А мне летать охота!

    На одной из встреч с Никсоном, Голда Меир попросила усилить американское давление на советских чиновников, вынудив их таким образом дать добро на еврейскую эмиграцию. Комментируя эту просьбу, Киссинджер заявил Никсону следующее:
- Эмиграция советских евреев не входит в список приоритетов американской внешней политики. И даже если их пошлют в газовые камеры, это не станет проблемой американцев, разве что гуманитарной.
Голда Меир:
- О-о-о! Это меняет дело!...

 Мы приехали сюда из страны, имеющей великое культурное наследие. Поэты и писатели, композиторы, балет - этот список можно продолжать и продолжать.
Мы привыкли к определенному стилю одежды, поведения к продуктам. Мы привыкли к определенным стандартам в театре и в кино. Мы читали определенные книги и газеты.
Чего нам часто, к сожалению, не хватает - это терпимости к чужому мнению и чужим взглядам. Здесь, в Израиле, живут выходцы со всего мира, и ментальность уроженцев, например, стран Востока, безусловно, отличается от нашей. И восточная музыка имеет точно такое же право на существование, как и русские народные песни. Плавильный костер, каковым является Израиль, предполагает не подавление отдельных культур, а их взаимообагощение,взаимопонимание и,конечно,общение...."Возлюбите врагов своих,говорят израильтяне,и они сойдут с ума, пытаясь понять, что же вы задумали."
Парадокс палестинцев: и семиты они, и антисемиты...14 мая 1948 года - Ура!Государство Израиль!- Глаза ее наполнились слезами, руки дрожали.- Мы добились. Мы сделали еврейское государство реальностью, — и я, Голда Мабович-Меерсон, дожила до этого дня. Что бы ни случилось, какую бы цену ни пришлось за это заплатить, мы воссоздали Еврейскую Родину. Долгое изгнание кончилось....На следующий день, Израиль подвергся нападению со стороны соединённых армий Египта, Сирии, Ливана , Иордании и Ирака, так началась война за независимость Израиля....
    А теперь  лучшей провокацией евреев оказалась поставить во главе Палестины одного
из своих врагов, ХАМАС, Теперь они дают жару друг другу.Есть о чем поговорить и наше общение за рюмкой чая - непобедимо!. Мы собираемся и говорим....В 1972 г.на призывном пункте его спросили:                -И кем Вы хотите служить?
-В лётных войсках!
- Вас не возьмут из-за повышенного давления...
- Ну, тогда в ПВО!
- А почему так?
- Если я не буду летать, то уже никто летать не будет....-сказал он на ломаном иврите.
И он победил. -Я подумал “Мне сейчас умереть от счастья, или немного погодя?”.....
 Гарик Спектор был призван в Армию обороны Израиля и поступил в Летную школу. В самом начале курса обучения в результате перелома руки он отстал от своих ровесников на 2 цикла, но затем наверстал упущенное. В одном из его учебных полетов у тренировочного самолета «Цукит» (израильская версия реактивного самолета СМ-170 Fouga Magister)он объявил в микрофон:- Вы находитесь на нашем новом авиалайнере, в носовой части самолета
у нас находится кинозал, в хвостовой - зал игровых автоматов, на нижней
палубе - бассейн, на верхней - сауна. А теперь, уважаемые господа,
пристегните ремни, и со всей этой...... чертовщиной мы попытаемся взлететь.....Они взлетели,но шутка не прошла. Неожидано отказала система управления, и он с инструктором были вынуждены покинуть самолет. Катапультирование закончилось благополучно — Гарик получил лишь легкий ушиб ноги, и через несколько дней вернулся в строй. Летную школу ВВС он окончил с отличием в 1974 г, получив квалификацию летчика-истребителя.Потом бесконечные войны,войны,войны.И пенсия.Война это не подвиг. Война — болезнь.Умирают за дом, но не за вещи и стены. Умирают за собор — не за камни. Умирают за народ — не за толпу.
Личная жизнь не сложилась... - Какая сволочь 5 минут назад сказала моей девушке на проходной, что каждая нашивка обозначает ребенка???,-кричал он! Виновных не нашлось и жизнь пролетела,как фанера над Парижем.
  В этот вечер Гарик Спектор стоял на промозглой улице и отчаянно тер замерзшие руки. На его худосочном теле красовался ужасный пуховик грязно-зелёного цвета. Сгущающиеся сумерки постепенно скрывали под своим покровом противную осеннюю слякоть и разбухшие от воды сигаретные окурки, щедро разбросанные у дверей нашего подъезда.  - Приглашаю к душевному разговору о нашей любимой авиации, которой мы отдали всю свою жизнь,-сказал он мне,не имеющей ничего общего с этим делом.Я единственная слушаю его истории до конца.Когда три престарелых мужика после рюмок чая отключаются,я,пристарелая,но еще ничего себе, укладываю его под пуховое одеялона на свою кровать рядом с моим мужем. Это будет потом,уже под утро,а сейчас мы только присели согреться.- А жизнь у каждого одна,-продолжает вспоминать он, - и у Министра, и у любого авиатора, каким бы делом он ни занимался, чтобы воздушные суда летали, а количество их взлётов и посадок было всегда строго одинаковым.
 -Самовар гудит, рюмки на столе, наливайте, дорогие мои, кому что нравится, норму определяйте сами, и за дело,-говорит он,-Я уже пятый год на пенсии, но чтобы не умереть от тоски, работаю методистом  авиационного технического колледжа гражданской авиации.  Думаю продолжить как-то эту работу . Вот немного осмотрюсь, обживусь, найду соответствующий раздел и попробую организовать здесь обсуждение этой весьма важной темы.....
 - Ты помнишь эту историю?,-смеется он,-"Командир, отверни влево градусов 12.
(КВС, просыпаясь, автопилотом отворачивает на 12 приблизительных градусов влево).
- Командир, отлично, еще чуток, градусов пять.
(КВС, нахмурясь, почти проснувшись и вглядываясь куда-то, отворачивает еще на 5 градусов).
- Блеск, командир, еще три градуса — и будет зашибись.
КВС: — Слушай, штурман, ты меня,блин, достал. Сказал бы сразу — 20 влево.
- Я не штурман, я - радист, солнце,блин, не вижу ни фига."
       - Я никогда не слышал ветра. Открытые кабины, летающие калоши и пучеглазые летческие очки канули в Лету. Кабины ныне -- музейные экспонаты: изысканный интерьер, кондиционеры, солнцезащитные стекла. Я обсасывал эту мысль достаточно долго, но, в конце концов, она потонула в бередящей душу предрешенности. Нам приходится принимать возросший комфорт и всепогодность современной легкой авиации. Но разве ЭТО единственные критерии наслаждения полетом? А удовольствие пожалуй главная стоящая причина, по которой большинство из нас начало летать. Мы желали испытать на себе что же такое свободный полет. Мне думается, в отдаленном уголке нашего разума, пока мы вытягивали наши бипланчики в небо, гуляла мысль "Это не то, чтобы совсем то, но это полет и, значит, в общем-то, то". Закрытая кабина защищает от дождя и позволяет без помех выкурить сигаретку-другую. Вот уж поистину удобство для неисправимых курильщиков и добродетель "Инструкции по управлению самолетом". Но разве это полет? Полет -- это свист ветра, воздушные ямы, запах бензиновых выхлопов и рокот двигателя. Полет -- это облачная влага на щеке и пот под шлемом. Я никогда не летал на аэропланах с открытой кабиной. Я никогда не слышал ветра, запутавшегося в распорках крыльев. И мне никогда не приходилось осознавать, что меня от земли отделяет только ремень безопасности. Я мог обо всем этом лишь читать. Научно-технический прогресс обрек нас на бесцветное существование; неужели мы всего лишь люди, перевозящие груз из пункта А в пунтк Б по воздуху? И что мы волнуемся единственно рассказывая как нужно отцентровывать стрелочки при посадке по приборам? И что мы балдеем каждый раз, сверяя показания этих приборов с точностью до плюс-минус пятнадцати секунд? Конечно нет. Разумеется, все это посадочное оборудование и сверки занимают важное место. Но неужели мокрая от пота задница и ветер в распорках не имеют права на свое место? Есть ветераны о толстых полетных журналах что бросают это дело, налетав по десять тысяч часов. Они стараются забыть само ощущение полета. Но оно возвращается к ним всякий раз. Испытано жизнью. Это не для меня. Первым в 19.. году я оседлал "Ласкомб 8Е".
Дон А. Ласкомб основал компанию Ласкомб Эйркрафт Инжинирин Компани в Канзас Сити, штат Миссури, в 1933г. Первым детищем компании был Ласкомб Фантом, дорогостоящий подкосный моноплан с высокорасположенным крылом, имевший цельнометаллическую конструкцию и неубирающееся шасси с хвостовым колесом и двигатель Уорнер Супер Скараб мощностью 108 кВт (145 л.с.), который обеспечивал максимальную скорость 270 км/час (168 миль/час). Уже никаких открытых кабин, никаких распорок. А ведь мы были новичками. Самолет этот был громыхающим чудовищем. Тем не менее он был способен пребывать над кышащей автострадой. И мне даже казалось, что я летаю. Я трогал дерево, ткань и распорки и балдел. Эта штуковина позволила моему отцу сверху наблюдать за войнушкой в земной грязи. Я больше никогда не испытывал столь вкусных чувств, ни один самолет не вызывал у меня таких эмоций.Военно-воздушные силы научили меня летать на современных самолетах в наилучшей манере; попробуй только не обращать внимания на указатель скорости. Ну, и я летал.  И ветер никогда не шебуршился у меня в волосах. Да и как? Это же ему какой путь проделать надобно. Сначало через колпак ("ВНИМАНИЕ -- не открывать на высотах больше 50 узлов по стандарту Национального аэронавтического института"), потом через шлем ("Господа, квадратный дюйм этого фибростекла способен выдержать восьмидесятифунтовый удар"). Кислородная маска и наглазник довершают мое отделение от возможных контактов с ветром. Вот так оно сейчас. Можете и не браться воевать с "МИГами" на SE-5.Это полный облом. Но дух "пятерки" никогда у меня не пропадал. Согласитесь. А после того, как я посажу мою "F-соточку (вырубаешь мощу как только главное шасси касается бетонки, клюеш носом, выбрасываеш тормозной парашют, жмеш на тормоза пока не перестанеш ощущать скольжение), почему я не могу пересечь узенькую полосочку травки и не полетать на "раме" "Фоккере D-7" с полутора сотнями современных лошадок на морде? Я бы дорого дал за такую возможность. Моя "сотка" очень резво перемахивает за один "мах", но я не чувствую этой скорости. На высоте сорока тысяч футов скучно-однообразный пейзаж еле плетется под топливными баками, словно я и вовсе не выползал из двадцати пяти миль в час."Фоккер-50" разработки одноименной голландской авиастроительной компании является развитием популярной модели Fokker F27 (первоначально самолет имел название Fokker F27 Mk.50). Fokker 50 спректирован на базе удлиненной версии F27-500 и от своего предшественника отличается более мощными и экономичными двигателями c шестилопастными винтами и новым интерьером салона.Я понятно рассказываю?-спросил он.Единственным слушателем после пары рюмок чая была я.
 - Так вот:Самолет производился серийно с 1987 г. до момента банкротства компании Fokker в 1996 г. "Фоккер"или "Факкер"?Не важно.Он с трудом делает сотню миль с небольшим хвостиком, но происходит это всего в пятистах футах от земли, да ты еще впридачу почти голый на ветру. Кайф! Деревья и кустики не смазываются высотой и скоростью. И что самое главное, спидометр никогда не зашкалит, как это частенько бывает. И ветерок шумит сам по себе и говорит мне когда нужно слегка наклонить нос и приготовиться прыгнуть на штурвал, ведь этот самолетик не умеет приземляться самостоятельно.....- "Мужик, ты чего-охренел, собрался построить "раму" с современным движком? -- спросишь ты,моя дорогая моя женщина/кроме меня все уже спали/. - Так ты,скажешь ты, за такие бабки можешь заполучить целого четырехместного красавца!  -" Да на хрена мне тот четырехместный дерьмовоз?!-скажу я тебе,глупая ты баба,- Я летать хочу,блин,л е т а т ь!
 - Ах,летать ты хочешь?Летальщик,блин! Еще не налетался? Если хочешь лететь, лети — путь свободен.-Стягивая его со стула,сказала я.- Хочешь остаться — оставайся и иди под одеяло. Только решай это сам. Никто,блин, за тебя это не сделает.Все уже спят!.....Он укрылся с головой и тихо мне говоит: - Вот какая ты,блин стерва.Мы мужчины способны на всё,а вы, женщины, на всё остальное. Свернулся там,как перочинный ножик и  зашептал слова своей любимой песни:"Мы уже насыпали курган,
Похоронили наши сердца между сосен.
Еще немного, и вырвется стон —
Прими его как молитву
Дождь дай только в срок,
А весной посей нам цветы,
И позволь нам вернуться и увидеть его,
Больше нам ничего не нужно......"