Десять анонимных писем

Из литературного дневника. http://www.proza.ru/diary/jnu51/2012-12-11
 
Меня всегда интересовал вопрос о количестве анонимных писем, полученных Пушкиным 4 ноября 1836 года.
В цепи упоминаний о них мы видим следующее:
1. Три письма утром 4 ноября:
- одно получил сам Пушкин, как он сказал пришедшему к нему Соллогубу;
- второе переслала Пушкину Хитрова;
- третье принёс Соллогуб, не распечатывая.
2. В неотправленном письме к Бенкендорфу Пушкин упоминает о "семи или восьми" письмах, ему известных: "4 ноября я получил ТРИ экземпляра анонимного письма. ...Я узнал, что СЕМЬ или ВОСЕМЬ человек получили в один и тот же день по экземпляру того же письма, запечатанного и адресованного на моё имя под двойным конвертом. Большинство лиц, получивших письма, подозревая гнусность, их ко мне не переслали."
- три письма, упомянутых в п.1;
- получили письма: Карамзина, Россет, Вяземский, Виельгорский (отправил в Ш Отделение).
3. Один экземпляр "неизвестными путями" оказался у К. Нессельроде, который затем показывал его Геккерну.
Итак, ВСЕГО известно о ВОСЬМИ письмах.
4. В письме к Геккерну, также неотправленном и порванном Пушкиным (затем восстановленном литературоведами) говорится о другом количестве писем: "Я получил три экземпляра из ДЕСЯТКА, который был разослан."

Интересно, где ещё два письма?
Оказывается, есть очень важное для меня "открытие", опубликованное еще в 1972 году!

Натан Эйдельман, «Новый мир», 1972 г.: http://vivovoco.rsl.ru/VV/PAPERS/NYE/NYE_2.HTM
"Eгo Превосходительству барону Верстолку ван Зеелену, министру иностранных дел
Санкт-Петербург, 2 мая (20 апреля) 1837 г. Секретно (Получено в Гааге 16 мая 1837 г.)
Задолго до гибельной дуэли анонимные письма, написанные по-французски и высмеивающие Пушкина намеками на неверность его жены, были подброшены ко всем знакомым поэта либо через посредство неизвестного слуги, либо по почте. Многие даже пришли из провинции (таково письмо, посланное к мадам де ФИКЕЛЬМОН, см. 63), а под адресом почерком, явно подделанным, на этих письмах содержалась просьба передать их Пушкину. Именно в связи с этими письмами господин Жуковский, приставленный к персоне наследника, упрекал Пушкина, что тот слишком принимает к сердцу эту историю, и добавил, что свет убежден в невиновности его жены. "Э! Какое мне дело, - ответил Пушкин, - до мнения мадам графини или мадам княгини, уверенных в невиновности или виновности моей жены! Единственное мнение, которому я придаю значение, - это мнение среднего класса, который ныне - единственный действительно русский и который обвиняет жену Пушкина".

63. Сам факт получения анонимного пасквиля госпожой Фикельмон до публикации этих строк был совершенно неизвестен. Впервые встречается здесь и утверждение о прибытии некоторых писем из провинции: на единственном сохранившемся конверте штамп петербургской почты. Если сообщение Геверса верно, оно дает повод для новых размышлений о пасквиле-"дипломе". Заметим, что, по Геверсу, письмо адресовано госпоже (а не господину) Фикельмон, что весьма правдоподобно: именно жена австрийского посланника была близка к поэту, а пасквиль рассылался как раз его приятелям.

«Таковы, господин барон, сведения о личности поэта, которые я мог собрать; я надеюсь, что они достаточны для того, чтобы объяснить Вашему Превосходительству, насколько популярность Пушкина и литературные надежды, которые он унес с собою в могилу, повлияли на мнения насчет причин его смерти и насколько это обстоятельство оказалось несчастным по своим последствиям для господина Геккерна. Нечто вроде национального самолюбия вызывает интерес, который не относится ни к поэту, ни к частному человеку; и поклонники и враги писателя - все жалуются, что Пушкин стал жертвой несчастья, вызванного как недоброжелательством, так и самым непостижимым и неблагоразумным легкомыслием.
Точность, с которой я пытался представить эти детали, их подлинность, которую я могу гарантировать, - все это заставляет меня желать, чтобы чтение этого письма представило некоторый интерес и заслужило внимание Вашего Превосходительства.
Имею честь быть... Вашего Превосходительства покорный слуга
Геверс".
Внизу приписка: "Я пользуюсь отъездом английского курьера, чтобы доставить это письмо Вашему Превосходительству". Новый посол, так же как император Николай, не доверял важные подробности "любопытству почты". http://vivovoco.rsl.ru/VV/PAPERS/NYE/NYE_2.HTM

Итак, ясно, что письмо к мадам Фикельмон - ДЕВЯТОЕ по счёту.

5. В книге В. Кунина ("Последний год жизни Пушкина" - 1989 г.) на стр. 308-309 читаем: "... 4 ноября поутру, получив пасквиль по почте и узнав, что анологичные письма пришли на имя шестерых его друзей, завсегдатаев карамзинской гостиной - Вяземских, Карамзиных, Хитрово-Фикельмон, Соллогуба (через его тётушку А.И. Васильчикову), братьев Россет и М.Ю. Виельгорского, - Пушкин прежде всего заподозрил Геккернов...". И в сноске внизу страницы 309 читаем: "В последнее время упоминают и ещё об одном экземпляре, пришедшем на имя поручика гвардии Генерального штаба Н.А. СКАЛОНА". Это уже фактически ДЕСЯТОЕ письмо.
СКАЛОН Николай Александрович (3 XI 1809—2 XI 1857) — воспитанник Пажеского корпуса (вып. 1829), где учился с Арк. и К. Россетами (см.), с 1829 прапорщик л.-гв. Финляндского полка, с 1836 поручик гв. Генерального штаба, впосл. могилевский губернатор, действ. статский советник. Общался с Пушкиным у братьев Россетов (с которыми проживал), у А. О. Смирновой (см.), Карамзиных и в петербургском обществе (1830-е гг.). 21 нояб. 1834 Пушкин обедал со С. у Смирновой (1), а 17 сент. 1836 был с ним на именинах у С. Н. Карамзиной (2). По словам Смирновой, С. вместе с др. близкими Пушкину лицами получил 4 нояб. 1836 анонимный пасквиль, адресованный поэту (3, 6). С. присутствовал 31 янв. 1837 при выносе тела Пушкина из квартиры для отпевания в Конюшенную церковь (4).
1. РЛ, 1964, № 1, с. 132; 2. Карамзины, с. 108—109 и др.; 3. Смирнова. Автобиография, с. 299; 4. Вяземский П. П., с. 558; 5. ЛН, 16—18, с. 810; 6. РА, 1882, № l, с. 248.
ЧЕРЕЙСКИЙ http://feb-web.ru/feb/pushkin/chr-abc/chr/chr-0477.htm


Таким образом, если известны адресаты десяти писем, о которых упоминал Пушкин, то не является ли это ещё одним подтверждением версии об авторстве самого Пушкина? Он сам писал, что получил "три письма ИЗ ДЕСЯТКА, который был разослан", и я предполагаю, что только сам автор писем мог знать, сколько всего было их разослано среди ближнего его окружения. Но отправил ли Пушкин письмо самому себе? По моей версии - нет. Ему было достаточно того письма, которое он получил на бланке немногим раньше. Оно и стало причиной такой реакции Пушкина: спровоцировать скандал в обществе. Значит, то письмо, которое оказалось у Нессельроде, было переправлено кем-то из десятерых. Или самим Пушкиным, поскольку Нессельроде - его непосредственный начальник, а его жена - злейший враг Пушкина, если верить на слово Вяземскому. Словом, затронут был стан врагов поэта, реакция которого также последовала: заработал кружок "спасателей" Дантеса.