Три плоскости

Они жили в разных плоскостях. В трех, непересекающихся, социальных срезах.

Маркус, обычный негритянский боец из банды «Святые ниггеры Гарлема», проживал в марихуанной затхлости однобедрудного апартмента на 127-й улице вместе с бабушкой-алкоголичкой и черненькой стриптизершей прибившейся к нему в марте.

Алан занимал один блок второго этажа в Форрест-Хиллсовской двухэтажке на Куинсе. На первом этаже была его йога-студия – бизнес и увлечение одновременно.

Лайза обреталась в дорогом кондо на Манхэтанне, на 165 Чарльз Стрит. Совсем рядом от Холланд Туннеля. Она была заметным нью-йоркским адвокатом по криминальным делам, связанным с уличным насилием.

В ту субботу был традиционный ежегодный день драки подушками на Union Square. Обычное дело для нью-йоркских фриков и свободных радикалов-собирателей уличного фана.

Маркус должен был встретиться в толпе этого непривычного для него места с новым торговцем порошком. На северо-западном углу парка, там, где расположен Гринмаркет. Настроение у него было дрянь из-за утренней ссоры со своей мартовской находкой. А бабушка, старая сучечка, выпила весь джин, и к тому же в квартире не было ни одного косяка. И еще он понимал, что планета крутится неправильно. В общем, земное притяжение конкретно достало его в этот день.

Алан готовился к этой субботе специально. Ранее, через престижной сайт знакомств, он списался с девушкой. Она прислала свое фото и сразу понравилась ему. Это была блондинка, но умная блондинка, как показало дальнейшее интернетное общение. Ему нравилось такое сочетание. Теперь он шел на их первую встречу.

Лайза, как обычно, обошлась почти без косметики, выходя из дому. Так, слегка подправила неяркой помадой тонкие губы, чтобы придать им обьем. Она знала себе цену и понимала, что ее здоровая, свежая кожа, выглядит гораздо дороже без макияжа. Она была красива, имела диплом Питтсбургской Юридической Школы в Пенсильвании и постоянную практику, которая позволяла ей водить Порш Кайен, взятый в лиз.

Ближе к часу дня время стало смыкать координаты плоскостей. Маркус выбрался из метро на поверхность в 12:55 и заметая землю бахромой истрепанных джинсов, едва висящих на его тощем заду, качающейся походкой побрел к Гринмаркету.

Алан двигался вдоль 17 улицы, к Старбаксу на углу. Там он должен был встретиться с блондинкой.

Лайза удачно припарковалась на 16 улице вдоль Carlyle Court. Ее волосы очень эффектно отливали золотом под весенним солнцем.

Когда Маркус опознал курьера и они столкнули свои кулаки в приветствии, полицейские, заранее предупрежденные информатором, уже были на своих местах. Рука с пакетиком в рукаве была почти занесена над Маркусовым карманом, когда полицейские в куртках с надписью DEA на спине, бросились к ним. Маркус заметил их боковым зрением и бросился бежать.

- Привет – сказал Алан и протянул купленную специально розу. Он сразу узнал Лайзу. Он ждал ее в сорока метрах от входа в Старбакс – Ты отлично выглядишь.

- Спасибо – сказала молодой адвокат принимая цветок и также высоко для себя оценила поджарый зад инструктора по йоге.

И они повернулись, чтобы идти в кафе.

Маркус несся по направлению к 16 улице. Он был уверен, что ему удастся оторваться от копов.

Алан на секунду отвлекся от точеного профиля своей date. Его быстрый взгляд сразу сфокусировал картину: худой афроамериканец и два человека, бегущие за ним на удалении нескольких метров, в характерных черных куртках департамента по борьбе с наркотиками. Алан был очень законопослушным, очень. Он вскинул руки вверх, пытаясь остановить этого черного.

Маркус не ожидал, что идущий навстречу спортивного вида молодой человек с девушкой, преградит ему дорогу, когда он уже начинал отрываться от наркополицейских. Он машинально, словно дело происходило в его родном нейборхуде, выхватил свой S30V Blade Combat, из вшитого внутрь кармана чехла, и быстро вогнал нож парню в правый бок и выдернув, сразу же ударил выше, в грудную клетку. Лезвие вошло удачно, между ребер. Он сделал это привычно быстро, но общее время было потеряно. Копы повалили его на землю.

Алан не чувствовал боли. Он ощутил удары, но боли не было. Только возникла какая-то слабость в бедрах, которую он не ощущал никогда ранее, в своем всегда здоровом теле. Оба ранения оказались достаточно фатальными для него. Печеночная артерия была перебита таким образом, что начавшееся внутреннее кровотечение стремительно заполняло брюшную полость. Снаружи появилось лишь небольшое красное пятно возле пореза на рубашке. Пробитое легкое также стало просторным сосудом для крови, вкус которой он быстро почувствовал во рту. Алана вдруг накрыла удивительная безучасность к происходящему. Уже подламываясь в коленях он как бы со стороны отметил, что один из копов вызывает парамедиков. Потом он откинулся на асфальт, и окончательно расслабившись, лежа, ощутил как ему хорошо. Его клонило в сон. Он закрыл глаза и увидел ту зеленую поляну, по которой бегал в детстве, когда жил с родителями в Коннектикуте.

- У вас есть лойер? – по привычке, профессионально, спросила Лайза у распростертого на асфальте Маркуса, с запястьями, скованными наручниками. – Я - адвокат, специализируюсь на непредумышленных убийствах. Вы можете сделать звонок мне из детеншен-центра. - И она опустила ему в карман свою визитку.

Алан мраморно застыл на асфальте. Шансов дождаться приезда врачей у него практически не было. «Какой у него длинный и тонкий нос» - отметила про себя Лайза – «Жаль, мне не довелось видеть как он выходит из душа». После этого она еще раз взглянула на Маркуса и оттопырив мизинец и большой палец левой руки поднесла ее к уху, изображая телефонную трубку. И двинулась, помахивая розой, назад, на 16-ю улицу, туда, где был припаркован ее Порш.