Мертвая Надежда. Глава 3

ГЛАВА 3
Зал был залит солнечным светом. Новые шторы легко пропускали лучи, а весь дом будто сам источал сияние. В зале сидели три прекрасные девушки, мило улыбались, смеялись и обсуждали последние новости, которые подруги привезли Катерине из города.
-Бедняжка, душенька! – улыбаясь, щебетала Ася, - а сейчас ничего не беспокоит?
- Ну, что вы, милые! Все хорошо! –заверила подруг Катерина, - Волнение да сплин… Расскажите лучше, что еще в городе? Так долго не было меня там…
- Да что там город! Тут у тебя за два дня столько произошло! – Мари произнесла эти слова  с неким сарказмом. Да и чему тут удивляться – девушки знакомы с детства, поэтому не могли обижаться друг на друга, зная характеры каждой.
Мари была так воспитана, в крови ее были некая надменность и величие. Да, она была настоящей аристократкой. Поэтому волей-неволей, но каждая фраза звучала немного грубо. Ася же была самой милой и нежной из этой троицы. В ее глазах еще блестел детский азарт, она была наивна, доверчива и трепетна, ее безграничная доброта и обаяние притягивали к ней людей будто магнит. И Катерина. С первых строк мы назвали ее Катериной Михайловной, хотя сделали это напрасно: девушки были ровесницами – им всего лишь по 20 лет. Но Катерина была самой рассудительной, справедливой, самоотверженной. В любом деле она могла дать фору мужчине, да и за словом в карман не лезла. Но последние полгода буквально заглушили в ней все эмоции и убеждения.
-За два дня? – удивилась Катерина.
- Катенька, так уж весь город знает! – Ася с недоумением посмотрела на хозяйку поместья, - Ты прости, что раньше никак не могли заехать, а тут такой случай.
- Как быстро разносятся вести, - пробормотала Катерина, - а что вообще там, в городе, у князя? Как идут его дела? Что говорят-то?
- Ну, вообще, - замялась Ася.
- Да жених-то он завидный! – бросилась заверять Катерину Мари, - это ж надо такое наследство не потратить, потому что молодой!  Поражаются ему все, завидуют. А как много злых языков, ох как много!
- Надо же, а я слышала о его разорении, - перебила ее Ася.
На это Мари мгновенно отреагировала:
- Вот-вот, Асенька! Злые языки. Ну откуда же у людей столько желчи и зависти! Ну просто не понимаю… Вот на днях у меня кофейне перчатки увели! – Мари направила разговор в совершенное иное русло.
***
- Алексей Владимирович, ну как же так… Боевой офицер и бега.… Ну, что ж вы так свою честь позорите! – говорил, прохаживаясь по комнате, генерал Вишняков.
- Так сами же знаете обстоятельства, Владимир Сергеевич, - отвечал граф Воронцов.
-Да и тебя, Алексей я знаю хорошо, как друг – понимаю, понимаю, - генерал присел рядом с графом. Офицеры находились в небольшом, но уютном кабинете-библиотеке генерала Вишнякова. Стены были обиты красным деревом, паркет в тон стенам, на которых были развешаны портреты членов семьи. У окна стоял широкий стол с кипами бумаг, перед столом сидел граф. Рядом со столом, как раз напротив Воронцова, стояла софа, на которую и присел генерал.
- Не от службы я уехал, не от позора. Да и собственно, за что позор? Я ничего не совершал…
- Да, следствие нашло виновных, - перебил Вишняков.
-… но Катя…. Катерина Орлова. Она не хочет меня прощать. И не простит. Да, звучит слишком сентиментально, но я считал, что за это время всё успокоится, я смогу спокойно поговорить с ней.
- Женщины. Во всем виноваты женщины, - заключил генерал Вишняков, - и давно ты в городе?
- Так почитай четвертый день.
- Ну что же ты сразу ко мне не явился?
- Прошу прощения генерал, дела улаживал, - смутился Воронцов.
- И у Орловых был?
- Нет. Не могу я туда ехать.
- Да что ж тебе мешает? Езжай! – повысил тон Вишняков.
- Вы не отправляете меня в полк? – удивился граф.
- Был бы здесь кто другой, он бы тебя и близко к полкам не подпустил! И из Парижа из своего ты б не вернулся, - разгорячился генерал, но утих, - даю тебе шанс наладить отношения с Катериной Михайловной. А то один так и проживешь, какой тут из тебя воин-то.
***
- Душенька, когда же ты в город выберешься? На днях Большовы знатный бал устраивают, приезжай душенька! – Ася продолжала уговаривать Катерину бросить образ затворницы.
- Дорогие мои, я рада бы, но… боюсь я, как общество отреагирует. Знаете же, как не люблю я эти пересуды! Не хочу, чтобы снова обсуждали мою семью…
- Но нельзя же вечно просидеть в четырех стенах! – возмутилась Мари и встала с кресла, обошла софу и присела к Катерине, сложив веер, - общество скорее сочтет тебя душевнобольной, если ты так и не выйдешь из дому! Давай мы поможем тебе с образом! – глаза Мари горели, - Ты поразишь всех! Никто не скажет ничего лишнего!
- Душеньки, я рада бы, но давайте вы мне поможете с подготовкой к свадьбе?
Ася от радости захлопала в ладоши:
- Ой, я так рада! Конечно поможем! У меня уже столько мыслей, ох! Сначала платье. Нет! Сначала пригласительные! Нет! Ой, ну успеем, правда?
Девушки звонко рассмеялись в ответ.
- Катерина Михайловна, срочное письмо, - Нина, легко поклонившись, передела конверт и тут же вышла.
- Открывай, открывай! – щебетала взбудораженная Ася.
Катерина пробежала глазами по строчкам, не поверив написанному. Перечитав письмо еще раз, она глубоко задышала и часто захлопала глазами, пытаясь скрыть подступившие слезы.
Ася и Мари вопросительно смотрели на нее.
- Я поеду к нему… В лазарет. Он ранен…
- Катенька…, - еле слышно пролепетала Ася.
- Поезжай. Так и тебе, и ему спокойней, - твердо сказала Мари.