03-12. Последние дни в горах

Любой день жизни человека можно рассматривать в качестве урока, показанного суфийским учителем,  несущим  практическое и наглядное знание. Учителем может  стать любой предмет и любая ситуация, если человек настроен на получение знания. Именно такая настроенность присутствовала во мне в походе. Все, мелкие на первый взгляд, события тех дней до сих пор служит мне ориентирами и таят в себе корни проблем, которые позже пришлось заново переосмыслить.

«… Все еще стоим на Пайроне. Наташа с Володей слышали резкие и очень громкие удары дерева по дереву, - кто их производил? Мы в это время ушли в лагерь за продуктами. Причину звуков так  и  не установили. А сегодня уже в третий раз за ночь слышала крик Гоши, тоскливый и печальный. Чабаны в этих  местах не стоят - корма мало. Поселений людей нет. Крик вызвал во мне жалость - ходит там бедный один и кричит...»

«…Сны по-прежнему очень яркие и заставляют задуматься. Сегодня во сне я удивлялась, почему, когда мы спим- нас шестеро, а когда просыпаюсь и пересчитываю всех - нас пятеро, как и должно быть? И что это значит, интересно?  На последней стоянке у нас у всех есть ощущение, что рядом живет нечто и наблюдает за нами. Но это нечто не пугает,  наоборот, мы полностью ему доверяем и  не  испытываем  суеты  и  беспокойства:  нас ведут!»

«…Юрий постоянно впихивает в мой ум книги Раджниша и этим только  отдаляет от себя, - я хочу иметь право выбора и свободу, хотя и слушаю его внимательно».

«…Вечером собираемся  у  костра. Володя и Олег пересказывают мне куски из книг Кастанеды. Захотелось почитать их самой,  здешняя природа удивительно  гармонирует  с  местами,  где  жил  Дон Хуан.  Мне очень нравится Володя - он все понимает правильно,  человек он среди нас не случайный.  Ему  тоже пришла в голову мысль о сходстве нашей территории с «Зоной», показанной Тарковским в «Сталкере». Здесь все вокруг так же просто,  и так же таит в себе какой-то подвох, словно присматривается к тебе...»

«… Днем поднимались на  гору, с которой кричал Гоша. Еще недавно я не поверила бы, что смогу так легко лезть вверх по почти отвесной тропе на большую высоту и при этом не ощущать страха. А ведь в городе окна боюсь мыть!  Но здесь с высоты такой вид,  что хочется летать,  и я почему-то уверена,  что  со  мной  ничего не случится.  Горы - это нечто запредельное моему уму!»

«…Этой ночью мне снилось много разного, но через все сны красной нитью проходила фраза: «Место встречи изменить нельзя». До этого никакого разговора об одноименном фильме у нас не было. И что бы это значило?  Рассказала нашим, стали думать.  Кому-то из нас  в  голову пришла идея изменить фразу: «Месту встречи изменить нельзя!» В смысле, это мы должны сохранить в своей памяти все эти дни, как нечто важное, а еще сохранить наши нереальные отношения - дружбу четырех робинзонов, целый месяц проживших в Зоне. Сегодня вечером мы возвращаемся в базовый лагерь. Уходить отсюда  не хочется.  Грустно расставаться с озером,  где мне было так хорошо.

Четыре робинзона неделю жили в Зоне,
А шорохи ночные смущали их покой.
И целого не зная, они стремились к Раю,
Не слишком понимая, каков же он такой.

Медведи и лисицы прокладывали тропы,
     Кричал призывно  Гоша  за  каменной  грядой,
     Проскальзывали  змеи  и  тихо  столбенели:
     Блаженные нагвали дремали под горой!

     Сливаясь воедино, они являли нечто,
Взаимно дополняя в чудачестве себя.
Энергии вращали и жгли в палатке свечи,
     И знали: месту встречи им изменить нельзя!

«…Ночевали в «березовой роще» (так мы окрестили рощицу с неизвестными деревьями на выходе из котловины Пайрона). Здесь у Наташи возникло ощущение, что Учителя оставляют нас,  и дальше мы пойдем сами. У Олега во сне тоже проявилось слово «граница».  Тем не менее, до базового лагеря мы дошли легко:  шли  по  цепочке,  я зримо, всем телом ощущала наше общее поле и удивительное состояние концентрации на горной тропе, когда  сознание отключено от личного Я, а ты ощущаешь себя 1/5 общего организма, который «ведут» по горной тропе».

В базовом лагере людей не прибавилось,  все разбрелись по стоянкам. К вечеру Володя, Олег, Юрий и я отправились на озеро Тимур-Дары. Оно находится прямо над  нами - вверху за склоном горы, прилегающей к берегу Каратага.  Вещей почти не брали, пошли налегке. И вообще, в этот поход, как выяснилось, мною было взято много лишнего. Человеку так мало нужно, и чем ты меньше имеешь, тем удобнее жить».

Котловина Тимур-Дары  немного похожа  на  места  возле Пайрона,  но цвет озера другой - темно-зеленый. С утра влажно и холодно, я сплю временно в палатке с Володей.  Ночью слышится много самых разных звуков, при желании их можно считать аномальными, но у нас такого желания нет. Вокруг природа, и только испорченному цивилизацией человеку она кажется аномальной. Завадские и Наташа встали на другом  берегу. У нас вокруг много яблонь,  алычи и грецких орехов.  Завадские,  как горные козлы,  носятся по перевалам:  вот они на вершине,  а вот уже снова здесь! Я бы тоже так не прочь, но подготовка у меня не та. А вообще, высота - это великолепно! Состояние, которое ты приобретаешь наверху, после трудного подъема, окупает все».

«1 октября.  Сегодня последний день нашей стоянки на Тимур-Дары. Прекрасное  место. Вчера Володя, Олег и я поднимались на перевал у креста. С Олегом идти спокойно: по дурости я не всегда осознаю, где опасный  участок на дороге, а он уравновешен и всегда надежно идет сзади. На самой макушке горы мы посидели на траве,  сфотографировались.  Мне грустно  с ними  расставаться  -  ребята стали моей семьей.  На высоте возникли удивительные ощущения и к природе, и к друг другу. Вечером мы  взяли миски, ложки и, как Винни-Пухи, пошли в гости к Завадским и Наташе. Вместе поужинали,  попели песни у костра и уже в темноте,  с фонарями отправились на ночевку  на свой берег.  По ночам здесь стало совсем холодно. Попыталась лечить  энергией  Олега  (он  застудил  себе щеку),  но   заметных результатов пока нет».

«…Сегодня я оставила своих в лагере и увязалась за Славой и Леной в их очередной авантюрный поход по горам. Поднимались вверх почти по отвесной скале,  местами приходилось идти на «четырех» и в результате все же влезли на вершину.  Красота -  дух  захватывает! Стоишь,  как  орел,  а  вокруг и внизу - пропасти!  Вот оно,  аномальное явление: я - и пропасть вместе, а во мне вместо страха - восторг! Завадские - преотличные ребята, с ними можно идти куда угодно.  На вершине Лена сказала: «Боже, ты меня сюда завел, ты меня отсюда и выведи!» И Боже вывел, - мы углядели для себя тропу для спуска. Понятие тропы здесь не совпадает с привычным - это всего  лишь  склон горы,  по которой можно как-то сойти на двух ногах,  во всех прочих местах гораздо удобнее держаться на четырех.  По «тропе» мы добрались ко второму перевалу и  спустились  в  «цирк» - ущелье, со всех сторон замкнутое горами. Обойдя в цирке все, что можно, и отдохнув, снова выбрались на тропу, ближайшую к нашему лагерю.  Весельчаки Завадские запросили у земли мягкой посадки, и мы начали спуск по «сыпухе» - селевому потоку из мелких серых камней, по которому можно съехать  вниз  на пятках».

«…Оценила наши горные ботинки - вибрамы, из которых все мы не вылезаем  - без  них  в  горах  просто делать нечего! В лагерь вернулась довольная и счастливая».

«2 октября. Сегодня утром навсегда попрощались с базовым лагерем, собрали вещи и пошли в поселок Хакима. Наша десятка, не считая Тани, Игоря и Риты, очень сдружилась и спелась. Грустно было прощаться с Зоной. От Хакима Наташа, Завадские,  Олег, Юрий и я пошли пешком в селение Либеджой, остальные остались ждать  грузовика.  Возле Либеджоя оказались заросли  дикого винограда: дикого не в смысле  его  низкого качества, а  в  смысле его  бесхозности. Синие виноградные кисти  в  немыслимых  количествах свешиваются с лоз, опутывающих деревья, и ужасно вкусны: мы, конечно, не удержались и наелись от души. Последствия не замедлили сказаться: к вечеру все мы сидели по кустам и радовались кромешной  тьме: наши питерские животы не выдержали такого изобилия!»

Это первое за поход веселое испытание виноградом оказалось для  меня  первым  предупредительным знаком перед началом «спуска»: череды  самых разных искушений - проверки каждого из нас на умение сохранить в себе  полученные от Учителей дары в условиях обычной жизни. Последняя ночь застала нас в Либеджое, о чем мы нисколько не сожалели:  всем хотелось в  последний  раз  выспаться  на природе.

Утром 3 октября за нами пришла машина, где сидели наши коллеги - киевляне с Сиамы и трое местных. Ехали весело. Обратная дорога, извивающаяся между пропастями, почему-то уже не казалась страшной.  Мне было очень трудно расставаться с горами и духами гор,  удивительным образом изменивших меня, хотя и не показавших мне ничего сверхъестественного. К полдню грузовик прибыл в Варзоб. Первая и главная часть путешествия закончилась.
               
                (продолжение следует)