Брошенный город

Семён Буров  бодро шагал по незнакомой местности. Единственная дорогая вещь, которая осталась ему от прежней жизни, был фотоаппарат. При ходьбе он постукивал по груди мужчины. В поношенных ботинках, спортивном костюме и с узелком в руке, где бережно хранились: мыло, зубная щётка и бритвенные принадлежности - он вполне мог сойти за бомжа.
- Взял на свою голову ипотеку,- грустно думал он под бурчание голодного желудка, - остался и без квартиры, и без работы.
Жена сразу бросила Бурова и уехала жить к матери, забрав все вещи. Теперь, кроме документов, завёрнутых в газету и зашитых в трусы, и фотоаппарата, да желания разбогатеть, у него ничего не осталось.
Редактор газеты, где он работал, на прощание сказал Семёну:
- Привези мне материал с фотографиями из заброшенного города в Чернобыле, заплачу хорошие деньги и восстановлю на работу.
Где перекладными машинами, где зайцем в электричке, где пешком, Семену удалось перейти границу с Украиной и добраться до таинственного, заброшенного города.
Ветер гонял листья и обрывки газет в безмолвной тишине полуразрушенных многоэтажек. Через дорогу перебежала собака с двумя головами. Одна голова в недоумении посмотрела на незнакомца и оскалилась. Семён поднял камень, и собака затрусила за угол.
Когда тебе за сорок, ты перестаёшь верить в привидения и всяких пришельцев. Сейчас Бурова, словно окатили водой, по улице шёл пионерский отряд  с вожатым впереди.
Семён с фотоаппаратом в руке двинулся вдоль серой улицы. Лучи заходящего солнца напомнили ему, что скоро наступит темнота и надо поторопиться, чтобы вернуться к машине.
Осенний холодный ветер  теребил лист кровли, отчего по улице проносился звук, словно кто-то напильником проводил по краю железа. От этого звука у Бурова  мурашки, величиной с кулак, полезли со спины на пятки, а потом вернулись обратно. На лбу выступил холодный пот. Под мышками волос стал медленно седеть.
Вдруг в одном из соседних домов засветилось окно.
- Неужели здесь ещё живут?- подумал Семён, вытирая пот со лба.
Порыв ветра вновь застонал скрежетом, и из окна показалось лицо. Разглядеть его Бурову не удалось, но скорей всего это был старик. К этому выводу он пришёл, увидев белую развевающуюся бороду. Схватив фотоаппарат, он стал поспешно снимать.
Через минуту лицо скрылось в проёме, и свет погас. Семён направился к подъезду  в надежде увидеть незнакомца. Было уже темно, когда  он  подошёл к дому. Чёрный провал двери не внушал доверия.
- Здесь и ноги переломать можно,- подумал Буров, - лучше утром вернусь, посмотрю. Только он повернулся, чтобы уйти, как по улице пронёсся протяжный вой.
Ноги у Семёна ослабли и стали ватными. Собака так не могла выть. Если только двухголовая…
Он медленно побрёл к фонтану, виднеющемуся на площадке заброшенного парка. В стороне показалась скульптура вождя мирового пролетариата. Рука Ленина, словно призывно махала ему. Под ногами хрустело битое стекло. Каждый звук отдавался в затылке. Дыхание участилось.
Семёну казалось, что за ним наблюдает кто-то невидимый и злобный из зарослей  парка.
Дрожащими руками Буров расчехлил фотоаппарат, словно он мог помочь перебороть страх, выползающий тёмным скелетам из оглушительной тишины деревьев. Холодный ветер зашуршал листьями под ногами Семёна, разрушив тишину. Это шуршание злобной скользкой змеёй вползло куда-то в желудок, отчего появилось ощущение голода. Не доходя до нависших щупалец тени деревьев, Соболев повернулся, твердя про себя:
- Только не бежать, только не бежать.
Но с каждой секундой его шаг убыстрялся.
В первую секунду Семён даже не понял, что земля ушла у него из-под  ног, и он куда-то падает.
Его обдало сыростью и запахом плесени. Секунды, что он падал, показались вечностью. Перед лицом проскочили кадры его жизни. Резкая боль, ударившая огнём в голову, разорвала сознание Семёна, и он погрузился в темноту. На мгновение боль притихла, но тут, же с новой силой напомнила о себе в районе ноги. Невольно из груди вырвался крик, отразившийся многоголосьем. От боли на глазах выступили слёзы. Он хотел закричать, позвать на помощь, но воздуха в лёгких не хватило, и лишь новая порция боли пронзило тело.
Очнулся Буров от чьего-то смеха. Смех был тоненький и дребезжащий, от которого по телу пробежали мурашки. Семён поднял голову и увидел в круглом проёме дневного света заросшее седыми волосами лицо. 
- Попался?- пропищало лицо и вновь захихикало.
- Помогите!- крикнул Буров и попытался встать. Руки погрузились в липкую грязь. По ноге пронеслась стремительная боль, отчего Семён вскрикнул.
Превозмогая боль в колене, он приподнялся. Лицо исчезло, как только Буров выпрямился во весь рост. Он находился в канализационном коллекторе. Подняв руки, Семён ухватился за края люка и подтянул тело. Боль была невыносимая, но все,  же ему удалось выбраться из колодца.
Был уже рассвет. Незнакомца нигде не было видно. Колено распухло, и каждое движение отдавалось болью в голове. Он стал озираться по сторонам в поисках палки, чтобы опираться на неё при ходьбе. Прыгая на одной ноге, Буров добрался до дерева. Выломав две палки, Семён запрыгал в сторону дома, откуда он в панике бежал вчера ночью.
- Наверно, старик там живёт,- подумал Буров,- без его помощи  я здесь не продержусь и двух дней. Правда он, похоже, сумасшедший и не понятно как умудряется выживать в этом мёртвом городе.
Утро выдалось сырым. Ветер пронизывал тело Семёна холодными иголками.
- Ещё не хватало простудиться,- грустно подумал Буров. Может разжечь костёр? Но, сначала, надо поесть.
Здание, к которому он приближался, обещало наградить его магазином.
Разбитые огромные окна подсказали Семёну, что он идёт верным путём. Видно здесь уже не раз побывали грабители. Самым ценным были консервы и пакеты с вермишелью и другими мучными изделиями.
 Консервы Семён брать не решился, но кульками запасся изрядно. Теперь нужно было найти воду. Необходимо  было найти подсобное помещение. Буров толкнул боковую дверь. В полутёмном помещении он обнаружил ящики с напитками. В дальнем углу мелькнула тень. Семён двинулся в подсобку. За ящиками он увидел старика, жадно глотающего ракушки из пакета и запивающего их водой из бутылки. Незнакомец не обратил на Бурова внимания. В седой растрёпанной бороде были видны последствия былых пиршеств. Кроме всевозможного мусора, паутины, ниток и кусков ваты, в бороде застряли: вермишель, ракушки и крошки. Вдруг он произнёс:
- Витя хороший. Витю не надо обижать.
От этого голоса Семён вздрогнул, вспомнив смех этого сумасшедшего. Но всё равно на душе стало легче.
- Хоть не один буду здесь,- подумал он.
Буров присел рядом и приступил к скудному завтраку. Воды было в избытке. А вермишелей в пачке хватит не на один год. Всего-то и нужно вскипятить воду. Всё необходимое есть в этом магазине. Вдруг старик поднялся и выбежал из помещения. Семён, насколько позволяла ему больная нога, поспешил за ним. Единственное, что Буров заметил, как он нырнул в знакомый подъезд. Желая выяснить историю старика, Семён поковылял следом. Скорей всего там была нора этого старожилы.
Подниматься по лестнице с палками было очень неудобно. Особенно, если лестничная площадка захламлена всевозможным мусором. Двери квартир были взломаны. Грабителей не остановил страх перед облучением. На третьем этаже Семён остановился перед дверным проёмом. В комнате кто-то копошился. Среди поломанной мебели сидел на полу старик. Перед ним были разложены: фотографии, книги, тетради. Он нежно гладил разложенные предметы и повторял: «Витя хороший».
Семён присел рядом. На фотографиях был изображён мальчик в пионерском галстуке. То с женщиной, видно матерью, то с друзьями. Буров взял одну из книг. Это был томик Майн Рида «Всадник без головы».
- Это Витина книга,- возмущённо проговорил старик,- нельзя брать Витины книги. Витя будет плакать.
Семён бережно положил книгу на место. Старик успокоился. На улице послышался шум. Буров подковылял к окну. То, что он увидел, поразило его так, что он остолбенел. По тротуару скакал всадник, и у него не было головы. Цокот копыт был таким звонким, что невозможно было предположить, что это видение. Семён оглянулся и увидел у старика книгу в руках. Это был Майн Рид.
- Причём здесь книга и видение за окном?- задавал себе вопрос Буров и не находил ответа.
Он стал просматривать другие книги. Здесь был «Пятнадцатилетний капитан», «Оцеола вождь Семинолов», «Три мушкетёра». Дальше Семён  не успел досмотреть, на улице послышался шум машины.
- Прихватив тетрадку, лежащую в стороне, в случае если надо будет разжечь костёр, Буров направился на улицу. Как раз перед ним промчалась белая «Волга». Поднятая пыль не дала возможности разглядеть, кто в ней сидит. Но он отчётливо увидел, что машина на всей скорости въехала в стену и исчезла в ней. Семён наготовил фотоаппарат, если он сошёл с ума, то снимок это или подтвердит, или опровергнет. Снова на улице послышался стук копыт. Буров приготовился. Из-за угла показались индейцы в боевой раскраске. С криками они промчались той же дорогой, что и машина. Семён успел сделать несколько кадров. На другой стороне улицы показался фрегат. С потрёпанными парусами он гордо проплыл в сторону парка.
- Кажется, в этом городе на одного сумасшедшего стало больше,- со страхом подумал Буров.
Проскакавшие мушкетёры  уже не вызывали такого удивления у Семёна.
- Нужно выбираться отсюда,- решил он,- пока крыша совсем не поехала.
Боль в ноге притупилась, и Буров поковылял подальше от этого кошмара. Он был уже на выходе из городка, когда солнце начало садиться. Под каким-то сараем, Семён разжёг костёр и поставил воду греть. Закутавшись в старое одеяло, найденное в сарае, он достал тетрадь. В ней было что-то написано детским почерком. С первой же страницы Буров понял, что это дневник мальчика по имени Витя. В нём он описывал свои самые яркие впечатления. Вот Витя пионер, потом папа за хорошие отметки  купил ему несколько книг. Дальше он пишет, что мечтает быть то моряком, то ковбоем, то индейцем. Дальше мальчик описывает ужасы, которые начались после аварии на АЭС. Описывал, как родителей увезли, а он прятался целые месяцы, воруя еду из магазинов. Как в холодные месяцы скрывался в ближайших домах. Как научился растапливать печь, готовить. Потом идут пустые страницы. Что случилось дальше с ним - приходилось только гадать.
Утром со стороны  город выглядел ещё загадочней и страшней. Семен, сделав несколько снимков, побрёл в сторону виднеющихся строений. В одном из домов струйка дыма привлекла его внимание.
Обрадованный, Семён с новой силой поковылял к домику.
На пороге его встретила пожилая женщина с ружьём в руках.
- Ты кто?- задала она вопрос.
- Я репортёр,- представился Буров. Грязный, небритый, пропахший дымом и красными глазами, он походил скорее на одного из бомжей, шныряющих по округе. Только после того, как Семён показал ей документы, она успокоилась.
Приведя себя в порядок, Буров решил расспросить женщину, о городе и его жителях.
- Да какие здесь жители?- взмахнула руками Марья Ивановна, так она представилась,- а кроме Витьки, постоянно здесь никто не живёт. Раньше-то он в зимнее время здесь обитал. Шустрый мальчик был. Потом долго не видела его. Когда в последний раз увидела, не узнала: весь оброс седой бородой. Это что  же надо такое пережить, чтобы так поседеть?
- Это тот старик, что я встречал в городе?- не веря своим ушам, спросил Семён.
- Да какой он старик,- возмутилась Марья Ивановна,- он, поди, твоих лет будет.
Семён достал тетрадку. В ней был написан год и даже месяц, когда мальчик Витя завёл её. Получалось, что тот старик был его одногодком.
- Что же такое могло с ним случиться,- думал Буров,- что не только лишило его разума, но и сделало стариком? Видно вследствие этого его детские воспоминания, теперь непонятно каким образом, проецируются в реальном мире. Хорошо ещё, что он не читал книги о Дракуле или ходячих мертвецах. Тогда бы не только он, но и я сошел бы с ума.
Марья Ивановна очень тепло распрощалась с Буровым. Нога уже болела меньше, и Семён побрёл до следующего населённого пункта, до которого было километров пятнадцать. Впереди пробежал заяц, величиной с хорошего поросёнка. На поле сидела стая белых ворон. Буров достал фотоаппарат.