Запретная зона. 1глава

                14.И сказал Бог: да будут светила на
                тверди небесной,для отделения дня от ночи,и для
                знамений,и времён, и дней,и годов.

                Глава1.Первая книга Моисеева.Бытие



   Сегодня в прогулочном отсеке пошёл снег.Я сидел на скамейке под озябшим скорчившимся деревом и изредка посматривал на небо,которое,казалось,вот-вот уляжется грудью на землю.Сразу же за голой рощей тянулись пустынные в это время года поля,рассечённые на правильные прямоугольники лесополосами.Теперь всё это огромное пространство представлялось серым и размытым:оно двигалось,разбухало,темнело,местами сливаясь с небом.Длинные трубы реактора,обычно просматривающиеся из любой точки отсека,стали неразличимы.

   Ветер дул с севера,дул ровно и настойчиво.Иногда сухой лист,словно лоскут сморщенной кожи,тоскливо шурша,стыдясь собственной беспомощности,слетал в воду и пугал уток,подплывших к берегу пруда.Утки пронзительно крякали,выпрашивая подачку.У меня ничего не было,поэтому они,выждав немного,возмущённо вытягивали шеи и уплывали прочь.

   Я люблю бывать в этой роще,-здесь легко думается.Немногие приходят сюда.Их пугает ощущение неуютности,которое возникает,если остаться тут ненадолго.В этом уголке природы живёт какая-то угрюмая незавершённость:деревья редки и растут как им вздумается,пруд местами зарос,однообразие полей не радует глаз;душа не может отдаться отдыху,ей неуютно - и люди бегут отсюда.Мне же необходимо,чтобы душа была напряжена,-только в напряжении рождается мысль.

   Я сижу на скамейке;тело и мозг впитывают отчуждённость отторгнутого уголка,сладкий надрыв сжимает сердце,и из толщи рассеянного сознания начинают всплывать строчки стихотворения.Я люблю это пьянящее состояние свободы,радости и удовлетворённого тщеславия.Странно лишь,что всё мною сочинённое напитано одинокой заброшенностью того места,которое дарит мне вдохновение.Стихи мои не пользуются успехом,да и на само увлечение поэзией смотрят искоса, с предубеждением,как на отрыв от общих целей.

   Как-то раз мне поручили написать что-нибудь торжественное к очередному празднику,чтобы оправдать в глазах общественности моё пагубное занятие.Я добросовестно просидел полдня на заветной скамейке.Итогом этого сидения стала запись в моей тетради афоризмов:"Не тщись"!После этого случая ко мне стали относиться как  к личности явно бесполезной,отлынивающей от труда.Часто приходилось слышать:"Если эмоциональные всплески не воздействуют на других посредством творческой экзальтации,-стало быть,они несовершенны,дефектны и,следовательно,вредны."Бесполезно было спорить:они не виноваты,что глухи.Да и как не оглохнуть от призывов к достижению общих целей!

   Я сидел на скамейке и слушал скрипучее кряканье уток.И вдруг на нос мне упала снежинка.Снежинка была большая.Я скосил глаза на кончик носа и смотрел,как она таяла.Не успела растаять одна,а на её месте уже сидела другая.Снег повалил хлопьями,густо.Я посмотрел вокруг:перед глазами стояла белая стена падающего снега,земля исчезала по напором внезапного нашествия.Ветер стих,и казалось,я различаю едва слышный шёпот снежинок.О чём они могли шептаться в густом вязком воздухе,среди тишины,медленно,но неуклонно приближаясь к гибели?Почему совершенное и красивое хрупко,недолговечно и беззащитно?

   Помню кем-то сказанную фразу:"Добро должно быть с кулаками".Не берусь судить о верности подобного суждения,но представить красоту с увесистыми кулаками я не в состоянии.Это противоречит эстетике и не согласуется с моралью.

   Однако пора было идти домой.Я встал,-сугроб снега с шумом сполз к моим ногам.Снова подул ветер,и снежинки заметались в сумасшедшем танце.Не только тропинка,но и деревья исчезли.Я ощутил растерянность и беспокойство,сделал пару шагов вперёд,оглянулся-скамейки не было.Я испугался и побежал.Теперь трудно сказать,что заставляло меня пробираться через сугробы,не ведая куда,не разбирая дороги,натыкаясь на кусты и деревья;они,словно привидения,возникали из молочной мглы и тут же растворялись за спиной.Несколько раз я проваливался в какие-то канавы с водой,так что весь вымок и вывалялся в снегу.Волоча ноги.увязая,я тащился посреди снежной пустыни;всё перемешалось:небо и земля,стороны света;гулко стучало сердце.

   Постепенно мгла рассеивалась,ветер спал.Я повалился в сугроб и стал ждать.Снегопад выдыхался.Спустя некоторое время я смог различить справа от себя,метрах в трёхстах,небольшую рощицу,просматривающуюся насквозь.Прямо за рощей виднелось несколько длинных приземистых строений,похожих на бараки.Ни строения эти,ни сама местность не были мне знакомы.Я решил добраться до жилья,с трудом поднялся и,качаясь,пошёл в сторону рощи,но не сделал и двадцати шагов,как мощный сноп света,словно холодное тело лезвия,полоснул по глазам.

   Огненный шар прожектора вынырнул откуда-то из-за сугроба.Я заслонил ладонью глаза и метнулся в сторону.Сноп света рванулся следом.Я пригнулся и,словно заяц, запетлял между сугробами.Луч упорно преследовал меня.Снежная пыль,искрясь,испарялась в плотном лучевом потоке и тёплыми каплями зарывалась в снег позади меня.
   -Стоять на месте,не двигаться!Вы в запретной зоне!,-услышал я усиленный динамиками хриплый приказ.  -Оставайтесь на месте!Вы нарушили границу запретной зоны!

   Я не имел понятия,о какой зоне идёт речь,но на всякий случай решил не останавливаться.Взревел мотор,его надрывный вой приближался.Я боялся оглянуться.Над самым ухом кто-то закричал:"Беги,беги,сволочь!Далеко не убежишь!".Потом меня ударили:голова вдруг стала тяжёлой,к горлу подступила тошнота;я потерял равновесие и грузно осел на снег.Кто-то взгромоздился мне на грудь;невероятная тяжесть лишила меня возможности что-либо соображать.

   Помню,меня долго тащили за ноги по снегу;фигуры были чёрные,шли не спеша.В голове болью отзывались удары сердца,и параллельно им,словно кровь из раны,в равнодушном сознании пульсировали строчки:

Белые снежинки
Медленно летят.
Хрупкие снежинки
Падать не хотят.
В лицах - ни кровинки.
Протяну ладонь,-
Слабые снежинки
Шепчут мне:"Не тронь..."

А в коротких паузах чей-то строгий голос внушал,словно наносил удары плетью:"Не тщись!Не тщись!Не тщись!"



   "В ходе следствия вина подсудимого полностью доказана.Им был нарушен Закон о запретных зонах,статья третья,часть четвёртая Уголовного кодекса звездолёта "Ибис".Учитывая,что ранее подсудимый не привлекался к ответственности,а также принимая во внимание ходатайство жены подсудимого,суд приговаривает его к шести месяцам исправительных работ в лагере строгого режима.С сегодняшнего дня привести в исполнение.

                Ноябрь,14,317-ый год Полёта,Новая Эра"