Панацея есть, но её у нас нет

«Дети стали дебильными. Дети агрессивные. Дети жестокие. Дети неуправляемые».

Это можно услышать повсеместно, от разных взрослых из разных слоёв общества. Все чуть не хором говорят, что дети не могут нормально, без «финтов» и «психов», общаться не только со сверстниками, но и с взрослыми. Они понимают только крик и грубую силу.
            
Все говорят, но никто особо не утруждает себя задуматься, кто и что делает детей такими?
Ни для кого не секрет, что родившийся ребёнок – это чистый лист, который заполняем мы, взрослые. Если немного уточнить, то этот чистый лист находится в его сердце или, как говорят продвинутые в теме, в сердечном энергоинформационном центре.
            
Туда записывается то, что приходит через восприятие ребёнка, которое изначально чисто и непосредственно. Дети открывают этот мир на основе своих ощущений и непосредственных переживаний. Дети зависимы целиком и полностью от родителей, прежде всего – от матери. Они родителям изначально и слепо верят, иного им не остаётся. Поэтому сердце малыша открыто родителям. Полностью открыто.
            
А теперь посмотрим, что представляют собой эти родители. В своём большинстве, обусловленном нынешними реалиями жизни, и при отсутствии жизни внутренней. И видим, что представляют они собой две вскрытые консервные банки, болтающиеся на ниточках своего эгоизма. Сталкиваясь, они противно гремят, разбрызгивая то, что осталось от былой «любви до гроба». В голове у каждого из родителей свои обиды, претензии, нереализованные ожидания. «Из-за него (из-за неё) я не получаю того, что заслуживаю». Все эти брызги отвратного цвета и запаха оставляют первые пятна на чистом листе.
            
Когда дитё подрастает, его начинают «воспитывать». Это нельзя, потому что я так сказал(а). Так надо, потому что все так делают. Говоря одно, сами делают по-другому. Вместо того, чтобы ребёнком заниматься, его игнорируют, ругают, пугают, бьют. Чтобы самим попить пива и посмотреть телевизор.
            
Часто в порыве злобы и раздражения, под влиянием сомнения или разочарования, пусть без злого намерения, говорят в присутствии ребенка фразу, которая взрослого коснётся только походя, а впечатлительная детская душа запомнит, примет в себя и незаметно отравится ядом. И потом эти родители удивляются, почему дети их не уважают, грубят. Начинают искать причины, но конечно же, не в себе, а в своём чаде.
            
Родители в основной массе инфантильны и сами научить детей ничему не могут. Недавний пример: говорю 30-летнему папаше, менеджеру с юридическим образованием: «Гайдар в 16 лет полком командовал», - не понимает. Не знает он Тимура Гайдара, и даже о Егоре не слышал!
            
Отцы уходят от детей, более половины – безотцовщина с соответствующими комплексами и стремлением доказать, что они не хуже других. Как правило, это выливается в обратном – в доказательстве того, что ты хуже других.
            
Затем у ребёнка появляются друзья, взаимоотношения с ними тоже проходят напрямую. Психоэмоциональная сфера требует отношений, а кто эти друзья? Друзья – с такими же родителями, с таким же опытом отверженности и с такой же неуравновешенностью. Подобное притягивает подобное.
            
Потом наступает переходный возраст, - это уже физиология, игра гормонов. С ними можно только «по душам», из души – в душу. А у взрослых за душой нет ничего.

И от «радостей» семейных дети уходят на улицу. У родителей и педагогов появляется оправдание своей несостоятельности: «улица виновата». У педагогов ещё есть «виноваты родители», а у родителей – «школа виновата».
            
Школа действительно почти утратила воспитательные функции, которые эффективны при коллективных формах воспитания. Вместо организованно-неформальных форм - повсеместно показуха, даже формализм стал показной. Но школа – это уже другой «план бытия», потому что взаимоотношения «на дистанции» - уже не напрямую через сердце в душу. Кроме сердца есть ум и сознание, по своей сути – компьютер. Вся информация и оценки происходящего идут через него.
            
Какая информация, какие оценки? «Сходите» на странички «Вконтакте» - они там есть. Нет никаких идей, которые побуждали бы на дела, не связанные только с удовлетворением своих потребностей и желаний. И это - результат полного отсутствия таковых идей у взрослых.
            
Из телевизоров сплошняком валит мерзость или тупость. Интересно, какими глазами смотрят ТВешные искатели и пожинатели рейтингов на своих детей, смотрящих телевизор? Или их дети смотрят телевизор в других краях и странах?
            
Туда, где пустота, бессмысленность, непредсказуемость, приходят алкоголь и наркотики. Мы уверенно вышли в лидеры по количеству психических расстройств и суицидов на душу населения, по алкоголю, догоняем лидеров по наркоте, при этом вырвались вперёд с отрывом по смертям, связанным с передозировкой. 100 тысяч за год – последняя озвученная цифра! Из них 3/4 - до 20 лет!
            
За 12 лет в США погибло 39 наших сирот, а за 12 лет загнулось от наркоты, получается, - около миллиона молодых людей! И ничего – всё хорошо! У нас не нашлось ни разума, ни воли это осознать, не говорю даже - предотвратить. Доверили всё «дяде», которого теперь ругаем и во всём виним. Хотя прекрасно видим, что наша власть – это способ ведения своего бизнеса, с прагматичной оптимизацией затрат на «быдло».
            
Говорят: такой образ жизни - это выбор самих детей. Но, по сути, они лишены нами же выбора! Наши дети – заложники того мира, с устройством которого мы согласились. Они жертвы нашей нелюбви прежде всего. Во вторую очередь – эгоизма и бездуховности. А также нашей тупости, лжи, лени, безответственности и полной безучастности.
            
Нынешние родители нынешних детей – их уже не переделаешь. Всё внимание должно быть обращено на молодёжь. Хотя бы только внимание, но внимание само по себе не лечит. Нужна панацея.
            
Панацея теоретически есть – это отношения любви. Но любви у нас нет. Есть секс с предшествующей влюблённостью, есть самолюбие, а любви нет. Нет ни понимания, ни чувства даже родственной любви, не стоит уже и говорить о братской. А значит, панацеи пока нет.
            
Есть семьи, есть люди, в которых есть любовь. Надежда только на них. Слабая такая, зыбкая надежда.