Молодое вино

Дорога бежит. Гусеницы БМП подминают под себя высушенную красную глину с волнистыми насыпями желтого песка. По правому краю до горизонта, упирающегося в горы, поле, выжженное солнцем. И если бы не закрывала его своими колосьями-волнами высушенная травка, еле удерживающая катящиеся по ней колючки перекати-поле, то легче эту степь сравнить с пустыней.
А дорожка бежит себе, как широкая лента, сужаясь в дали в тонкую нить. Машина идет спокойно, равномерно покачивая нас, полулежащих солдат на броне, а ровный гул двигателя поет свою песню, вместе с ветром, остужающим своей прохладой наши лица.
- Ум-м-м, - и сам невольно под дуэт мотора с ветром, подключаешься к ним третьим голосом.
Ни о чем думать не хочется, а только смотреть в бескрайние просторы Дехсабза.
Резкий спуск машины в низину открывает перед глазами новую картину – виноградного поля. Радист что-то кричит. А, просит остановиться, чтобы виноградом полакомиться. Но, дембель, сидящий рядом крутит пальцем у виска. И тот успокаивается. И правильно, это в Союзе можно так спрыгнуть с машины и пока, не появился сторож срезать или сорвать парочку виноградных кистей. А здесь это опасно, сорвешь незаметную проволочку, взлетит на метр – полтора граната и рассеет по кругу своему смертельные осколки.
Да, попробовать бы этого киш-миша, наверное, уже наполнившем свои ягоды медовым солнечным соком. И во рту слюна появилась. А может попробовать, остановиться и сорвать каждому по паре гроздочек, сапер-то рядом сидит. Да, уж, лучше бы не подпускал к себе этой мысли, теперь и выкинуть ее не удается, прилипла и теребит сознание, найдя в воспоминаниях то, как работали после школы на виноградных полях. Да, как здорово было, объедались его, а потом напиться воды не могли. Точно, точно, а у нас и вода уже давно закончилась, даже нечем руки умыть…
Наконец-то закончилось виноградное поле, и на душе легче стало. До опорного пункта осталось километров пять, вот там и можно будет всласть воды напиться, умыться, п… спать, спать.
Машина легонько тормознула. Что заставило это сделать механика – водителя. О-о, кто-то сидит на дороге. Приблизились, старик на арбе, а впереди скотина лежит, умершая.
- Старый был осел, - переводит слова старика Назир. – Кирпичи вез к себе в кишлак, дом тоже старый, разваливается, нужно починить дувал.
- А далеко дом?
- Да нет, там низина, - показывает рукой вправо солдат.
- Давай подвезем его, ишак видно еще свежий?
Назир переводит мои слова старику, и тот рад этому. Погрузили тушу ишака на машину, вместе с кирпичами и стариком и, тронулись.
К счастью дом его на окраине оказался. Дувал (глиняный забор) потрепан и ветрами, и дождями, в некоторых местах вместо глины из стен торчат только гнилые ветки.
Помогли деду слезть с машины, занесли в его двор кирпичи, сделанные им из глины с травою, и умершего ишака. Хотели было выходить, а дед руки к сердцу приложил, зовет к себе, в хибару.
- Нет, - говорю ему, - служба, аксакал, прости. Война у вас, мало ли что может произойти, а у себя спокойнее.
И понял меня дед, спасибо старику. Но все равно не отпускает, просит подождать. Попросил Назира, переводчика пойти с ним в дом. И выносит солдат большой кувшин. Поставил его по середине двора, и наливает из него в принесенные стариком кружки и граненные стаканы сока. Виноградного!
И как он вкусен, с кислинкой, пробуешь его вместе с солнечным лучиком, который расплескался в нем, и на душе радость сменяет чувства опасения. А вместе с этим и что-то в голове заиграло, неужели хмель?
А старик улыбается, не стесняясь открыв свой беззубый рот.
- Вино это, молодое, - переводит Назир, - с того самого виноградника, который мы проезжали.
- Спроси, а можно того винограда сорвать. Не будет ругаться хозяева? – спрашиваю я.
- Так нет уже винограда, октябрь на улице. А в следующем году заезжайте, говорит дед.
- Спасибо тебе, дед, - жму его руку. – Очень вкусное вино, если все будет нормально, в гости заедем, - и невольно подтер слезу, непонятно откуда появившуюся на лице. – Дети-то есть у тебя?
Качает старик головой, война их забрала, с ханум осталась только, такая же старая как он. И осел помер…
- Товарищ лейтенант, так у нас там на заставе молодой ослик есть. Привезем деду, а? – спрашивает Назир.
- Давай, - махнул я рукой, - поехали.
…И сколько радости было у деда, и у ишака Васьки, которого мы ему привезли. Васька за себя и за аксакала мычал громко, провожая нас, и все деда под локоть своим черным носом поддевал, помогая ему держать руку. И мы, им махали руками в ответ, и кричали много добрых слов.
- Товарищ лейтенант, - спросил меня попозже Назир, - а как понять то, что он сказал на прощание "Вы молодое хорошее вино"?
Оглянувшись на кишлак, который уже напоминал небольшое пятнышко на горизонте, подумав ответил солдату:
- Наверное потому, что не испорчены злостью. Помогли старику.