Зарисовки из командировки

Вчера после неожиданной встречи с Майбахом-такси, грустно гревшимся на июньском Сочинском солнце в компании двух Мерседесов, одетых в такого же негритянского окраса 221-е кузова, задумался. Нет, не эти гуталиново-чёрные красавцы с зелёной 120-тысячной сущностью  затормозили процесс восприятия и не хохолки с шашечками на их крышах, смотревшиеся как пионерский галстук со смокингом. Попросту я не знал, что мне делать в течение часа-полутора в ожидании припозднившегося с обеда чиновника.

Спасение неожиданно как полковник Брежнев на Малую землю пришло со стороны моря. Объявляли о часовой морской прогулке на комфортабельном теплоходе «Гагра». Мелководный причал порта радовал взгляд большими и побольше яхтами. Но все те, что похожи на комфортабельный теплоход были под заморскими флагами.

Вспомнил Майбах-такси. И по Краснодару ездит 911-й Порш с табличкой маршрутного такси на лобовом стекле, но там человек дурачится, а здесь, думаю, другое дело – на мягких лапках нищета подкралась незаметно, вот и таксует парень, жить-то надо.   

Но обнаружил, что костлявая рука мирового кризиса душит не только крупных автовладельцев, но и дельцов на воде. Вот они хоть и не пишут как Адам Козлевич «Эх, прокачу», но ждут под ямайскими и  панамскими флагами своих пассажиров-благодетелей. И тут как грязная майка под чистой рубашкой обнаружился теплоход «Гагра» комфортабельный лет сорок назад.

В компании со своей фрустрацией занял место подальше от проржавевшего борта. Осторожно присел на лавку, помнящую отпечатки седалищ отдыхающих далёких кукурузных времен. С удивлением обнаружил, что на теплоходике-то еще полсотни пассажиров.

Молодую пару, усевшуюся впереди меня, провожал какой-то дядька, который важно велел капитану, чтобы тот дал порулить той парочке, что устроилась впереди меня и целовалась как в последний раз.

Конец отдали, трап не убирали (его и не было). Идем в море. Вода казалась чистой, но  плавал какой-то мусор (не мент, но коряги). Когда парочка перестала целоваться и побрела в капитанскую рубку фрустрация крепко обнимавшая меня, молча надавила на кадык. Воспользовавшись этим, я, задрав голову, приценился к ржавого цвета спасательным жилетам. Их много, но все времен Хрущева. Сообразил, что пенопласт, как и … не тонет.

Панорама быстро удалявшегося берега стала подозрительно быстро меняться. Рулят те двое, сообразил я. Теплоход, угрюмо разгоняя целлюлитных чаек, рассевшихся на плавающих обломках моих иллюзий, делил море надвое  в направлении Хосты.   

Слева по борту гора Ахун, светило по-прежнему светило, облака лезли из-за гор как сбежавший кофе из турки, бегали и как умалишённые орали дети, сердитые мамаши тоже орали, мужики с остервенением клацали затворами (фотоаппаратов), а те двое рулили.

Врождённое чувство заботы о ближних хоть и отошло в сторону, но шепнуло на ухо, что курить в окружении не курящих детей не следует. Встал и, взяв свой портфель, устроился на носу у «Гагры». Вспомнив, что в портфеле фляжечка имеется, вдруг почувствовал себя счастливым как Селин Дион на носу «Титаника». Петь не хотелось, но хотелось выпить.

 Малая зыбь способствовала лёгкому, плавному и равномерно   дозированному проникновению бренди в организм.

Фрустрация, захлебнувшись первым же глоточком Cortel XO superiur (или собственной слюной) не удержавшись, упала за борт. В отсутствие спасательных средств утонула быстро. 

Второй глоточек, употребленный мною, решительно повлиял на  мировосприятие. Бортовая качка, похоже, настроила слизистую оболочку на академически правильное всасывание напитка, что выразилось в ощущении моей внутренней слизистой сущностью дружеского тепла на два пальца ниже Адамого яблока. А вот и обещанные легкие нотки ванили и чуть позднее перца. Не назойливые, а мимолётные и, пожалуй, слегка грустные как разлука с любимой женщиной, какие-то многообещающе волнительные, зовущие прикоснуться к НЕЙ или сделать еще глоточек.

Послевкусие, смешавшись с удовлетворением от того, что бренди не подделка, требовало ещё «вира по малу». Согласился легко и охотно.

Ароматный дым сигареты уносился ветром и становился частью вселенной… что-то восторженно вопили милые детишки, задорно в такт качке размахивали филеями их мамаши, папаши радостно ловили объективами пейзажи и домочадцев, грациозные чайки гордо демонстрировали высший пилотаж, а парочка, примерявшая капитанскую фуражку, вызывала чувство умиления и тихой радости.

Во фляжке у меня еще  было, но круиз на, как оказалось, комфортабельном теплоходе, увы, скончался. Дальше как у Владим Владимыча Маяковского: «В порт, горящий как расплавленное лето, разворачивался и входил…» я на теплоходе «Гагра». Ура!

19 июня 2009 года