Остров

О С Т Р О В.
   
                И сказал Бог: да будет твердь посреди воды.

Дул северо-западный ветер.  Так сильно, что на съемках фильма "Таинственный Остров" лопнул стальной трос и пять человек и одна собака, натурально крича, унеслись в небо. Их можно было понять, они никогда раньше не летали на воздушных шарах, тем более в такую погоду. А погода была та ещё. Сверкали молнии, гремел гром, поливал дождь. Всех укачало, кроме одного артиста МХАТ, который был  старой закалки, и к тому же выпивши. Он, выпучив глаза,  взирал на распластавшихся в обмороке товарищей, не понимая, чем им помочь.
- Я Сайрус Смит!  -  пробовал он перекричать бурю. - Инженер и учёный! А это мои друзья! Мы бежали из Ричмонда - главного оплота южан и теперь летим навстречу свободе!
- Воистину! – шарахнуло откуда-то сверху, да так, что мистер Смит рухнул на плетёное дно.
Полет  продолжался, пока оболочка шара не стала пропускать. Это почувствовал пёс и тяпнул инженера за плечо. Тот проснулся, глянул вниз и увидел стремительно приближающийся океан.
- Всё лишнее - долой! - скомандовал он, и воздухоплаватели принялись лихорадочно опустошать корзину. Пёс нервно залаял и тут же с чьей-то легкой руки полетел за борт. Инженер попробовал схватить его за ошейник, но только ботинки сверкнули.
Заметно полегчавший шар вырвался из первобытной мглы. Буря стихла. Сквозь марево облаков проступили очертания береговой линии.
Аэростат пошел в штопор.
 Конец первой серии.

2.

Моряк Пенкроф, негр Наб, юный натуралист Герберт и журналист Гедеон Спилет сидели на песке и ели ракушки. Ещё недавно они были артистами московских театров и носили нормальные имена и фамилии. Но теперь это не имело значения, потому, что они находились  в "предлагаемых обстоятельствах".  Со всеми вытекающими.
- А что, мистер Спилет, - спросил Пенкроф, с отвращением нюхая солоноватую слизистую массу, - а вдруг мы и вправду угодили в переделку? Простодушному моряку очень хотелось завязать разговор, и он его завязал.
- Не сомневаюсь, мой друг,  - ответил журналист, энергично двигая челюстями. –  Он был  благородным человеком и любил выражаться благородно.
- Ах, кабы бы… был… - захотел поддержать  беседу Герберт, но поперхнулся  тремя «бы». Неловкость  разрядил Наб – набожный, как и все негры.
- Бедный мой хозяин мистер Смит! Бедный его собака! Моя будет за них молиться!
Гедеон  Спилет  поднял глаза к небу.
- Не поискать ли нам какое-нибудь укрытие?
Все согласились, и вскоре уже обустраивали небольшую расселину в гранитной стене.
И тут...
- Топ! - радостно воскликнул Герберт.
- Я узнать его голос! - крикнул Наб.
- А вдруг это не Топ? - лукаво сощурясь, произнёс Пенкроф. - А вдруг это мистер Смит?
- Если инженер найдётся,  я напишу об этом в своей записной книжке! - голосом, полным благородства, произнёс Гедеон Спилет. Все посмотрели на него с уважением.
Но это был Топ. Он ворвался в расселину и, виляя хвостом, принялся осмысленно скулить.
- По-моему, он хочет что-то сказать, - предположил Спилет.
- Он проголодался! - воскликнул сердобольный моряк. - Надо дать ему ракушек.
Но Топ выскочил из расселины и отчаянно заскулил.
- Он зовёт нас, - догадался Герберт и первым последовал за собакой. Людям пришлось приложить немало сил, чтобы не потерять из виду своего четвероногого друга. Примерно через тысячу футов они заметили небольшую пещеру в основании широкой скалы.  Они вошли  и увидели неподвижное тело. То был Сайрус Смит.
Я сделаю ему искусственное дыхание, - вызвался моряк.
- Не надо! - Сайрус открыл глаза.
- Где мы? - хрипло спросил он.
- У друзей.
- Я не об этом, - инженер с трудом приподнялся на локтях и, облизав посиневшие губы, произнёс, - Остров или материк?
А пёс его знает! - Пенкроф потрепал Топа за холку.
Что тут можно добавить? Только то, что закончилась вторая серия.

3.

Ночь беглецы провели в пещере. От единственной спички,  застрявшей   в бороде у Пенкрофа, они зажгли костёр и как следует обогрелись. Топ принёс двух черепах и получился  ужин. Перекусив, друзья улеглись спать.
- Литодома... - сквозь сон пробормотал инженер.
- Кто дома? - встревожено переспросил моряк.
- Литодома - это научное название тех ракушек, что мы сегодня ели, - пояснил Герберт.
- Вот оно что, - успокоился моряк, - а я подумал,  бредит старичок.
С первыми лучами солнца четверо мужчин, юноша и собака отправились в путь. Им не терпелось узнать, где они находятся. Что это, часть  материка или же безлюдный клочок суши, населённый одними чайками? В последнем случае их ждала верная гибель. Но вот гранитная стена закончилась. Путники увидели  склон, поросший великолепными хвойными деревьями. Могучие корабельные сосны перемежались с раскидистыми елями, серебристо-голубые кедры сменялись нежно-зелеными лиственницами. Чем дальше друзья проникали вглубь, тем больше у них появлялось повода для удивления. Лес изобиловал  пернатой и четвероногой дичью. Бедняга Топ  сбился с ног, гоняясь за длиннохвостыми фазанами, юркими вальдшнепами, пёстрыми рябчиками. На лесной поляне им перешел дорогу благородный олень, мелькнул в кустах  кабаний выводок, а на берегу прозрачного ручья Пенкроф наступил на медвежью какашку.
- Тысяча чертей! - воскликнул моряк. – Здесь повсюду ходит шашлык. Почему я не захватил свою двустволку?
Перейдя ручей вброд, исследователи обнаружили, что характер растительности  изменился. На смену хвойным пришли лиственные: дубы, буки, грабы. Ещё через несколько миль стали попадаться эвкалипты и платаны. К полудню, миновав обширное болото, над которым носились мириады кровососущих, путешественники углубились в мангровые заросли.
- Мистер Смит, но ведь это же джунгли! - воскликнул удивлённый журналист.
- Совершенно верно, - невозмутимо ответил учёный. -  Закончился один климатический пояс и начался другой. Мы просто пересекли границу.
Продвигаться сквозь густые  заросли становилось всё труднее, но тут на помощь  пришла сама природа. Лес расступился и путешественники вышли на берег полноводной реки. Связав при помощи лиан несколько поваленных ветром деревьев, они соорудили плот и спустились вниз по течению. Плаванье продолжалось несколько часов и всё время исследователи внимательно смотрели по сторонам, пытаясь обнаружить хоть какие-нибудь признаки присутствия человека, но - увы... в воздухе резвились разноцветные попугаи, по деревьям лазали обезьяны, в воде плескались утки и пеликаны. Выходившие на водопой носороги и слоны с удивлением смотрели на людей, видя их впервые. Постепенно береговая растительность стала редеть, и к исходу дня река плавно перешла в широкое живописное озеро. Скалистый берег был явно вулканического происхождения, а сама чаша, по всей видимости, являлась основанием некогда действующего вулкана. Над озером возвышалась гора, взобравшись на вершину которой, можно было обозреть окрестности на многие десятки миль. Отряд разделился на две группы. Гедеон Спилет, Пенкроф и Наб остались у подножья обустраивать ночлег, а Сайрус Смит и Герберт предприняли восхождение. Поднимаясь всё выше, они долго не расставались с опускавшимся за горизонт солнцем. Внизу уже почти совсем стемнело, когда они неожиданно достигли вершины. Перед их взором открылась живописнейшая картина: холмы и долины, скалистое плато, извилистая река и озеро, низвергавшее свои воды в океан сквозь трещину в каменной чаще. И вокруг до самого горизонта вода, вода, вода. Последние сомнения были отброшены - земля, на которую их забросила судьба, оказалась островом.
- А знаете, мистер Смит, - взволнованно произнёс юноша, - я даже рад, что это остров. А если к тому же он окажется необитаемым...
- Да, мой мальчик, и мне этого хочется, - согласился инженер. - Превратить уголок дикой природы в цветущий сад - что может быть прекраснее и благородней? Мы будем жить здесь не как пленники, а как хозяева!
- Как колонисты!
- Совершенно верно. Мы здесь всё переделаем.
- Скорей бы...
- Всему свой срок. А пока пойдём к нашим друзьям. Я вижу внизу костёр.
Новоиспечённые колонисты, оживлённо беседуя, поспешили вниз, и к исходу третьей серии вонзили  зубы в ароматное жаркое из водосвинки,  которую поймал  Топ, задушил Пенкроф и мастерски приготовил Наб по рецепту из записной книжки Гедеона Спилета.

4.
Тем, кто не читал Жюля Верна, напомню,  герои его книги принимали участие в войне для за освобождение негров, а потому дали острову имя своего кумира Авраама Линкольна. Основанная ими колония процветала. Инженер Смит, не ожидая милостей от природы, методично её преобразовывал, юноша Герберт, став превосходным охотником, наводил шорох  в окрестных лесах, моряк Пенкроф с головой погузился в сельское хозяйство, Наб стал виртуозом кулинарии, а журналист Спилет переплюнул всех по  столярной части. В короткий срок на острове появились:  доменная печь и печь для обжига глины, ветряная и водяная мельницы, кузница, пилорама, коровник,  птичник и свинарник. Колонисты научились плести корзины, бить баклуши, сучить дратву, тереть тёрки, гнать самогон. Отров  телефонизировали. От любого дерева можно было позвонить, справиться который час, и что сегодня  на обед. У колонистов завелись излишки вещей и продуктов, они могли позволить себе два выходных. Всё бы ничего, но благородный  Спилет  стал всё чаще уходить в лес с Гербертом, неприхотливый Пенкроф протоптал тропинку на скотный двор, а Наб то и дело шнырял в кладовку, где подозрительно затихал, а потом неправдоподобно гремел кастрюлями. Всё это не могло не обеспокоить доброго инженера, хотя бы по той причине, что сама причина беспокойства его уже не могла беспокоить. Будучи самым пожилым членом коллектива, он долго думал, как уберечь колонию от разложения, и наконец, погожим летним днём его осенило.
- Друзья, - сказал он. - Не кажется ли вам, что, заботясь о хлебе насущном, мы забыли о главном? Живём на острове, именуемом Таинственным, и при этом даже не задумываемся в чём его тайна.
- Ёлки зелёные, а ведь верно! - воскликнул Пенкроф. - Как же мы раньше-то...
- Братья, - продолжил  инженер. - Неужели всё это великолепие возникло само по себе. Неужели  оно обходится без мудрого покровителя? Задумаемся и признаемся, что каждый из нас хоть раз, да ощущал на себе всевидящий взгляд.
- Было! - воскликнул юноша и покраснел.
- Ну же, Герберт! - хором обратились к нему колонисты. Все, кроме журналиста.
- Я не знаю, я... В общем, когда мы однажды с мистером Спилетом собирали гербарий…
- Ну…же, ну!
- Мы собирали, а в это время...
- Что?
- Хрустнула ветка и кто-то отчётливо произнёс: "Ай-яй-яй!"
- И вы, Спилет, слышали?
- Слышал.
- Дела! - удивлённо произнёс Пенкроф и почесал в затылке. - Вот так живёшь себе, живёшь, а  на тебя смотрят.
- И не только смотрят! – всё больше распаляясь, продолжил инженер. - Вспомните историю моего спасения. Кто не дал мне утонуть? Кто вытащил на берег? Кто направил Топа к вашей стоянке?
- Кто? Кто? - хором воскликнули колонисты.
- Он! - ответил мистер Смит, подняв палец. - Наш таинственный Покровитель. Тот, о ком мы должны помнить денно и нощно, с чьим именем должны начинать и заканчивать день, поискам кого должны посвятить всё свободное время.
- И мы будем его искать! - воскликнул моряк.
- И мы найдём его! - добавил Герберт.
- Чего бы нам это ни стоило! - подытожил Гедеон Спилет.
Инженер в изнеможении опустился на табурет. Он так страстно проповедовал, что  сам чуть было не уверовал.
Однако события следующего дня заставили и его призадуматься.

5.

Началом пятой серии может послужить эпизод, имевший место накануне  рыбного дня. Кухней  заведовал Наб, но что касается  промысла, то здесь  бразды правления находились у Пенкрофа. Первое время он использовал  верши и донки, но эти  архаичные снасти  ему наскучили, и он перешёл к более романтичному способы рыбалки, как-то глушение рыбы нитроглицерином. В среду вечером, придя на озеро, Пенкроф обратил внимание на странное бурление невдалеке от берега. Там, где всегда было тихо, в этот раз пузырились пузыри и вздымались фонтанчики. Решив, что это копошится какой-нибудь диковинный зверь, любознательный моряк бросил заряд прямо в середину бурления. Велико же было его удивление, когда взрыв прогремел не в воде, а в непосредственной близости от дерева, за которым он спрятался. Отделавшись лёгкой контузией, Пенкроф решил  довести начатое до конца. Он встал ни свет, ни заря, и, притаившись на дне вчерашней воронки,  стал терпеливо ждать. Не прошло и часу, как вода опять стала фонтанировать.  Пенкроф  бросил не один, а сразу три заряда, причем врассыпную.  Когда рвануло, на поверхность  всплыли в большом количестве: рыбы, ондатры, бобры и крупное, золотисто-медное тело… водолаза. Удивлению простодушного моряка не было предела, впрочем, как и отчаянию. Бросившись в воду, он вытащил незнакомца на берег и попытался снять с него скафандр, дабы сделать  своё любимое искусственное дыхание. Запутавшись в застёжках и замках, он решил позвать на помощь друзей. Добежав до ближайшего телефона, поднял колонистов по тревоге. Не прошло и десяти минут, как все собрались на берегу, где растерявшийся Пенкроф путано поведал им о случившемся. Водолаза нигде не было, он исчез, пока моряк бегал звонить. На вопросы друзей, как выглядел таинственный незнакомец, и был ли он вообще,  Пенкроф ответить не смог. Опыты с нитроглицерином  ему запретили.

6.

На острове проснулся вулкан. Он дал о себе знать лёгкими подземными толчками и небольшой струйкой дыма на вершине той горы, с которой Сайрус и Герберт впервые взглянули на остров. С каждым днём толчки усиливались, а дыма прибавлялось. Вода в озере  превратилась в кипяток. На берегах скопилось огромное количество варёной рыбы и раков, чем воспользовался Наб. На месте сгоревший лесов образовались горы костной и древесной золы, и это оценил земледелец Пенкроф. Всем пришлись по душе горячие  ванны, которые  можно было принимать повсеместно. Тут и там вырывающаяся из-под земли лава, застывая, обнаруживала в своём составе массу полезных ископаемых. Инженер Смит уже подумывал о строительстве термической электростанции, как вдруг произошло событие, внесшее в планы колонистов серьёзные коррективы.
Однажды,  когда после горячего купания они наслаждались холодным пивом, в Гранитном Дворце (так называлось их жилище) зазвонил телефон.
-  У нас все дома! –  пошутил  Пенкроф, но сняв трубку, переменился в лице, потому, что все действительно были дома
-  Немедленно приходите на берег озера, - сказал неизвестный. - У нас мало времени.
Нет необходимости объяснять, почему колонисты собрались в считанные минуты.
Шутка ли, сам Хозяин  призвал их к себе! В спешке моряк надел тельняшку шиворот-навыворот, а Гедеон Спилет завязал на галстуке лишний узел. Даже Топ скулил и метался, не в силах скрыть  волнения.
По пути  Герберт нарвал ромашек, Спилет сочинил приветственный спич, а набожный негр сорок раз прочитал пятидесятый псалом. Особые причины для беспокойства были у Пенкрофа. Хозяин Таинственного острова представлялся ему не иначе как в образе разгневанного водолаза, восседающего на огненном троне и  топающего ногами, обутыми в свинцовые ботинки. Что касается Сайруса Смита, то он не сомневался, что встретит коллегу -  мыслителя и преобразователя природы.
Наконец они подошли к тому, что раньше называлось озером. На глазах у колонистов зашипела и испарилась последняя капля воды и, о чудо! - на самом дне друзья увидели люк, похожий на гигантскую пробку для ванны. Рядом валялся какой-то мешок. Открыв его, колонисты извлекли пять водолазных костюмов и алюминиевый саквояж, на котором была нарисована собачья голова. Облачившись в скафандры и упаковав Топа, они отвинтили крышку и стали спускаться вниз по трубчатой металлической лестнице. Вокруг клубились ядовитые газы, но они видели луч света, пробивающийся сквозь густую пелену. Сверкало всё ярче, и вскоре перед друзьями предстал огромный сигарообразный предмет, лежавший на дне просторного грота, ещё недавно заполненного водой. Вне всякого сомнения это был корабль, способный передвигаться под водой. Подойдя ближе, они увидели, что дверца, ведущая внутрь этого плавучего дома, слегка приоткрыта. За ней начинался тускло освещённый тамбур,  служивший промежуточным отсеком. Колонисты с трудом поместились в этой стальной коморке, но как только они задраили  люк,  с противоположной стороны отворился ещё один. Для того, чтобы разгадать тайну Таинственного Острова, оставалось сделать один шаг. И он был сделан. Но уже в следующей серии.

7.

Посередине  богато меблированного помещения на кривоногой музейной оттоманке лежал старик. Его смуглое лицо было бледно. Несмотря на очевидную слабость,  густая белоснежная шевелюра была тщательно расчёсана, а роскошные стреловидные усы напомажены. Он  был одет в строгий, военного покроя китель с золотыми пуговицами, нижняя часть туловища была укутана шерстяным пледом. Едва заметным кивком  он  повелел им сесть в кресла.
- А я вас знаю, - сказал Герберт. - Вы капитан Немо, - и, быстро достав из-за пазухи букет, возложил  к ногам старика. На глазах у присутствующих навернулись слёзы.
- Мать честная, а ведь верно! - воскликнул Пенкроф. - И как же мы раньше-то...
Старик покачал головой.
- Нема... Нема капитана Немо, - дрожащим голосом произнёс он и закрыл глаза. Друзья вскочили со своих мест, но мужественный старец жестом остановил их.
- Я призвал вас не для того, чтобы проливать слёзы, а чтобы предупредить.  Дни вашей колонии сочтены, ни сегодня-завтра огненная лава хлынет в океан. В основании острова лежат хрупкие горные породы, и в результате неизбежного взрыва здесь не останется камня на камне. Поэтому не теряйте ни минуты, бросайте всё и принимайтесь за постройку судна. Навигационные приборы возьмёте на моём корабле, ничем другим  помочь не могу. Я умираю.
- Неправда, капитан! - воскликнул Пенкроф. - Мы ещё попляшем у вас на свадьбе!
- Увольте. - Поморщился  старик. - Я знаю, что говорю.
- Но, капитан Немо… - Сайрус Смит сделал шаг вперёд.
- Немко моя фамилия, - произнёс старик, -  Григорий Наумович. Капитан третьего ранга.
Колонисты изумлённо переглянулись.
- Судно, на котором вы имеете честь находиться,  построено в тысяча девятьсот тридцать девятом году на верфях города Николаева, что на Чёрном Море. Да-да, не удивляйтесь, на Чёрном море. Название  - "Красный Наутилус" ему дано в честь известной субмарины…
- Но позвольте,  капитан,- вмешался Гедеон Спилет, - на дворе девятнадцатый век!
- Это на вашем девятнадцатый, а на нашем не всё так просто, - сухо ответил старец.
Однажды под Балаклавой  нас завалили глубинными бомбами.  Из всей команды выжил один я, а «Наутилус»… Он словно  электрон стал одновременно и волной и частицей, появляясь, то в одном временном промежутке, то в другом.  Ваш покорный слуга сопровождал ковчег ветхозаветного Ноя, следил за одиссеей знаменитого Одиссея, присутствовал при открытии Колумбом Америки.
- Какая судьба! - воскликнул поражённый юноша.
-  Видел Порт-Артур, крейсер "Варяг", броненосец "Потёмкин", слышал залп "Авроры".
- Скажите, - спросил его Гедеон Спилет, записывая что-то в блокнот, - а в эпоху Великих Географических...
- И великих, и невеликих.
- А человеков… убивать? – спросил, до того молчавший  Наб.
- Как же? - самодовольно улыбаясь, ответил Капитан. - Таранил. Работорговцев, конквистадоров, флибустьеров, гондольеров и прочую сволочь. И ещё много чего успел бы, да вот застрял на этом проклятом острове, будь он неладен.
Колонистов смутил нелестный отзыв об их любимом клочке земли, и капитан это уловил.
- Да нет, остров, конечно… - лица колонистов просветлели, - но только вот что я вам скажу, хлопцы. Тикайте-ка вы отсюда.
Тут же, в подтверждении этих слов, случился  подземный толчок.
- А может всё-таки с нами? - спросил старого моряка добряк Пенкроф.
- Нет, мне пора, - ответил тот, и  вцепился зубами в лацкан своего военного пиджака. Лицо его исказилось судорогой.
- Я сделаю ему искусственное дыхание! - воскликнул Пенкроф.
- Не надо, - остановил его Сайрус Смит, - он принял яд. Мужественная и благородная смерть.
 Сайрус опустился на колени, остальные собрались последовать его примеру, но вместо этого попадали на ковёр.
- Началось! - закричал инженер, тщетно пытаясь встать на ноги. Остров трясло как телегу на камнях, и вместе с колонистами по полу катался слетевший с дивана капитан.

8.

Эта серия самая короткая и самая печальная. Остров таял, как сахарная голова, поставленная в таз с кипятком. Вместо обещанного взрыва он обрушивался в море по частям, но быстро и со всех сторон. Колонисты обосновались на середине горного плато и с ужасом наблюдали, как гектар за гектаром с рёвом и грохотом оседают в беснующийся океан. Воздух был наполнен пеплом и дымом,  земля горела и шевелилась, а с небес сыпались молнии.
- Помните, мистер Смит, - обратился к инженеру Гедеон Спилет, - когда мы улетали из Ричмонда, была точно такая же гроза.
- Помню! - прокричал ему в ответ инженер. - А больше вы ничего не помните?
Журналист внимательно посмотрел на инженера.
- Вспоминайте! - обращаясь ко всем, воскликнул Сайрус Смит. - Все вспоминайте! Это  важно!
В небе полыхнула зарница. Под ноги колонистам спикировал, внезапно  разучившийся летать гусь.  Мимо  пронёсся горящий слон. Он ревел как корова.
- Я это уже видел! - воскликнул Герберт, провожая взглядом несчастное животное, - только не помню где.
- Побей меня гром, и я видел! - воскликнул Пенкроф.
- И я видеть! - воскликнул Наб.
- И я! - воскликнул журналист.
- Напомнить? - вглядываясь в их лица, произнёс инженер.
- Где?- Хором прокричали они.
- А вот где! - страшным голосом воскликнул мистер Смит. – Тарковский, «Рублёв», Мосфильм!
Ответом стал многоголосый стон, потонувший в оглушительном грохоте. Остров Линкольна перестал существовать. Остался  базальтовый обломок, словно кулак, высунутый из воды неведомым великаном.

ЭПИЛОГ

Красавец сухогруз "Айседора Дункан" держал курс от берегов Новой Зеландии в порт приписки Находку. Кроме положенных ему по штату сухих грузов, он вёз на родину    известных  всей стране артистов.
Обессилевшие за те несколько дней, что провели сначала в воздухе, а потом на пустынной скале, они вторые сутки спали беспробудным сном. Под утро их пришли проведать капитан и старпом.
- Намаялись, - прошептал кэп,  сочувственно поправляя одеяло на одном из страдальцев. Тот, перевернувшись на другой бок, внятно произнёс:
- Лито-дома...
- Кто дома?- сочувственно переспросил капитан.
- Моллюск такой, - уточнил помощник.               

 КОНЕЦ ФИЛЬМА