Глобы 24. Мир номер один

24. Мир номер один

Мы сидели при светлой лампочке Ильича.
- А когда будем выходить? – спросил я.
- Как только начнет светать.
- Дядя Яша, а мне кажется, что вы все придумываете. Одно дело – создать иллюзию вроде кино, а другое – реально оказаться в городе инопланетян.
- Ладно, давай сюда книгу Манилова, - махнул Яша, - пока есть время – почитаю.
- Книги все у нас всегда белые, - сказал я.
- Почему это они у вас всегда белые?
- Вот сами подумайте, - ответил он, - если книга черная, синяя, разве на обложке можно писать?
- И вправду, я и сам мог догадаться, все обложки исписаны твоим идеальным почерком.
- На обложке можно записать важную формулу, важный вывод, чтобы лучше помнить. Мы не просто ведь читаем книги, мы их штудируем от корки до корки, чтобы все было ясно. Такова наша психология – углубляться, познание нам дает неописуемую радость. Сегодня ты чего-то не знаешь, а пройдет время – и тебе становится понятным этот закон, потому что углубился и захотел понять, главное, - жить с сильным чувством, желанием – (ведь не сразу дается) – порой и неделя нужна, месяц. Но мы упорные. И это интересно.
- А как ты думаешь, способны юноши в вашем городе за всю жизнь познать все, что известно науке?
- Это невозможно. Ведь наука без конца развивается. Ученые знают всегда такие тонкости, которые доступны только тем, кто всю жизнь изучает предмет, углубляясь большей частью только в него.
- И у вас есть такие, кто углубляются только в свой предмет, а других наук вовсе не стремятся знать?
- И такие у нас даже больше герои. Ведь они отдали жизнь ради продвижения какой-то одной области в науке. Главное, что они все не теряют время, а действительно, с большим желанием изучают свой предмет.
- А если бы я в вашем городе захотел изучать только шахматы?
- Великолепно. Изучайте! У нас для этого будут все условия!
- А много ли людей теперь в вашем городе?
- Думаю, около миллиона. Я говорю о тех, кто родился на большой земле и переселился в город Идеал. Но тех, кто родился на Идеале, мы считали уже своими идеалами.
- Были ли случаи, когда кто-то хотел вернуться на большую землю?
- Нет. У нас слишком идеальные условия.
- Но связаны ли с большой землей люди Идеала?
- Да, они посылают свои мемуары, рассказы о нашем городе. Они желают всем людям земли счастья.
Яша прилег на своей лавочке, поправил подушку под головой и стал читать книгу Манилова вслух: «Новая эра должна быть  только одна – совершенная свобода человека от внешних законов и полная зависимость от своей совести. Нет границ, государств, денег, милиции и военных. Нет продавцов. Только рождение высшей совести в человеке является единым событием мира. Мир не изменится для абсолютного идеала и свободы, если не родится в каждом человеке совесть.
Прими бога без доказательств. Или с одним доказательством: кто-то сотворил планету Земля, кто-то поселил на ней жизнь и человека.
Назовем этого кто-то Бог. Для меня это аксиома. Верить в случайности – значит, случайно жить и случайно погибнуть. И не важно, для какой идеи. Дети рождаются – их посылает Бог на Землю. Мы все его Дети.  Только к сорока годам уже знаем то, что узнали многие люди до нас.  Ни отцы, ни матери не виноваты, что появляются дети – новые люди. Подпись на появление каждого человека дает сам Бог. И Бог лично подписывает приговор к смерти. Дети приходят в мир. И никто за них не платит алименты. Бог обо всем позаботится.
Дети и родители…. Дети росли с матерями и в детских домах. Мать всегда могла его отнести туда и забрать, когда она хочет. Это как детские садики, только круглосуточные.
Мать может день, два, неделю, месяц отдохнуть от ребенка. Может и час, и два часа. Все сделано для человека, чтобы ничто его не перенапрягало.
Мужчине же нужна женщина для отдыха. Он должен найти ту, которая для него ближе. Именно  с такой он хочет жить и о ее детях заботиться. Суть одна: в этом мире все должно быть свободно. Только по совести человека. Одинокие живут в крупных, панельных однокомнатных общежитиях.
 Если появляется семья – тогда живут в домах с небольшими участками.
Сколько в семье детей, столько полагается и комнат, плюс комната для нее самой жены и ее мужа.
Все люди любят труд. Каждый по совести хочет что-то сделать полезное. Но больше всего ценится самосовершенствование. В этом заключается главный смысл жизни.
В мире создан институт познания. Он всегда автоматически делает оценки всем людям. Учитывается все, чем человек  занимается: прочитанная страница, сыгранная пьеса на гитаре, задача по шахматам – просмотренная им, решенная самим  - за все начисляются человеку баллы.
- Вот так-так… Значит, Манилов верил в бога, - удивился Яша, откладывая книгу. И при чем  здесь красная одежда, красные звезды? Кто их выдумал? Неужели те же глобы? Люди искренно стремятся к идеалу, а их всегда кто-то отвлекает глупой символикой, глупой идеологией.
«В идеальном мире люди многие вещи умели делать в совершенстве. Например, играть в шахматы. Жизнь требует точности!
Это правило они впитывали с детства и учились на модели шахмат. Играли они безошибочно, легко, словно в крестики-нолики. По всем правилам и партии заканчивались вничью. Но сам процесс игры они любили очень сильно. Именно разнообразие и возникновение художественно красивых позиций.
Жизнь (их учили)  это мир номер два. После жизни они все возвратятся в мир номер один. Музыку он называл миром номер три.
До 16 лет для них главное – познание. Познают они науки медленно, постепенно, в игре, без сухой теории.
Математику они начинают изучать с Египетского треугольника. И знают его досконально уже в 5-6 лет.
С интересом они умеют анализировать и каждую ступень в музыке.
Переутомление – главный враг человека. Поэтому в образовании ничего не должно быть сухого.
Все должно проходить в интереснейших анализах.
Мир номер один придумал точные и легкие законы. Надо лишь все точно делать. Точность в еде, точность в познании, в желаниях – а в результате выигрывает тело, разум и душа. А главное: все уже чем-то увлечены. У каждого  своя наука: кто-то будет физиком, химиком, инженером, врачом. В 12 лет они уже избрали свое направление и сильно им увлеклись.
 В комнате кровать приделана к стене и не имеет ножек.  После того, как вы встали, кровать медленно начинает подниматься и уходить в стену, становясь ее частью.
Компьютер имеет форму жалюзи в окне и питается солнечным светом. Перед ним мягкое и удобное кресло. Пульт управления вделан в подоконник».
- Компьютер? Манилов уже знал про компьютер? Когда же он умер? – удивился Яша.
- Он, быть может, и сейчас живет, - пожал плечами Вилен. – Манилов бессмертен.
- И про язык он хорошо написал, - проговорил Яша, не отрываясь от книги.
- А какой язык тебе, Яша, кажется самым разумным?
Яша посмотрел на меня и улыбнулся.
- Это смотря в какой кухне питаться. Если в Европейской, то эсперанто, а если в восточной – то китайский.
Я удивленно смотрел на него минуту-другую, ни разу не моргнув.  Наш учитель по эсперанто всегда говорил, когда мы учили правила: это вам не китайская грамота, все правила ясны и просты. Странный во всем этот Яша.
- В китайском нет приставок, суффиксов, окончаний, спряжений, артиклей.  Там только корни. Одни живые корни. Вот, например,  слово «граммофон» они говорят дословно: магнитно- ленто- принимающий звуковой аппарат.
- Так вот это ужасно  длинно! – воскликнул я.
- У них короткие корни: «магнитофон» звучит у них  цыдай муиньцзы, - Яша его  произнес  на одном дыхании. - Ведь говорят же на нем миллиард человек. И не жалуются. Корни подсказывают значение слова. Дети меньше вопросов задают. Сами догадываются о значении многих слов. Не брали китайцы  тысячелетиями чужих корней, а все своими, близкими, родными пользовались.
- Яша, а когда ты успел столько всего выучить?
- Я лет десять отдал шахматам. Десять лет европейским языкам. Десять лет музыке, десять лет математике, физике.
- Сколько ж тебе тогда лет, Яша?
- Мне всегда полвека. Я полвека живу, полвека умираю. А зачем? Для чего? Если бы  знал, то тебе бы первому о том, поведал.
Яша опять стал читать:
«Не заменяйте мир номер один религией, мифами, - читал Яша дальше, - Мы ничего не знаем о Высшем. Мы только прислушиваемся. Искренне мы ничего не можем сказать о мире номер один. Ничего. Но мы умеем прислушиваться! Все, кто научился этому – тот не будет страдать. Вы – дети 21 века! В вас опыт поколений! Прислушивайтесь! Берите из опыта все самое лучшее!
Мир номер один всем помогает! Потому что вы другие и умеете, умеете прислушиваться к искреннему звучанию глубоко в себе. Чувство жалости к человеку, животному, любому проявлению жизни – все это главное чувство высшего мира номер один. Вы всегда чувствуете Высший мир номер один. Он рядом. Он ощутим  хотя бы  тем, что есть вы. Есть гармония в вашем теле. Во всем, что создано. Прислушивайтесь! Прислушивайтесь, чтобы перенимать чуткость, хорошие чувства. Прислушивайтесь! И если вы стали более чутки, более мягки, добры, если в вас что-то стало лучше – значит,  вы почувствовали, что есть нечто высшее».
«Люди будущего совершеннее меня во всем, - читал Яша труд Манилова, - одно лишь ценно во мне: мои годы жизни. Я знал жизнь практически, они познают лишь теоретически. Ошибки, боль научили меня быть очень осторожными в своих действиях.
А они будут смелы и уверенны! Им сейчас кажется, что они проживут жизнь безошибочно.
А для детей надо построить совершенно особенный город. Пусть они совсем не знают ни о каком зле. Пусть они первые откроют великую силу коммунистической жизни. Это будут самые прекрасные и чистые юноши и девушки в мире».
- Тут он про твой город пишет, - проговорил Яша. – Только вот что: оказывается, это Манилов придумал мир номер один, а не глобы. Хотя я мог сам догадаться. Они ведь роботы и все идеи берут у людей.
Яша зевнул, отложил книгу и сказал:
-  Ладно, давай спать. Теперь мне всю ночь будет сниться твой идеальный город.