Запоздалая стрела

  Пролог

  Здравствуйте. Моё имя Леонард Мереди. Родился я в 1952 году, в послевоенное время. Собственно, переходя к сути, речь пойдёт обо всём на свете. Я не могу определить точную мораль и тематику моего жизненного рассказа. Поведаю я вам о бездумных, опрометчивых человеческих поступках. О сложности всех их последствий. О произвольной несуразности нашего гулкого и отчасти смиренного бытия. И, конечно, не без душераздирающих лирических сцен. О любви, наконец. Да-да, я знаю, это всё не так. Но разве не бывает такого, что вы внезапно поймали себя на мысли, что всё замечательно, вы умыты и напоенный счастьем? Ваше сознание в гармонии с телодвижениями, а душа спокойна, словно неизведанные океанские глубины, до которых ещё не добралась всеразрушающая человеческая рука. Разве не бывало такого, что весь мир стал вдруг на второй фон, будто вы объектив фотоаппарата, и кто-то или что-то поменял фокусировку. Тишина, упокоение и гармония исцелила вашу душу. Не бывало? Тогда, вы, наверное, очень несчастный человек. Простите, может за мою прямолинейность, но такова суть сложившегося обострения глупости у человеческого вида. Ох, как же это больно, когда на склоне возраста, в ветхом пыльном помещении твой висок пронзает запоздалая стрела, на которой повис пергамент с такими когда-то нужными ответами на вопросы.
 
   Сейчас я уже дряблый старикашка, которому глубоко плевать на всё. Я среднестатистического роста, поношен жизнью и возрастом, с громадным перечнем болезней и недуг, да и весьма любопытной характеристикой. Пади семьдесят пять стукнет. Живу я так, как будет написано в расписании порядка дня Сани-Гарден, дома престарелых, что находится на окраине Вест-Стоука, графства Видлтон, Англия. В семь утра - подъём, зарядка. В девять - завтрак (обычно подают яичницу или гренки). Позже - прогулка садом, тихий час. Около двух - обед, после - свободное время до шести вечера, то есть ужина. Ровно в десять отбой.
  Спросите, жалею ли я? Может вам станет интересно, где все мои родные, что должны приходить ко мне по субботам ровно в три дня и беседовать со мной до шести вечера, если наша смотрительница Дженис разрешит, конечно? Или же где моя жёнушка? Мой ответ твёрд – я не жалею. А родные мои оставили меня тут, оплатив посмертно ухаживания смотрительниц. Они подались в Лондон за благоприятной жизнью и расширениями в бизнесе мужа моей дочери. А жёнушка моя умерла… Ну, речь пойдёт не о родственных узах…
 
 
Глава 1. Возвращение.

  В тот день на улице моросило. Суббота 13 января 1973-го года. Политика, как обычно, бушевала и не давала покоя мирным жителям. Было неспокойно и суетливо. Вещали скверную погоду на ближайшую неделю. На улице холодный ветер пробирал до мозга костей, а я сидел в уютном кафе под одноимённым с песней Лайонела Ричи названием «Hello» и смотрел на эту серую сцену обыденности спокойным взором.
  Штиль был не у меня внутри точно. Только вернувшись с армии, отбыв там три года и получив звание младшего сержанта, я сидел с чемоданами в родном Вест-Стоуке и размышлял над дальнейшим своим существованием.
  Был я довольно спортивного телосложения после армии и наголо выбрит. Вид, честно сказать не внушительный, как для представления верстам интеллигенции, если только не показать свидетельство об окончании армейской службы. Лицо было у меня довольно приятное. Голубые глаза, длинные ресницы, милая ребяческая улыбка, которая, на удивления сохранилась через годы. Но с бритой головой это не сочеталось.
  Выпив чашечку кофе и доев, свой любимый круасан с карамельной начинкой, я уже вот-вот собирался вставать и идти на выход. Но тут вошла девушка. Высокая, стройная, зелёноглазая красавица. Она носила очки, которые ни в коем случае не делали из неё монстра и ботаника, напротив, подчёркивали самые красивые линии лица, те самые зелёные глаза. Она умиляла всем своим видом. В её походке была грация, которой не могут похвастаться даже самые знаменитые балерины и модели. Она блистательно продефилировала и села за барную стойку. Взяла чашечку чая и просто сидела, рассматривая интерьер. Как ни странно, но я, Леонард Морган Мереди, не видевший девушек три года, преодолев стеснение, не устоял перед соблазном обмолвиться с ней словечком.
  - Здравствуйте, мисс… - Начал я разговор.
- А, простите, с чего вы взяли, что я мисс? – поинтересовалась она.
- Я, боюсь, что не заметил кольца на безымянном пальце вашей правой руки. – Аргументировал я.
- А вы довольно внимательный молодой человек. – Похвалила она и, выдержав интригующую паузу, продолжила – Мисс Остин. Лейла Остин.
Она изящно протянула руку в знак знакомства. Я, как подобает, истинному джентльмену поцеловал её руки и продолжил беседу.
- И чем вы, собственно, увлекаетесь, Лейла Остин?
- Только я похвалила Вас за внимательность, так Вы и забыли представиться мне. – Хихикнула она явно кокетливо.
- Прощу прощения, мисс. Моё имя – Леонард. Леонард Мереди.
- На сей раз, я прощу Ваш ужасающий поступок. – Снова хихикнула она. – Занимаюсь я бесплатным преподаванием художественных танцев для деток из бедных районов Вест-Стоука. – С гордым выражением лица произнесла она.- А Вы?
- Я только освободился от армии. Получил звание младшего сержанта и теперь думаю, куда бы податься, с приобретёнными навыками копать траншеи. – На саркастической ноте  сказал я.
- Вы знаете, Леонард, у меня есть идея, которая возможно будет интересна Вам.
- Внимательно слушаю, мисс. – Навострив уши, я приготовился.
- Мой отец крупный бизнесмен. Под его чутким руководством ведётся строительство жилого дома, что на Олд-Стрит. Я могла бы замолвить словечко за Вас. Вы поработаете разнорабочим до тех пор, пока не станете на ноги и не найдёте что-нибудь подходящее.
У меня эта идея вызвала невольную улыбку и неудержимую приязнь к Лейле Остин.
- Я был бы очень признателен и, конечно, крепко сжал бы вас в объятиях, позвольте вы мне только. – На поднесении выпалил я.
- Погодите сжимать меня в объятиях. Я ещё не предоставила Вам обещанное. -  По-деловому пояснила она. – Вот, возьмите мой адрес. Я жду вас этим понедельником в восемь утра. Не опаздывайте, мистер Мереди.

  Я схватился за чемоданы, откланялся ей, накинул армейскую фуражку и с удовлетворённой улыбкой вышел из кафе.
  Из родных у меня была только старушка-мать. Жила она в тихом районе, на западе Вест-Стоука. Там в большинстве своём были старые фасадные постройки пятидесятых годов. Словно в раю там было спокойно и смиренно. Без единого происшествия. Идеально для людей, которым нужна спокойная жизнь после бурного и непредсказуемого вулкана жизненных баталий.
  В моей памяти на фасаде всегда был выстриженный газон и ухоженные клумбы с цветами. Так было бы и сейчас, если бы не зима. Хоть и тёплая, но зима. Звали её Кетрин Мереди. Фамилия досталась мне от отца – Моргана Мереди. Девичья фамилия матери была – Олсон. Ну, раз ей захотелось взять фамилию мужа – так тому и быть.
  Может она стояла бы и поливала свои любимые петуньи со шланга. Уронила бы его и сильно обняла меня за плечи. Пустила бы слезу. Только снова обстоятельства. Эх, не так, как я мечтал. Отперев калитку, я вошёл на крыльцо и постучался в двери. Дверь со скрипом открылась и передо мной стояла болезненная старушка с синими мешками под глазами. Увидев меня, она приняла более здоровый окрас лица и вскрикнула:
- О Боги! Леонард! Ты вернулся! – Припевая, ликовала она.
- Да, мам…вернулся. – Мне самому не верилось, что я произношу эти слова.
- Ну, пойдём чай пить. Расскажешь, как твои дела матери…

Глава 2. Здравствуй родной город.

  Обхватив обеими руками кружку горячего чая, отваренном на шиповнике, я принялся рассказывать обо всём, что таилось в затхлых уголках воспоминаний за последние три года, проведённых в армии. Я рассказал, как на призыве давал присягу, как при этом волнение пробирало моё нутро. Как на мне сказалась дедовщина (естественно про случай с кочергой я молчал), как мы всей ротой отправились на тактические учение в лесную чащу. Как один наш армеец решил сбежать, и был расстрелян за оказанное сопротивление. Рассказал я и про случай с командиром Митчеллом, когда он решил пошутить и дал боевую тревогу посреди ночи. Забавно, но добрая часть молодых ребят почти наделала в штаны. Вообще-то каждый день было одно и то же, за исключением таких вот диковинок. Подъем, марш-бросок на десять километром в полной экипировке, душ, умывание, бритьё. Позже завтрак. После него нас делили на группы и давали определённые поручения (это я НЕ имею введу прямые обязанности – караул, наряд и т.д.)... Затем обед, а после выпадало что-то, что касается армейского дела. Этого порядком хватало, чтоб во время отбоя все дрыхли крепче, чем от наркоза. Я сказал, как тайком, после отбоя писал письма и как хотел вернуться. Закончил я историей о проводнице с поезда, везущего меня обратно в Вест-Стоук. Она всего-то напомнила мне здешних типичных женщин и мы мило побеседовали о новизне в этих краях.
  - Ох, Лео… Тяжко приходилось без тебя. Твоего отца шесть лет, как не стало, а моё здоровье всё усугубляется. У меня рассеянный склероз. Скоро я, вероятнее всего завяну на глазах. Недавно приходила мой лечащий врач Бетси и сказала, что без нужных медикаментов я не протяну и года. – На выдохе рассказала она мне.
  Из моих рук выпала чашка и разбилась вдребезги. В моих широко раскрытых глазах прорезались слёзы. Я прекрасно понимал, что помочь мне нечем. Единственной зацепкой
была Лейла Остин. А точнее её предложение о работе.
 Обняв свою мать и пожелав ей доброй ночи, я пошёл в свою комнату. Всю ночь напролёт я, словно сумасшедший, не отводил взгляда от люстры, что висела под потолком. Вопросов было много, но они отошли все на задний план перед такими, как – «Где найти высокооплачиваемую работу?», «Как помочь матери?»…

  Утром того воскресенья я решил поинтересоваться у ближайших работодателей на счёт работы. Зашёл в таверну «Крошка Мак Джи» к Кевину Делахи, но у него была лишь вакансия уборщика с мизерной зарплатой. Это уже что-то, но не клином сбилось всё на этом месте. Дальше мне попалась вакансия рекламного расклейщика от фирмы недвижимости Девида Бланча. Далее было лишь хуже и хуже. Пришлось не быть привередой и возвращаться к Кевину Делахи. Порядком облысевший мужлан лет сорока пяти, с явно выраженной жизненной позицией властного тирана. Был он, может, метр шестьдесят ростом. Зато чувствовал себя Гулливером, как минимум.
   Не без ухмылки он устроил меня на неблагодарную работу, в ежедневные ночные смены, что начинались ровно в десять вечера. Единственный выходной – «когда я подохну» - Как сказал Делахи. Суть работы заключалась в том, что я должен драить пол, выносить мусор и оттирать блевотину за каким-то горе-пьяницой. И это циклически повторяется до последнего клиента. С моими жалованиями я должен был работать лет сорок, чтоб оплатить лечение матери, но выбирать не приходилось.
  Вернувшись домой, я целый день помогал матери по дому. Только под вечер у меня нашёлся свободный часик, который я потратил на изучение объявлений про вакансии на всевозможные предприятия. Тщетно.
  Перед сном я помолился Господу, как умел, не зная ни одной молитвы, просто о своём. Обнадёжив себя на лучшее перед завтрашним днём, я уснул.

  Утром понедельника я не без усилий встал ровно в шесть утра. Ведь, как оказалось, жила Лейла на противоположной стороне города, на востоке Вест-Стоука. Там своим чередом процветал бизнес и конкурирующие корпорации то и дело подвигали друг друга. Жители там были довольно обеспеченные, и уровень благосостояния явно превосходил все остальные районы.
  Добравшись до указанного на бумажке адреса – «Роуз стрит 56, квартира 157. Лейла Остин.» (так было там написано), я вошёл в высотное здание. Консьержке пояснил, куда направляюсь и прошёл дальше через фойе, до лифта. Второй этаж. Без пяти восемь я стоял у двери номер 157 и позвонил в дверь. За дверью послышался звонкий голосок: «Да-да, я уже бегу! ». Дверь открылась лишь на несколько сантиметров и из щёлки выглянула одним глазком Лейла. По-ребячески весело она взглянула на меня своими блестящими глазами и открыла дверь полностью. Протянув мне руку, как при знакомстве она попросила подождать секунду:
- Лишь заберу сумочку. – Будто хотела успокоить меня, сказала она.
   Мы вышли из фойе и сели в такси. По дороге мило беседовали о том, как провели выходные. Я не стал рассказывать про свою мать. Сказал лишь, что просто отдохнул в родном доме за чашечкой чая и какой-то интересной книгой.
  Вот та самая постройка на Олд стрит. Как оказалось, здание уже почти достроено. Она провела меня на строительную площадку к человеку в клетчатом деловом костюме, который чаще встречался на деловых мужчинах 20-х годов. Он стоял, потягивая сигару, и внимал отчёт одного из своих подданных.
  Когда Лейла подвела меня к нему в упор, она представила меня, как: «Леонард Мереди, бывший военнослужащий, упорный  и ответственный работник». Сер Бил Остин, смерив меня с головы до ног и обратно взглядом, протянул руку в знак приветствия.   
- Ну, здравствуй Леонард. Как обстоят дела на фронте? – Культурно поинтересовался он.
- Спокойно, как у мышки в норе, которую поджидает кот. – Двусмысленно ответил я.
- Вы мне нравитесь, Леонард Мереди. Пожалуй, я доверюсь своей дочке и возьму вас на работу. Не подведите меня, молодой человек. – С доверием, но показав, кто начальник, кто подчинённый сказал он. – Вы заступаете на смену ровно в девять утра и работаете до девяти вечера. Вашей задачей будет помогать строительной бригаде всевозможными способами. На данный момент проводятся отделочные работы. С половины второго до двух – общий обед. Я временами буду приходить и проверять ход работы и, естественно, вашу работу включительно. А сейчас проследуйте за мистером Барни Декстером, на получение рабочей униформы. Он бригадир и будет вам начальником. Желаю удачи, сынок. – Тактично и лаконично, разложив всё по полочкам, закончил он и протянул мне руку.
- Благодарю, сер Остин. – Пожав его руку, я проследовал за Барни Декстером.

- Ну, здарова, молодой. Армеец, да? – Приветливо начал разговор Барни.
- Приветствую, Барни. Да, отслужил срочную службу.
- Давай только без формальностей. Будто я тётушка Мерелин, которая тебе денег даст за короткий стишок. Это ведь не так, правда?. – Приятно улыбнулся он и хлопнул меня по плечу. – Мы тут все свои ребята и примем тебя радушно, не волнуйся. Твоя задача не напортачить и не быть зазнайкой.
- Уж постараюсь. – Улыбнулся я в ответ.
- Тебе, я понимаю, двадцать один стукнуть должно было? Забирают в армию с восемнадцати нынче.
- Да, верно. Двадцать один год отроду. А Вам, Барни? – Поинтересовался я.
- Я же просил без формальностей. Давай будем на ты.
- Договорились, Барни. – Снова улыбнулся я.
- Мне тридцать три. Как Иисусу, когда его распяли. Может и меня ждёт подобная участь, а парень? Ха-ха. Вообще я работал на пшеничных полях, пока не переехал в Вест-Стоук. Тут меня принял Бил и я зажил новой жизнью. А ты, небось, баклуши бил, будучи молодым? Или за девчонками бегал? Ха-ха – Рассмеялся он, наверное вспоминая себя в молодости.
- Да уж, не без этого, Барни. Но большую часть времени я уделял в помощь матери.
Тут мы дошли до складского помещения, подобрали мне подходящую поношенную робу и Барни попросил меня расписаться за её получение и сразу же всучил мне ещё одну книжечку на подпись. Техника безопасности. Я расписался своим корявым иероглифом и проследовал за ним дальше. Барни привёл меня к ребятам, которые уже были готовы к рабочему дню.
- Доброе утро, парни. У нас новый компаньон. Не относитесь к нему предвзято, но и расслабляться не давайте. Удачного рабочего дня, джентльмены – Как будто сотый раз подряд произнёс он.
 
  Под конец рабочего дня я был изрядно измотан мелкими поручениями сотрудников строительной бригады. Сейчас я подумал, как было бы замечательно оказаться на Тихоокеанском курорте, где-нибудь на Галапагосских островах или в островном государстве Самоа, с освежающим коктейлем в руке, развалившись на топчане и вдыхая солёный морской бриз…Но мои мечтания резко оборвались, когда  вспомнилось, что ровно в десять и ни минутой позже, (иначе меня с пинка вытурит с работы Делахи), нужно быть в «Мак Джи», заступать на смену.
  Я вышел за территорию стройки и взглянул на часы. Было уже 9:26.  За пол часа мне надо было добраться до «Мак Джи». Я уже почти сел в такси, как меня окликнула Лейла.
- Эй, Лео! Куда ты направляешься? – Спросила она.
- Я должен быть к десяти часам в «Мак Джи», что на другой стороне города. Там моя вторая работа.
- Мне тоже туда. Сейчас там семинар по художественным танцам. Проедемся вместе? – С энтузиазмом спросила Лейла.
- Я не против. Садись в машину. – Я открыл перед ней дверцу, усадил её и сам сел следом.
  Понятия не имею, что она делала возле стройки, но спрашивать я не стал.
  Пока мы ехали, она спросила, зачем мне нужна вторая работа. Почему-то я на сей раз сказал как есть.
- Ээм… моя мама, она больна. Рассеянный склероз. – Опустив глаза, пояснил я ей.
 - О, Боже… Как она себя чувствует?
Я нехотя расстроил её… Ей, как видно, не безразлична судьба нуждающихся. Я не нашёл слов, чтобы рассудительно ответить. Только невнятно промычал что-то вроде «Всё будет замечательно, справимся»…
Я должен был выходить первым. Вслед за прощанием она дала мне бумажку со своим номером домашнего телефона. Я знал, что позвоню. Она мне была симпатична.


  Выйдя у тротуара напротив заведения, я узрел ночную «Крошку Мак Джи». Забегаловка схожая с местным общественным сортиром. На углу перекрёстка стояли проститутки, покуривая тонкую сигаретку. Чуть дальше в переулке виднелись силуэты местной шантрапы, что толкали травку. А иногда и более серьёзные наркотики. Даже оружие.
  Собравшись с мыслями, я перешёл дорогу и вошёл в заведение. Нашёл Делахи. Тот провёл меня и выдал рабочее снаряжение.
- Значит так…Слушай внимательно или вылетишь в долю секунды, сынок. Всё, что можно отдраить – ты отдраишь. И мне абсолютно индифферентно, умеешь ты это или нет. Здесь всё решаю я. А теперь поднимай свою ленивую задницу и принимайся за работу. С работы ты уйдёшь, когда захочется мне. Вперёд, за работу! – Мерзко выговорился Делахи.

  Я собрал свою амуницию и расставил всё по своим местам. Мне показалось, что пол грязный и я принялся его вымывать, дабы не получить пинок под зад. Было это довольно непросто, ведь пьяные посетители то и дело ходили туда-сюда.
  Как я и ожидал не обошлось без блевоты, разбитых бутылок, окурков, плевков и т.д…Радовало только, что не нагадили прямо на пол. Около пяти утра заведение покинул последний посетитель, и я спросил Делахи, что мне делать дальше…
- Сейчас ты всё вылижешь тут, чтоб блестело, как мой новенький Каделак. Тогда будешь свободен.
- Да, сер. – Повиновался я.
  Примерно в половину шестого я всё убрал и меня отпустили с работы. В шесть часов я добрался домой и даже не помню, как отключился. Спать довелось недолго, но я был рад и этому.


Глава 3. Своей чередой.

  Проснувшись утром вторника и добравшись до рабочего места, я провел аналогично схожий день с предыдущим. Единственная отличность была в том, что мне стали задавать вопросы типа: «Что с тобой, парень?», «Бурная ночка?» и т.д.  Ответ был один – с непривычки устал.
  Потом ещё и Делахи вставил пилюлей за сонный вид. И вновь пригрозился уволить, в его мерзкой манере общения с подданными. Да и вообще с людьми, наверное.
  Так пробежала неделя. Я жил лишь на чаевые, что чудом доставались мне от пьяных посетителей «Мак Джи».  Все деньги уходили на лечение матери. Единственное, что грело душу – это клочок бумаги с телефонным номером Лейлы Остин. Я очень хотел ей позвонить, но не было ни времени, ни смысла. Одного желания тоже иногда бывает недостаточно.
  Таким образом, отработав несколько недель, я уже стал и о своём здоровье думать. Оно явно подорвалось бы, стал бы я работать так ещё несколько месяцев.
  Была рабочая суббота и, придя после очередной смены на строительстве в «Крошку Мак Джи», Делахи сообщил мне, чтоб завтра я не приходил на смену. Якобы придут налоговая, пожарная и санитарные службы с проверкой. А я такой недалёкий, по его мнению, что лучше мне свою задницу не высовывать завтра. Это безумно обрадовало меня, (хоть про жалования за смену я мог забыть), ведь я мог позвонить Лейле и, возможно, провести время с ней.
  Отработав ночную смену, я пошёл домой. Положив, как и намечено, очередную выручку в общую кучу сбережений, я лёг спать.
  Не выспавшись, я поковылял останавливать такси до Олд стрит. Приехав туда, я, по намеченной схеме поприветствовал босса Била Остина, переоделся в робу и пошагал на рабочее место. Там встретил Барни Декстера. Тот в своём репертуаре травил шуточку разного характера.
- Здарова, парни. – Поприветствовал я коллектив.
- Здарова, Лео! – Ответили мне товарищи.
Барни сказал первым делом устранить рабочий мусор и подмести после этого рабочий участок. Взяв несколько мешков для мусора и веник, я на энтузиазме пошёл выполнять задачу.
За день мне пришлось ещё выполнить много поручений в роде – «Помоги с переноской коробок», «Принеси десять мешков песка и столько же цемента», «Пойди, расчисти площадку» и т.д.
  По концу очередного истощающего дня я вот уже подумал, как буду драить пол в «Мак Джи», но вчерашняя новость согревала душу лучше глинтвейна в холодную зимнюю метель.

  Только, добравшись, домой, я схватился за телефонную трубку и набрал цифры, что были написаны на той бумажке.
- Да? – Прозвучало на другой стороне провода.
- Здравствуй, Лейла. Это Леонард Мереди. Помнишь, ты дала мне свой номер? – Застенчиво проговорил я.
- О! Лео! Я думала, что ты забыл вовсе. Я рада, что ты позвонил.
- Я бы хотел предложить тебе прогулку прямо сейчас. В другое время я работаю. А сейчас лишь счастливые стечения обстоятельств, что освободили мне вечер.
- Я, как раз, сейчас свободна. – Она была явно в поднесённом настроении. – Давай через пол часа в сквере Святого Доминика, возле водоёма?
- Я не опоздаю, Лейла…
  Тут она кинула трубку, и я побежал наряжаться в самые лучшие свои вещи. Прилизав немного отросшие волосы, надушившись одеколоном и начистив ботинки, я выбежал на улицу и поймал такси.   
  Она уже стояла там в шикарной шубе из песца. Из под шубы виднелось деликатное платье с кружевами. Обута Лейла была в лаковые белые туфельки, что прекрасно сочетались с окрасом шубы. Около сквера работала девушка-флорист, что продала мне три прекрасно пахнущие красные розы. Я бесшумно подошёл сзади и, протянув руку из-за её спины, подарил ей букет. На мою радость она поцеловала меня в щёку в знак приветствия, а не протянула руку, как обычно. Я почувствовал непривычную дрожь в коленках. Тут я и влюбился, словно подросток.
  Мы гуляли и мило болтали на все темы, что можно придумать. Я расспрашивал её про художественную школу для неимущих детей, в которой она преподаёт. Про её семинары. Про всё её времяпровождение, в общем. Как оказалось, она безумно любит читать книги.
- Поразили меня произведения Эрих Мария Ремарка, Даниеля Дефо и Оскара Уальда… - Говорила она. – «На западном фронте без перемен», «Робинзон Крузо», «Портрет Дориана Грея»…
- Хотел бы я быть таким посвященным и не выглядеть невеждой в твоих очаровательных зелёных глазах. – Покраснев, выпалил я.
  Её глаза вспыхнули и она, покраснев, отвела взгляд на секунду. Потом повернулась и поцеловала меня в щёку. Лейла нежно взяла меня за руку и безмолвно, наслаждаясь каждой секундой этого волшебства, мы с ней просто шли и поглядывали украдкой друг на друга.
   Пришли мы к водоёму, который не был замерзший, не смотря на то, что было начало февраля. Я обнял её за талию, и мы просто стояли, уткнувшись друг другу в шею. Тут я понял, насколько всё спонтанно произошло. Мы стояли, и не хотелось ни уходить, ни думать о своих двух работах, ни о мизерных жалованиях. Только больная мать не вылетала из головы. Я не понимал, как вообще быть дальше, ведь денег на лечение всё равно не хватает. Не понимал так же, как буду уделять время Лейле, которая наверняка понимала, что я за фрукт и какова моя несладкая жизнь. Надеюсь, понимала…   

Глава 4. Новые краски.

  Мы немного понежились в объятиях, и пришли к выводу, что завтра трудный день для нас обоих и стоит направиться по домам.
  Нежно поцеловав меня в губы, Лейла отошла от меня. Помахав рукой и остановив машину, я посадил её, подмигнул ей глазом и тихонько пожелал доброй ночи. За что она наградила меня своей лучезарной улыбкой. Дверь закрылась, и машина скрылась за поворотом на перекрёстке.
  Придя домой, я выпил чаю с мамой и поведал ей про Лейлу. Она вновь обрадовалась и принялась расхваливать меня, совсем забыв про свой недуг.
  Кетрин Мереди, моя мать стала слепнуть не по дням, а по часам. Это плёвая доля того, что её ещё настигнет, если лечение не поможет. 
 
  В эту ночь я довольно хорошо выспался, сравнительно с неполным месяцем рабского рабочего режима. Встав именно с той ноги, что так давно дремала, я с цветущей душой стал собираться на работу. У самого выхода отпив ещё несколько глотков чая на шиповнике, что мама всегда мне делала, я вышел на улицу и впервые за долгое время порадовался окружающим и погодным условиям, хоть погода была не валом. Добравшись до работы, я вспомнил про Била Остина. Что, если он будет против нашего союза. Что, если я лишусь работы из-за этого. Бенгальский огонёк во мне мигом погас, и теперь меня сковало волнения. Нужен разговор с Лейлой. Она освежит мой рассудок и даст правильные наставления в этой ситуации, а может и вовсе скажет, что мои опасения лишь глупости. Было бы здорово.
  Начальник и по совместительству, ни о чём не подозревающий тесть, Бил Остин, как обычно стоял в шикарном, но немного старомодном костюме с сигарой и давал наставления.
- О-о! Ле-е-ео! У меня для тебя замечательная новость, сынок. Ты будешь работать в моей бригаде на другой стройке. Во-первых, твои жалования поднимутся вдвое. Во-вторых, строительство проходит в пустяковом расстоянии от твоего жилища. Как тебе такая идея, парень? – Предложил Бил.
  Извилины в моей голове моментально запутались, и я не мог понять с чего это такая доброта. А если это и просто проявление человечности, то, что будет, когда он узнает про нас с Лейлой? Я ведь совсем никто. Служивый сопляк, что только недавно совершеннолетия достиг. В моей голове был каламбур. Ох-ох, я определённо загнал себя в тупик, словно напуганная мышка, забежавшая в угол по своей недалёкости.
  - Было бы здорово, сер. Это существенно облегчит многие аспекты моей жизни. А работать я стану только упорнее. Не сомневайтесь. Благодарю Вас. – Согласился я с долькой неуверенности.
 - Молодец, парень. Ты мне нравишься, как я уже говорил. И, что-то мне говорит, что у тебя большое будущее. – Поощряющее заметил Бил.
  Пожав ему руку, я удалился восвояси, дабы пораскинуть, что к чему. Ещё весь день я работал с этими мыслями. В первую очередь обнадёживало обещания поднять зарплату от начальника, но сразу же невольно морщился лоб и следовал томный выдох, когда думал о последствиях отношений с Лейлой. Закончив смену, и как-то чрезмерно отличительно подустав, я вышел с объекта. Мисс Остин стояла и ждала меня, будто я моряк дальнего плавания, а она моя верная жёнушка, что считает дни до прихода моего судна в порт. Она подбежала и бросилась мне на шею, обвив её своими изящными руками.
- Что ты тут делаешь, дорогая? – Изумлённо спросил я.
- Леонард Морган Мереди! Вы считаете, что мне не стоит Вас навещать в перерывах между работами? Или же Вы считаете, что я столь неосведомлённая, что не понимаю, как Вы заняты? – С серьёзным, но игривым тоном спросила Лейла. – Правда, Лео. Я хочу тебя видеть просто.
- Лели… Я безумно рад тебя видеть, но ведь это может подождать немного. – Я поцеловал её немного выше брови. У неё от этого мурашки. – У меня есть разговор к тебе. Давай, как только я смогу украсть хоть часок, сразу сообщу тебе. Договорились, девочка моя?
  Я стиснул её в объятиях, поцеловал в губы, сказав при этом лишь – «До скорой встречи…»
  Приехав на работу, я почувствовал, что-то неладное. Будто атмосфера загаженного, но прибыльного предприятия стала ещё хуже. Моё шестое чутьё не подвело меня. Кевин Делахи сидел за барной стойкой и допивал двойной виски. Явно не первый. Он выглядел ещё ужасней, чем когда-либо я его видел. Засаленные остатки волос были растрёпаны и свисали на глаза. Руки его были в порезах и крови. Как выяснилось, после вчерашней проверки, чтобы не закрыть к чертям «Крошку Мак Джи», с него взыскали крупную сумму наличностей за некоторые санитарные нарушения. Там и вправду было жутко. Особенно, когда видишь это изнутри. Но, тем не менее, мне стало жаль его. Он стал банкротом и по уши ввяз в долгах.
- Эй, мистер Делахи… - Робко начал я разговор.
- А-а-а…это ты, М..Миридикт…Мерли…а-а-а…Мереди, чёрт тебя подери. Чё ты встал тут, будто ты начальник? А? – Он махнул рукой и разбил стакан с виски. (Называется он ещё – Old Fashion)  – Какой ужас… Я разбил стакан, представляешь, чёртов ублюдок? Какого х…хр.. хрена ты ещё тут с-стоишь и нюни распустил? Тут нет мамочки…Сию секунду ты должен убрать тут! Ублюдок! Вы все ублюдки! – Он пальцем обвёл всё заведение, указав на каждого, злобно глядя из подо лба, будто прокажённый.
  Ноги мгновенно унесли меня оттуда прочь. Я был в ярости и недоумении. Почему-то я не жалел о том, что теряю работу. Будто паломник я направился на свершение очередной вершины. Разговор с Лейлой.
  Примчавшись домой, я даже не снял обувь. У матери стала отказывать правая нога и начались проблемы с речью. Руки стали дрожать, рассудок отуманен. Рефлекторно схватив трубку и набрав номер Лейлы, я стал пережидать длинные гудки.
- Алло? Лео, это ты?
- Это я…
- Почему ты не на работе? – Взволнованно спросила она.
- Это не телефонный разговор. – Сказал я уверенно.
- Сквер Святого Доминика. Там же. – Вновь бросила она трубку, и я помчался туда.
На сей раз, денег на такси у меня не было. Я галопом помчался в сквер. Мне хватило всего ничего десять минут, чтоб пробежать пол района. От западной части Вест-Стоука до сквера святого Доминика несколько километров. Меня вёли адреналин и отчаяние.
  Она стояла и взволновано поглядывала на часы.
- Бог мой, Лео! Что с тобой? Ты будто сбежал с колонии усиленного режима! – Перепугалась она.
- Нет, Лели, послушай… - Я рассказал ей всё, что настигло меня в один день. Я знал лишь о том, что имею некоторые сбережения. Но их не хватит и на четверть медикаментов и ухаживания врачей. - …
  Я поведал ей и о своих опасениях на счёт её отца. О том, что ушёл с работы и по каким причинам. О том, что мама умирает на глазах. Обо всём, что взорвалось внутри, словно ядерная бомба.
 Внимательно выслушав, Лейла толкнула свою речь.
- Так, Лео. Давай без паники, договорились? Попробуем рассуждать здраво. На счёт опасений с отцом – можешь не волноваться. Он уже знает. И, на удивление, ты ему нравишься. В общем – он не против. По поводу Делахи – он как был нечеловечным, так и остался. Работу мы найдём. Со средствами на лечение твоей матери будет нелегко, но я знаю, к кому можно обратиться. У моего отца есть знакомые высококвалифицированные врачи. Думаю, он войдёт в положение, и договориться с ними о лечении. Ты, главное не волнуйся, а то ещё себя сгубишь. Я рядом! Правда, ведь? И не брошу тебя…
  Внимательно выслушав её сосредоточенную речь, ко мне в голову прилетела весточка – «Парень, в твоих руках сокровище! Она Ангел во плоти!».
- Даже не могу себе представить, что бы я без тебя делал, Лейла. Ты действительно успокоила меня хоть немного и теперь, я постараюсь не подвести тебя. – Я воткнулся ей в плечо и просто сидел с бушующими в голове мыслями. А она поглаживала меня по голове и приговаривала – «Всё будет замечательно, Лео. Всё будет замечательно…»

Глава 5. Всё будет замечательно. 

  На следующий день шёл дождь. Слёзы капали с неба.
 Я обуздал новое место работы, познакомился с коллективом. Понравился мне один парень там – Дин МакМилан. Он тоже недавно окончил срочную армейскую службу. А что самое удивительное – он служил в той же части, что и я, только в другой роте. Угораздило же нас познакомится. Что уж поделать, весь мир – огромное село.
  Рабочий день окончился в семь вечера. Не в девять, хвала небесам, как раньше. Да и спешить на вторую работу мне не надо было. Отыскав ближайшую телефонную будку, я позвонил Лейле и договорился встретиться возле больницы Святого Патрика через час. Езды было около двадцати минут, поэтому я решил выпить чашечку кофе и почитать ежедневную газету, чтобы с пользой скоротать время. Присев на скамейку, сделав глоточек кофе, я развернул газету и принялся читать главные статьи. Там повествовалось о криминальной деятельности и бандитских преступлениях, о том, как какой-то крупный шишка заработал очередной миллион, но того, что могло быть интересно обычному трудяге, увы, не было. Допив кофе, я поднялся, как полагается, выбросил бумажный стаканчик в мусорное ведро и сел в такси до больницы.
  Встретившись с Лейлой, мы на лифте поднялись на четвёртый этаж больницы и проследовали по указаниям Била, отца Лейлы. Нас ожидал высокий, элегантный мужчина примерно сорока лет. Идеально подстрижен и гладко выбрит. Он стоял в накинутом на плечи белом халате.
- Здравствуйте молодые люди. Моё имя - Брайан Смит. Зовите просто – доктор Смит. Пройдёмте в мой кабинет, обсудим ситуацию. Прошу сюда… - Поприветствовал он нас и проводил в кабинет.
  Придя мы сели и сложив кончики пальцев, доктор Смит взглядом дал понять, что готов слушать.
- Понимаете, доктор. У моей матери рассеянный склероз. – Начал я и заметил, как доктор Брайан Смит нахмурил брови. – Она уже почти ослепла. Её нога стала отказывать, и начались проблемы с речью. Вы можете чем-то помочь, доктор? – Неуверенно спросил я.       
- Э-эх…Рассеянный склероз – болезнь хроническая. Она не лечится. Склероз – это понятие не то, что обычно предполагают, а рубцы, зоны поражения, высказываясь простым языком. А рассеянный – значит распространённый по всей нервной системе и спинному мозгу.  Его развитие можно отстранить на короткое время, но на это нужны колоссальные средства. – Пояснил доктор.
   Я был невеждой в медицинских делах, ведь кроме простуды за всю жизнь ничего не цеплял. Даже ветрянка меня обошла стороной. Узнав, что рассеянный склероз неизлечим, мои глаза наполнились слезами, а Лейла уже вытирала свои глаза платком. Это был тупик. Мы были заложниками ситуации. Сколько денег не отдавай, всё равно в скором времени наступит конец жизни Кетрин Мереди.
  Просидев, ещё может несколько мгновений и, обменявшись беспомощными взглядами с Лейлой и доктором Смитом, мы встали и начали надевать верхнюю одежду.
- Я могу лишь оставить вам свои контактные данные, если вы надумаете проводить терапию. – Попытался помочь хоть чем-то доктор.
- Да-да…Не помешает, конечно. – Придя в себя, взял я бумажку, которую он протянул мне. – До свидания, док. – Попрощался я и вышел с Лейлой из кабинета.
  Безмолвно, погрузившись в раздумья, прошли мы до выхода. Поймав такси, аналогично не проронили ни звука. Вглядываясь в мои наполненные слезами глаза, Лейла прекрасно понимала, какие тяготы мне приходится переживать. Она взяла меня за руку и взглянула
ко мне в глаза ещё раз, поддерживающим взглядом. «Пора» - подумал я и, обняв Лейлу, вышел из такси.
  Прикрывшись своим портфелем, скрываясь от дождя, я добежал до двери и вошёл в дом. Мама сидела за телевизором и смотрела какое-то ток шоу. Я обнял её, поцеловал в щёку, сделал телевизор тише и рассказал всё то, что мне только что поведал доктор Брайан Смит. Она не расплакалась. Лишь повела бровью и без запинок сказала:
- Не надо лечения, Лео. Я не приму его, даже насильно. Если такова воля Господа, то я смирюсь с этим. И последние свои дни я потрачу на молитвы о твоём здоровье и благополучии… А сейчас, я хочу чтобы ты отправился отдыхать. – Сказала она и сделала звук телевизора громче.
  Я уснул под утро из-за мучившей меня бессонницы. Проснувшись, будто очнувшись от летаргического сна, я подался на работу… Это был бессмысленный цикл в бессмысленной жизни потерявшего смысл работника стройки. Проработав ещё несколько недель, я вернулся домой и застал свою мать бездыханной. Упав на колени, я кричал и кричал – «О, Господи! За что?», «В чём я провинился!?»…
  Единственное, что у меня осталось – Лейла. Она стала мне дороже всех на свете. Единственная. Родная. Сокровище моё. Ангел-хранитель…

Глава 6. На небеса с улыбкой.
 …-         

- Мы все здесь сегодня собрались, чтоб почтить уход рабыни Божьей Кетрин Джон Мереди, при рождении Кетрин Джон Олсон. Она была прекрасной женщиной. Самой жизнерадостной и отзывчивой. Самой искренней и справедливой. Она была чуткой, любимой женой и матерью, знающей себе цену леди и уважаемой коллегой. Я, Леонард Морган Мереди, любящий сын, хочу сказать тебе ещё несколько слов. – Наклонившись к гробу, я сказал – Я знаю, что ты была сильной женщиной, что хочешь, чтобы мы все улыбались сейчас. И сейчас ты точно улыбаешься. Пусть земля тебе будет пухом, а на небесах тебе будет тепло и сладко. Передай отцу привет и обними его крепко от меня… Прощай, мам. Люблю тебя. Помним, любим, скорбим… – Поцеловал её в лоб и отошёл от гроба. Но не мог плакать. Я не мог, но внутри всё было изорвано в клочья…

…-

  Прошли года. Я стал главным бригадиром под руководством Била Остина. Открыл свой магазин стройматериалов и зажил новой жизнью. Мы с Лейлой до сих пор были вместе и, ни одна ссора не настигла нас и по сей день. Да уж. Никак иначе – судьба. Вскоре я попросил руки и сердца у Лейлы, получив благословление её отца. В 1980-ом году она родила мне прекрасную дочь. Мы назвали её Моника. Моника Мереди. Не жизнь, а мечта. С тех пор, как моей матери не стало, я перестал ожидать чуда, а стал действительно действовать. Научился переживать все, что жизнь может дать, включая горести и слёзы. Дожив до шестидесяти семи лет, в 2019-ом году, я лишился и Лейлы. Она умерла от инсульта в свои шестьдесят восемь. А через три года я поссорился со своей дочерью, которой сказал, что не оставлю наследство, если она не продолжит род. Но она так и не родила. Никогда. Не потому что не могла, а потому что её муж - кретин. Из-за этого она решила меня упечь в дом престарелых.             
Ну что ж. Так и быть.

 
 Эпилог

   И, вот теперь, сижу я в гордом одиночестве, проведя уже восемь лет как в этой темнице. Живу по распорядку Сани-Гарден и вспоминаю цветущий Вест-Стоук. Лучезарную улыбку мамы, которая уже никогда не станет поливать свои петуньи в тёплый солнечный день. Как решился познакомиться с зеленоглазой красавицей Лейлой Остин. Возможно, Кевин Делахи не прогорел бы на своём предприятии, будь капельку человечнее. А может и той шантрапе и проституткам, что ошиваются около «Крошки Мак Джи» была уготована более сносная и благополучная жизнь, будь у них кто-то, кто смог бы их наставить на путь истины вовремя. Может сейчас я бы и пережил предательство дочери по-другому. Только именно сейчас я знаю, сколько всего можно было предотвратить. Именно на склоне лет ко мне пришла вся недостающая в молодости мудрость. Именно сейчас я, Леонард Морган Мереди, сердечно уверяю вас…

Я знаю, насколько ценна жизнь…