Заколдованные бессмертием. О романе Игоря Гора

Игорь ГОР


Отрывок из книги Игоря Гора «РОМАН-ЛАБИРИНТ» (о Мастерстве жизни) "Реальность отношения..."

"... Продвигаясь дальше вдоль пространств лабиринта, я начинаю понимать, что РЕАЛЬНОСТЬ формируется моим ОТНОШЕНИЕМ. И вижу как...


Я выхожу в ночь и иду один к шумной горной реке, чтобы переправится на другой берег. Я осторожно спускаюсь к руслу, переполненный волнением и страхом. Снег скрывает острые углы камней, по которым я босиком пробираюсь к бушующей водной стихии.  Огромная луна окрашивает мрачный пейзаж загадочным очарованием, множество тайных звуков требуют моего постоянного внимания..., но, где-то в глубине души, в недрах моего подсознания, в этот самый момент происходит собирание, эмоциональное ПРЕДСТОЯНИЕ, напоминающее что-то далекое, такое же загадочное и тревожное, как происходящее со мною ЗДЕСЬ и СЕЙЧАС.

 
Двигаясь в темноте, я вслушиваюсь в рокот  перекатов, представляя себя дрожащим от ледяного холода в центре самой стремнины. Стиснув зубы, я буду стараться идти вперед, преодолевая сильнейшее сопротивление ПОТОКА, падая и снова поднимаясь – для того, чтобы продолжить своё движение к цели. Мрак будет переливаться всеми цветами радуги, любой блик на воде начнет светиться призрачным свечением, придавая реальности оттенок СВЕРХЪЕСТЕСТВЕННОГО. Звуки всегда зависят от ВОСПРИЯТИЯ слушающего, ОЖИДАНИЕ всегда сильнее ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ. ИЛЛЮЗИЯ – часто убедительнее РЕАЛЬНОСТИ.


Я знаю, зачем я ЗДЕСЬ, мне важно найти НОВОЕ ОТНОШЕНИЕ к миру, состояние, в котором жизнь станет мне ближе, и я смогу почувствовать ее ускользающую МОЩЬ в себе, как это было когда-то, когда вражеские пули вдавливали меня в горячую афганскую землю.

 
Лабиринт продолжал разворачиваться передо мной новыми ассоциациями, увлекая меня все больше и больше. В одном из внезапно возникших видений, я вижу как...


.... я уже выхожу из воды на мороз совершенно голым, подставляя белую кожу под удар ледяного ветра. Холодная луна светит ярче, свет блуждает в заснеженных кружевах деревьев. Крепленый от холода воздух скрипит в легких, обжигая дыхание свежестью зимы. Я чувствую всем своим дрожащим телом, насколько я чужд этим своим живым ТЕПЛОМ, своей тепличной ранимостью, суровому характеру мира, удивленно испытывающему меня сейчас приступами судорожного озноба. Я понимаю – он не испытывает ко мне ни малейшей жалости, его равнодушие сродни последовательной отрешенности механической машины, перемалывающей случайно попавшееся ему на пути живое существо в недрах своей бесстрастной утробы.


Мир существует за счет бесконечного САМОПОГЛОЩЕНИЯ – "сильная" часть мира стремится поглотить "слабую" в данный момент его часть, чтобы продлить свою "жизнь" до того состояния, когда ослабнет настолько, что станет "добычей" какой-то следующей "сильной", более молодой части самого себя. Поэтому МИР САМОВОСПРОИЗВОДИМ – он отстранен от своей СУТИ, как тело отстранено от души, он движим своими ЗАКОНАМИ лишь для того, чтобы обеспечить непрерывность ФОРМ существования, внутри которых вершит свое вечное ТАИНСТВО ЖИЗНЬ.

 
Поэтому мы САМИ рождаем тех, кто ОСПОРИТ наши ценности и идеалы, кто НАРУШИТ наши табу и РАЗРУШИТ наши храмы. Наши дети ПОХОРОНЯТ  нас, в конце концов, в ЗЕМЛЕ.... на которой когда-то мы РОДИЛИСЬ. Мы повинуемся безжалостным законам миропорядка и, как заколдованные бессмертием воины,  ведем бесконечную ВОЙНУ с теми, кого создали НА СМЕНУ самим себе, не в силах ПРИНЯТЬ тот факт, что с каждым мигом мы УМАЛЯЕМСЯ, ослабевая перед  натиском ЖИЗНЕЛЮБИЯ наших детей. Их МИРОВОЗЗРЕНИЕ, их ВИДЕНИЕ, их желания и возможности, буквально сжигают нас в праведном огне ВОЗМУЩЕНИЯ, неотвратимо ЗАМЕНЯЯ собою выстраданную нами ПРАВДУ жизни. Так МИР реализует свою тайную МИССИЮ перед ВЫСШИМ, фанатично возобновляя цепочку перерождений, удлиняя тем самым собственное БЕССМЕРТИЕ.

 
И вот я обнажаю себя лютым ветрам, наперекор теплокровным инстинктам, сознательно бросая вызов стихии, чтобы она разбудила во мне глубинный страх, вытащила его из дальних закоулков подсознания, и продемонстрировала мне, насколько я немощен и скуден в своей ЖИЗНЕННОСТИ. Хватит ли ДУХУ у меня ОТКРЫТЬСЯ, остаться в этом состоянии, дышать, идти, жить, наконец... Смогу ли я преодолеть животный СТРАХ самосохранения, закодированный тысячами моих неведомых предков в генах моего тела, найду ли тот ИСТОЧНИК СИЛЫ, который позволит мне справится с тотальной паникой, охватившей все моё существо до "мозга костей"?

 
Несколько минут потребуется на то, чтобы УРАВНОВЕСИТЬ стресс, возникший из-за резкого ПЕРЕПАДА температур. И Внутренний ДРАКОН остановит белого МЕДВЕДЯ в той точке, где холод переходит в тепло, и РАВНОВЕСИЕ уже не требует титанических усилий. УСИЛИЯ всегда возникают там, где отсутствует СОГЛАСИЕ!.. 

И. Гор

                ЗАКОЛДОВАННЫЕ  БЕССМЕРТИЕМ

Шопенгауэр нашего времени, Игорь Гор исповедует героический пессимизм, хорошо темперированный постижением жизни и радостью бытия. Он ощущает жизнь как награду-испытание. Сейчас Игорь Гор пишет роман-лабиринт, в котором, хочется верить, читателю будет предложена роль Тезея, а не Минотавра.

По Гору, слабое и дряхлое постепенно выдавливается из текущей жизни сильным и молодым. Но всегда ли лучше молодое старого по качеству, большой вопрос. Чаще людям просто нравится смена картинки, и они не задумываются о том, что новое может нести в себе не движение вперёд, а ощутимый регресс. В сущности, Гор в своём сочинении противопоставляет себя миру: мир – отрешён и враждебен, Гор – сосредоточен. Гипотеза Гора об отрешённости мира от своей сути представляется мне очень глубокой и важной. И, мне кажется, мы можем, наконец, ответить на извечный вопрос: «В чём заключается смысл жизни?» Жизнь самоценна и отстранена от своего смысла. Но, будучи самоотстранённой от смысла, она, тем не менее, постоянно занята автоматическим самовоспроизведением.

Это очень сильная и глубокая философия, которую, при всём желании, трудно оспорить или ниспровергнуть. Скажу больше: нечасто встречаешь современного мыслителя, способного писать на уровне лучших философов древней Греции, когда лирика и философия были едины, сливаясь в Логосе. Мы видим, что Игорь Гор озабочен Истиной, а не презренной пользой. Оставаясь Учителем, он говорит не то, что его ученикам было бы приятно услышать, а то, что есть на самом деле. Никаких уступок Городу и Миру!

Ещё одна важная веха мысли Игоря Гора: инстинкт самосохранения – это порой плохо! Почему? Тысячелетняя осторожность наших предков «закрыла» для нас некоторые возможности духа, так или иначе связанные с опасностью. Консерватизм мышления сковывает наши действия. Но, чтобы идти дальше, так или иначе, надо рисковать. В том числе жизнью и здоровьем. Конечно, государство не может допустить, чтобы людей с подобной философией жизни стало много. Иначе трудно будет упорядочить общество, населённое исключительно безумцами и поэтами. Пастырь не может идти за стадом – всё должно быть с точностью до наоборот.

«мы САМИ рождаем тех, кто ОСПОРИТ наши ценности и идеалы, кто НАРУШИТ наши табу и РАЗРУШИТ наши храмы». В принципе это верно. Дети рушат наши устои, чтобы самореализоваться. Конечно, есть реализация и в служении, но для этого нужно отречься от индивидуальности, а далеко не все могут или хотят на это пойти. «Разрушением» могут показаться нам даже добавления, поправки, уточнения к нашим верованиям. А они неизбежны, пока пространство внутри идеи или построения не исчерпано. Однако бывает неразрушимая самодостаточность. Платон, будучи учеником Сократа, как всякий хороший ученик, захотел пойти дальше своего учителя. «Как же много этот юноша (Платон) налгал на меня в своих диалогах!», – сокрушался престарелый Сократ незадолго до гибели. Но Сократ остался для нас Сократом, несмотря на действия Платона. В свою очередь, Платон выпестовал Аристотеля, который попытался сместить своего учителя с философского трона. Его усилия увенчались успехом. Но это не отменило для нас Платона! Так же Христос, создав новую религию, не отменил, тем не менее, иудейство! Мы видим, что опасность гибели духовного наследия человечества Игорем Гором несколько преувеличена. Не все дети настолько мощны, чтобы посрамить своих отцов, а на детях гениев природа вообще часто отдыхает! Но, как мне кажется, текст Гора интересен тем, что его не следует воспринимать буквально. А эзотерически он прав на все сто!

Многие скажут: это ведь только фрагмент романа Игоря Гора, а не сам роман! Однако нелишне напомнить, что многие жемчужины древней мысли дошли до нас именно как фрагменты утраченных больших сочинений! Переписывая древние книги, люди сохранили только самое важное из них. Игорь Гор предлагает обратный путь – от фрагментарности к цельности. Из отрывков – к большому произведению. Современное сознание, к сожалению, отвергает «фрагменты» как нечто неполноценное. В лучшем случае, воспринимает их как недостроенный храм либо не до конца собранную мозаику. Хотя, видимо, так было во все времена. Люди не могут поверить, что в одной единственной фразе может быть заключён макрокосм.

Существует два способа постижения мира. Первый путь – сугубо книжный, путь учёных. Человек читает книжки других, мотает себе на ус, что в них не так. Где его предшественники ошиблись. Проанализировав, таким образом, предшествующую культуру, он говорит себе: «Мы пойдёт другим путём». И разрабатывает свою концепцию. Это неторопливый путь мыслителя-флегматика. И есть второй путь, тот, которым идёт Игорь Гор. Путь воина и поэта, который сам идёт навстречу неведомой жизни – и только потом читает и пишет книги. «Безумству храбрых поём мы славу!».

Игорь Гор в своём произведении экзистенциальную лирическую прозу дополняет ядрёной метафизикой, достигая при этом баланса жизненности и эзотерики. Экзистенциализм Гора – это не суровая философия выживания Сартра-Камю. Это, скорее, лирический экзистенциализм писателей-путешественников, таких, как Ричард Бах и Паоло Коэльо. В самом деле, зачем дожидаться, пока жизнь силой своего принуждения подведёт тебя к какой-либо истине? Просто Сартр и Камю жили в годы всемирной депрессии и второй мировой войны, и испытания сами сваливались им на голову. Такой период «жесткого» экзистенциализма – афганский – был и у Игоря Гора. Он впитал в себя все его уроки и пошёл дальше – путем воина, который с людьми больше не воюет.


                Александр Карпенко