6. Ботинок

Часть 6. С ремнем уговорила.


Закончился спектакль. Из клуба повалили зрители, разомлевшие от духоты. Темнело. Выдался прекрасный теплый вечер. То там, то здесь вспыхивали огоньки сигарет. Вкусно потянуло сигаретным дымком. Из темных углов усиленно трещали кузнечики. Люди шли молча, без обмена мнениями по поводу увиденного. В Москве это означало бы провал спектакля, но здесь, в провинции, это свидетельствовало скорее об обратном. В провинции, в отличие от столицы, сходу выносят только отрицательные суждения. Положительные высказывают не сразу, не скоропалительно, а по прошествии некоторого, иногда весьма длительного времени, что, конечно, более правильно.

Мишель заметил Кристину и Капу Петровну первым, и помахал им рукой.

- Ждешь! Вот молодца! - сказала Капа Петровна и по-мужски ударила Мишеля по плечу. – Мы с Кристинкой-то наблюдали, как ты по сцене ходил. Важный такой! Сразу видно — большой начальник!

Мишель покраснел. Действительно, перед началом спектакля он позволил себе на виду у публики пройтись по авансцене. Мишель не нашел иного способа показать Кристине и ее матери, что в театре он тоже кое-что значит. За это Мишелю влетело по первое число.

- Делать тебе нечего! — кричал на него Веревкин-Рохальский.

От начальственного гнева не спасла ссылка на то, что ему показалось, будто с крючков сорвался занавес. Веревкина-Рохальского это только раззадорило:

- Когда кажется, креститься нужно! Еще один такой фортель и я за себя не отвечаю!

В устах директора-распорядителя это была самая страшная угроза. «И поделом, - думал Мишель. - Нечего было про занавес врать, не мальчик уже».

- Вам понравился спектакль? - спросил Мишель, возвращаясь к чудесной действительности.

Капа Петровна вздохнула:

- Играют, кажись, ничего, только орут громко. Не люблю. А один, толстый, вообще был выпивши.

- Это артист Фалин. Пьяница, конечно, но очень хороший человек и артист великий.

- У вас, поди, все там великие... и все алкаши. Ты, часом, не того?

- Что Вы! Вообще в рот не беру, - сказал Мишель, для достоверности приложив руку к сердцу.

- То-то, - удовлетворилась Капа Петровна.

- Мишель переключился на Кристину.

- Интересно, Вам понравился спектакль?

Кристина посмотрела на Мишеля, ничего не ответила и только странно ухмыльнулась. Сердце Мишеля печально заныло. Вместо дочери ответила Капа Петровна:

- Ей-то чего? Она уже была в клубе. Второй раз не хотела идти, коза. С ремнем уговорила.

- Жаль, — произнес Мишель и вновь обратился к Кристине. — В прошлый раз Вы сидели в четвертом ряду, а сейчас - в первом. Поверьте, это две большие разницы в смысле восприятия. Когда ты находишься в зоне контакта со сценой...

Капа Петровна громко зевнула и, как бы объясняя свой зевок, сказала:

- В клубе жара несусветная, вся взопрела. Ну, вот что, детки-конфетки, дальше без меня ступайте. О контакте со сценой без меня поговорите. Мне еще к мамке нужно заглянуть. Бывайте. Да, смотрите, недолго гуляйте!

Мишель удивленно поднял брови. Он и предположить не мог, что такая большая и властная женщина, как Капа Петровна, тоже может быть рождена обыкновенной женщиной, которая к тому же еще и жива.


Продолжение - http://www.proza.ru/2013/01/24/1566