вылета за границу таможня СССР тщательно проверила, сколько бутылок каждый взял с собой. Если бы мы не выпили часть, то советская таможня стала бы богаче на несколько бутылок.
Много говорили о чёрной икре, что этот товар хорошо идёт в любой стране, но вот достать икры у меня не получилось.
Кто то посоветовал взять с собой утюг. Утюги вроде были ходовой товар. По моему в Турции особенно. Спасибо, нет. Утюг я не стал запихивать в чемодан.
Советские фотоаппараты везде были желательным товаром, сказал мне кто то ещё. У меня был один старый ФЭД (вроде) чтобы нафотографировать на диапозитивную плёнку из ГДР. (Помните подвал "Альфа" на Пярнусском шоссе, который содержал легендарный в советское время Велло Силлам и где продавались цветная плёнка и делали диапозитивы!)
Я и не представлял, что где то захочу продать фотоаппарат. Я больше был настроен на массовое фотографирование, чтобы показать потом другим, что я был тут и там и что я видел. (Позже мои коробки со слайдами были очень популярны. А ещё позже они покрылись толстым слоем пыли и теперь этих коробок намного меньше, чем их было в самом начале).
И как я это сделаю, если продам фотоаппарат?? Я, кстати, так же и не представлял, что смогу продать женские колготки и страшно воняющий советский одеколон. Но всё это я проделал достаточно удачно.

Заграничный рейс начался в поезде с Балтийского вокзала на Москву.

И вот в дорогу.
Заграничный рейс, проходящий через несколько стран,начинался, естественно, на Балтийском вокзале, в поезде на Москву. В столице нашей большой родины мы должны были провести целый день и даже немного следующего дня. (Может быть и целый следующий день и немножко послезавтрашнего...)
В Москве начался основательный инструктаж и разьяснительная работа, не то, что было дома. Многие отдельные детали остались покрыты туманом, потому что зачем скрывать, что ночной рейс на поезде и день в Москве с ночёвкой в какой то гостинице "Спутника" сопровождались обильным возлиянием алкоголя.
Кстати некоторые из молодых людей имели полную возможность остаться без заграничного рейса, в Москве, из за своего неадекватного поведения. Спасибо руководителю группы Яану, который провёл спасательную операцию.
В памяти всплывает, что собрали всех, кто едет в заграничный рейс со всех концов Советского Союза (вспоминается, что было около 300 человек) в одном большом зале. БЫло ли это в зале "Спутника" или ЦК ВЛКСМ? Скорее всего в той самой гостинице "Спутника", где мы ночевали.
Собранные со всех республик СССР, из многих краёв-областей молодые люди, сидели и слушали лекцию. Перед молодыми людьми подробно открылась картина маршрута. Куба, Гваделупа,Канарские острова (Санта круз де Тенерифе), Тунис, Греция (Афины), Турция (Истанбул).
Что то мололи о политическом климате в каждой стране, о деятельности прогрессивных сил, о отношениях каждой страны с Советским Союзом, о распорядке при посещении каждой страны.
Повторяли вновь, что ни в одной стране нельзя ходить поодиночке. Руководитель группы отвечает за то, чтобы были организованы группы в составе, минимум, трёх человек, которые могут во время свободного времени пойти погулять по заранее оговорённому маршруту.
И так далее. Что можно, чего нельзя и чего категорически нельзя. Чего нельзя было гораздо больше, чем чего можно.
После утомительной лекции заставили подписать ещё целую кучу всевозможных бумаг. Раздали паспорта и деньги, что происходило уже в группе и это делал руководитель группы по заранее составленному списку.
Я дал подпись,что получил на руки то и это. Позже слышал, что так же давали подписи, которыми подтверждали обязательное возвращение из поездки домой.
Давал ли я такую подпись? Не помню. И так поездка была как сон, всё крутилось независимо от тебя и ты должен играть свою роль по заранее написанному сценарию. И,естественно, я собираюсь вернуться обратно на родину. Как же по другому?! Так что если я и давал такую подпись, то абсолютно честно.