Легенда Феникса. Глава 24 Перечеркнутая кровь

Серый осенний рассвет проникал в комнату, заливая ее неверным призрачным светом. Кристофер, остановившись, раздраженно уставился в окно: Господи, в этом Асгарде его бесит даже восход солнца! Кажется, после четырех лет тюрьмы он стал законченным психопатом…
Юноша снова начал мерить шагами комнату, изо всех сил пытаясь унять гнев. Ему здесь не нравилось. Совсем не нравилось! Молодой принц чувствовал себя так, словно променял одну темницу на другую.

Да, Кристальный дворец стал для него роскошной позолоченной клеткой. Конечно, резиденцию Асгардских королей нельзя было сравнить с мрачной крепостью в ущелье Удачи; но все-таки было в них кое-что общее —  ни там, ни здесь ему не позволяли совершить то, что он желал больше всего на свете: пойти и убить Астрея.

Ненависть к проклятому императору разъедала Кристофера изнутри. Человек, виновный в смерти его родителей; король, лишивший его трона и заточивший в то Богом забытое подземелье; и — Господь Всемогущий! — мужчина, пытавшийся сделать своей женой его младшую сестру!.. Кроме того, принц подозревал, что Венера рассказала ему отнюдь не обо всем произошедшем между ней и Астреем. Но даже без дополнительных подробностей молодой человек готов был собственными руками придушить этого мерзавца; он хотел видеть, как ненавистные кошачье зеленые глаза утратят выражение превосходства, с которым их обладатель смотрел на него при каждой встрече… желал лицезреть предсмертный страх на лице узурпатора!..

И в то время, когда война развязанная блондином-кровопийцей грозила захлестнуть весь континент реками крови, его, принца Норда, не выпускали дальше дворцового парка!!!
— Это невыносимо! — в сердцах воскликнул юноша, заслужив неодобрительное ворчание Малахита, устроившегося на плюшевом диване. — И не справедливо, — уже тише добавил Кристофер, садясь рядом с белым фамильяром сестры.

Пес успокаивающе ткнулся холодным носом в его ладонь.
— Прости, дружище, — буркнул принц, перебирая белоснежную шерсть у него на загривке. — Наверное, я тебе осточертел со своими метаниями. Но ведь это, в самом деле, не честно: даже Венера меня превзошла. Если так и дальше пойдет, я стану самым бесполезным наследником короны за всю историю Норда!

Кристоферу было невыносимо мучительно иметь сестру героиню, в то же время, сознавая, что он сам прославился лишь четырехлетним заточением у злейшего врага! Чахотка! Да он быстрее зачахнет здесь, варясь в собственном соку от безделья, чем дома, рядом с лордом Кристобалем и своим народом! К тому же, он еще даже не болен ею, а все вокруг носятся с таким видом, будто он уже лежит на смертном одре! Стоит только вспомнить, как с ним нянчится сестра…

— Кристофер! — стук в дверь и звонкий голос принцессы Норда вырвали молодого человека из раздумий, становившихся с каждым мгновением все мрачней и мрачней.
Дверь распахнулась, и в комнату влетела Венера. И в каком виде! Пожалуй, со времен встречи в Зачарованной крепости, Кристофер больше и не видел свою сестру такой счастливой: ее лицо словно сияло изнутри, зажигая голубые глаза восторгом… что ее могло так обрадовать, с утра-то пораньше?

— Кристофер, ты даже не представляешь, что произошло! — воскликнула девушка, падая на диван, по другую сторону от Малахита.
— Астрея нашли в постели мертвым? — на взгляд принца, пребывавшего в самом сумрачном расположении духа, это была единственная новость, стоившая подобного ликования.
— Нет, — Венера, немного посерьезнев, укоризненно посмотрела на брата. — Лофт пригласил меня на прогулку.

— И что?  — сквозь зубы процедил Кристофер, чувствуя, как в нем медленно распаляется злость. — Ты из-за этого так прыгаешь?
— А почему бы и нет? — настороженно спросила принцесса, чувствуя неладное. — Ты имеешь что-то против?

— Положим, имею, — все еще пытаясь не сорваться, произнес молодой человек. — Мне совсем не нравится то, как ты изменилась сестра. А так же абсолютно не ясен этот восторг. Надеюсь, ты проявила благоразумие, приличествующее здравомыслящей девушке, и отказалась?..
— Кристофер… о чем ты говоришь? — голос Венеры задрожал.  — Что-то было не так. Сильно не так! — Я тебя не понимаю! Это ведь Лофт…

— Я с первого раза понял! — заорал Кристофер, вскакивая и игнорируя утробное рычание Малахита. — Венера, ты совсем сумасшедшая?! Ты что не видишь, какая это семейка?! Один с воплями бросается на первого встречного, другой, с которым я едва обменялся несколькими словами, третью неделю не сводит с меня не то голодного, не то влюбленного взгляда, а третий смотрит на тебя так, словно ты — богиня, сошедшая с неба!!! И опять же, без конца пытается меня разговорить! Они ненормальные, все трое!!! И ты думаешь, я обрадуюсь, узнав, что ты идешь с одним из них на свидание?! Если да — то ты ошибаешься!

В комнате воцарилась звенящая тишина. Кристофер тяжело дышал, чувствуя облегчение от того, что высказал хотя бы часть наболевшего. У Венеры дрожали губы, а в глазах стояли слезы. Малахит оскалился так, что обнажились десны: казалось, не удерживай его хозяйка, он кинулся бы на принца.

— Послушай, Венера… — осторожно начал молодой человек, застигнутый раскаянием, видя, что сестра вот-вот заплачет. — Я допускаю, что пока меня не было рядом, он мог попытаться воспользоваться твоим положением, внушить тебе какие-то иллюзии или не знаю что еще… Ну ты подумай сама: он  — взрослый красивый мужчина, а ты… ты маленькая и неопытная. Знаешь, сколько таких у него до тебя было?..

Еще не окончив говорить, принц понял, что попытка загладить грубость провалилась: сестра вскочила, глядя на него чуть ли не с ненавистью.
— Кристофер, если ты еще раз бездоказательно обвинишь Лофта… — закричала она, сжав кулаки, — я… я не знаю, что сделаю! Мне плевать, что ты там вообразил, но мы не заслужили таких обвинений! Ни он, ни я!

— Значит, уже «мы»?! — снова вскинулся юноша. — Неужели ты не понимаешь…
— Это ты ничего не понимаешь! — оборвала его девушка, не дав договорить. — Лофт всего лишь пригласил меня на прогулку! И все! В мой день рождения! Не смей, слышишь, не смей обвинять его непонятно в чем!!!

На миг Кристоферу показалось, что она сейчас ударит его, но девушка развернулась и выбежала из комнаты, давясь рыданиями. Малахит больно тяпнул юношу за руку, и бросился за ней следом, оставив ошарашенного принца в одиночестве.
Невероятно… это его малышка-сестра, для которой когда-то не существовало большего авторитета, чем ее старший брат, сейчас высказалась?! И почему? Из-за того, что он сказал что-то не то о Лофте Асгардском? Чудеса…

Но ведь он, Кристофер, сам тоже хорош: впервые в жизни умудрился довести Венеру до слез… опять же из-за Асгардского короля! В придачу, он забыл о ее дне рождении и наговорил кучу всего, чего не следовало произносить вслух. Жизнь на самом деле летела ко всем чертям…

***
Время до двух часов дня тянулось томительно медленно. Выплакавшись после ужасной ссоры с Кристофером, Венера никак не могла найти себе места — в голове все звенели его злые слова: «Ненормальная семейка!», «Знаешь, сколько таких у него до тебя было?!».

Глупости. Кристофер просто неблагодарный, если может говорить гадости о Лофте после всего, что тот для него сделал. И кроме того… брат не мог не слышать о репутации короля-эльфа. У Лофта никогда не было публичных интрижек, и молодой девушке отчаянно хотелось верить, что и тайной страсти он тоже ни к кому не испытывал. Он ведь сам говорил той памятной ночью: «Сегодня я впервые оказался в роли соблазнителя…». А если это и не совсем так — не под венец же он зовет ее, в самом-то деле!

Принцесса решительно выкинула из головы мысли о брате. Сегодня она хочет быть счастливой, и даже Кристофер не сумеет испортить ей настроение! Она поговорит с ним, когда вернется, к тому времени он остынет и наверняка пожалеет о сказанном.

Вот только… наверное, она правильно поступила, решив не рассказывать брату о своих чувствах к Лофту. Страшно было представить его реакцию на подобное признание! Если он начнет о чем-то догадываться — тогда ничего не поделаешь, придется все рассказать, но Боже упаси, если после сегодняшнего она первая начнет с ним разговор на подобную тему! Лир был Князем альвов и то воспринял все намного спокойнее!

Теперь, зная историю бессмертных, Венера начала лучше понимать деда, и то, как нелегко ему было принять ее выбор. И испытывала огромную благодарность к нему за то, что он все-таки принял ее решение.

Даже самый безотказный метод убиения времени —  толстая книга — оказался сегодня бессилен. Ничто не могло отвлечь взбудораженную девушку от ожидания; желанный полдень никак не наступал. В итоге, устав перечитывать один и тот же абзац по пять раз в тщетной попытке уловить ускользающий смысл, Венера сдалась и захлопнула роман, начав собираться на час раньше положенного времени. Как оказалось не зря.

Никогда в жизни она так не мучилась с выбором платья! Одеть голубое, под цвет глаз, или пурпурное, лучше сочетающееся с темными волосами? А может быть вон то, теплое бежевое? Ну, нет — день соизволил разгуляться и теперь солнце жарило, несмотря на распахнутые окна — в бежевом она спарится. А если… Венера задумчиво уставилась на темно-малиновое короткое летнее платье, каким-то  чудом отыскавшееся в самом дальнем углу шкафа. Так и не исполнившаяся мечта ее детства…

Придворный этикет всегда диктовал строгие правила, облачая дам в тяжелые неповоротливые наряды в пол. Даже мысли не допускалось о хоть сколько-нибудь укороченном подоле. И маленькая принцесса Норда часто провожала зачарованным взглядом горожанок и селянок, не обремененных никакими ограничениями, и носящих юбки той длины, какую они считали приемлемой для себя.

В детстве Венера не раз и не два пыталась бросить вызов чопорной моде, и заявиться на какой-нибудь королевский прием в коротком платье. Но все попытки с треском проваливались, вовремя пресекаемые бдительными няньками. Но теперь… теперь ее никто не погнал бы переодеваться, однако и жажда восстанавливать справедливость по столь глупому поводу у девушки давно улеглась.

Если только примерить и посмотреть, как оно будет сидеть на ней, да порадовать ту маленькую себя, что обитала теперь где-то в глубине подсознания…
Немного повозившись с крючками и пуговицами, принцесса все-таки облачилась в непривычно короткий наряд, оценивающе уставившись на себя в зеркало. Да… интересно, если она придет в таком виде, Лофт может подумать о ней плохо? Или он точно так подумает? Но Господи Боже, как же ей хотелось, чтобы именно он, увидел ее в этом платье!

Оно было с длинными, расширяющимися от локтя рукавами, как влитое облегало небольшую грудь и тонкий стан девушки, а от талии расширялось пышной черной юбкой, доходящей почти до колен. Венера крутанулась вокруг себя, любуясь этим чудом, и не удержавшись, скорчила своему отражению рожицу. И кто только что думал, что она выросла со своей детской мечты? Глаз ведь не может теперь от себя отвести! Если надеть темные чулки, а волосы собрать в два хвоста, будет вообще изумительно. Чтобы прикрыть облепленность сверху, немного ее смущавшую, можно накинуть на плечи легкий кружевной шарф. Решено, она пойдет в этом платье!

Однако получасом позже, когда Венера едва ли не крадучись выбралась в коридор, ее воодушевление несколько поутихло: не дай Бог, Кристофер увидит ее в таком виде! Затаив дыхание девушка быстро пересекала безлюдные в этот час коридоры, и, добравшись до больших парадных дверей, облегченно вздохнула — кажется, пронесло…

Спускаясь по широким ступеням крыльца, девушка оглядывалась вокруг, пытаясь отыскать во дворе Лофта. Неужели он до сих пор не пришел?.. Ах, нет — вот же он!
Короля, полускрытого тенью главных ворот, было не узнать: свою неизменную черную мантию он сегодня сменил на темную шелковую рубашку, с кружевами на рукавах и груди, а вместо прямых штанов надел облегающие черные брюки. Роскошные серебристые волосы, всегда свободно струящиеся по плечам, Лофт сегодня перевязал лентой, и они светлой рекой покоились у него на плече.

— Ты потрясающе выглядишь, — с неподдельным восхищением выдохнул король, шагнув навстречу приближающейся принцессе.
Венера могла поклясться, что видела, как в его глазах на мгновение промелькнуло что-то темное, почти опасное, но тут же исчезло, подавленное усилием воли. Благоразумной девушке впору было бы пожалеть о выбранном наряде, но… вместо этого принцесса Норда ощутила приятную дрожь от этого взгляда. Лофт был единственным в мире мужчиной, от которого она хотела получить подобное внимание.

— Ты тоже, — с запинкой вернула она комплимент, забыв на миг о коротком платье и пытаясь сделать реверанс.
На лице Лофта промелькнула улыбка.
— Ты готова? — поинтересовался он, подавая ей руку.

— Разумеется! — подтвердила Венера, и король увлек ее куда-то вглубь двора.
— Готов поклясться, что тебе понравится то место, куда мы сегодня летим,  — загадочно пообещал правитель Асгарда. —  Ты не бывала там раньше, и вряд ли о нем слышала — люди там бывают нечасто.

— Летим?.. — дело принимало неожиданный оборот.
— Что-то не так? — чутко отреагировал Лофт, мгновенно уловив перемену тона.
— Нет-нет, все в порядке, — зачастила девушка, с благоговейным трепетом взирая на белокрылого грифона, к которому они только что подошли. — Только… я на них никогда не каталась.

— Это не страшно, — легонько сжав ее ладонь, успокоил принцессу король. — Во-первых, ты со мной, а во-вторых, Снежный Буран еще никого не скидывал без причины.
Конец фразы звучал не очень-то обнадеживающе. К тому же, было еще кое-что сильно взволновавшее и смутившее юную девушку: перспектива остаться наедине с Лофтом в каком-то таинственном безлюдном месте, заставившая сердце биться сильнее.

— Все будет хорошо, — Лофт наверняка по-своему истолковал ее робость, списав ее на страх перед величественным животным, благосклонно взиравшим на них с высоты своего роста. — Не бойся.

Как можно не послушаться его голоса, не довериться его рукам, мягко подталкивающим ее в сторону крылатого зверя? Глубоко вдохнув, девушка приказала себе не городить ерунды, и смело шагнула к Снежному Бурану.
Тот, повинуясь приказу короля-эльфа, послушно опустился на землю, позволяя своим всадникам взобраться на себя.

— Так… теперь держись крепче, девочка-звезда, — произнес Лофт, когда грифон снова поднялся на лапы. — Если очень страшно — зажмурься, пока будем взлетать.
— А где же сбруя? — изумленно спросила девушка, безуспешно ища глазами поводья.
В Норде воины управляли боевыми грифонами с помощью целой системы пряжек, ремней и веревок, отдаленно походивших  своим устройством на лошадиную упряжь. Обучение этому непростому искусству занимало львиную долю времени, но горячие животные все равно зачастую выходили из-под контроля, сбрасывая седоков со страшной высоты. Не удивительно, что Венеру родители на пушечный выстрел не подпускали к этим полуцарям природы, с орлиными крыльями и головами.

— В Асгарде уже довольно давно грифонов приручают с помощью магии, — пояснил король. — Так с ними намного безопаснее  и приятнее иметь дело.
Снежный Буран, сделав пять широких кругов по земле, наконец взмахнул огромными крыльями и одним грациозным прыжком, от которого у Венеры душа ушла в пятки, взмыл в воздух.
Когда девушка решилась открыть глаза, земля была уже далеко, а грифон парил под облаками, лишь изредка лениво взмахивая крыльями. Однако двигался он с невероятной для такой вальяжности быстротой, о чем свидетельствовал быстро бегущий ландшафт далеко-далеко внизу.

— Здорово! — восхищенно выдохнула принцесса, крутя головой во все стороны.
— Вот видишь, — рассмеялся Лофт, не торопясь убирать свои руки с ее талии, хотя необходимость придерживать сидящую боком девушку уже отпала. — Стоило ли так бояться?
— Ничуть, — шепнула принцесса, словно бы невзначай прислоняясь к его плечу, и чувствуя, что он чуть крепче прижимает ее к себе.
Ей нравилась недосказанность, царившая между ними. Она наэлектризовывала воздух вокруг, в то же время, позволяя им до сих пор играть в обычных друзей. А еще она вызывала доверие. Венера уже не сомневалась в том, что она волнует короля Асгарда: жесты и взгляды выдавали его с головой, а девушка умела наблюдать.

Когда Лофт думал, что она поглощена очередным потрясающим видом или же разглядывает бездонное небо над ними, он не сводил с нее глаз. Стоило ей в открытую перехватить его взгляд, как он поспешно отворачивался, продолжая украдкой ловить любое ее движение. Венера делала вид, что ничего не видит, и все начиналось сначала.
Из-за этих переглядываний принцесса всю дорогу боролась с каким-то нездоровым хихиканьем, так и норовившим прорваться наружу. Но и держать постную мину она оказалась не в состоянии, подавляя беспрестанную улыбку.

Кроме того, глядя на маленькие хитрости Лофта, она окончательно поверила молве: он на самом деле не был искушенным ловеласом. И в ее глазах это являлось только достоинством — после Астрея образ героя-любовника воспринимался ею не иначе как с содроганием.
«Странно, — вдруг подумала девушка, — а ведь я правда часто сравниваю Лофта с Астреем! И всегда, по любому поводу, эти двое стоят на разных полюсах!..».
— Девочка-звезда, у тебя что-то случилось? — голос Лофта и его легкое прикосновение к ее лицу, отвлекли Венеру от мысленных рассуждений. — У тебя на щеках следы слез.
— Все нормально, — преувеличенно бодро отозвалась она, сильно желая верить собственным словам. — Просто я с утра немного повздорила с братом… Уверена, вечером мы все же сумеем найти общий язык.

— Удивительно, но я сегодня тоже успел поскандалить с Локеном, — задумчиво произнес король.
Венера едва удержалась, чтобы не поинтересоваться —  не из-за этой ли прогулки они поссорились? — в последний момент прикусив язык. Еще не хватало, чтобы Лофт узнал о высказываниях Кристофера. И вообще, он мог принять подобный вопрос за заигрывания, до которых девушка опускаться не собиралась.

— Венера, закрой глаза на минуту, — попросил король.
Немного удивленная принцесса послушалась и ощутила, как что-то прохладное обвилось вокруг ее запястья.
«Браслет?» — подумала она, чувствуя, как Лофт пытается совладать с застежкой. Та, наконец, защелкнулась и он тихо шепнул:
— Теперь открывай.
— Какая красота! — искренне выдохнула девушка, ничуть не преувеличивая. На ее левую руку был надет изящный золотой браслет тонкой работы, украшенный мелкими небесно-голубыми камешками. — Спасибо, Лофт!

— Я подумал, что у тебя немного драгоценностей, и такой подарок придется тебе по душе… — пояснил король, обрадованный ее восхищением.
— Он чудесен! — подтвердила Венера. — Я буду часто его надевать… а по поводу украшений я не переживаю. Я и дома их не особенно носила.
Солнце мягко переливалось на камнях, зажигая оправу искрами.
— Это ведь бирюза? — полюбопытствовала девушка, поглаживая округлый камешек.
— Верно. Она символизирует храбрость и, как мне кажется, подходит тебе бесподобно. А еще она оттеняет цвет твоих глаз…

Принцесса знала, что бирюза — камень храбрых людей, но еще она помнила, что она является символом вечной и неизменной любви. Учел ли это король, делая ей подобный подарок? Или она начала искать скрытые знаки внимания там, где их никогда не было? По его лицу невозможно было что-то понять.
Наверное, перелет занял много времени, но рядом с правителем Асгарда девушка не считала часы. Он начал рассказывать ей про место, в которое они направлялись: Хрустальную Чащу на холмах. Место, носящее столь поэтичное название, лежало в восточных землях Асгарда и в нем брали начало первые отроги Туманных гор.

Холмы, густо поросшие лесом, в ясную погоду темными громадами маячили на горизонте, видимые из окон Кристального дворца.
Чем ближе Снежный Буран подлетал к ним, тем отчетливее вырисовывались из дымки их порыжевшие от осени склоны. Наконец грифон плавно спикировал вниз, на одну из видневшихся между деревьев прогалин, и его крепкие лапы мягко поздоровались с лесной почвой.
Деревья таинственно шумели вокруг, не то, приветствуя, не то, прогоняя нежданных гостей, а Венера, оглядываясь, чувствовала, как сердце сжимается под шквалом воспоминаний, пробужденных этим местом.

— Лофт, — глухо спросила она, — ты знаешь, что это место очень похоже на Норд?
Он кивнул, и ее первым желанием было воскликнуть в отчаянии: «Тогда почему мы здесь?!». Неужели он мог вообразить, что ей понравится место, один в один похожее на ее дом, захлебывающийся в крови?! На дом, в котором ей не осталось места, из которого она сбежала тайно, словно преступница?!
Невероятным усилием воли девушка сдержалась, молча отвернулась, невидяще глядя на окружающее ее великолепие. Она была здесь, в Асгарде, который приютил ее, но не смог заменить ей родину, а мыслями унеслась далеко-далеко в Норд, куда отчаянно рвалась ее душа.

Ну почему, почему стоит ей только примириться с судьбой, как происходит снова нечто, лишающее ее покоя?! В Асгарде почти все леса занимала тайга, но здесь на холмах шумела густая дубрава. Почти бездумно подойдя к вековому дубу, Венера прикоснулась ладонью к его шершавому стволу, прижалась к нему щекой, закрыв глаза. В окрестностях замка Норд росло много таких исполинов, и именно к ним она убегала в детстве, когда ей было плохо. А потом… с переменой власти все деревья вокруг крепости были вырублены, освобождая место под казармы солдат Астрея. Ни одного ее любимца, видевшего, наверное, еще рассвет Нордской династии не уцелело.

— Девочка-звезда, что с тобой? Что случилось?! — Лофт уже в который раз пытался добиться от принцессы ответа, не понимая, почему она стоит и плачет, обнявшись с деревом.
А Венера ничего не могла с собой поделать: прошлое опять нагнало ее. Асгард —  не Норд, и ясное осознание этого жгло ее каленым железом. Хрустальная Чаща едва не заставила ее выть в голос от безысходной тоски по дому!..
Бормоча сквозь рыдания что-то похожее на «Прости!..» и «Я хочу домой!..», девушка сползла вниз по стволу, не обращая внимания на ветки и мелкий древесный мусор, впивающийся ей в ноги. Тут король все-таки сумел отцепить ее от дуба, попутно начиная понимать суть ее горя.

— Венера, ну не плачь… прости, я должен был заранее предупредить тебя, спросить… — он не знал что делать, как остановить истерику, которую он сам невольно спровоцировал. Одно дело успокаивать девушку, когда ее довел до слез кто-то другой, и совсем другое — быть главным виновником ее страданий. — Хочешь… мы вернемся обратно?!
— Н-нет! — исступленно выкрикнула принцесса, вцепляясь в него мертвой хваткой и не позволяя подняться.

— Хорошо-хорошо… — она окончательно сбила его с толку. — Но если тебе здесь плохо…
— Н-ну и что! — хлюпнула носом Венера, не собираясь его отпускать.
Молчание, прерываемое всхлипами, длилось недолго.
— Девочка-звезда, прости, но я не понимаю, — вздохнул король, тщетно пытаясь вникнуть в логику любимой. — Что мы будем здесь делать, если место навевает на тебя грустные воспоминания?
— Сидеть.
— Это мне ясно. А вот дальше…
Лофт с изумлением обнаружил, что девушка в его объятиях трясется уже не только от слез, но и от смеха.

— Я сказал что-то веселое? — удивился он.
— Наверное… — у Венеры вышло нечто среднее между всхлипом и хихиканьем.
— А что именно?
— Не знаю…
С минуту король-эльф внимательно вглядывался в ее глаза, приподняв лицо принцессы за подбородок. Венера не знала, что он в них искал, и что нашел, но Лофт ощутимо расслабился и, фыркнув, сознался:
— Я тоже не знаю.

И безлюдные окрестности огласились их уже дружным смехом.
— Послушай, я все-таки не понимаю, — король еще раз попытался отыскать логику в их действиях. — Мы сидим под деревом, в лесу, обнявшись, смеемся непонятно по какому поводу и получаем от этого удовольствие… Это нормально?
— Наверное, нет, — сделав вид, что серьезно задумалась над ответом, вынесла вердикт девушка, которой стало уже ощутимо легче.
— Но нам это нравится?
— Ага.
— Значит, сидим дальше.

— А если мы сойдем с ума, и нам это понравится, мы тоже лечиться не станем? — спросила Венера, тщетно пытаясь сохранить невозмутимое выражение лица.
— Если ты больше не будешь плакать — с удовольствием, — серьезно ответил Лофт.
— Прости.
— Все уже забыто. Взгляни, кто на нас смотрит, — шепнул он, крепче обхватив ее за плечи одной рукой. — Только не дергайся.

Девушка с изумлением подняла голову, и у нее перехватило дыхание. Из-под сени деревьев за ними наблюдало существо невероятной красоты: стройное, грациозное, с точеной шеей и горделиво поднятой головой, оно словно разгоняло своим присутствием лесной полумрак, норовивший окутать его пеленой сумрака. Сначала Венера приняла его за коня, только слишком потустороннего для реальности, но потом дивное видение повело головой, и на его лбу ярко вспыхнул тонкий золотой рог, озаренный на мгновение лучиком света.

— Неужели это тот, о ком я подумала?.. — не веря, выдохнула принцесса.
— Единорог, — подтвердил ее догадку правитель Асгарда. В его голосе слышалось отражение ее благоговения.

Сказочное создание склонило голову, вопросительно глядя на них, словно пытаясь что-то для себя решить. Лофт и Венера практически перестали дышать и — о чудо! — единорог сделал неторопливый изящный шаг в их сторону. Потом еще один, и еще, медленно пересекая поляну.
Он остановился, вплотную приблизившись к королю и принцессе, и окинул их пристальным взглядом полуночно-синих глаз. Венера испытала священный трепет, когда величественное создание, излучающее вокруг себя волны покровительства и силы, внезапно низко склонило голову и на мгновение коснулось витым рогом их с Лофтом переплетенных пальцев.

Теплый свет окутал все вокруг, а от места соприкосновения по королю и принцессе начало разливаться тепло, смешанное с умиротворением и покоем. Оно согревало изнутри, словно бы обновляя их души, смывая все плохое и темное, что в них накопилось и, давая надежду на что-то великое, светлое, колышущееся в воздухе и невыносимо близкое, но в то же время неуловимо эфемерное.

Волны спокойствия почти целиком поглотили Венеру, но резкая боль, обжегшая запястье грубо вырвала ее из радужной неги, и она едва не вскрикнула. В тот же миг единорог поднял голову, в последний раз окинул их таинственным, полным мудрости взглядом, и исчез, умчавшись в чащу.
— Что это было?.. — изумленно прошептала принцесса, пытаясь прийти в себя. В воздухе все еще чувствовалось присутствие чего-то такого же древнего и могучего, как сама жизнь.
— Я не знаю, — тихо ответил Лофт, мягко отнимая свою руку. Судя по тому, как он потер запястье, боль настигла и его тоже. — Могу только сказать, что здесь только что свершился какой-то магический обряд. Светлый и невероятно сильный, насколько я могу судить.

Внимательно осматривая свою правую руку, девушка заметила маленький, практически не выделяющийся символ, словно выведенный на коже серебряными чернилами, которого утром не было и в помине. Она с силой провела по нему пальцем, но он никуда не исчез, продолжая немного побаливать.

— Похоже на руническую вязь, — Лофт опередил ее вопрос, сосредоточенно разглядывая в точности такой же символ у себя на руке. — Но я уверен, что никогда раньше не видел подобной руны… — он нахмурился. — Я не знаю, что она означает.
Как ни странно, после загадочного происшествия Венера окончательно успокоилась, и окружающая природа уже не вызывала у нее столь негативных эмоций. Девушка даже начала получать удовольствие от пребывания в Хрустальной Чаще. Встреча с единорогом словно сломала в ее душе невидимую плотину, отделявшую старую жизнь в Норде от новой, в Асгарде.
Принцесса отчаянно хотела выговориться, рассказать Лофту о родителях, о родном замке, о людях окружавших ее раньше, и он, к счастью был, как обычно, благодарным слушателем. Помимо всего прочего, девушка поведала ему, что именно в этот день, четыре  года назад, Астрей впервые вошел в столицу ее страны. С тех пор день рождения стал для нее одной из самых черных дат на календаре.

И конечно они с королем Асгарда строили множество предположений относительно рун, оставленных единорогом. Лофт собирался перевернуть все рунические словари и магические энциклопедии, но докопаться-таки до смысла загадочного послания. В нем опять заговорила неуемная жажда знаний, тяга к магии, которая заставляла его в юности целыми днями просиживать над древними пыльными фолиантами.

Жители Феникса знали о природе единорогов удручающе мало; считая их условно добрыми существами лишь от того, что никто еще не доказал обратного. Некоторые романтики были склонны считать их древними Посланниками Света, сеющими вокруг себя Добро, но подобные личности, как правило, больше опирались на свои эстетические чувства, а не на реальные знания. Единороги близко к себе не подпускали любителей покопаться в древних письменах и формулах, так что их магия была полностью не изучена.

Лофта такая неизведанность просто выводила из себя, что и послужило началом его длинного монолога о магии альвов, эльфов и людей. Из его слов Венера, внимательно слушавшая и запоминавшая, почерпнула кое-что весьма занятное: хоть эльфийское чародейство и являлось дикой помесью волшебства бессмертных и людей, оно, оказывается, имело некие преимущества и у тех и у других.

Альвы обладали безусловным могуществом, но ограничивались лишь одной собственной стихией, выйти за пределы которой было им не под силу. Эльфы же, наоборот, располагали куда как меньшими силами, но пользовались неограниченной ничем свободой и создавали заклинания, неподвластные ни людям, ни бессмертным. Первым не хватало на них энергии, а вторым — независимости.

Время летело незаметно, и к тому моменту как Лофт и Венера вышли на невысокий горный хребет, обрывающийся круто вниз, землю начали прочерчивать длинные закатные тени.
— Кажется, нам пора возвращаться, — задумчиво произнес король, глядя на солнце, клонящееся к горизонту.
— Хорошо, — вздохнув, согласилась Венера, неотрывно глядя на юг, туда, где далеко-далеко отсюда лежали земли Норда. — Знаешь, я… мне очень жаль за ту сцену, что я устроила днем. Мне здесь, правда, понравилось; даже не знаю, что нашло на меня тогда.
— Девочка-звезда, ты когда-нибудь перестанешь передо мной извиняться? — укоризненно спросил король-эльф, заправляя выбившийся из-под ленты локон ей за ухо. — Сколько можно в самом-то деле?

Девушка оценивающе посмотрела на него, потом окинула взглядом плотный ковер опавших листьев, пружинящий под ногами, и коварно улыбнувшись, предупредила:
— Лофт, ты сам напросился!
Быстро присев и схватив охапищу желтых листьев, высушенных солнцем до хруста, и весь день призывно шуршавших под ногами, она бросила их в правителя Асгарда, кинувшись наутек.
Лофт на мгновение растерялся, но потом, с возгласом: «Ах, так!», заставил листья закружиться вокруг девушки вихрящимся калейдоскопом.

— Эй, это не честно! — принцесса попыталась возмутиться его каверзе. — Ты используешь магию!
— А швыряться в меня компостом честно? — насмешливо поддел ее король, исчезнув куда-то под прикрытием все не унимающегося листвяного шторма.
Постепенно магический ветер утих, и Венера получила долгожданную возможность оглядеться. Она осталась одна. Против воли душа ушла в пятки: темная громада леса возвышалась над ней, а с другой стороны пламенел кроваво-алый закат. На стремительно потемневшем небе — когда только успело? — появился тонкий серп полумесяца и зажглись первые звезды. Вдали раздался протяжный вой, ему вторило глухое уханье филина и противное стрекотание сверчков…

— Попалась! — торжествующий возглас Лофта потонул в ее испуганном вскрике. Принцесса так резко шарахнулась в сторону, что король, запнувшийся в темноте о корень, торчащий из земли, не удержался на ногах, и увлек за собой вниз и Венеру.
Осенний ковер во многом смягчил приземление, да и Лофт, не позволил девушке упасть прямо на землю, притянув ее на себя.

— Ты с ума сошел?! — воскликнула она, чувствуя, как сердце испуганным зайцем колотится где-то в горле, и пытаясь вывернуться из его объятий. — А если бы со мной удар случился?!
— Ты так забавно озиралась, когда я исчез, — судя по смешинкам в его голосе, король и не собирался раскаиваться. — Я не устоял перед искушением…

Венера испуганно притихла, настороженная его последним словом. Их невинная возня вдруг предстала совсем в другом свете, как и то, что она была на мужчине, которого втайне любила и… Его ладонь прошлась по ее спине в ласкающем жесте, явно не дружеского происхождения, и все посторонние мысли моментально вылетели из головы девушки. Она только понадеялась, что дыхание перехватывает все же от внезапного появления Лофта, а не от его прикосновений.

— Ты такая теплая… — выдохнул король, неожиданно низким голосом, от которого по коже принцессы пробежали мурашки, не имеющие ничего общего с вечерней прохладой.
Вырываться уже не хотелось, тело млело от его опасной близости, заставляющей сердце биться в каком-то сумасшедшем рваном ритме. Девушка как будто очутилась в одно из своих снов — нет, не кошмаров; других, с участием Лофта — лишь с той разницей, что сейчас это происходило наяву.

Не встречая сопротивления Венеры, король перекатился, мягко опрокидывая ее на землю, и нависая над ней сверху.
Кровь жаркой волной прилила к щекам девушки, стоило ей разгадать его взгляд. Лофт откровенно любовался ею!
В самом деле, как еще понять этот взгляд, полный затаенной жажды, ласкающий ее лицо и особенно — чуть приоткрытые губы? Скользящий по шее вниз, к виднеющимся в расстегнутом воротнике платья ключицам…

В тот миг, когда король-эльф начал медленно склоняться к ней, сокращая и без того ничтожное расстояние между их лицами, Венера совершила самый неромантичный поступок на свете —  звонко, от души, чихнула.
Лофт мгновенно отпрянул, схватившись за лоб. У него из глаз едва не посыпались искры: принцесса со всей силы боднула его, дернувшись.
— У тебя голова чугунная! — возмутился он.

— Я же не нарочно! — воскликнула девушка, вскакивая следом и начиная яростно отряхиваться, пытаясь скрыть смущение. — Мы извалялись, как могли!
В душе кипела досада на саму себя: такой момент испортила! Еще бы чуть-чуть, и… а, собственно, что — и? Поцеловал бы он ее или нет?.. Несмело подняв глаза на Лофта, Венера не удержалась от чуть заметной улыбки: на лице монарха ясно читалось сожаление. Значит, не у нее одной разыгралось воображение.

Каким-то мудреным заклинанием, запущенным в небо, король-эльф позвал Снежного Бурана, давным-давно улетевшего по своим делам. Лететь назад в наэлектризованном молчании не получилось: к тому времени как Лофт закончил кутать Венеру в теплую накидку, у той не осталось никаких душевных сил его игнорировать, смущенно отводить глаза или хотя бы пытаться отстраниться подальше.

— Лофт, можно спросить? — поинтересовалась девушка, отыскав нейтральную тему для разговора. — Твоя внешность… У тебя кто-то из родственников был с Севера?

— Бабушка, — откликнулся он. — Она была младшей дочерью правителя Ледяного королевства и вышла замуж за моего деда уже в довольно зрелом возрасте. Не знаю, почему она сидела в девицах до последнего — многие уже начали перешептываться у нее за спиной, называя строй девой. И тут она ошарашила всех, неожиданно объявив о своей помолвке. Я со всей семьи единственный, кто похож на нее… кроме цвета глаз. Они у меня от отца.

— Вы с ним… не ладили? — Венеру поразил лед, прозвучавший в голосе Лофта, при упоминании родителя.
— Братья предпочитают говорить что мы «не сошлись характерами», — процедил король. — Только на самом деле причина в другом: я ненавидел его потому, что так и не смог простить ему смерть своей матери.

Венера внутренне сжалась. Такой горькой ненависти, смешанной с гневом, она еще никогда не слышала в голосе Лофта.
— Отец требовал, чтобы она научилась ездить верхом — тупая прихоть, стоившая маме жизни. Она боялась лошадей, но чтобы угодить ему все равно садилась в седло каждый раз, как он куда-то выезжал всем двором. И однажды лошадь, чем-то испуганная, понесла. Разумеется, мама не смогла ее остановить, выскользнула из седла и упала ей прямо под копыта… кобылица проломила ей грудь…

— Хватит, Лофт! — порывисто воскликнула Венера, стискивая его руку. — Хватит! Не вспоминай… тебе же больно!
— Я хочу, чтобы ты знала, — глухо отозвался он, опустив голову. — Я не хочу потерять еще и тебя из-за этого. До сих пор не могу спокойно смотреть на всадниц в женских седлах, хотя на момент той трагедии мне было всего двенадцать лет!

— Я буду ездить только по-мужски! — клятвенно пообещала принцесса, задаваясь вопросом, осознал ли он то, что только что сказал. «Я не хочу потерять тебя!» — он беспокоится именно  ней, а не о ком-то еще! Девушку потряс его рассказ — она прямо видела и взбесившуюся лошадь, и женщину, — отчего-то похожую на ее собственную мать — падающую на землю, и маленького Лофта —  наверное, уже тогда носившего длинные волосы —  с криком бросающегося к ней…

— Девочка-звезда, могу я задать тебе один неджентльменский  вопрос? — голос настоящего Лофта разогнал мрачные фантазии.
— Задавай, — разрешила принцесса. После того, что она из него вытянула, никакой вопрос не показался бы ей нескромным.

— Тебе ведь девятнадцать исполнилось?
— Верно. И я еще не настолько стара, чтобы стесняться своего возраста, — против воли Венера фыркнула. — В моих глазах ты все еще джентльмен.
— Рад этому. Не дожидаясь встречного вопроса, скажу сразу: мне в этом году будет девяносто один.
— Всего? — изумленно спросила девушка.

— То есть — «всего»? — не понял король-эльф. — Тебе уже давно пора было отправиться в глубокий обморок!
— А из-за чего? — хихикнула Венера, бросив на него озорной взгляд. — Я-то думала тебе никак не меньше сотни, а тут всего девяносто!
— Еще скажи, что ты разочарована, — облегченно вздохнул король. Он боялся, что девушка, услышав такую страшную цифру придет в ужас; однако она восприняла ее как должное, даже сумев пошутить на эту тему. А может и правда считала, что ему лет двести?

— Лофт, почему от тебя всегда пахнет льдом и звездами? — задала вопрос девушка, сильно заинтересовавшись этим еще с утра. — Это же не духи?
К ее удивлению он рассмеялся.
— Девочка-звезда, ты на моей памяти первая, кто попытался определить магическую ауру на нюх.
— Ауру?

— С твоей Печатью что-то не в порядке, если ты чувствуешь магию, пусть и таким странным образом, — пояснил он. — Либо она нестабильна, либо где-то повреждена. Когда мы вернемся, я попробую разобраться, в чем дело.
Еще только подлетая к Кристальному дворцу, Лофт и Венера поняли: что-то случилось. Несмотря на поздний вечер — уже почти ночь — двор был ярко освещен факелами, повсюду сновали люди, а по воздуху разносились громкие голоса.

— Что произошло?! — Снежный Буран едва успел коснуться земли лапами, как король уже спрыгнул с его спины и перехватил пробегающего мимо солдата.
— Ваше Величество! — бедняга аж подскочил, когда его монарх неожиданно вырос у него за спиной. — Его Высочество, разыскивая вас, сбился с ног! Он сейчас в вашем кабинете, вместе с Его Светлостью и правительницей Легендарного королевства…

— С Астерией? — удивилась Венера, кое-как спустившаяся с грифона, благо тот лег на землю. — Что она здесь делает?
— Ничего не известно, принц держит все новости в строжайшем секрете. Но всем кажется, что случилось нечто страшное… — солдат не знал подробностей, и теперь стоял, беспокойно переминаясь с ноги на ногу, вынужденный держать ответ перед лицами королевских кровей.
Лофт жестом отпустил его, и повернулся к Венере.

— Я должен немедленно узнать, в чем дело… — начал он, но девушка его перебила:
— Все в порядке, — быстро сказала она. — Я понимаю, что ты беспокоишься за свою страну. Иди скорее.
Однако Лофт, прежде чем уйти, сделал кое-что неожиданное: поймал ее руку и склонившись приник к ней в долгом поцелуе.
— Спасибо, — с чувством произнес он, выпрямившись, но не торопясь отпускать ее ладонь. — Спасибо за то, что согласилась провести со мной время.

— Нет, это я должна благодарить тебя, — покачала головой зардевшаяся принцесса. — Сегодня был лучший день рождения в моей жизни.
Король с сожалением отвернулся, собираясь уходить, но Венера на этот раз сама остановила его.

— Лофт, — несмело окликнула она. — Можно мне пойти с тобой?.. Я ведь тоже волнуюсь…
Он с удивлением обернулся: принцесса Норда не являлась ни послом, ни дипломатом, ни действующей правительницей страны, а значит, формально не имела права участвовать на строго засекреченном собрании. Король еще не понимал, по какому поводу Люцифер напустил столько таинственности, но знал, что брат ни за что не станет попусту сотрясать воздух. Случилось что-то из ряда вон выходящее. Вот только девушка, выглядевшая в пляшущем свете факелов такой ранимой и хрупкой, смотрела на него с такой надеждой… Взгляд золотистых глаз смягчился.
— Конечно, — тихо произнес он.

Венера просияла. Король подал ей руку, и ее тонкие пальцы крепко сомкнулись вокруг его ладони.
В нижних галереях замка тоже было беспокойно: все понимали, что что-то случилось, но никто не знал никаких подробностей.

Поднимаясь по лестнице, Лофт и Венера заметили Люцифера, торопливо спускавшегося сверху.
— Слава Богу, я уже думал, что с вами что-то стряслось, — с облегчением выдохнул Асгардский принц, тоже увидев их.

— Что происходит? — единственный вопрос, интересовавший сейчас короля, был краток.
Аметистовые глаза Люцифера метали молнии, когда он ответил:

— Заполярный Союз объединился с Миргардской Империей. Вместе они ударили по Легендарному королевству — столица, и все земли, лежащие к северу от нее, пали. Остальные еще держатся… король Осирис, вместе с лучшими магами Мертвого королевства, уже вылетел к ним на помощь, я, со своей стороны, тоже послал подкрепление… Но и это еще не все, — Люцифер бросил странный взгляд на Венеру, оглушенную страшными новостями, и на его лице промелькнула беспомощность: — Кристофер сбежал!

Продолжение следует.