Ошибочный номер

Звонок раздался, когда он уже собирался принять душ.

Воскресенье, вечер.

Несколько секунд он стоял в нерешительности думая, что лучше – оставить этот вызов на попечение автоответчика или все же ответить. Он посмотрел на телефонный дисплей. «Номер не определяется» - высветилось на нем. Он протянул руку и поднял трубку.

- Алло?

- Джеймс? Это ты? – женский голос в трубке казался несколько взволнованным.

- Нет.

- Это 416-467-5599?

- Нет.

У нее был чертовски интересный голос. Такой не часто услышишь на улице. Он в раздумье прикусил нижнюю губу, словно выуживая что-то из памяти.

– Мне уже кто-то звонил и спрашивал Джеймса где-то месяц назад – внезапно вспомнил он. Мой телефон 416-464-5599. «4» находится сверху «семерки» на телефонной клавиатуре. Может быть поэтому люди иногда ошибаются номером, когда набирают его в спешке.

- Простите. – сказала она – Вы угадали насчет спешки.

Она коротко хмыкнула, но не повесила трубку

Что-то удержало и его от того, чтобы прервать разговор на этом. Может ее голос, низкий, но одновременно нежный и глубокий, даже сейчас, когда она была в волнении. Слегка вибрирующий , густой, с какой-то неясной, скрытой в звуках загадкой. Не каждый день доводится беседовать с женщиной, обладающей таким притягательным тембром. “Интересно, как он звучит, когда она смеется?” подумалось ему почему-то.

- Ничего, это бывает. – медленно, словно решая, что делать дальше, ответил он. И вдруг сказал - “Меня зовут Шон”.

- Я – Анна – быстро, словно обрадовавшись, ответила она.

- Привет, Анна – сказал он.

- Привет, Шон

Ему очень понравилось, как она произнесла его имя. Это было слишком протяжно и чувственно для его короткого имени. Это было приятно, черт возьми. Он даже не ожидал.

- Послушайте, Анна. Я даже рад, что вы ошиблись номером. Этот Джеймс должно быть редкий счастливчик.

- Хм... Да, он редкий .... – Она запнулась – В общем, неважно. И у меня с ним все кончено.

Она снова сделала паузу.

- Не знаю, зачем я вам это говорю...

- Все O.K. – поспешил успокоить он ее – Было что-то серьезное?

- Извините, но вам действительно об этом незачем знать.

- Нет проблем. А вы откуда звоните? Я не увидел ваш номер на дисплее.

- Я в аэропорту Рио-де-Жанейро. Жду посадки на свой рейс в Париж.

Он прижал трубку плечом к уху и осторожно, стараясь не смутить ее подозрительными звуками, свинтил крышку с бутылки виски и плеснул себе немного в стакан. «Что я делаю?» - подумал он и сказал:

- Я только неделю, как закончил свои отношения со своей бывшей подругой.
Мы все совершаем ошибки

- А что вы пьете? – поинтересовалась она.

- Что? Что вы сказали? – автоматически переспросил он

- Мне кажется вы что-то пьете. Впрочем, мне все равно, можете не отвечать. Просто мне ужасно хочется выпить и наверное я так и сделаю в баре перед посадкой.

- Я пью виски. Wisers. Мой любимый канадский виски. - сказал он. - Это то, чем я занимаюсь, когда не знаю что мне делать с завтрашним днем.

- Может вы устали? Это пройдет. Это всегда проходит...

- Да, наверное...Алкоголь иногда помогает мне в этом.

Он помолчал немного и наконец признался:

- А у вас красивый голос.

- Я веду передачу на радио. Мне платят в том числе и за него. Приходится даже покупать страховку.

Он почувствовал как она улыбнулась в трубку.

- Должно быть интересно?

- Обычная передача для домохозяек. Хотя мужчины тоже звонят - она улыбнулась опять.

- Я однажды был приглашен на радио в качестве гостя. Была передача о человеческих планах, о том что каждого из нас ожидает завтра, о том, что он хочет в этом году, в следующем...

-А чего вы хотите в следующем году?

- Не знаю... Не думал. Я живу одним днем.

- Вы серьезно?

- А вы, что вы собираетесь делать через год? – задал он встречный вопрос.

- О, у меня большие планы. Я пишу сценарий для радиопьесы. Надеюсь через год продать его.

- Я уверен, что это будет замечательный сценарий, когда вы его допишете. О чем он?

- О женщине, которая в одиночку растит дочь, делает карьеру, ненавидит и любит мужчин. Обычное женское барахло.

- Мне кажется женщины любят это.

- По крайней мере они покупаются на это - она снова улыбнулась. – Я также все время откладываю на потом книгу, которую я давно хочу закончить. Книгу, которую я пишу не ради денег, коньюнктуры. Для себя. И эти планы все время переносятся куда-то в далекое-далекое завтра. Но, слава Богу, я молода, и у меня еще есть время.

- Хотелось бы быть в числе первых читателей, когда вы ее выпустите в свет.

- У Джеймса остался один из экземпляров моей незавершенной рукописи. Я звонила ему в том числе и по этому поводу. Хотела сказать, чтобы он вернул ее мне. - она замолчала и в телефоне послышался голос диспетчера, обьявляющий посадку на какой-то рейс. Он понял, что она прислушивается, чтобы не пропустить регистрацию.

– Он издатель? - спросил он, когда в трубке наступила тишина.

- Да. Вернее, редактор в издательстве.

- Я извиняюсь, что отнимаю ваше время. Вам ведь наверное надо дозвониться до него, пока вы не улетели.

- Пустяки. Позвоню уже из Парижа. Мне нужна не столько копия неоконченной рукописи, сколько моральная сатисфакция по совсем другому поводу.

- Значит будущий читатель имеет еще какое-то время для общения со своим автором?

Она легко засмеялась.

- Мне приятно говорить с вами, Шон. Это меня успокаивает. Впрочем, и слегка волнует тоже... – нерешительно, но достаточно ясно добавила она.

Он почувствовал, что ритм его дыхания несколько изменился. Случайно отхлебнув из стакана больше обычного, он закашлялся.

- Вы О.К.? – спросила она тихо и участливо.

«Черт возьми, да как же это у нее получается - так говорить» - подумал он и прохрипел сквозь кашель:

- Да, все нормально. Все претензии к виски.

Она снова рассмеялась.

-Анна – освободившись от кашля, но все еще хриплым голосом сказал он – а как ваша фамилия? – и словно испугавшись, что вдруг будет неправильно понят, быстро выпалил: «извините пожалуйста, что...»

Она опять засмеялась.

- Я не буду ее от вас скрывать, если придет это время. Но сейчас... Давайте я пока побуду просто Анной...

- Да, да… – поспешно отступил он.

- Скажите – сказала она уже в другой тональности – а вы верите в случайности?

- Какие случайности?

- А любые. Плохие, хорошие...Случайности, которые изменяют нашу жизнь.

- Ну... Я никогда не выигрывал в лотерею – попытался отшутиться он.

- Я тоже... – немного грустновато ответила она. Так, как будто ответ ее несколько разочаровал. – но мне кажется они где-то есть.

- Человек, который планирует свою жизнь на год вперед должен быть агностиком.

- Наверное. Я, в общем-то, не агностик, но и не поклонник коллективной веры в Бога, если говорить об этом в целом.

- Вы знаете – что-то стремилось выйти из него, какие-то слова, которые он уже не мог, да и не хотел контролировать. Он хотел сказать их до того, как она улетит.

– Вы знаете – и он снова поперхнулся виски, но уже не так сильно как в первый раз, и смог продолжать говорить, хоть и достаточно хриплым голосом. – я очень бы хотел еще раз вас услышать. Это возможно? И ради Бога, не подумайте...Я ведь и фамилию вашу спросил, только лишь затем, чтобы побольше узнать о вас в Интернете.

Они погрузились в паузу, которая была сродни тому моменту, который он однажды испытал на хайвее, когда с впереди идущего трака, сорвалась тонкая металлическая труба. Труба как реактивный снаряд пролетела прямо над крышей его автомобиля, но в тот момент казалось, что летит она прямо ему в лоб. Все произошло за какие-то секунды, хотя в сознании в те моменты пронеслись большие куски его жизни. Сейчас он словно стоял на пороге в какой-то параллельный мир, радости и тревоги которого, были ужасно притягательны для него. Он очень отчетливо почувствовал, что есть что-то, что очень ясно резонирует в нем с этой женщиной. Он еще не знал что именно, и ему очень хотелось продолжить это исследование.

- Начата регистрация на рейс 447. Пассажиры, пожалуйста, проследуйте к регистрационному терминалу. – с жутким португальским акцентом произнес женский голос в зале аэропорта.

Казалось они оба без всякой причины разозлились на этот голос, который разьединял их. Он понимал, что она ждет от него сейчас чего-то: решительных слов или действий, но его природная нерешительность и деликатность не позволяли сделать этот шаг. Он ненавидел себя в этот момент.

– Так я смогу вам позвонить... завтра?

- Я думаю, да. Очень определенно – да. Только лучше я позвоню вам. Я не знаю, когда буду в достаточно комфортных условиях для этого звонка. Думаю, что где-то между 3 и 4 часами дня. По Парижу. Это наверное поздно для Торонто, да?

- Не беспокойтесь, я возьму отгул на вторник. - пошутил он.

Она улыбнулась в трубку.

- Ну... Я пойду?

- Анна... Анна, вы удивительная женщина!

«Боже, какие же уродливые банальности я несу» подумал он.

– Анна, не знаю как вы, но я получил полную моральную сатисфакцию от Джеймса. Хорошего вам полета. Постарайтесь поспать.

- Я попробую - сказала она мягким, обвалакивающим, как запах магнолии голосом. - Но сначала я закажу Wisers. Не уверена, правда, что Air France сможет предложить мне его на этом рейсе, так что наверное придется довольствоваться коньяком. – и он снова почувствовал ее улыбку. – Так как, у вас завтра нет особых дел между 9 и 10 часами вечера EST?

- Вы только дозвонитесь, пожалуйста – умоляюще попросил он – Дозвонитесь в любом случае...

- Хорошо, милый...

Она так и сказала «Хорошо, милый». Боже, она так и сказала «Хорошо, милый». Он почувствовал, как весь превращается в один большой спазм. Вдохнуть было решительно невозможно. Поэтому он просто выдохнул – «Буду ждать...».

- Пока, Шон. – сказала она

- Пока, Анна – сказал он и положил трубку.

Утро следующего дня было таким, каким оно часто бывает в Торонто в начале лета – теплым и мирно-суетливым. Обычная спешка. Обычный траффик на 401 хайвее по дороге на работу. И все в свежей зелени. Он любил это время, самый конец короткой онтарийской весны, когда смог еще не одолевает город с самого утра. Когда погода вселяет оптимизм, и кажется, что все возможно в этой жизни. В его ощущения добавились только удивительное и давно забытое восприятие времени, такое, когда каждая минута приобретает повадки бесконечности и неспешно растягивается на часы. Утреннее время, которое пролетало обычно неразделимым блоком до обеда, оставляя напоминание в виде остывшего кофе, с четкой окантовкой внутри его любимой белой чашки – всегда чуть ниже середины - теперь тянулось истязающе долго, словно бесконечная цепь лебедки – с грохотом и шумом, без начала и конца.

Он с трудом дождался ланча и решил не идти в корпоративную столовку, а сьездить в кафе неподалеку. Он очень хотел ощутить это предстоящее окончание рабочего дня, когда наконец-то покинет офис и сможет поехать домой, чтобы ждать ее звонок.

Места возле входа в кафе были заняты, и он припарковался в самом дальнем углу. Это было прекрасно – идти и и по-новому ощущать тот же воздух, видеть казавшиеся незаметными прежде блики на листьях, и радоваться звукам, которые раньше не задевали его слух. Неспешный шаг, созерцание природы. Никто бы не узнал его сейчас, столь погруженного в себя и в то же время так счастливо воспринимающего этот мир. Он зашел вовнутрь радуясь всему. Улыбчивая кореянка Джэйми за кассой уже издали здоровалась с ним.

- Как всегда, Шон? Куриный бульон и сэндвич с ветчиной?

- Да, мэм. – он так умиротворенно ответил, как будто это было его первое блюдо в раю.

- Тебя есть с чем поздравить? – спросила она – Ты выглядишь очень довольным жизнью.

- Так и есть. Поздравлять меня еще рано, а настроение у меня действительно очень замечательное.

- Не забывай только, что счастьем надо наслаждаться маленькими глотками. Как и нашим супом.

Он отрешенно-благодарно посмотрел на нее и взял свой поднос. Прямо перед телевизором освободился маленький столик. Он сел за него. Место было очень хорошим, у окна, где открывался вид на парк. К тому же рядом лежала свежая «Торонто Стар», оставленная кем-то ранее. Раньше он посчитал бы это маленькой удачей, но сегодня он не замечал этих приятных будничных мелочей. Он взглянул в окно и принялся за суп.

«...к сожалению пока нет никакой информации о местонахождении самолета, но шансы, что кто-то остался жив, невелики.»

Он даже и не понял откуда взялась эта фраза, в первый день июня, светлый и теплый, как те приятные воспоминания, которые проплывали фоном где-то у него в подсознании. Что это было? Он поднял голову от тарелки и обвел зал неудоуменным взглядом.

«Спасательные группы продолжают свою работу. Дополнительно направлены два корабля ВМС Бразилии»

Он поднял глаза. Телевизор... Вот откуда струится эта непонятная речь.

«Официальные представители «Эйр Франс» пока воздерживаются от каких-либо официальных заявлений касательно рейса 447»

Он смотрел в телевизор и понимал, что ничего не видит и не чувствует. Казалось кто-то отделил его тело, и все, что у него осталось - это яркое светящееся пятно где-то в голове и размытое изображение в глазах.

- Сэр, что с Вами, вы О.К.? – слегка трясла его за плечо перепуганная кореянка, которая раньше никогда так к нему не обращалась.

Шон постепенно очнулся. Он не плакал уже пять лет, с того самого момента, как похоронил мать. А теперь крупные слезы сами выкатывались у него из глаз и тихо падали в недоеденный суп. Посетители кафе смотрели на него.

-Да, со мной все нормально, Джэйми – сказал он пытаясь совладать со своими движениями. – Я, пожалуй, пойду.

Он поднялся и пошатываясь пошел к выходу. Толкнул дверь, с приклеенной на стекле табличкой «Добро пожаловать к нам обратно!», и вышел в пустоту нового дня.