25 Непростые секреты

      — Ирис! Эй, Ирис! Где ты там запропастилась?..
      Монстр и девчонка открыли глаза одновременно. Голос Трана раздавался рядом с ними в непонятном отсутствии его самого.
      — Черт, я же просил быть на связи! Ириска! Ну?
      Кажется, Тран сердился.
      Сообразив, в чем дело, Ирис вынула из кармана переговорник.
      — Мы тут!
      — Малыш! — обрадовался Док. — Как дела у тебя? Ты расшифровал архивы?
      — Я работаю над этим, но у меня другие новости…
      В приглушенном голосе Трана ощущалось напряжение. То, что Док поначалу принял за злость.
      — Что стряслось? — монстр мгновенно стал серьезным.
      — У нас гости, Буйвол.
      — Хорошие или плохие?
      — К Атомику причаливает крейсер псиоников.
      — Ах ты ж… — Буйвол выдал сложно построенное экспрессивное выражение. — Ты их на радаре засек?
      — Если бы! Они глушат все частоты! Я по чистой случайности активировал внешние камеры и увидел, что ублюдки вот-вот пришвартуются.
      — Как они нас выследили-то?..
      — Об этом, Буйвол, мы подумаем позже, а сейчас…
      — Ты прав. Мы с Ириской немедленно рвем к тебе, разогреваем турели и…
      — Нет, — оборвал его Тран.
      Буйвол осекся.
      — Почему нет? — удивился он, совладав с недоумением.
      — Потому что их целая армия, — отчетливо произнес Тран.
      Повисла недобрая тишина.
      — Слушай меня, Буйвол, — Тран заговорил снова, негромко, но так, что монстр проглотил все свои протесты и стал слушать. — Джаггернаут хороший корабль, но даже у него шансов нет. Как только мы включим систему наведения, вообще любую электронику, нам ее спалят. А вручную против этой армады много не навоюешь. Поступим так. Вы с Ирис немедленно отправитесь на десятую ангарную палубу, там несколько звездолетов на консервации. Возьмете один и дунете во весь опор за какой-нибудь подмогой. А я заблокирую телепорты и подниму энергетические щиты Джаггера.
      — Ты летишь с нами! — отрезал Буйвол.
      — Нет, мой дорогой, не лечу, — мягко прошептал Тран, и стало понятно, что вопрос этот закрыт.
      — Но малыш!.. — беспомощно выдохнул монстр.
      — Я все понимаю, зверюга, но я остаюсь. Отключение телепортов и щиты Джаггернаута дадут мне несколько дней. За это время я закончу дешифровку.
      — Вот еще! Да бросай ты эту ерунду, тоже мне, ценность, потом как-нибудь дешифруем! — взмолился монстр.
      — Нельзя. Ты все поймешь, когда вернешься. Надеюсь, вы уже мчитесь в ангар, — поторопил их Тран.
      Док обменялся с Ирис тоскливым взглядом, подхватил нехитрые пожитки и двинулся к телепорту.
      Тран высветил для них стартовую дорожку и лучший из уцелевших звездолетов.
      Поднявшись на борт, Док плюхнулся в пыльное пилотское кресло. Руки сами делали привычную работу по запуску и проверке систем. Перед глазами стояла мутная пелена.
      — Мы внутри, — сказала рядом Ирис.
      — Отлично, рублю телепорты, — прошелестел голос Трана. — Береги монстра, девчонка. И не тяните там с моим освобождением, я не слишком люблю сидеть взаперти.
      — Будем на связи, малыш, — пообещал Док.
      — Не глупи, — одернул его Транибан. — Никакой связи, пока рядом кишат эти лысые сволочи пополам с червями. Очень надеюсь, вернетесь вы раньше, чем я успею состариться…
      Буйвол вдруг обнаружил, как много должен сказать Трану, но времени не было. Звездолет на ручном управлении покинул ангар и ушел в гиперпрыжок почти возле самой обшивки станции.
      Переговорник на ладошке Ирис стал немым. Она убрала его в нагрудный карман куртки.
      В рубке висела дурная, гнетущая тишина. Буйвол сидел за пультом, слепо уставившись перед собой. Вид у монстра был оглушенный.
      — Как это вышло?.. — проговорил он, спустя несколько долгих минут. — Чщщщерт… зачем я вообще его слушал?.. Глупости какие… я возвращаюсь!
      — Стой! — Ирис дернулась вперед, словно хотела перехватить его руку, протянутую к штурвалу.
      Док с недоумением уставился на нее.
      — Он… — девчонка с трудом сглотнула. — Он был прав. Одни мы его не выручим.
      — То есть, как это "не выручим"?! — прорычал монстр. — Если надо, я до винтика разворочу чертову станцию! Раз лысые хотят войны, за мной не заржавеет!
      Ирис сунула пальцы в волосы, сжала кулаки, словно ей надо было объяснить сейчас тысячу важных вещей, а она понятия не имела, как это сделать.
      — Ты не понимаешь… ты просто не понимаешь, кто они и чего хотят! — простонала она в отчаянии.
      — Да меня как-то мало волнует, что им там надо! Малыш…
      — Буйвол! Да очнись же! Псионики охотятся за технологиями! Согласно конвенции, им запрещено покидать родную звездную систему без арендного договора даже по-одиночке! Неужели ты не понимаешь?! Раз здесь их боевой крейсер, значит они почуяли добычу. Что-то важное, что-то очень ценное. Что-то такое, ради чего они сотрут в порошок и тебя и Трана и, вероятно, половину обитаемой галактики! Тран понял. Он остался, потому что нашел то, что им нужно. Или вот-вот найдет.
      — Вот еще, новости!.. Какие-то жалкие кибер-телепаты с задрипанной планеты будут мне тут выступать?!..
      — Что ты знаешь об Академии Дэлл? — выкрикнула Ирис. — Что ты знаешь о псиониках? Об их силах и слабостях, об их оружии и способах вести войну? Что?!
      — Да ничего я не знаю! — вскипел Док.
      — Вот именно… — проговорила девчонка печально, и до Буйвола вдруг начало доходить.
      — Выходит, ты знаешь? — спросил он.
      Ирис смотрела в пол.
      — Дай мне десять минут, — попросила она каким-то тусклым, мертвым голосом. — Тогда я расскажу.
      Док очнулся от беспокойства о Тране и понял, что с девчонкой что-то здорово неладно.
      — Да, конечно… — пробормотал он, смутившись.
      Ирис вышла из рубки. Минуты через три Док поднялся из кресла и подался за ней следом, гонимый смутным подозрением.
      Уткнувшись в колени, Ириска рыдала в закутке у медблока.
      — Эй… чего ты? — совсем уж растерялся монстр. Опустился на корточки рядом: — Что еще за горести?.. Иди-ка сюда…
      Док сел на пол, притянул ее к себе. Девчонка облапила его за шею и разревелась пуще прежнего.
      Если бы монстр знал, от чего у нее так рвется сердце, он бы придумал подходящие слова, чтобы утешить, на худой конец, наплел бы глупостей, тоже иногда помогает. Однако он и понятия не имел, что оплакивает эта сумасшедшая девчонка.
      Они сидели, обнявшись. Всхлипывания Ирис пошли на убыль. Постепенно она успокоилась, и только горячо дышала Доку в шею. Монстр перебирал пятерней ее волосы.
      — Да брось ты. Нет на свете ничего, что стоило бы твоих слез, — тихо сказал он.
      — Уверен? — Ирис шмыгнула носом. — Или ты просто не знаешь? Через двадцать минут ты, скорее всего, захочешь меня убить…
      — Что ты такое…
      — …еще хуже, — перебила его Ирис, — что ты не сможешь этого сделать. Я буду тебе нужна. Я знаю, как вытащить Трана. Только вот… ничего уже не будет, как раньше.
      Над этим Док и сам бы не отказался поплакать, будь он подвержен сильным чувствам. А так он просто прижимал девчонку к себе и понимал, что в этой переделке им дешево не отделаться.
      — Пойдем обратно, — предложила Ирис со вздохом.
      Буйвол неохотно выпустил ее из рук, поднялся и следом за Ирис зашагал в рубку.
      Девчонка вытерла щеки рукавом, в последний раз шмыгнула носом, села в кресло второго пилота.
      — Поправь курс. Нам нужно попасть в ФДМ.
      — Обратно в Федерацию? Я, помнится, еле ноги оттуда унес, — скептично обронил монстр.
      — Знаю.
      — А таможня?
      — Считай, что это моя забота. На таможне проблем не будет, — Ирис подобрала ноги в кресло, развернулась к Доку. Помолчала, раздумывая, как видно, с чего начать. — На Догобаре… я сказала, что была свободным оператором в Лиге Внимания. Это не вся правда. Родилась я… в инкубаторах Дэлл. Не могу сказать, как давно. У нас возраст измеряется достижением полной функциональности мозга и его износом. Кроме того, в нейроцифрале время движется иначе, — Ирис нервно тискала в пальцах застежку замка на куртке. На щеках проступил нездоровый румянец. На Буйвола она не смотрела. — Большую часть своей жизни я была юнитом, — тихо проговорила она. — SDD 300, ранг 7.
      Монстр рефлекторно потянул из кармана сигареты.
      — Ты… все это время… могла мысли мои читать? — хрипло спросил он. — И Трана тоже?..
      — Да, могла… — горько усмехнулась Ирис. — Но я прикрыла вас на Догобаре от следящей нейросети. Буйвол, мне… я не хочу власть над вселенной и… всяких таких вещей… мне хотелось… просто быть рядом, — девчонка поникла. Признание перечеркивало для нее любую возможность "быть рядом", и для нее это была ужасная потеря.
      Судя по каменной морде монстра, он переживал кризис доверия под глубокие затяжки дымом.
      — Дальше… — выдавил он.
      Ириска молчала. Она просто не знала слов, чтобы объяснить Доку, что значит первый раз войти в нейроцифрал.
      
      Солнечный свет SDD 300 увидела только в биологическом возрасте 16-ти лет, когда ее вместе с другими юнитами вывели из тренировочных комплексов Дэлл на поверхность планеты. И, увидев, поразилась, каким тусклым и пустым может быть окружающий мир. Каменистая поверхность плато ничего не излучала. Ни бита информации. SDD 300 могла видеть мерцание энергии — остаточную солнечную радиацию на камнях, она ощущала движение воздушных потоков, колышущих скудные растения высокогорья, замечала каких-то существ, парящих в глубине сиреневого неба Ксатрикса, но цифровое молчание душило ее. Молчание было страшным. Казалось, она лишилась чего-то еще более важного, чем способность дышать.
      Сопровождающий тех развернул вещание, заботливо накрыл два десятка перепуганных юнитов собственным информационным полем. "Большинство миров выглядят так, — передал он. — Вам предстоит адаптироваться к естественной среде, освоить методы вербального контакта и контекстной логики…"
      Из молодняка, получившего прошивку в том же цикле, что и SDD 300, никто не любил тренироваться на поверхности. Походы наружу называли "хард", их старались избежать всеми возможными способами. Однако в Дэлл не особо считались с чьими-либо предпочтениями. Под давлением обстоятельств несколько юнитов взломали рангир теха-инструктора и выставили себе зачеты по "харду" на полцикла вперед. За грамотный взлом они получили левел-ап, за действия против системы — удвоение зачетных требований. В Дэлл всегда существовало два пути добиться желаемого — честный и обходной, система учитывала их оба, развивалась и совершенствовалась за счет этого.
      SDD 300 были ясны недостатки "легкого" пути, поэтому она избежала соблазна, хотя навыки и высокая нейральная скорость позволяли ей выполнить взлом более грамотно. Ей хотелось победить страх молчания, понять его. Захватив электронную метку, она уходила бродить по поверхности в свободное время, упорно сражаясь с собой. Сканировала окружающий мир на разных скоростях, на срезках частот, пыталась собрать в единую картину этот бессмысленный, неподвижный мир. На плато нечем было питаться, но SDD 300 научилась брать энергию от солнца. Она пила воду из открытых источников — Ксатрикс был чистой планетой. И постепенно вещание этого мира проступило из фоновых излучений. Не цифральное, другое. Глубокое, темное, неясное. Отличное от всего, что она прежде знала. Низкие вибрации магнитных полей, игра биоэлектрической статики, движение ветров в атмосфере… это было… удивительно. Ей часто снились сны о "харде", и всякий раз она обостренно, до сексуальности ощущала себя живой в этом мертвом, твердом мире. Ей снилось, как ветер окутывает тело, заставляя кожу играть статикой, как холод замедляет внутренние импульсы. SDD 300 видит, слышит, ощущает, и мир обрушивается на нее во всей ошеломляющей полноте, ведь, согласно "уравнению наблюдателя", единственная точка восприятия является точкой абсолютного поглощения.
      Ей намекали, что за подобные "странствия" она с большой вероятностью загремит в бункер инсенерации, поскольку ее персональные тренинги опасно приближают ее к переходу на аналоговое мышление, которое никогда не приветствовалось в стенах Академии. Однако высшие ранги были довольны. SDD 300 получила пятикратный левел-ап за творческое решение учебного задания и отличные рекомендации для работы полевого агента.
      И все же "твердый мир" так и остался враждебным пространством, SDD 300 вздыхала с облегчением, когда за ее спиной закрывались тяжелые шлюзовые двери жилого комплекса. Вся ее жизнь была сконцентрирована внутри огромного муравейника Академии, сияющего информацией и светом. Здесь было уютно, здесь было безопасно. Спокойные краски, гармоничные пропорции внутренних помещений привычно радовали глаз. А самым лучшим местом на свете был лок для персональных подключений, маленькая колыбель с горизонтальным креслом, крохотное пространство, из которого открывался выход во вселенную квантовых скоростей и точных данных. Ну ладно, пусть не во всю вселенную, ведь полный доступ псионики получали в конце обучения, но все равно. В этом мире не было ни пространства, ни времени, ни хаоса, ни грязи "реальных" миров. Здесь SDD 300 была дома по-настоящему…
      Жизнь состояла из циклов внутри циклов, подчинялась ритмам и закономерностям. Ни один псионик не чувствовал одиночества внутри родного мира, не страдал болезненной бессмысленностью бытия. Достигая функционального возраста, каждый юнит получал программную прошивку, персональный чип и базовый доступ во внутреннее цифральное пространство ноосферы Дэлл на той скорости, с которой мог работать его мозг без модификаций. Внутренний цифрал во многом копировал физическое пространство Академии. Уровень плотности данных был в нем невелик, безопасен для начинающих. Юниты зарабатывали в процессе обучения левел-ап и могли его тратить на расширение доступа, программный апдейт или модификации нейральной скорости. Простейшая мотивация саморазвития работала безотказно и была достаточно гибкой, чтобы избегать слишком широкой выбраковки биоматериала. В конце учебного курса, согласно достигнутых персональных навыков и параметров, юниту выдавали ранги и открытый доступ к внешнему цифральному пространству Дэлл. Фактически это было гражданство в обществе кибер-телепатов, яркий момент в жизни каждого псионика. Время, потраченное на обучение, не лимитировалось, однако молодняк рвался к открытому цифралу изо всех возможных сил. Многие, потворствуя желанию и нетерпению, тратили левел на расширенный доступ, но только не SDD 300. Ее страстью были скорости. На все остальное отводился разумный минимум, и в конце концов подобная стратегия оправдала себя: высокие нейральные скорости позволяли обрабатывать в разы больше учебных заданий, от чего и левелы сыпались один за другим. Получение полного доступа было не за горами, и она частенько грезила, как развернет свои цифровые крылья в открытом океане чистой информации там, за пределами защитных программ и блокирующих протоколов, отделяющих внутреннюю сферу от настоящих глубин.
      Юниты часто говорили об этом, собираясь в свободное время в игровых зонах и дип-холлах отдыха, обсуждали возможное будущее, прикидывали, на какие ранги стоит рассчитывать каждому из них, рассказывали истории об известных псиониках прошлого. SDD 300 нравилось слушать эти байки, хотя достоверность их вызывала в ней иронические сомнения. Юниты говорили на вербале, и было легко определить, кто из них только начал лингвистические циклы. Новички произносили фразы гораздо быстрее, чем нужно. При переходе от цифрального обмена на сложные и медленные речевые конструкции это было неизбежно: юниты пытались произносить слова с той же скоростью, с которой думали, превращая речь в неразборчивую мешанину. Требовалось много терпения и внимания, чтобы избавиться от этой привычки. Старшие излагали мысли размеренно, грамотно, некоторые могли даже похвастаться изрядным богатством интонаций. SDD 300 была в их числе, поскольку видела свое вероятное будущее в работе полевого агента.
      Было что-то завораживающее в том, чтобы слушать — впитывать байт за байтом речевой поток одного повествователя, затаив собственное цифральное свечение, стараясь не пропустить ни знака в этой непривычной звуко-символьной веренице.
      И тот, особый вечер, ставший вехой в жизни SDD 300, начинался обычной практикой вербала среди юнитов, проводивших вместе вечерний досуг.
      VLQ 506 завела речь о путешествии прогрессора KRG 3012 ранг 5 в субцифрал удаленной констелляции квазаров. Взрывом сверхновой во флеймовой туманности прогрессор оказался выброшен за горизонт событий. Его сигнал бедствия двигался против квантовой вероятности, поэтому прошло несколько сотен циклов, прежде, чем сигнал приняли на Дэлл и выслали помощь. За это время прогрессор истощил все доступные ему источники питания, ему пришлось применить обратное расщепление: он разлагал собственную информацию до уровня энергии и потреблял ее. Когда его нашли, его цифральное свечение было размером с кулак, а уровень мышления не превышал IQ моллюска…
      После того, как стихло обсуждение метода выживания KRG 3012, другой юнит припомнил историю теха UMY 209 ранг 7, подцепившего на Кибе кластерную гниль и до конца своих дней вынужденного вычищать из головы мертвые синапсы, заменяя их силирными протегами, пока вес собственной головы однажды не сломал ему шею…
      Между юнитами вспыхнул спор насчет запрещенных модификаций, как обычно, помянули историю DMM 512, еще не получившего полный доступ — юнит раздобыл отросток золотой юканы, чьи споры катализируют синапсный обмен, приживил ее под кожу, так что споры начали попадать в кровоток. Его нейральные скорости резко пошли вверх, однако общий сенсорный фон подскочил настолько, что DMM 512 не в состоянии стал выделить из него полезную информацию. Он не мог выносить ни запахов, ни звуков, ни света, ни, тем более, прикосновений. Бедолага жил затворником в собственном локе и прежде, чем его назначили на эвтаназию, он взломал барьеры внешнего цифрала и сгорел в одном из защитных слоев.
      SDD 300 поморщилась. Ей казалось, некоторые юниты из зависти поминают при ней беднягу DMM 512. Да, она была самым скоростным кибер-телепатом в их цикле обучения, но не благодаря уловкам и грязным приемам. Каждый из ее биомодов имел безупречную репутацию — произведенный в лабораториях Дэлл, установленный профессиональным техом-модификатором, оплаченный должным количеством левелов.
      — А как насчет WLD 2000? — негромко подал голос LID 720 из мягкой, затененной ниши. — Никто не хочет послушать его историю?
      В дип-холле воцарилась тишина. Имя мятежника WLD 2000, пожалуй, единственное могло согнать спесь с любого псионика Академии, начиная от мелких юнитов, едва получивших прошивку, и заканчивая высшими рангами Дэлл.
      SDD 300 вздохнула с облегчением. После провокации LID 720 намерение глумиться над ее способностями наверняка вылетит у остальных из головы.
      LID 720 выручал ее не первый раз. SDD 300 нравилось работать вместе с LID 720 на групповых тренингах, а также он был отличным напарником по играм ttf. Мышление LID 720 было не слишком быстрым, зато глубоким, оригинальным и гибким. Если можно было говорить о симпатиях в отношении двух юнитов, не закончивших курс обучения, то да, симпатии между ними были.
      Неловкое молчание висело в воздухе — юниты прибрали свое вещание, не желая ввязываться в сомнительное обсуждение, способное привлечь внимание службы контроля данных. Один за другим они стали покидать дип-холл. SDD 300 последовала примеру остальных.
      У нее еще оставалось довольно много времени до отдыха, но браться за дополнительные задания не было настроения. SDD 300 откинула пневмокрышку лока, решив пройтись — еще одна необычная привычка, усвоенная во время скитаний по поверхности Ксатрикса.
      Интерьеры Дэлл состояли из точек вещания, транслировавших частотные характеристики трафиков, фрагменты инфо-потока, изощренные цифральные построения — все, что могло показаться красивым и полезным любому существу, живущему обработкой данных. На взгляд обычных людей и гуманоидов, не способных воспринимать цифрал, внутренние пространства Академии выглядели бы пустыми и однообразными, но SDD 300 находила их восхитительными. Ей нравилось бродить, глядя под ноги — на пол проецировались пространственные разложения закономерности Пирса-Блоттера, и каждая точка прикосновения просчитывалась, как новая переменная, образуя круги усложняющихся графических функций.
      Немного времени спустя SDD 300 почувствовала присутствие LID 720 позади себя. Юнит шел за ней следом, удерживая затемнение — сократив спонтанное цифральное вещание до минимума. Улыбнувшись, SDD 300 дошагала до каскадного медиарендера, в гранях которого отражалась жизнь ноосферы, и остановилась, чтобы подождать приятеля.
      — Когда ты меня заметила? — поинтересовался LID 720.
      — Ты потерял двенадцать тетрабит, пока шел за мной, — надменно повела плечом SDD 300.
      — Это очень мало. Ты не могла меня засечь по ним, это меньше, чем фоновые шумы трансляций!
      SDD 300 было приятно его удивление.
      — Я услышала твои шаги, — усмехнулась она. — В дополнение к тем двенадцати тетрабитам.
      — Бродяжничество многому научило тебя, — признал LID 720 с иронией.
      Они облокотились на перила смотрового кольца, опоясывающего сферический рендер, и некоторое время созерцали кипящее движение внутреннего цифрала, похожее на поверхность звезды.
      — Ты правда знаешь его историю? WLD 2000? — осторожно спросила SDD 300. — Разве такие данные есть в свободном доступе?
      — Их можно найти, — проговорил LID 720, — если очень постараться.
      SDD 300 ощутила мгновенный всплеск цифрального вещания, в котором промелькнули обрывки скриптов и логов, шунтовые колодцы и темные громады холодных архивов.
      SDD 300 невольно поежилась.
      — Вряд ли ты делал это с одобрения инструкторов, — прошептала она.
      LID 720 не ответил, глядя на кипение цифрала.
      SDD 300 увидела слишком мало, чтобы иметь повод обратиться в службу контроля данных. Но она поняла остальное. LID 720 носил в себе опасные вещи. Такие юниты попадались в любом цикле. Те, у кого в крови кипела потребность проверять на прочность систему. Они не обязательно попадали в выбраковку, некоторые становились весьма достойными кибер-телепатами, однако две трети подлежали уничтожению еще до получения рангов.
      Глубина внезапного признания ошеломила SDD 300 волной противоречивых чувств и порывов. SDD 300 даже предположить не могла в себе столько эмоций! Испугавшись неконтролируемого выплеска, она сосредоточилась на том, чтобы приглушить пиковые переживания.
      — Зачем… зачем ты это сделал? — беспомощно прошептала она.
      До этого времени в лице LID 720 она видела друга и возможного будущего партнера. Его признание в одну минуту проложило между ними пропасть, до боли натянув нити привязанности, которым прежде SDD 300 не придавала большого значения.
      — Хотел кое в чем разобраться, — спокойно ответил LID 720. В его голосе и вещании не было заметно эмоциональных пиков.
      "Значит, — поняла SDD 300, — это не спонтанный порыв. Он принял решение уже давно…"
      — Помнишь формулу возрастания? — спросил LID 720.
      SDD 300 кивнула.
      — За некоторым пределом потоки данных уплотняются настолько, что попытка обработать их вызывает тотальное затемнение. Смерть, — коротко пояснил он. — Это мы знаем из учебных программ. WLD 2000 работал с этими уравнениями. Он уходил на такие глубины, для которых даже расчетных таблиц нет. Нарастание плотности — это просто признак материи! Цифрал имеет материальную составляющую.
      SDD 300 сделалось здорово не по себе.
      — Его за это?.. — она не нашла в себе сил договорить.
      — Нет. О материальности цифрала знают все высшие ранги. WLD 2000 хотел открыть цифрал для пользования других рас. Это сильно продвинуло бы развитие всех известных внешних технологий…
      — Ясно, — пробормотала SDD 300 заворожено.
      — …а также позволило бы кибер-телепатам получить свободу и гражданство в пангалактике, — закончил фразу LID 720.
      — Свободу? — удивилась SDD 300. — Разве мы не свободны? О чем ты говоришь?
      LID 720 повернулся к ней, кончиками пальцев отвел от лица ее волосы. Легкое прикосновение породило теплый электрический озноб по всему телу SDD 300.
      — У тебя в голове процессор Дэлл.
      — Но…
      — У меня тоже. Мы будем частичками Дэлл до конца нашей жизни.
      — Но ведь именно чип дает нам…
      — Способности?.. — усмехнулся LID 720. — Нейроцифрал создан искусственно. Это всего лишь частотная полоса в огромном океане вещания вселенной. Есть живой цифрал, исходный. Потенциально им могут пользоваться 60% гуманоидных рас. Академия не имеет права присваивать себе половину мира. А если бы WLD 2000 добился своего в отмене политики изоляции, Дэлл могла бы получить в свое распоряжение гигамассивы уникальных данных!
      — Это хаос…
      — Вся жизнь хаос. От этого не загородиться стенами Академии и защитными протоколами. Вместо этого… что нас ждет?
      — Завершение учебного цикла, открытый доступ во внешние пространства Дэлл, работа и долгая, счастливая жизнь… — SDD 300 почувствовала злость. Собственное будущее отнюдь не казалось ей ущербным до разговора с этим смутьяном.
      — Слова истинного кибер-телепата. Чип у тебя в голове — гарантия лояльности интересам Дэлл. Ты даже не задумываешься о том, что возможны другие варианты.
      — Какие варианты?.. О чем ты?
      LID 720 усмехнулся жесткой, неприятной усмешкой и кивнул в сторону рендера.
      — Мы можем выйти во внешние слои ноосферы прямо сейчас. МЫ можем стать высшими рангами.
      "У тебя самые быстрые цифральные крылья в Дэлл, — LID 720 перешел на вещание, и SDD 300 увидела себя его глазами, увидела, как на ладони, все его чувства по отношению к ней. — А я могу вскрыть любые защитные протоколы. Если мы объединимся…"
      — У младших юнитов нет комингов для соединения друг с другом, — SDD 300 еле слышала, что говорит. Ее сердце стучало в сумасшедшем ритме, и она, сама себе не веря, была почти согласна на эту самоубийственную затею.
      "Я могу решить эту проблему".
      "Мы погибнем!"
      "Да, почти наверняка. Шанс ничтожен. Но иначе… мы останемся машинами".
      "Я останусь машиной, — поправила SDD 300 внутри себя. — А ты… тебя они просто уничтожат…"
      SDD 300 никогда не делала так раньше, но она закинула руки на шею LID 720, прижалась к нему всем телом. Они стояли, обнявшись, несколько мгновений. Потом SDD 300 удалось справиться с собой и приглушить до минимума нежную бурю чувств.
      — Удали логи этой беседы. Я сделаю то же самое. Уничтожь краденные данные, — во взгляде SDD 300 проступил тусклый отблеск стали. — Самоубийство не поможет тебе стать свободным. Мы закончим обучение и найдем другие способы. Другие варианты. Я тебе обещаю.
      LID 720 печально покачал головой.
      — Наш легкий протокол безопасности S-05 смешной пустяк по сравнению с ранговым ограничителем, который активируется при переходе в открытый доступ. Шансов не будет.
      Он еще раз провел пальцами по ее волосам.
      Они стояли близко, и все же между ними пролегала пропасть. SDD 300 смотрела на LID 720 с болью и жадностью, как будто с каждой минутой он становился дальше и дальше от нее. В сущности, так и было.
      
      …Томительный и неизбежный, настал тот момент, когда обучение было окончено. SDD 300 удалила волосы с головы, тех-инструктор вручил ей форменный плащ Дэлл, пока еще без ранговых знаков на рукаве, проводил ее, пылающую волнением, в операционный блок и легонько сжал плечо, желая удачи. SDD 300 вошла к модификаторам, чтобы получить последнюю перепрошивку.
      SDD 300 всегда отличалась благоразумием. Помня о том, что во время операции все ее воспоминания будут видны на синхрах резервного копирования, она за несколько дней до получения статуса удалила из памяти тот разговор с LID 720 и некоторые другие моменты, связанные с ним. SDD 300 всегда отличалась благоразумием, но… мгновение, когда она видела себя глазами LID 720, представляло необъяснимую ценность. SDD 300 так и не смогла уничтожить эти данные. Она сохранила их на кристалл памяти, аккуратно прорезала в нем сквозное отверстие микролазером и повесила себе на шею на цепочке. Любой псионик, взглянув на продырявленный кристалл, сразу мог бы сказать, что данные на нем безвозвратно утеряны. Одна только SDD 300 знала, что в одной из скрытых областей информация сохранилась…
      Итоговая модификация прошла успешно. SDD 300 получила ранг 7, более высокий результат для псионика, впервые входящего в полный доступ, был просто невозможен. Она испытывала радость и гордость.
      Мир света, мир глубокого цифрала внешней ноосферы Дэлл поглотил SDD 300, и долгое время она не думала ни о чем, захваченная новыми невероятными возможностями и головокружительными скоростями. Ее телом был импульс внимания, способный соприкасаться и обмениваться информацией мгновенно с миллионами подобных импульсов — таких же псиоников, как она. В этом мире понятие "одиночество" не могло существовать в принципе.
      Высшие ранги дали ей время насладиться новым существованием, адаптироваться к нему, а потом, как и следовало ожидать, предложили задания для полевой работы.
      Юный прогрессор, SDD 300 ранг 7 отправилась в систему Таве для установки исследовательской локационной системы. Во время работы на лунной базе у Сфолакта-4 на их констелляцию напали боевики-экстремисты из Лиги Внимания. Все юниты и техи, в том числе и SDD 300 были уничтожены. Экстремисты разграбили оборудование Дэлл и взорвали базу кибер-телепатов.
      Отчеты о происшествии поступили в информаторий Дэлл, были обработаны и отправлены на хранение в холодные архивы, в тот же кластер, где хранился краткий отчет об уничтожении юнита LID 720 при попытке взлома защит внутреннего цифрального ядра.
      
      — Эти воспоминания разрушены, — проговорила Ирис. Она смотрела перед собой, упрямо сощурившись, как человек, который роется в зыбких глубинах памяти. — Большая часть данных погибла, когда я лишилась чипа Дэлл. Человеческий мозг не годится для упорядоченного хранения информации… я теряю гигамассивы данных… но это все, что у меня есть.
      — Лишилась чипа? — переспросил Док.
      Ирис поглядела на него сквозь боль во взгляде, слабо улыбнулась.
      — Дикая история, правда? Если ты выдернешь чип из деки, она превратится в хлам. Биокомпьютер может сохранять частичную функциональность, компенсировать недостающие навыки за счет других систем… а мозг — это биокомпьютер. Я потеряла доступ в цифрал, но прошивка работает. Если бы не она, мне бы ни за что не добраться до вас на Догобаре.
      — На Догобаре… — эхом отозвался Док. — Так ты, выходит… не случайно за нами увязалась?
      В рубке слоями висел табачный дым. Монстр прикуривал одну от другой в попытке примирить в себе глубокие противоречия.
      — И да и нет, — призналась Ирис. — Когда я обнаружила, что Деймонд забит моими бывшими соратниками, я испугалась. Первая мысль была о том, что они явились за мной. Но я не стоила таких хлопот. Я перехватила несколько сообщений на дип-каналах, по ним вышла на вас. Постепенно стало понятно, что в игре высокие ставки. Есть… одна вещь… за которой Академия и Лига Внимания охотятся много лет, наступая друг другу на пятки. Эта вещь могла быть у вас, или, по крайней мере, так считали кибер-телепаты. Вот тогда мне стало жутко по-настоящему. Потому-то я и сунулась. Риск был огромный, но поверь, если бы Дэлл досталась та штука, все было бы еще хуже. Маленькие люди спасают мир, как всегда, — невесело усмехнулась Ирис.
      — И что же? — буркнул Док.
      — Я не ошиблась.
      Буйвол нахмурился.
      — Погоди… псионики хотят что-то из нашего барахла? Еще скажи, эта заветная хреновина — Тран! А я бы даже не удивился…
      Ирис невольно прыснула, не смотря на все печальные обстоятельства.
      — Они хотят не Трана. Тран замечательный. Но им нужен WLD 2000, и тем и другим. Уолдос.
      Док сверлил девчонку напряженным взглядом с полминуты, потом вспомнил. Заброшенная планета. Кусок жести с надписью посреди пустыни.
      — Если так, то у меня плохие новости на этот счет, — обронил монстр. — Сдается мне, ваш Уолдос мертв.
      — Мертв, — кивнула Ирис. — Но он кое-что оставил. И эта штука поможет нам вытащить Трана.
      Звездолет вышел из гиперпрыжка, Док навис над картой, прикидывая курс.
      — Прямо охота за сокровищами какая-то… — проворчал монстр. Сам он уже смутно помнил, где находится заброшенная планета и звезда, вокруг которой она вращается, а навигационные метки, разумеется, остались в памяти Джаггернаута. И все же, заниматься чем-то, имеющим прямое отношение к спасению Трана было легче, чем ждать, и легче, чем слушать непростые откровения Ирис.
      "Эх, девчонка-девчонка… — мысленно покачал головой Буйвол Док. — Вот что бы тебе не оказаться самой обычной Ириской, без страшных тайн за душой?!" Да и сам-то хорош! Только наладился доверять ей, да что отпираться, нравилась ему эта сумасшедшая, и вон что… беглый псионик! "Опять ты влюбляешься во всякую нечисть… — с горечью попенял Буйвол сам себе. — Ничего в тебе, зверюга придурочный, не меняется с годами, НИ-ЧЕ-ГО!" Сердечные истории Буйвола Дока тянулись в прошлое широкой полосой разрушений и разочарований, ничему не учили его и даже не слишком уже печалили — за триста лет ко всему привыкнешь! Буйвол был достаточно щедр, чтобы прощать себе неудачи. Однако временами ему хотелось, чтобы жизнь все-таки была устроена чуть попроще.
      — Сколько мы будем добираться до границы? — спросила Ирис.
      — До границы или до таможни? — уточнил Док.
      — До границы. Мне так даже проще.
      — Проще тебе?! — монстр не удержался от сарказма. — Субмезонная защитная сеть тебя, значит, не смущает?!
      — Это легче, чем морочить головы таможенникам. Не придется сильно изощряться.
      — А как ты вообще собираешься?.. — Док осекся и не стал продолжать. Ну да, она же псионик. Не та девчонка, к которой он привык. Монстр с досадой потер переносицу. Теперь спотыкаться ему о новые расклады не раз и не два…
      — Кораблик у нас довольно старый, — заговорил Буйвол. — По-хорошему дорога неделю займет…
      — Неделю? Нет!.. — выдохнула Ирис, побледнев.
      Док смерил ее коротким взглядом и понял, что это она о Тране беспокоится. Так же, как он сам.
      — Понимаю, что "нет". Придется движок подладить. Тогда управимся дня за три… если не взорвемся по дороге.
      — Идет, — кивнула Ирис без тени страха.
      — Раз так, я пошел.
      Док поднялся из кресла. Занять руки сейчас — то, что надо. А там, глядишь, накал чувств поубавится, и можно будет что-то решать для себя…
      — Постой, — Ирис тоже встала. — Раз уж ты идешь раскурочивать двигатели, помоги мне снять защитную панель в медблоке.
      — Тебе зачем?
      Монстр и девчонка вместе вышли из рубки.
      — Нужны реактивы для расщепляющего раствора. То, что Тран обозвал ритуальным наркотиком. Мне понадобится выйти в слит, чтобы провести корабль через границу.
      — Ни хрена себе наркотик! — присвистнул Док. — Слит это что?
      — Базовый цифрал. То есть нет, наоборот. Цифрал это модифицированный слит.
      — Теперь мне все ясно, — констатировал монстр.
      Ирис вздохнула.
      — Отложим теорию ради практики.
      Буйвол спорить не стал.
      Четыре часа подряд Док таскал по трюму витки кабелей и орудовал атомной сваркой, исправляя технические недочеты устаревшей двести лет назад приводной системы. На счастье, приводы "Арбир-410" он знал, как свои пять. За долгую жизнь Буйвол на чем только не летал, чего только не разбивал и не чинил потом, начиная от реактивных движков и заканчивая сердечником суб-ВАРПа. В пангалактике понятие "уровень технологий" было весьма размыто. На иных планетах народ до сих пор жил устоями предков, а некоторые расы в развитии чуток не дотягивали до Миров Ядра, и кровеносная система транспортного сообщения разносила старое и новое, смешивала в дикое сочетание тахион-кибернетику и рычажную передачу, священные молитвенные консоли Эул-солл с древними мобильниками, кое-как перепрошитыми под филоксную связь, медицинские стим-плаги и талисманы от сглаза, и все прочее в том же духе. Того, кто помотался по галактике столько, сколько Буйвол Док, трудно было удивить.
      Закончив всю работу внутри, Док натянул скафандр и полез наружу поправить отражатели под новую тяговую развертку. Там он возился еще часа три, взмок и вымотался, но сделал все, как надо. Закончив, он провел рукавом по шлему скафандра в рефлекторной попытке вытереть мокрый от пота лоб, коротко ругнулся, обнаружив глупость такой затеи. Повсюду вокруг сияли звезды, мелкие, далекие — отсюда, с самого края галактики. Они приковали взгляд монстра. Он долго созерцал это древнейшее зрелище, растеряв все мысли, потом длинно вздохнул.
      — Тран доверился мне… — пробурчал он, словно оправдываясь перед вселенной. — Я доверился девчонке… Как я ему теперь объясню?! Вот ведь хрень-то какая!.. Послушай, Высшая Сила, если ты есть вообще, сделай так, чтобы ему СРАЗУ стало понятно!
      Вернувшись, Док отправился в душ, а затем голод загнал его на камбуз. Больших надежд монстр не питал: вряд ли по холодильникам звездолета, простоявшего 200 лет на консервации, водилось много вкусного…
      Буйвол обследовал шкафы и холодильники, нашел готовые "аварийные" рационы, вскрыл один и стал грызть, не размачивая. Камбуз был просторный, без затей отделанный белым пластиком и нержавеющим металлом. За обеденным столом могли бы поместиться человек десять. "Может, я даже знал их, пока не смылся из дому…" — рассеяно подумал Док. Осветители сеяли с потолка разреженный белый свет, пустое пространство нагоняло тоску. Док автоматически жевал пищевые волокна и смотрел прямо перед собой. Неплохо было бы поспать… или выпить… ага, надраться до зеленых человечков! Ни то ни другое не светило монстру в принципе — все трое суток придется сидеть в рубке, следить за параметрами плазмосинтеза и, вероятно, молиться, хотя Буйвол понятия не имел, кому и зачем.