Из прошлого...

                ...которое не забывается и 61 год спустя...
                тем более, что это всё было ...
Живу  сейчас  в  Америке, скорее – век  свой  доживаю ...
Уж  новое  тысячелетие,  вновь Марта  5-е  число ...
И  здесь  случается  метель ,  а  я  припоминаю ,
Как  48  лет  назад   в   Украине  в  Умани  мело ...
Училась  в  школе  я  тогда   в  десятом классе ,
И жизнь моя была понятня и проста.  Руководимая Вождём ,
Страна взрастила нас, детей, в покорном обожания безгласьи,
Мы слепо верили творим что, и куда идём ...

По Конституции мы верили, что все равны и одинаково достойны ,
И были  счастливы  в  неведеньи  своём ...
Хоть миллионы гибли в лагерях ГУЛАГа, другие-же спокойны ...
И палачи и жертвы дружно заверяли мир, что в коммунизм идём...
И лакированный тиран по всей стране с портретов улыбался ,
И не было для нас, детей, лица дороже и родней ...
И вдруг, тревога в радио, -- казалось, мир – заколебался ,
И только траурная музыка и бюллетени – всё  безнадёжней и страшней ! –
Начало Марта – у нас была всегда весна вразгаре  --
И солнце отражается в ручьях, и – первые весенние цветы ...
Но той весной природа небом мрачным, как в угаре ,
Обрушилась  на  нас   лавиной  снежной  с  высоты ...
Всё рушилось , гремело, выло и стонало ,
Как-будто  шла  борьба  между  стихиями  добра  и  зла!
Бывает в жизни каждого всё в первый раз, единственный –не много и не мало ,
Как той метели больше в моей жизни не было уж ни-ког-да ...

Сидели мы в своём дому засыпанные снегом выше крыши ,
Топили печи, но ветер ураганный выдувал тепло ....
А в клетке у меня щегол, нахохлившись посвистывал всё тише,
А мы от репродуктора не отходя, ловили каждый звук, не зная – ждать чего ...

И выпустила я щегла из клетки, чтобы согрелся он, немного полетав ,
А траурная музыка из чёрной репродуктора тарелки –
Захлёстывала вОлнами трагическимим звуками октав ...

Лежала я с опухшими от слёз глазами –
-- в моей судьбе тогда ещё страшнее горя не бывало никогда.
А тут ещё при тусклом свете керосинной лампы –
Внезапно я заметила, что мой щегол пропал неведомо куда...
И я, чтобы его искать, себя превозмогла, с дивана встала
И с лампою в руке пошла я тьме наперерез щегла искать ...
На время поисков рыдать я не надолго перестала,
Хоть радио не переставало трагические звуки исторгать ...
Да, все мы, дети, были Павлика Морозова достойны ,
И что переживали мои бедные родители, мне было не понять...
Жить интересами семьи, знать её боль – тогда считалось непристойным ...
Перед Вождём поставленной    глобальной целью –
                -- в Коммунизм любой ценой шагать ...

И вот в такие страшные минуты, я птичку бедную нашла
                увязшую в  горшке с вареньем ,
Отмыв её водой, напополам с горючими слезами,
старалась просушить, согрев её, забыв волненье ...                   
И снова – в комнату, где радио рыдало, возвратясь,--
И снова ожиданье, с воем вьюги за стенами ... всласть   ...
И ожиданье в доме накалилось до предела ...
Вспорхнула птичка,  сев на  проводок  под потолком ...
Наверное там  наверху  ей  было  чуть  теплее ,  но...
... вскоре  падает  она  комочком  мёртвым  со  мною  рядом  на  диван ...
И я,  восприняв то,  как страшное знаменье, рыданьем захлебнулась  ,
                --   и  в  глазах  темно ...
А  голос  Левитана  с  горестным  волненьем уже  вещал  о  том,
Чего, казалось,  не было страшнее ! – а вьюга  завывала за окном ...

И  сразу  после  сообщения о смерти ,до непристойности  поспешно , --
Песнь  жизнеутверждающая о том, как все мы – «делу Ленина и 
--  Сталина  верны» ,  и,  даже паузу  не  выдержав ,  --
--«  Ведёт  на подвиги советские  народы –
                Коммунистическая  Партия  страны »  ...
Забывшись  сном  тяжёлым,  мы  поутру  в холодной тишине проснулись ,
Утихла  вьюга,  нам  показалось,  что погребены  под снегом  мы ...  –
Огромная волна из снега причудливым шатром покрыла дом  наш  --
                --  от  чего  --  мы  ужаснулись !
Пытаясь  дверь  открыть ,  оглохнув от внезапной  тишины ...
Но  дверь  открылась,  т.к. силой ветра  с фантазией  природы пополам,
Вдоль дома по фасаду в снегу  тоннель  образовался  --
И выйдя в тот сказочный  тоннель, орудуя лопатой,  до  улицы добраться,
                -- к счастью, удалось всем нам !
И встав на лыжи в школу я пошла , хоть нереальным  мир казался ...
А из под снега ориентирами  пути торчали лишь заборов  уголки .
Уроков не было, -- был  траур и наше  искреннее горе ...
Мелькала  мысль безумная – на  поезда  подножке добраться до Москвы ,
Чтобы  увидеть хотя-бы  мёртвое лицо такое дорогое ...
На  тот  час не  был заветнее  мечты ...
И,  слава Богу,  что  поезда  от  нас из-за  заносов  не ходили  --
И  я не оказалась  среди тех сотен  молодых безумных  тел,
Что  оказались  вдоль  дорог, найдя в снегу  могилы ,
И жертвами  любви безумия  всего  народа  стал их  удел ...
Но  всё-ж  терзала мысль – Что  сделать я могу чтоб  своё  горе
                выразить достойно ?—
и,  посмотрела  на  портрет  над школьною  доской ,
пошла  на лыжах  я  в Софиевку – парк  наш  недалеко  от  школы ,--
                там собрала  охапку  хвои , 
став  на сугроб,  чтоб  с высоты  достав  ветвей   спокойно , --
венок  сплела , и чёрной  лентой из косичек  перевив ,
                украсила я  образ  дорогой !
И  как ни страшно непомерно  было горе , но много ещё было –                отчаянного  детского  в  душе ,
Когда я возвращалась из Софиевки , увешанная  хвоей,
Преодолеть  овраг  мне  нужно  было, что я решила сделать   налегке   --
Охапку  хвои  ремешком я к лыжам привязала, и так мой груз
                самостоятельно  поехал  вниз  с горы  ,
Я-же  легла  на склон  и  покатилась  вслед,  вся снегом  обрастая,
И ,  докатившись  дОнизу, сознание  от  тошноты теряя,
Но,  прийдя в себя ,  я радовалась  спуска скорости  с  участием  игры ...
А дома  наш сугроб над крышей  так-же  возвышался ,
И  было  здорово,  взобравшись  по нему на  лыжах  и ни  разу  не  упав,
На  уровне печной  трубы на  крыше  оказавшись,  --
                деревьев  выше, --  вниз  спускатья ,
И  до  конца  двора  катить! –не  часто выпадает удовольствие  таких  забав ! 
А люди ,  как  кроты  с  лопатами  трудились,  заносы  расчищая  ,
ходЫ  проделывая в полутораметровой  толще  снега  высоты ...
И город  весь под солнцем ,  ослепительно  сверкая ,
Вдруг  превратился в лабиринт огромный  невероятной  красоты !  --
Конечно , мы все дружно начали ходить  делам по  важным   --  и ,  не  очень ,
Проходами,  и помню , часто ,   некоторые  из  них  кончались тупиками ...
И мы весь  путь проделывали в лабиринте  снова  с  чистого листа ...
Не видя ничего , кроме  из снега белых  стен .  –
... мы все, бродившие,  с движеньем Броуновским  были схожи ,
Бродили, как заколдованные ,  не  ведая куда ...
Не помня , кто, зачем  из  дома  вышел,  куда  идёт и  --
Где  окажется  в конце ...
Затем ,  день яркий  ослепительный  от снега ,  солнца ,
Сменялся  ночью фантастической в сияньи полной голубой  луны,
И даже тёмное ночное небо казалось светлым и прозрачным –
Как  отражением,  сверкающей  и  снежной  белизны ...
И  вот такое  волшебство  природы,  которое  бывает,  --
Может  в  жизни только  раз , --    
                такая  смена спокойствия погоды ,
Ниспослано нам было, как знамение  после невзгоды ,
Об  избавленьи  от жестокого  тирана и  о  грядущих  переменах  --- 
                -- без  прикрас ...
Уже  потом ,  когда  пришло  прозрение,  я  поняла ,
Что  бедные  мои  родители  переживали  в  ту  ночь ,
Оставшись  в  полном  неизвестьи  до  утра ...
За  годы  долгие  в  молчаньи  жить  от  страха  постоянного
Пред  наступившем  новым  днём,  что  может  им  сулить ? –
И  их  тревоги  были  не  напрасны  и  скоро  оправдались ...
Ведь  отголоски  «дела  врачей»  и  до  провинции  до  нашей  --
                -- наконец-то   добрались ...
И  чем  такие,  как  они,  чем  были  виноваты,  в  чём  обвинялись ? –
Тем,  что  евреями  родились  в  стране  нашей  родной ?
Врачи – евреи  --  стало  нарицательным  --  врачи – злодеи ,
И  заговорщики  Сиона  против  России и  великого  Вождя ...
И  столько  клеветы  и  обвинения  на  головы  их  бедные  обрушАлось,
Что  это  нашей  Партией  с  её  Вождями ,  хоть  негласно ,
Определяло  сорт  людей  так  громогласно !  --
Хоть  в  знаниях  таких  врачей  от  Бога люди  так  нуждались ...
Что  не  взирая  на  гонения  и  клевету ,  больные  люди  к  ним  --
                --  шли ,  и  шли ...
Нужны  народу  были  их  умы,  их  знания ,  и  души  -- и
Авторитеты  у  народа  создаются,  к  счастью,  не  --  наверху ,
А в  жизни  нашей  круговерти  ,  среди  людей,  внизу ...
И  вспоминаю  я,  что  всё  моё  сознательное  детство
Сопровождало  меня слово – репрессии  и  репресированные,
Произносимо  только  шопотом,  своею  непонятностью  пугая,
О  людях  живших  по-соседству  и  других  когда-то ...
Опавших  листьев  шелестом, их как клеймом  обозначая ...
Смысл  их  осознанными  был  лишь  более  позднее ...
Потом  при  поступленьи  в  институт,  внезапно  обнаруживалось  вдруг,
Что  не  рифмуется   фамилия  моя  с  частушкой  руской ,
Как  и  вся  моя  семья ...
То  был  рубеж,  когда  пришло  прозрение,  и  детство  кончилося  враз ...
как  та  незабываемая  мартовская  снежная  метель,  --
единственная  и  неповторимая  однажды  в  жизни  ...
                Умань – Нью Йорк ,  1953 – 2001.
Монумент "Маска скорби", посвященный памяти жертв ГУЛАГА, работы скульптора Эрнста Неизвестного в Магадане.