Шиза глава 5

                5
Я шел домой. Думал я о многом… О том, что все вроде хорошо. Пусть сейчас она не со мной, но тогда… Тогда я верил, что это только временно. Сердце говорило мне о том, что скоро все наладится… Завтра я снова её увижу… Завтра… Скорее бы завтра…
Но тогда я ещё не знал, что завтра не наступит… И послезавтра не наступит… Что вся моя дальнейшая жизнь превратится в одно сплошное сегодня…
Когда я вернулся домой, то почему-то сразу лег спать. Накопленная усталость сказывалась… Я засыпал с каким-то странным чувством взволнованности. Но оно было приятным…
Странно… Но я проснулся секунды за три до того, как зазвонил сотовый телефон… Я судорожно попытался понять, где я, и который сейчас час… За окном было темно… Я нащупал на тумбочке сотовый и посмотрел на горящий экран… Полночь… Вдруг телефон затрезвонил в моих руках… Номер определился… Звонила Роза Степановна… Меня это обеспокоило… Я поднял трубку… Сначала сонному мозгу было тяжело понять, о чем она говорит, к тому же говорила она быстро и взволнованно… Я смог разобрать только слово «больница»… Но и этого хватило, чтобы мгновенно и окончательно проснуться…
«Какая больница? - спросил я. – Что-то случилось с Аней?!»
«Да-да, я же говорю, - голос у женщины был какой-то сбивчивый, возможно она плакала. – Анечке стало плохо, я вызвала скорую. Её увезли»
«Как плохо?! - внутри у меня все оборвалось… - Что с ней? В какую больницу её повезли?»
«У неё истерика случилась… Как бес вселился… Мне так страшно было, - Роза Степановна  плакала. – Я никогда её такой не видела…»
Мне стало ясно, что по телефону разговора не получится…
«Я скоро приеду! - крикнул я в трубку – Слышите, Роза Степановна? Я скоро буду у вас!»
Я так быстро выскочил из квартиры, что даже не помню, закрыл ли дверь… На улице я поймал машину… Надо отдать должное водителю. Я бы не остановился, если бы на дорогу выбежал странный, машущий руками парень… Мне казалось, что мы едем мучительно долго… Всю дорогу я ругал себя… Ну, почему? Почему я сразу не отвез её в больницу… Почему я всегда такой дурак? А вдруг теперь с ней случится что-нибудь плохое?! Даже думать об этом не хотел…
Может из-за того, что я недавно проснулся, а события развивались стремительно... Может, потому, что я очень нервничал... Но некоторых отрывков той ночи я не помню. Я не помню, как мы доехали, как я расплатился, как заходил в подъезд… Помню только открытую дверь Аниной квартиры… Помню, как зашёл…Какой там был страшный погром… Как забежал в Анину комнату… Там все было вверх ногами… Плакаты со стен был сорваны, разорваны, их клочки валялись по всей комнате… Стол был вовсе перевернут… Кровать вся измята… Могло показаться, что в этой комнате орудовал какой-то дикий зверь… Но вот, что мне тогда показалось странным… Ваза с цветами… С теми самыми розами, что я не так давно принес в эту квартиру. Она стояла нетронутой… Это было более чем странно с учетом внешнего вида всей остальной комнаты… Роза Степановна сидела прямо на полу посреди всего этого хауса… Она подняла глаза на меня… Какие-то полные безнадежности…
«Что тут произошло? - спросил я… - Это все она сделала?»
Роза Степановна протянула ко мне руки. А помог ей подняться с пола, усадил её на диван… В руке женщина сжимала сотовый телефон…
«Может воды?» - обеспокоенно спросил я.
«Пожалуйста…» - тихо сказала женщина.
Я пошел на кухню…Там тоже все было перебито… Везде валялись осколки посуды… Я нашел в шкафу уцелевшую кружку и налил в нее воды из-под крана… Чайник был пуст… Он валялся на полу посреди кухни…
Знаете, хотя прошло уже довольно много времени с того момента, как я в последний раз побывал в Аниной квартире, моя память сохранила все те ощущения, что я испытывал… Они были такими странными… Я не могу никак их охарактеризовать. Дать им правильное определение… Такое чувство, наверное, испытывает человек, привязанный к рельсам, когда слышит гудок приближающегося поезда… Он ещё жив, а поезд ещё далеко… Но человек точно знает, что поезд есть, что он едет, что он едет к нему… И что рано или поздно они встретятся… И все оставшиеся секунды - это лишь набор цифр, расставленных в порядке убывания… Десять… Девять… Восемь… О чем думать? О спасении? Оно невозможно… Это странное, я бы даже сказал, дикое предчувствие краха… Даже не смерти, а чего-то другого… Предчувствие самого страха встречи с поездом, страха встречи со смертью… Мозг пуст… Вернее он думает так судорожно и быстро, что нельзя ухватиться хоть за какую-то мысль… Так же чувствовал себя и я… Я ведь уже тогда понимал, что никогда не догоню её… Что между нами будет что-то… Рок? Судьба? Я не знаю… Я просто не знаю… Я часто прокручивал у себя в голове всю эту историю… Я смотрел на себя со стороны… И в моей голове мигало лишь одно единственно правильное решение… Забыть. Ещё в первую встречу нужно было бежать и забыть… Но, вся проблема в том, что я это понимал, но я этого не хотел… Считайте меня законченным мазохистом, но если бы мне выпал шанс прожить всё это заново, я бы не сбежал… Всё было бы так, как и в первый раз… Любовь вообще странная штука… У всех разная. Она как оттенок красного… Смотришь на оттенок номер один и уверенно говоришь: «Это красный цвет». На оттенок номер два – «Определенно красный!». А когда тебе показывают их разом и вместе, ты видишь, что один из них ярче, что он «более красный». Но ведь от этого тот второй сам по себе не перестает быть красным… Вот в этом, я думаю, парадокс любви. У каждого свой оттенок красного… Своё понимание любви… Один ради любви, готов терпеть пригоревший ужин… А другой – сломать свою жизнь… Всё зависит от человека…
Видимо мой оттенок был очень ярким… Забавно, но он не тускнеет. Ни время, ни расстояние, ни что его не истаскивает. Он все такой же красный, как и раньше…
Я принес Розе Степановне воды… Он судорожно сделала несколько глотков, а потом разрыдалась… Я сел с ней рядом и приобнял старушку… Я сидел спокойно и ждал, когда закончится её истерика… Я чувствовал, что спешить мне больше некуда…
Минут через десять она успокоилась и, чуть всхлипывая, начала рассказывать…
«Я-то сама спала… Ну, я, естественно, отчитала её немного когда она пришла… - сбивчиво рассказывала старушка. – Но потом все было хорошо… Она поела. Пошла в свою комнату, вроде даже музыку слушала, спросила откуда цветы… Часов в десять спать легла… А потом…»
Роза Степановна вдруг замолчала… Мне даже показалось, что на лице ее отразился страх…
«Я часов в одиннадцать проснулась от дикого грохота, - всё же продолжила старушка. – Я было подумала, что воры лезут – испугалась жутко… Я выбежала в коридор. Смотрю – никого… Слышу – грохот из Анечкиной комнаты. Я побежала туда… А там такое… Там такое!»
Мне почему-то тоже стало страшно…
«В неё как бес вселился… - женщина, сама того не заметив, крепко сжала мою руку. – Она все бегала крушила тут… Я её зову, а она как будто меня не видит… Всё кричала что-то кому-то… Кричала, вроде, чтобы кто-то уходил, чтобы оставил её… Я ничего не поняла…»
«А она не была пьяная?» - я просто должен был это спросить, чтобы убедиться…
«Пьяные себя так не ведут… - уверенно сказала Роза Степановна. – Я видела пьяных… Это не то. Она… Она… Как будто ненавидела кого-то. Она была в ярости… Она с ЭТИМ разговаривала… Я всего два раза в жизни видела такое…»
«То есть? - не понял я. – Что вы видели два раза?»
«Ну… - она немного замялась. – Чтобы человек так с ума сходил…»
Сходил с ума… Мне уже тогда не понравилась эта её фраза…
«Расскажите» - попросил я…
По её лицу я понял, что она не хочет об этом говорить, что она как будто что-то скрывает…
«Рассказывайте уже…» - твердо сказал я.
«Так всего один человек себя вел… - вздохнула старушка. – Такой приступ у Анечкиной мамы был перед тем, как её в больницу положили… Незадолго до смерти…»
«А от чего умерла Анина мама?..» - мне показалось, что мой голос эхом отзывается где-то в пустоте…
«Она… Ох… - Роза Степановна немного помолчала… - Она душевнобольная была… Шизофреничка… Я давно за ней замечала странности… То вдруг замолчит, уйдет в себя, да так глубоко… Но это ладно… А перемены настроения её резкие… Я один раз даже слышала, как она сама с собой разговаривала… А потом… Ночью. У неё этот кошмар начался… Ну мы с сыном кое-как её скрутили. Скорою вызвали… Её сразу в дурку-то и увезли… Проверили на алкоголь, на наркотики-там. А нет ничего. Она ведь не пила и не курила никогда, не говоря уже об остальном… Врач сказал, что ей поставили диагноз «шизофрения»… Точно не помню, какая именно, они разные бывают… Лечили её долго… Мы к ней в больницу ходили… Она вроде и узнавала поначалу нас, а потом совсем перестала… Потом ходить перестала… А потом…»
Дальше можно было не продолжать…
«А потом… - она выдохнула. – Нам сказали, что она на простыне повесилась. Что врачи недоглядели…»
Первое о чем я подумал: «Не может этого быть…». Моя девочка… Она. Она не шизофреничка… Нет! А потом мозг стал медленно и хладнокровно подбирать факты… Болезнь матери – это наследственность. Странное поведение – это симптомы… Ночная истерика – это рецидив…
«В какую больницу её повезли?» - тихо спросил я.
«Вроде в наркодиспансер…» - ответила Роза Степановна.
«Как мне туда добраться?» - спросил я…
«Автобусы сейчас не ходят…  - рассеянно пробормотала старушка… - Я даже и не знаю…»
«Просто скажите адрес» - устало попросил я, набирая номер такси…
«Не надо туда ехать» - вдруг сказала женщина.
«Почему?» - удивился я.
«Ночь на дворе… - она ведь говорила правду. – Тебя туда никто не пустит сейчас. Жди утра…»
Но я не хотел… Я вызвал такси до наркодиспансера… Ночь. Зима. А я снова не спал… Такси ехало по темным и заснеженным улицам… Город спал. Фонари горели. Но не все… Людей почти не было… Я смотрел в боковое стекло, и так тоскливо было мне… Внутри ныла одна единственная мысль: «Этого не может быть… Это все происходит не со мной». Для себя я сразу понял, что, даже если мои самые страшные опасения сбудутся, я все равно её не оставлю… Я вылечу её. У меня есть деньги. Я найду самых лучших врачей. Я не знаю, лечится ли эта чертова болезнь, но я клянусь, что вылечу мою девочку… Так я думал…
Таксист высадил меня перед воротами больницы. Они были закрыты.
Я как дурак стоял посреди дороги перед закрытыми воротами поздней ночью и ждал утра… В голове творилось что-то невообразимое. Какая-то каша… После часа стояния и раздумий я уже был готов сам пойти на лечение в этот диспансер… Я не видел ничего, что творилось вокруг… Я целиком и полностью ушел в себя… Мне вспоминалось её лицо, какие-то ее фразы, которые я сейчас уже не припомню, рассказы Розы Степановны… Потом почему-то мою голову наполнили её дикие крики: «Пусти меня!», «Отстань!», «Я тебя ненавижу!»… Они изредка перебивались её по-детски жалостливым: «Пожалуйста!»… Мне казалось, что мой мозг и моя память работают абсолютно независимо от моего желания, и я ничего не могу с этим поделать… Ноги стали поднывать и замерзать… Я сел на снег и облокотился о закрытый забор… Достал телефон, посмотрел на часы… Не помню, сколько было времени… Я внезапно дико захотел спать… Перед тем, как отключиться, мой мозг стал зачем-то показывать картины нашей первой и единственной ночи… Мне вдруг отчетливо представился её образ… Это было невыносимо… Но я ничего не мог с этим поделать… Не знаю, что это было за состояние… А как вообще можно назвать такое состояние, когда человек посреди ночи садится на снег пустынной улицы и засыпает?.. И он не боится замерзнуть… А ведь это чревато последствиями… Сейчас я отдаю себе отчет в том, что мог просто не проснуться утром… А тогда? Тогда мне было все равно. Я не чувствовал холода. Я не чувствовал ничего. Все защитные функции организма были отключены. Заморожены… Разум оставил меня той ночью… Вернулся ли он?.. Я не знаю. Может, лучше бы мне замерзнуть тогда, но судьба распорядилась по-другому…
Меня нашел сторож. Сначала он принял меня за пьяницу или наркомана, но мне все же удалось кое-как объяснить ему, что это не так… Он помог мне добраться до своего небольшого поста… Там было очень тепло… Только зайдя в помещение, я понял, несколько сильно я замерз… Я не чувствовал рук, ног и губ… Но это ладно… Через некоторое время, онемение сменилось дикой жгучей болью… Сторож принес мне теплой воды, но я не смог пить… Губы жгло…
«Да тебе совсем плохо, я смотрю, - протянул сторож. – Давай-ка растирайся, а то так и без лица остаться можно…»
Лучше мне стало только через час… Повезло, что попался такой хороший человек. Он отпоил меня горячим чаем… Единственное неудобство – он задал вопрос, который должен был задать любой здравомыслящий человек…
«Чего это ты, парень, ночью тут забыл?» - спросил он, потягивая чай из своей алюминиевой кружки…
Что было ему отвечать?..
«Ждал утра…» - хрипло буркнул я.
«А что, - хмыкнул он. – Дома у тебя нет?»
«Есть» - разговор явно не клеился.
«А ладно, - махнул рукой сторож. – «Не хочешь – не говори…»
Он замолчал, обиженно продолжая пить свой чай…
«Тут к вам девушку привезли… - говорить было тяжело и физически, и морально… - Я… Я просто за неё беспокоюсь…»
Мужчина как-то странно посмотрел на меня… Глаза его были добрыми… Но сейчас они почему-то стали строгими…
«Наркоманка?» - спросил он.
«Нет» - грубо ответил я… Почему-то его слова поначалу меня оскорбили…
«Она не наркоманка… - глубокий вдох помог мне успокоиться… - У неё нервный срыв или истерика… Вызвали скорую. Привезли сюда»
Я сказал ему то, во что сам очень хотел поверить… Это просто нервный срыв… Правда, моя девочка? У тебя ведь просто случилась истерика… Ты вовсе не больна… Ты не сумасшедшая…
«Ну-у… - протянул мужчина. – Если так, то её здесь проверят и отправят куда подальше»
«То есть? - спросил я. – Что значит подальше?»
«Если все хорошо – то домой, - пожал плечами он. – Если плохо – то, либо у нас оставят, либо в дурку…»
В дурку… Господи, какая нелепость… Ну, кто может отправить её в сумасшедший дом? С ней же все хорошо… Всё хорошо… Всё будет хорошо…
«Парень, - обратился ко мне сторож – Ты бы поспал немного… Сейчас вон четвертый час утра… Зайти ты сможешь не раньше десяти… Поспи. Вон, ложись на диван»
«Спасибо» - я посмотрел на него… Фактически этот человек спас мне жизнь… А я… Я даже не знаю, как отблагодарить его… Вообще-то он не обязан был помогать мне… Почему он помог? Даже немного проникся… Может, мои уставшие впалые глаза разжалобили его… Может, мои странные поступки… Кто знает… Я даже не спросил его имени. Может, он когда-нибудь тоже прочтет эту книгу… Хотя вряд ли… Но всё же… Спасибо ему…
Я лег на обшарпанный твердый диван и тут же отключился…
Чем ближе я подбираюсь к финалу моего рассказа, тем труднее мне описывать те события, что происходили со мной… Память почему-то предоставляет мне их с неохотой… Словно не хочет, чтобы я об этом вспоминал… Но я же должен рассказать эту историю… Раз уж начал…
Меня разбудил звонок моего сотового телефона. Звонили с работы… Чёрт, работа… Я забыл… Снова придется врать… Уволят? Пускай… Мой напарник явно не был счастлив от того, что ему второй день подряд придется выполнять кучу заказов одному, но мне всё же удалось кое-как его уговорить… Когда я положил трубку, то почувствовал странное волнение внутри, просыпающуюся тревогу, противную такую… Словно что-то не так, словно что-то случилось вчера… Мозг начал судорожно искать причину беспокойства… Аня… Я вспомнил… Огляделся… Да, я находился именно там, где вчера засыпал – в кандейке сторожа треклятой больницы… Я был бы просто счастлив, если бы все это оказалось просто-напросто плохим сном… Но, увы…
Было раннее утро… Восемь часов… Тело затекло… Чертов диван… Он был очень неудобным… Мне показалось, что я с похмелья… Руки и ноги как-то плохо слушались меня… Голова гудела… Во рту все пересохло… Сознание было затуманенным… Умыться бы. Да негде… Я окинул взглядом комнату в поисках моего вчерашнего спасителя. Но его не было… Я заставил себя подняться… Подошел к столу… Залпом выпил свой недопитый с ночных посиделок чай… Стало легче…
Дверь скрипнула… Вошел сторож.
«А проснулся, - бодро сказал он. – Есть будешь?»
«Нет, спасибо, - слабо улыбнулся я. – Я сейчас ещё не могу поговорить с врачами?»
«Погоди ещё, - он разулся и поставил чайник на электрическую плитку. – Через полчаса можешь попробовать»
Опять ожидание… Да я, вроде, привык… Час тянулся невыносимо долго. Я был немногословен. Молча потягивая чай, я сидел и думал о том, что ситуация моя в сущности трагично-комичная… Что я скажу врачам? Что я спрошу у них? К кому мне подходить? Кого искать? Девушку Аню?.. Зная наших врачей и в особенности зная женщин, работающих в регистратуре, я понимал, что утро меня ждет то ещё… Но ещё я понимал, что я отсюда не уйду пока не увижу ее, пока не пойму что с ней… Я молил Бога, лишь бы услышать от врачей что-то хорошее… Что-то обнадеживающее… Нет у нее никакой шизофрении… Она просто сильно перенервничала… Просто ей стало очень плохо… Нам всем ведь бывает плохо… Что нас теперь всех в сумасшедший дом что ли?..
Она слишком молода, что быть… сумасшедшей… Не бывает так в реальной жизни… Ведь, если бы у нее было что-то, то, наверное, это самое что-то уже давно обнаружили бы… Ну, не бывает так… Хотя… Сейчас уже я не мог назвать себя полностью здоровым… Морально… Психически… Духовно… Кажется, только вчера моя жизнь была совсем другой… А сейчас я нахожусь на странной грани… И всего полшага отделяют меня от того, чтобы переступить её… А, может, я уже переступил?.. Где проходит та черта, после которой можно сказать, что человек ненормален?.. Как можно к ней подойти… В наше время прослыть сумасшедшим может любой… Бабуля, завещавшая все свое состояние кошке… Парень, взбирающийся по небоскребу без страховки… Замкнутая в себе девочка… А ведь в первом случае - это, возможно преданность, во втором – смелость, в третьем – застенчивость… Чрезмерные… А где эта мера?.. Судят, обычно, по большинству… Правильно ли это?.. Парень, который ради неуравновешенной девчонки, просидевший полночи на снегу… Он нормален? Парень… посвятивший ей всю свою жизнь без остатка… Он не псих?.. Судите сами…
В больнице пахло хлоркой… От немолодой женщины в регистратуре пахло духами… Дешевыми…
«Здравствуйте» - начал я…
Она окинула меня презрительным взглядом…
«К вам вчера со скорой девушку привезли… - я проигнорировал её недовольство. – Ночью. Часов в двенадцать. К кому я могу подойти, чтобы узнать, что с ней?»
«А вы ей кем приходитесь?» - как-то брезгливо спросила она…
Боже, да какая разница…
«Я её брат» - пришлось соврать…
«Имя, фамилия девушки?» - она начала листать какой-то журнал…
«Анна, а фамилию не знаю» - ответил я.
Женщина вскинула одну бровь…
Ложь надо было придумывать быстро…
«Она моя сводная сестра, -  я старался быть убедительным. – Не знаю я фамилию маминого второго мужа…»
Она фыркнула…
«Идите к Геннадию Сергеевичу, - она относилась ко мне уже почти равнодушно. – Он ночью дежурил. Вот у него и выясняйте»
«А где его можно найти?» - я старался быть крайне вежливым.
Он недовольно хмыкнула…
«В сто двадцать четвертый» - она сказала это таким тоном, будто только конченный идиот мог не знать, что в кабинете именно с этим номером и обитает Геннадий Сергеевич…
Кабинет искать долго не пришлось… Я постучался в обшарпанную, покрашенную белой краской дверь, заглянул…
В маленьком кабинете сидел пожилой мужчина и что-то писал… Меня он явно не заметил, а стук вряд ли слышал…
«Геннадий Сергеевич?» - с сомнением спросил я…
Мужчина поднял голову не сразу… Прищурив глаза и поправив очки, он уставился на меня, словно хотел кого-то во мне узнать…
«Я бы хотел побеседовать с вами по поводу девушки, которую вам привезли сегодня ночью со скорой» - начал я с порога…
«Любезнейший, - мужчина перебил меня. – Вы сначала пройдите, присядьте, представьтесь»
Я закрыл за собой дверь, сделал несколько шагов и устало приземлился на свободный стул перед его столом…
«Здравствуйте» - зачем-то второй раз сказал я…
«К вам сегодня ночью привезли девушку…» - начал я, но он снова меня перебил…
«Да-да, голубчик, - он поправил очки… - Я её принимал. А вы ей… эм… женихом приходитесь, я так понимаю?»
С чего он это взял?.. Она же ещё совсем ребенок…
«Я… просто друг» - я старался скрыть какие-либо намеки на горечь в интонации…
«А… В наше время это называлось иначе… Ну да ладно… - Геннадий Сергеевич стал листать журнал, лежащий перед ним. Листал он довольно долго и, как мне казалось, хаотично. Я даже подумал, что он не пытается что-то найти в нем, а просто тянет время, собираясь с мыслями… Наконец он перестал листать и посмотрел на меня…
«Ну что я вам могу сказать, мой друг… - он сложил руки перед собой. – У девушки нет следов ни алкоголя в крови, ни наркотиков, ни даже сильных лекарств… Но, увы, состояние её остается нестабильным до сих пор…»
«То есть, - не понял я. – Она здорова или нет?»
«Её… эм, неадекватное поведение вызвано не какими-то посторонними веществами… - вздохнул доктор. – Оно вызвано чем-то изнутри…»
«Нервным расстройством?» - с надеждой спросил я…
Врач помедлил…
«Я не стал бы делать поспешных выводов… - немного замялся он. – Понимаете, её психоэмоциональное состояние крайне, я повторюсь, крайне нестабильно… Мы вкололи ей успокоительное. Она спит…»
«Что значит нестабильно?» - спросил я…
«Ну… - Геннадий Сергеевич явно подбирал слова. – Думаю, вам будет крайне неприятно это слышать, но раз вы хотите знать… Пациентка явно подвержена сенсуальным галлюцинациям… Проще говоря, он утверждает, что слышит голоса людей, которых видит и, соответственно, слышит только она…»
«Что ещё?..» - я опустил голову.
«Да собственно все… - врач вздохнул. – Но вы сами понимаете, что это ненормально…»
Я поднял голову и посмотрел на него…
«Но ведь это не значит, что она сумасшедшая? Это ведь может быть нервный срыв?» - наверное, в моих глазах блестел огонек надежды…
Геннадий Сергеевич грустно улыбнулся… Потом чуть нахмурил свои седые брови и ответил:
«Я не могу сказать вам ничего более… Всё может быть. И чтобы это выяснить, я должен направить пациентку к специалистам…»
«То есть в психишку?» - хмыкнул я… Надежда умирала…
«Психиатрическую больницу, - поправил меня доктор… - Сегодня после обеда за ней приедет машина…»
«А мне можно будет её увидеть?» - вдруг спросил я… Сейчас я как никогда сильно хотел её увидеть…
Геннадий Сергеевич удивленно посмотрел на меня. Потом он сказал:
«Советую вам… Завтра в приемные часы приехать в психиатрическую больницу, разыскать врача, которого ей назначат и все у него выяснить… Я, к сожалению, не могу сказать, к кому именно её направят…»
«Спасибо, - я прервал его речь. – Большое вам спасибо…»
Я направился к двери…
«До свидания» - сказал я, уже переступив порог.
«Всего вам доброго…» - доктор задержал взгляд на мне на секунду, а потом снова погрузился в свои бумаги…
Я на ватных ногах вышел из больницы… Но дальше идти не смог… Ноги вдруг стали чугунными… Я сел на ступеньки крыльца и обхватил голову руками… Я не плакал, не думайте…
Я просто пытался остановить ту карусель, которая бродила у меня в голове… И постепенно она успокаивалась… В голове оставалась только одна мысль… Как?.. Как такое могло произойти?.. Со мной? С ней?.. Но, ни смотря ни на что я не брошу её… Я её не оставлю… Она уже как часть меня… Я прирос к ней… И нет у меня сил оторваться… Не хочу я… Люблю я её… Люблю… Сумасшедшая она или нет – мне все равно… Люблю…