серое

небо серое от набежавших внезапно облаков. я лежу на теплой крыше и смотрю в эту серую непрозрачную муть. и не думаю. совсем-совсем не думаю. не думать хорошо, не думать успокаивает. кажется, что ничего вокруг нет: нет шумных соседей, нет вдумчиво парящих птиц, нет суеты, нет меня, даже времени нет. есть только серая пелена перед глазами в которой растворяется всё, что может мешать. или быть. или не быть.
внезапный звук выдергивает меня из приятного состояния отрешенности. прислушиваюсь, пытаясь понять, что могло мне помешать. шаги, осторожные, почти неслышные шаги. Кто может оказаться на крыше в самый разгар рабочего дня?приподнимаюсь на локтях, оглядываясь.
рядом со мной стоит Он. нелепый, как всегда, в своих драных джинсах и рубашке на несколько размеров больше, чем нужно. светлая челка падает на глаза.
- привет - он присаживается рядом.
- ты не изменился. - я усмехаюсь, с какой-то нежностью разглядывая смешную попытку закатать рукава, чтобы не мешали.
- ты тоже. как дела?
это не комплимент, но мне всё равно приятно.
- всё так же. всё как всегда. Как ты здесь оказался?
- странный вопрос. я всегда здесь.
- здесь? - окидываю взглядом пустую крышу.
- дурочка - он отмахивается от меня и ложится, устраиваясь поудобнее. я следую его примеру и какое-то время слышно только шуршание и сосредоточенное сопение. Не выдерживаю и начинаю хихикать.
- не смешно. - но сам начинает улыбаться. - Знаешь, ты невыносима. У меня вообще-то много дел. у тебя, кстати, тоже.
- знаю. Но так приятно полежать просто так, забывшись кто я есть, ни о чем не думать... и, кстати, я тебя не звала.
- у нас, у нарисованных, не так много свободы воли... - ворчит.
свобода воли, скажет тоже..
некоторое время мы молча рассматриваем облака. и думаем о своем. вернее я думаю о своем, а он просматривает мои мысли и видения, как журнал с картинками. и хмурится.
- перестань, слышишь? Это не может продолжаться настолько долго. пора бы уже повзрослеть.
эти слова врываются в мою накатанную днями колею, переворачивают, разбивают в дым все, с таким трудом построенные, стены и блоки, разрывает ставшую родной шкуру.
горячие дорожки рассекают лицо. вцепившись трясущимися руками в плечи, сдавленно рыдаю. рыдаю по-детски громко, выплескивая на ни в чем не повинную крышу свою горечь, обиду, сквозь прозрачную пелену глядя, как она растекается по нагретой черепице. Рыдаю долго. не знаю, сколько прошло времени, но кажется, что прошли года. или даже века.
вытерев рукавом лицо, поднимаю глаза на него. он стоит на самом бортике и курит. белый дым поднимается вверх и смешивается с серой пеленой.
оглядывается, рассматривая моё, далекое от очаровательного, лицо.
- и что ты хотел этим добиться?
- новых красок. новых ощущений...
- и как тебе эти ощущения? - злюсь.
- болезненно, но живо. - шутливо кланяется - мерси.
к несчастью на него невозможно злиться, и это полностью моя заслуга. или вина?
- твоё наказание - подсказывает он, ухмыляясь. и исчезает. я снова одна на пустой крыше.
снова вокруг только тишина, пустота и небо. серое, прекрасное небо, полное невысказанных слов и неоформившихся желаний.
вот жук! - улыбаюсь я про себя и встаю, отряхивая платье.