Эпатаж. Кураж. Блажь. И пара казусов

Это художественное произведение.
Возможное отдаленное сходство имен, героев, событий и названий носит случайный характер и не имеет никакого отношения к реальной жизни.
За исключением тебя, Сергей К.


                Часть 1.
                Если вы хотите вести СЧАСТЛИВУЮ ЖИЗНЬ,
                вы должны быть привязаны к цели,
                а не к людям или к вещам.
                Эйнштейн

                Счастливая жизнь.


     Утро. Перрон вокзала.
     Прекрасный день, чтобы начать все с самого начала. Вот я и села в поезд Москва-Петербург и отправилась искать. Не знаю, что я хотела найти. Может себя. Поезд тронулся и медленно покатился по рельсам, а я, в нетерпении поскорее вырваться из этого города, выглянула в окно нашего купе и что было сил заорала:
- Пока, придурки!
     Все мои соседи осуждающе смотрели на такое мое непристойное поведение.
- Что?.. Предки. Я сказала предки. Мы всегда так прощаемся с родителями, - сморозила я какую-то ерунду в оправдание и как-то совсем уж нелепо хихикнув при этом.
- Вы мой кофе пролили, - сказал такой кругленький мужичёнка  в таких же кругленьких очках, как и он сам.
- Все равно кофе тут подают дерьмовый.
- Можно не выражаться?! Девушка, тут с нами проследуют дети, - возмутилась дама с пышными формами. Честно говоря, не могу ее описать, запомнила только грудь.
- Смотрите-ка, а ведь верно! А со спины просто похож на карлика, - сказала я и поняла, что моим соседством недовольны уже все. Я решила дезертировать в вагон-ресторан. Ведь новую жизнь надо начинать с полным брюхом. Не так ли?..
      Там я вальяжно развалилась за единственным свободным столиком и сделала заказ. Прием пищи и курение скрывают мою болтливость.  Уже покончив с основными блюдами я поджидала мороженое и кофе, как вдруг (как часто это «как вдруг!» встречается в рассказах!..) ко мне без всякого приглашения подсел молодой человек.
- Люблю девушек с хорошим аппетитом, - сказал он и уставился вопросительно.
- Вдруг оно заговорило, - чуть слышно, растягивая слова, протянула я.
- Что?
- Ничего.
- Кстати, я Александр.
- Кстати, я обедаю.
     Как раз в этот момент подали мой десерт, а этот долбаклюй всё не унимался:
- Откуда ты едешь?
- Смею тебе напомнить, что мы следуем маршрутом Москва-Питер и поезд прямой.
- Да, я знаю. Так откуда?..
     «Да ебись оно в корягу!», - подумала я и ненависть к этому незнакомцу возросла. Я отвернулась к окну. Кстати, да: ненормативной лексикой повествование порой будет пестрить, так что поскорее убирайте детей от ваших мониторов.
     Он как-то недвусмысленно пару раз глянул на моё мороженое и взгляд его мне не понравился, а потом вновь затянул:
- Чем в Питере займешься? Может что-нибудь придумаем вместе? А? – и он как-то ехидно-слащаво прищурился и расплылся в глуповатой улыбке.
      «Надо поставить на место этого придурка,  - подумала я. – Хотя, нужно отдать должное разнообразию его вопросов: я уж боялась, что он спросит куда я еду».
- Амиго, сто тысяч сперматозойдов, а ты думаешь, что самый проворный?
- Так значит ты не замужем?.. Может расскажешь о себе еще что-нибудь? – моему оппонету было и невдомёк, что я не желаю продолжать беседу, но вероятно, заслышав знакомое слово «сперматозойд», он настаивал на продолжении диалога. Гад снова глянул на моё мороженое. 
- Ирина Шнейдорова не готовит и не занимается спортом, - отчеканила я и незамедлительно придвинула поближе к себе розетку с мороженым. ¬– И не делится едой.
- Класс! Ну, так что? Встретимся?
- Шутишь, да? Нет, скажи, что шутишь. Знаешь, сегодня я собиралась стать счастливой, но тут появился ты и всё испортил!
- Скатертью дорога, - обиженно сказал он и наконец удалился.
     Я осталась одна. За окном был вовсе не живописный пейзаж сплошь из унылых деревьев и пеньков, да перекошенных домиков вдалеке. И тогда я подумала: «а была ли когда-нибудь моя дорога скатертью-то? Всё ухабы, да ухабы… Вот приеду в Петербург и заживу!.. Кстати, а где я живу?..».
     Порывшись в записной книжке своего мобильного телефона, я позвонила знакомому художнику-постановщику. Сжалюсь, и избавлю вас от пустых пересказов разговоров в поисках койки-места, но все-таки мне удалось договориться о встрече с молодым человеком, чтобы взглянуть на комнату в аренду.
     Поезд прибывал в Петербург и я вернулась в купе за вещами. Кругляш, Карлик и Миссис-Большая-Грудь кинули на меня суровые взгляды.
- Ммм!.. Я тоже скучала по вам всем, - отшутилась я. Они почему-то ничего не ответили.
     Вот и волшебный Петербург!.. Я выкатила свой чемодан на платформу, взяла такси и поехала по адресу, что дал мне молодой человек. Иван. Так его зовут.
     Сижу на заднем сидении авто и думаю: «Теперь буду говорить не тротуар, а поребрик (что за слово такое дурацкое, даже word его подчеркивает?!); не водолазка, а бадлон (это тоже!..);  не подъезд, а парадная; не сосульки, а сосули (вот где она, жесть-то!); не курица, а кура; не батон, а булка; не шаурма, а шаверма (хотя, искренне надеюсь, что вообще этого слова не будет в моем лексиконе, точнее рационе); и еще этот, как его – ларёк!»
- Всё, приехали, - прервал мои размышления таксист.
- Как всё? Мы ехали меньше пяти минут. Мы хоть от вокзала то успели отъехать?
- Успели.
- И вы хотите за это 500 рублей?
- Девушка, время деньги.
- А как на счет 300 рублей и… одной мятной конфетки? Очень выгодное предложение. Спешите согласиться!
- Девушка!..
- Ну, а для беженцев скидки не предоставляете? Такой малюсенькой!..
- Девушка!.. – и он посмотрел на меня так, как те трое из купе.
- Ладно, ладно. Ну, и нравы. Начнешь тут новую счастливую жизнь. Как же!
     Я вышла из такси с чувством, что меня сейчас здорово обманули. Так и есть – меня опрокинули! Я закатила чемодан и своё безвольное тело во двор дома и окинула его взглядом – маленький дворик с каким-то плешивым клочком земли, где росла лысая осина. Там же стоял автомобиль (да простит меня Энцо Феррари за то, что я смею называть эту рухлядь машиной!), из-под которого торчали чьи-то ноги и слышен был напев «Два кусочека колбаски у тебя лежали на столе…», а следом «Твоя вишневая девятка, меня совсем с ума свела…». Я согнулась в три погибели, желая видеть этого душегуба, и по-моему, я даже встала на четвереньки… Ну, да, так и было. Мне немного стыдно сейчас. Но, друзья, согласитесь – этому Шаляпину должно было быть еще мучительнее стыдно! Ведь этими губами он целует своих детей! И вот я, скрюченная в бараний рог, разлеглась во дворе дома, как вдруг (вот опять это «как вдруг!») я замечаю чьи-то ноги почти у самого моего носа. Я вскакиваю, вся залитая пунцовым цветом, и в ужасе произношу:
- ****ец!
- А я Кеша, - передо мной стоял молодой человек и лучезарно улыбался такой улыбкой, какой могут улыбаться только дети.  – Правда обычно я представляюсь более официально – Иннокентием, но что-то мне подсказывает… наверное, поза…
- Да, да!.. Я просто споткнулась… о чужое пение.
- Помочь с багажом?
- Ну, вот и пришли, - сказала я, когда мы поднялись на второй этаж и он отставил мой чемодан к противоположной двери, а сам неистово забарабанил в «мою» дверь. – Простите, - снова начала было я.
- Ой, не пугайтесь. У друга звонок сто лет не работает.
     Дверь открылась, но хозяина я не видела, впрочем как и он меня. Кеша радостно попрощался, в то время пока я бормотала что-то нечленораздельное, и скрылся за железной дверью.
     «Великолепно! Сначала этот придурок в поезде, затем таксист нагрел, потом я распласталась во дворе этого дома, а теперь я не нашла слов, чтобы объяснить, что я тут хочу арендовать жилье. Вам случайно не попадались на глаза осколки моего самолюбия в этот прекрасный день моей новой счастливой жизни?..», - думала я, все также стоя перед закрытой дверью.        Делать было нечего – я стала также барабанить в дверь. Дверь открыл Кеша.
- Что никого нет дома?
- Вообще-то, я к Ивану. Мне комната нужна.
- Вань, - крикнул он, не сводя с меня удивленных глаз.
     Но Иван уже подошел и сам. Он встал, как вкопанный и что-то мямлил несуразное, совсем как я минуту назад, стоя за порогом. Было совершенно очевидно, что я ему приглянулась. Это обстоятельство вернуло мне прежнюю уверенность в себе и я гордо зашагала до комнаты, в которой мне предстояло провести еще много дней. Я шла по узкому коридору, как-то уж через чур непристойно покачивая бедрами, воображая из себя невесть кого. Иду и, время от времени, оборачиваюсь на Ивана. Разумеется, не могло быть все так гладко. Эта история была бы не про меня!.. Споткнувшись о мешок со шпаклёвкой, я машинально попыталась ухватится за что-то, но как на зло этим что-то оказался шланг от пылесоса, будь он не ладен, и я кубарем влетела в свою новую комнату. Как не хотелось мне самой себе признаваться в ту секунду, что и это не было апофеозом сей нелепой картины. И вот представьте себе: второй раз за день я лежу на полу, крепко так впечатавшись в паркет, в одной руке у меня шланг от пылесоса, в другой моток проводов, которые я нащупала уже приземлившись; не знаю сколько времени я провела в таком унизительном положении, но я бы предпочла и дальше так лежать – а вдруг они меня не заметят?.. Но усилием воли (хотя, я вру – меня подняли Иван и Кеша) я встала и увидела эту берлогу.
     Комната хоть и была довольно большой, но в совершенно ужасающем состоянии. Из мебели тут стул, правда без сидушки, диван, на первый взгляд с клопами, журнальный стол, к сожалению без ножки, и тумбочка, но увы без ящиков. А на каждом окне стояло по горшку с коноплей. В дальнем левом углу стоял немного помятый дорожный знак «Кирпич». А из дальнего правого прямо с карниза на меня пялилось чучело совы. Прямо от входа висела одна створка с зеркалом от старого трюмо. Зато тут был кулер с водой. Просто для него места лучше, чем посреди комнаты не нашлось. Нет!.. Жуткие розочки на обоях, ну или то, что от них осталось, местами виднелись на стенах, а на полу через каждые три, а то и пять, красовались паркетные доски. Вместо лампы здесь болталась боксерская груша. Хотя, вынуждена признаться – мне, как любительнице бокса, последний аспект очень даже нравился.
     «Видела дерьмо, но в первый раз буду жить в нем», - подумала я, окидывая все красоты этой комнаты.
- Добро пожаловать! – прервал всеобщее молчание Иван.
- Куда?.. В реальность?..
- Эта так вообще довольно паршивая.
- Но ты втянешься, - заключил Кеша.
     Что ж, я убеждала себя, что поступаю разумно оставаясь здесь, что идти мне все равно некуда, денег в кармане ни шатко ни валко, машины нет, смыло макияж от внезапно хлынувших слез после увиденного, да и хуже уже не будет. Мы принялись общими силами разбирать мои вещи, и я развешивала их в гардеробе в комнате Ивана. Кулер переехал на кухню, и кстати сказать, оказалось, что он не работает. Дорожный знак перебрался в коридор, ножку журнального стола теперь исполняли многочисленные порножурналы из тумбочки, ну, а судьба стула совсем тяжела и печальна – теперь он жил на помойке.  Еще долго я не решалась позвонить маме и рассказать, где и как я обустроилась. Я репетировала этот разговор поочередно то с боксерской грушей, то с отражением в зеркале, пока мама сама не позвонила мне.
- Ну, чего молчим? Кого ждем?
- Была занята. Ну, знаешь как это бывает во время переезда?..
- Рассказывай.
- Ммм… погода отличная, Питер встретил меня добродушно, такси домчало с ветерком…
- Где ты в итоге ночуешь, шпана?
- Арендовала комнату через знакомого.
- Ну!..
- Что ну? Она такая… такая просторная, такая… в общем, Шератон и Саввой отдыхают!.. – в этот момент громко и отчетливо Кеша за стенкой прокричал «Да ты гонишь! У нее между ног разве что лесной хорек не побывал!».
- Ир, а кто это?
- Да это парни с пивком на лавочке во дворе!.. Не дома же! В общем, мне пора бежать, а то у меня там тесто убегает и соус на плите…
- Ты не готовишь, в октябре вот уже как 25 лет.
- Новая жизнь обязывает.
     Из-за вранья после разговора с мамой, я решила почистить зубы, но, как известно, сколько зубы не чисти, привкус лжи всё равно остается.
     «Да здравствует новая счастливая жизнь, мля! – думалось мне. – Ну так давай, смелей жизнь! Отымей меня по полной!». С этими мыслями в дверь постучали и явно ногой. Уж не знаю как, но Иван и Кеша этого не слышали. Я пошла открывать. Не нащупав выключателя, я кое-как пробралась до двери, а уже в следующую секунду у меня на шее повис кто-то с воплем:
- А вот и я!
     «Может я что-то натворила в прошлой жизни? Может я была Евой Браун?» - чуть не плача, думала я.   
- Ой, а где дядя Ваня? – спросил мужской голос и включил свет.
- Можно я не буду выражаться на ночь глядя? – не очень то приветливо встретила я гостя.
- А ты кто?
- А ты кто? Хотя, нет. Не говори – я затоскую.
     В коридор вышли ребята и шумиха чуть погодя улеглась. А я, сидя в своей комнате, принялась думать о сегодняшнем дне, о новой счастливой жизни, о счастье вообще, о проблемах, от которых я так стремительно убежала, ища спасения в Петербурге.
     Пожалуй, счастливая жизнь – это то, что все ищут. Некоторые уверены, что найдут его как только вернуться домой. Другие думают, что найдут его, заведя новых друзей. Третьи надеются обрести его за рулем спортивного авто. Но есть и те, кто перестал искать счастье, потому что однажды они поняли, что оно всегда находится в них самих.
     Я улыбнулась этой мысли, с наслаждением смакуя привкус счастливой жизни, как вдруг (последнее на сегодня моё «как вдруг!») в дверь комнаты постучали.
- Хочешь виски? – с некоторой опаской спросил Иван.
- Хочешь? – Нет. Нуждаюсь!
     Так прошел мой первый день в этом волшебном городе, а закончился он на кухне с новыми друзьями за стаканчиком виски со льдом и душевной беседой.


                Часть 2

                По своей природе люди близки друг другу;
                по своим ПРИВЫЧКАМ люди далеки друг от друга.
                Конфуций

                Привычки.

     Обычно я просыпаюсь около полудня, но сегодня мой будильник сработал в 10:00, и я, сладко потягиваясь в своей постели, улыбнулась новому дню. Я подошла к окну и раскрыла его настежь. Жизнь прекрасна! Солнечные лучи лижут мне лицо, шею и руки, свежий теплый воздух, и единственное, чего мне не хватает, так это чашки горячего кофе. Потирая глаза спросонья, я плетусь по длинному коридору на кухню, чтобы поставить турку, но тут случилось непредвиденное.
- Пресвятая Дева Мария! – вскрикнула я, увидев Ивана, и закрыла глаза руками.
- Черт! Что ты здесь делаешь?
- Я тут живу вообще-то! – в недоумении сказала я, разведя руки в стороны, и вновь поторопилась закрыть глаза.
- Я хотел сказать почему так рано?!
- У меня планы. А ты что тут делаешь?
- Завтрак готовлю.
- А почему голый-то?!
- Привычка, - ответил он, прикрываясь большой крышкой от сковороды.
     Да… В этот момент у меня звоном в ушах звенели его слова «Добро пожаловать!». В конце концов, пуская кого-то в дом, вы впускаете его в свою жизнь. И не предугадать и не предвидеть, какие тайны или привычки могут открыться вашему взору.
- Хорошо. Привычка, так привычка. Но давай ты не будешь забывать, что теперь живешь не один и надо бы считаться с другими соседями. Аминь, - для пущей убедительности я грозно старалась отчеканивать каждое слово, хотя сделать это было весьма проблематично. – И вот ещё что: Вань, крышка стеклянная.
     Днём я бесцельно слонялась по городу, скверам и улицам с их маленькими уютными двориками. Петербург меня каким-то совершенно необыкновенным образом вдохновил снова начать писать статьи и рассказы; мне невероятно захотелось вновь творить, ведь все кругом вдохновляло создавать!.. И вот уже, чуть ли не бегом, я несусь домой, чтобы поскорее приступить к работе, с нетерпеливой жадностью я продумываю характеры героев, и сюжетную линию, и завязку с развязкой, вот уже готов и «скелет» сценария…
- Кешка, привет! – радостно воскликнула я, на ходу скидывая с ноги туфлю. – Ваня, снова салют! – продолжала приветствовать я, когда заметила последнего с моим феном в руках.
     Так. Стоп! Что это было сейчас?..
     Не разворачиваясь, я дала задний ход и заглянула в комнату Ивана. «Мля, картина маслом!» - подумала я. Перед зеркалом стоит Иван, в руках у него фен. Мой фен. А на фен натянут чёрный носок, которым он размахивает в такт музыке. Он беззаботно болтает по телефону, так игриво кокетничая с собственным отражением. 
- Что это ты делаешь? – спрашиваю я.
- Разговариваю по телефону.
- С Богом. Но что ты делаешь с моим феном?
- Я тебе перезвоню, - сказал он собеседнику и обратился ко мне. – Носки сушу. Разве не видно?!
- У нас есть сушилка, батареи, в конце концов. На хер ты взял мой фен?
- Я всегда так делаю! Просто фен моей бывшей, который она забыла, я случайно сжег.
- Господи Иисусе!.. – простонала я в отчаянии и вышла вон.
     Я демонстративно хлопнула дверью в свою комнату и в пору было бы рыдать от таких вот привычек Ивана. Знаете, ведь иметь хороших соседей – это так важно. Не таких, которые выпьют твой последний питьевой йогурт, а тех, которые помогут дотащить продукты до холодильника. Не таких, которые используют твой дорогой шампунь и взамен оставляют свой Фруктис, а тех, кто по пути домой предложит заскочить в химчистку за твоими вещами. И не таких, которые изумят тебя своим обыкновением готовить завтрак нагишом, а тех, что выдерживают дистанцию потому, что предпочитают, чтобы соседи ничего не знали о них, чем знали слишком много.
     Мои мысли прервал стук в дверь.
- Можно? – в дверной проём протиснулась большая голова Кеши. Он боязливо зашел в комнату и прикрыл за собой дверь.
- Кенни, ну, скажи мне: я что не права?..
- Он ведь не со зла. Ему 30, а всё ещё дурачится, как ребенок. Личная жизнь не так уж и стабильна, а тут так сложились обстоятельства, что хозяйка решила сдать и эту комнату, позволив ему самому выбирать соседа. Он был рад твоему появлению, просто оказался не готов делить стенку с девушкой. Но он очень старается, поверь.
- Вот дерьмо!.. Ты разбудил во мне чувство человеколюбия. Пойду поговорю с ним, а то я выскочила из его комнаты, брызгая ядом.
     Я направилась прямо в его комнату. Пусто. Затем на кухню – и там никого. Он куда-то ушел. Надо признаться, я была несколько рада, что можно оттянуть немного времени до неприятного разговора и обличительных речей. Остаток вечера я провела на кухне с Кешей за беспечной болтовнёй, а чуть позднее к нам присоединился и Кирилл. Мальчишки решили остаться у нас, как это часто и бывало, в третьей комнате. Мы её называем «Хатка бобра». Она такая малюсенькая, в ней всего то и помещалось два раскладных кресла. Не знаю для кого задумывались подобные комнаты, но полное ощущение, что для доживающего свой век пенсионера. Хозяйка не могла ее даже сдать в аренду из-за малого метража, ведь даже обычный стул казался в ней громадным троном. 
     Все разошлись по своим местам, а я так и не дождавшись Ивана, отправилась в душ. И кстати, раз уж мы заговорили про особенности этой квартиры, то следует рассказать и про душ. Допустим, если смыть воду в унитазе, то в душе резким напором идёт кипяток. У нас все это знают!..
     Так вот я, не дождавшись Ивана, отправилась в душ. Стою, намылившись наполовину, и нараспев, по старой привычке, завываю песни Земфиры, как и обычно. Я остановилась и прислушалась к шорохам за стенкой в туалете.
- Парни, только не смывайте! – выкрикиваю я из-за шторки, будто так лучше будет слышно, и продолжаю надрывно петь. – Я ворвалась в твою жизнь и ты обалдела, я захотела любви, ты же не захотела. Может я чё не то говорю, ты послушай-послушай, я же дарю тебе звезду, продаю свою душу, напряги ж свои уши…
     Но с этими воплями меня обдало кипятком, да так, что я выскочила из душа, схватила полотенце и выбежала в коридор, чтобы взглянуть предателю в глаза.
- Твою ж маму! – на моём лице застыло такое выражение, словно меня вытащили из банки с формалином. Передо мной стоял совершенно невозмутимый Иван. – Ты слышал, что я кричала? Ты слышал!
- Слышал.
     На мой крик сбежались все, но никто не отважился пересечь линию фронта, которая пролегла между нами.
- Так в чём проблема, я чего-то не подсосу?! Хочешь, чтобы я похвалила тебя? Прекрасно! Народ слушайте: если надо довести чью-то бабушку до инфаркта, то Иван это может сделать за приготовлением завтрака. Так сказать, голой яичницей ее возьмет! О, и кстати о хозяйстве. Он на все руки мастер! Даже мой фен обучил такому интересному трюку – сушить носки. А я уж, дура, было подумала, что он предназначен для сушки волос!..
- Закончила? – уже начал повышать голос Иван.
- Нет! Нет, не закончила! А эти твои вещи по всей квартире, которые вообще не имеют право на существование?! Как на счет них?
- Ты о чём?
- Иди сюда,  - я схватила его за руку и повела на кухню. Остальные гуськом пошли за нами, все также не смея влезть в разговор. – Вот это.
     Я ткнула пальцем на обеденный стол, где красовался настольный бейджик «Столик зарезервирован», украденный из праздности этого злодея. Сам злодей молчал, как-то недобро поджав нижнюю губу.
- Что это за хрень такая?! А этот огромный дорожный знак вообще обязательно хранить?
- Это трофей,  - вставил свои пять копеек Кеша. Я бросила презренный взгляд в его сторону и продолжила театр военных действий из гневных тирад.
- А та табличка, что висит на сливном бочке унитаза «Тренажёр временно не работает»?! Звучит, как приговор! И еще табличка… да, чёрт возьми! Дом просто кишит ими. Ими и твоими нелепыми привычками!
- Раз уж мы заговорили о привычках,  - по тону чувствовалось, что Иван не намерен капитулировать. – Раз уж мы заговорили о привычках, то и у тебя есть дурацкие, глупые и совершенно невыносимые!
- Ну, давай стреляй, Мистер-Я-Разозлился!
- Меня выводит из себя твоя дурацкая привычка всё время выставлять меня всеобщим посмешищем! Теперь все мои друзья думают, что я клоун. И это благодаря твоему самомнению. Оно такое у тебя огромное, что даже Останкинская Телебашня ему завидует! Еще ты громко слушаешь музыку, когда я приезжаю с ночных эфиров. Но хуже может быть только твоё пение в душе! Сосед снизу прячет детей, когда ты поешь «Почему»!
- Что ты несешь?! – возмутилась я, чувствуя, что проиграла решающую схватку. – Что, настолько отвратительно, как он говорит?.. – с надеждой спросила я у Кирилла и Кеши. Они оба утвердительно качнули головой. – Эй, ты куда? Мы еще не закончили, а мне еще надо в душ, допеть один куплет, блин.
- Тогда пойду – предупрежу детей соседа.
     Он покинул поле брани, мальчишки тоже на цыпочках ушли в свою комнату, а я осталась одна посреди кухни в луже, которая как-то не вовремя накапала с моих же мокрых волос.
     «Мда. Иметь хороших соседей – это так важно. Знаете, тех, кто говорит нам правду о наших недостатках и привычках, а не таких, которые не обмолвятся и словом, занося случайно попавшую к ним почту. Тех, с кем нас связывают неловкие ситуации, над которыми потом можно посмеяться, а не таких, с которыми мы стараемся даже не говорить, а просто кивать головой на приветствие. Правда, иногда мы сближаемся с людьми, с которыми делим одну стенку и становимся друзьями на всю жизнь», - думалось мне.
     Я закончила водные процедуры, правда замечу, что на сей раз в тишине, а потом я долго ворочалась в своей постели, и наконец заснула, совершенно измученная мыслями о привычках вести соседские войну и мир.
     На утро мой будильник вновь сработал в 10:00. За окном было то же яркое августовское солнце, те же лучи лизали мне лицо, но настроение уже было какое-то прискорбное. Я накинула халат и вышла из комнаты в коридор.  Кеша и Кирилл дезертировали с утра на работу, прихватив с собой «Кирпич». Умывшись, я с некоторой опаской прокралась на кухню, откуда доносились ароматы горячего завтрака и кофе.
- Привет.
- С добрым утром. Ты снова рано. Опять планы?
- Нет, забыла отключить будильник,  - ответила я, оглядывая стол, с которого исчез и бейджик.
- Слушай, я вчера наговорил всякого. Ты прости меня, я сам не знаю, как так вышло. И вообще, если быть до конца откровенным, мне нравится твоё паршивое пение в душе. Прошу, не лишай меня этого ежевечернего шоу!..
- По рукам! Но только если ты вернешь на сливной бочок табличку «Тренажёр временно не работает», - засмеялась я, а он, улыбаясь, приподнял брови. – Что?! Я без него уже пописать не могу!
     Мы копим свои привычки годами, с которыми отчаянно не желаем расставаться. Не хотим смотреть правде в глаза даже тогда, когда нам указывают на всю их нелепость. Но только хороший друг и сосед не возразит и не осудит наших привычек, тогда и наступает долгожданное примирение.