Глобы 28 Идеал и Бог

28. Идеал и Бог

Яша свободно вздохнул. Он стоял во дворе, поглаживая овечку и посматривая на небо.
- Что ты там видишь, сын мой? – спросил священник.
- Вегу, - ответил Яша.
Священник посмотрел на небо и перекрестил его.
- Звезд днем на небе не бывает. Тебе все демоны мерещатся.
- Больше не будут мерещиться, - ответил Яша.
- Как так?
- Прогнал я их. Доказал им как дважды два четыре, что на земле им делать нечего.
- Да ведь они были и будут до второго пришествия.
- Так это другие. С хвостами. А тех, электронных, уже и след простыл.
Священник покачал головой:
- Яша, Яша. Блаженный ты человек. Помутил твою голову наш электронный век. Сколько глупостей человек сам себе придумывает, только, чтобы богу не молиться.
- Молюсь я, батюшка. Каждый день молюсь. Как умею, по-своему. Мы же люди простые, в богословии не искушенные. Спасай нас, батюшка, спасай от  демонов, делай свою великую работу. А как умру, моли бога за мою грешную душу.
 - Ах, Яша, кто когда умрет, никто не знает. Так значит, ты уходишь, Яша?
- Да, я нашел свою Эсперанцу. Плохо мужчине без женщины. Совсем его мозги компьютерными станут.
- Да прилепятся и будут одно целое, - согласился священник.
- Прощай, батюшка.
- С богом.
- Жизнь продолжается.
- Божья жизнь она во веки веков вечная.
Яша побрел по тому самому полю. А Идеал опять  лежал под деревом и всматривался  в Яшу.
«Ну, что ж, - вздохнул Яша, - без тебя мне никак».
И Яша помахал Идеалу рукой, и тот вскочил и побежал ему навстречу.
Гении души, великие человеколюбцы, они уходят, не получая от жизни ничего. Но они счастливы, потому что жили душой и разумом, тем, что было в них самих.
Яша шел, а воле него бежал мелкими шажками Идеал.
- Ты куда идешь, Яша, ведь ты оттуда уже шел?
- Я возвращаюсь.
- А что ты держишь в руке?
- Письмо любимой.
- Как это хорошо, ведь любовь – это самый сладкий идеал. Я пойду с тобой туда, где пишут письма, полные любви и нежных чувств, ведь и мне тоже  кто-то написал. Просто почтальоны – они так мало верят в Идеал и постоянно теряют письма. 
- День сегодня ясный, правда? – сказал Яша, радостно улыбаясь.
- Он такой, какой должен быть всегда. В идеальном мире всегда такая погода. Ведь мы идем с тобой туда, Яша.
- Только туда, мой добрый спутник.
- Вот и хорошо. Только как-то  странно, что Идеал в той стороне, откуда ты пришел.
- Я пришел из вечности.
- И как хорошо там, должно быть.
- Вот этого я не знаю. Есть жизнь. А что там далеко-далеко - я не помню.
- Мы все забываем Идеал. Так обидно за людей.
- Мы все – дети  жизни. Мы бесконечно ей увлечены. Людям просто радостно жить.
- Ох, как бы я хотел, чтобы они жили радостно!
- Только не иллюзией радости.  А глубиной. Глубже опустишь ведро в колодец, прозрачнее воду зачерпнешь.
- Ах, зачем ведро, зачем колодец?  Вон сколько цветов. Разве нужно что-то еще для Идеала?
- Ты слишком идеальный, мой добрый Идеал.
- Ну вот, ты уже меня упрекаешь.
- Ах, оставим слова, давай идти молча и радоваться прекрасному дню.
Идеал замолк. Но шел все время рядом, не исчезая. Ему должно быть, так хотелось туда, где пишут нежные письма любви.
Он вздыхал, как юноша, хотя он еще и в самом деле был молод. Идеалу никогда не бывает больше тридцати. Он всегда в таком возрасте, когда счастье и иллюзии так глубоко трогают человеческое сердце.
 Но тут Идеал кого-то заметил, остановился, скривил обидчивую мину и испарился.
На холме стоял Яшин знакомый китаец.
- Сянь, сянь, - сказал он, показывая на небо.
Яша не сразу уловил, что он хочет сказать. Тогда китаец присел и начертил на песке иероглиф. И Яша тогда все понял.
Знак, похожий на единицу, обозначал одинокое существо, а знак, напоминающий букву «Ш» - гору.  Иероглиф обозначал «Бог, небожитель». Как одиноко, должно быть, было богам в горах и на небесах. И они спускались на землю, чтобы вмешиваться в дела людей.
Китаец опять стал пальцем показывать на небо.
Яша поднял голову и внимательно присмотрелся. В дымке облаков можно было различить высокое золотистое строение, а на его вершине одинокую фигуру. Яша был близорук, он не мог сказать, кто это. Но душою он чувствовал, что это Беос. Он смотрел на землю свысока – одинокий бог, непризнанный людьми. Он прощался с планетой, которая не сумела оценить его божественную мощь. Этот голубой красивый шар мог бы стать шедевром божественной техники. Но не стал.
Душа, душа, ты веришь в то, чего никогда не увидишь наяву. Твой бог никогда не взбирался на высокие башни и не спускался на землю вместе с ангелами. Он тихо всегда был там, где ты, все время напоминая тебе  о чем-то прекрасном.