Белые прямоугольники

Ваня рос подвижным, шумным, непослушным ребенком. Пока он был маленьким, родители не обращали на это внимания – подумаешь, пускай шалит малыш, на то оно и детство!
Но когда Ваня подрос и пошел в школу, его непоседливость стала сильно ему мешать: на уроках он считал ворон – усидеть целых сорок пять минут на одном месте Ване было тяжко. Учителей он не слушал, и потому учился из рук вон плохо. На переменках же мальчик отрывался за каждую секунду, проведенную за партой: во всей школе не было ребенка более активного и задиристого. Не проходило дня без разбитого Ваней окна, драки, шалости или сорванного урока.
Учителя буквально стонали от Ваниного поведения.
В конце концов, директор вызвал родителей Вани в школу, и, сидя в директорском кресле, строго поглядывая на них из-под начинающих седеть директорских бровей, произнес:
-Ваш мальчик, уж извините, просто ужасен. Дело тут не столько в его активности…Ваня очень плохо усваивает школьную программу. Я бы даже сказал, совсем не усваивает. Скажу вам прямо – чтобы ваш сын был успешным, да что там, хотя бы смог окончить среднюю школу, ему необходима специальная терапия. Не пугайтесь, это не имеет отношения к медицине. Я предлагаю вам лечение художественной геометрией.

Спустя несколько дней после этого разговора Ваню отвели в кружок, имевший странное название - «Белые прямоугольники».
В маленьком помещении, большую часть которого занимал письменный стол, заваленный листами белоснежного ватмана, на круглом вертящемся табурете сидел немолодой, очень сутулый человек с необъяснимой печалью во взгляде.
-Здравствуй, Ваня. – Сказал печальный человек. – Меня зовут Николай Иванович, я руковожу уникальным кружком художественной геометрии «Белые прямоугольники». Сейчас я объясню тебе, чем мы будем заниматься. Итак, наша задача – склеивать вот из этих листов ватмана коробочки-параллелепипеды строго определенных размеров: девяносто три миллиметра длиной, семьдесят один миллиметр шириной, и семнадцать с половиной миллиметров высотой, ни больше, ни меньше, таковы правила. Самое увлекательное при этом – соблюсти высоту параллелепипеда ровно в семнадцать с половиной миллиметров. Это называется «поймать высоту», и мало кому это удается.
Еще одно обязательное условие – использовать только синтетический клей цианоакрилат. Он очень ядовит, и поначалу тебе придется работать в резиновых перчатках и респираторе. Заниматься будем три раза в неделю, и я буду регулярно давать тебе домашние задания.       
Так Ваня начал заниматься в кружке художественной геометрии «Белые прямоугольники». Поначалу склейка параллелепипедов из плотного ватмана давалась ему с большим трудом. Мало того, что приходилось заставлять себя часами сидеть на неудобном вертящемся табурете, так еще надо было, орудуя ставшими неуклюжими в плотных резиновых перчатках пальцами, точно выдерживать размеры коробочек-параллелепипедов. А уж «поймать высоту» - склеить коробочку высотой ровно семнадцать с половиной миллиметров – казалось Ване чем-то нереальным.
От паров цианоакрилата у мальчика сильно воспалялись и слезились глаза, и через несколько месяцев занятий его зрение упало настолько, что ему пришлось одеть очки.

Шло время. Постепенно изготовляемые Ваней коробочки становились все ровнее и ровнее, все ближе и ближе к заветному идеалу: 93х71х17,5. В школе дела тоже пошли на лад. От отупляюще однообразной работы и паров ядовитого клея сил на шалости у Вани не оставалось, и мальчик смирно сидел за партой, осовело глядя на учителей через стекла очков. Та часть учебного материала, что попадала в его усталый затуманенный мозг, исправно превращалась в слабенькие тройки в классном журнале.
Учителя и родители были довольны.

В один прекрасный день, тщательно измерив склеенный Ваней параллелепипед, Николай Иванович торжественно произнес:
-Ваня! Тебе удалось. Ты добился идеальных размеров: 93х71х17,5. Ты поймал высоту! Теперь наш кружок может участвовать в международных соревнованиях по художественной геометрии!
-Смотри. – С этими словами Николай Иванович достал из ящика стола, до того запертого на ключ, отлитый из золота параллелепипед идеальных размеров на подставке из лакированного красного дерева.
-Восьмидесятый год, Москва. Я взял первое место в соревнованиях по художественной геометрии среди юношей. С тех пор наша страна не входила даже в десятку лидеров. Но теперь у нас есть шанс побороться за пьедестал почета! Ты, Ваня, будешь участвовать в следующих соревнованиях.
С этого дня Ваня начал усердно тренироваться. Он склеивал параллелепипеды много часов в день без отдыха. От ядовитых паров клея цианоакрилата мальчик совсем ничего не соображал и очень плохо видел. Все, на что падал рассеянный взгляд его ставших очень близорукими глаз, представлялось ему различных размеров бумажными параллелепипедами. Даже звуки стали для мальчика какими-то прямоугольными, схваченными цепкой хваткой цианоакрилата.
Учебу Ваня совсем забросил, но в школе к этому отнеслись с пониманием – шутка ли, мальчик готовился защищать честь страны на международных соревнованиях!

…Сами соревнования, и все, что за ними последовало, Ваня помнил плохо - без малого через год после начала склейки бумажных параллелепипедов память начала ему отказывать.
После окончания школы его, как одного из лучших в мире склейщиков бумажных параллелепипедов, назначили заведовать кружком художественной геометрии «Белые прямоугольники», взамен рано сошедшего в могилу от паров цианоакрилата Николая Ивановича.
Теперь к Ване приводили непослушных, непоседливых детей. Он, согбенный, сидя на крутящемся табурете, смотрел на них печальными глазами из-за неимоверно толстых стекол очков, а в запертом на ключ ящике стола пылились уже два золотых параллелепипеда на подставках из лакированного красного дерева.