Два миллиарда причин. продолжение 11

– Что? – не поверил я своим ушам.
– Ты слышал, – кивнул он мне утвердительно. – Да с чего ты так перетрусил?  За одну минуту без солнечного света ничего с миром не случится. У вас за полярным кругом его по полгода не бывает, а люди там спокойно живут и не жалуются. А тут всего-то на одну минуту!
– Но погасить Солнце..., – я был в замешательстве.
Рыжий поднялся на ноги, и теперь стоял с наглой улыбкой на лице, уперев свои руки в бока. Он прекрасно знал, что загнал меня в угол, и упивался моментом. Ведь если я не попробую, то сам никогда не узнаю о подлинности Сосуда, как и о том, что жена не обманула мою доверчивую натуру. А если попробую и исполнится?
– Глупо беречь то, чему не ведаешь цены! – усмехнулся Локи. – И поверь, мир не исчезнет за минуту, даже если твой чемодан окажется Священным Сосудом. И уж, тем более не исчезнет, поскольку он таковым не является!
В его словах, как не крути, присутствовала зловредная логика, и я не в силах был, да и не желал ей сопротивляться. Мне самому необходимо было выяснить правду. Меня так запутали за последнее время, так использовали, что я уже не мог об этом не думать. Каюсь! Даже мысль о конце света не казалась мне в тот момент крамольной!
– Хорошо, – решился я, – получите, что просили! – И произнёс страшные слова…
И ничего не произошло, если не считать хохочущего Локи, свалившегося на землю, обхватив руками живот. Он хохотал так естественно, что мне стало стыдно за своё недоверие этому рыжему богу. Теперь я был зол только на свою жену, использовавшую меня в какой-то своей игре, как разменную фигуру.
 – А Солнце-то продолжает светить, – сообщил нам Один очевидную вещь. – Я-то думал, что ты специально объявил Сосуд фальшивым, – обратился он к рыжему демону, – а оно вот как получается. Значит Та, что прошла по Пути, нас обманула? Она сама несёт Сосуд к подножию престола Того, чьё имя нельзя называть.
– Да конечно, наврала! – Воскликнул Локи. –  Я вообще удивлён, что ты попался на этот розыгрыш! Ты, который многие века был свидетелем моих шуток! Убей уже этого никчёмного смертного, а его сумочку можешь взять себе, или подарить мне, как трофей! Я же заслужил награду?
– Заслужил, – раздался голос, от которого вздрогнул не только я, но и великан, чуть не выронивший своё копьё, а Локи присел на вмиг ослабевших ногах, и принялся кланяться, бормоча что-то о приказе сверху, своих переживаниях, и о своём полном неучастии в афёре по моему снятию с Пути!
Настя появилась, как всегда вовремя, и как всегда, неожиданно. Один впал в ступор, а далёкие удары тяжёлого молота о горы прекратились. Рыжий демон раз в пять уменьшился в размерах, и по-детски хныкал.
– Как же я за тебя переживала! – Произнесла Настя, обнимая меня. – Ведь я не услышала твоего последнего желания! Ну, зачем ты так со мною обошёлся?
Ей казалось, что вот так вот просто она сможет смягчить меня. Смягчить после того, как обманула и использовала. Спасибо ей, конечно, что пришла на помощь, которая не потребовалась бы, не стань я подсадной уткой в её планах!
– Ну-ну, – кивнула вдруг Настя, – если ты не знал, то я умею читать мысли смертных. – Тут я вспомнил, что забыл вернуть блок против чтения мыслей на место. – И твои мысли мне хочется взять, окунуть в бетон и утопить в ближайшем водоёме! Вот с чего ты взял, что Сосуд не действует?
Один открыл, было, рот, но его перебил сжавшийся до размера макаки Локи.
– Но солнце-то не погасло! Тот, чьё имя нельзя произносить, повелел нам, о, Великая! До этого мы и сами сомневались!
Моя супруга вытянула руку и указала на рыжего пальцем, от чего тот вдруг поднялся в воздух, а потом с силой шлёпнулся оземь, затем вновь взлетел, но уже выше, и, падая в этот раз, чуть не уселся задом на копьё великана. И только в последний момент траектория его падения отклонилась чуть в сторону, и он снова с грохотом обрушился на Путь.
– А я могу поступить с тобой и иначе! – как-то совершенно обыденно произнесла моя жена. – Ты теперь не желаешь рассказать моему мужу секрет своей диверсии? Той, которая с Солнцем.
На бедного бога было неприятно смотреть, однако, и в своей слабости он оставался богом.
– Я подчиняюсь только твоему отцу, о, Великая! – Прохрипел он. – Из моих уст твой фаворит никогда ничего не узнает!
Речь, по всей видимости, шла обо мне, но уже через секунду спросить мне стало некого, ибо Настя, недовольно скрипнув зубами, выдула изо рта некую субстанцию, наподобие жвачного пузыря страшного объёма, которая поглотила рыжего Локи, и растворила его, кричащего от боли.
– Давно хотела это сделать, – пожала она плечами, – такой был доставала, специалист по зловредным розыгрышам и недобрым шуткам. Теперь малость почешется, наращивая новую кожу. Однако, в красноречии ему не откажешь.
– Ты убила его? – ужаснулся я. – Я не подписывался на убийства!
– Могла бы, – ответила Настя, – но тут не его воля, а Того, чьё имя нельзя произносить! А вот ему я скоро кое-что объясню!
Нет, решил я, сначала ты объяснишь всё мне, а иначе я и шагу не ступлю далее! Сами деритесь, сами всё решайте, а я в стороне подожду. Постою, подумаю. А если я так важен для вас, то уговаривайте, если сможете. А то нашли дурака и соревнуетесь перед ним в искусности своих фокусов.
– Дорогой, – улыбнулась мне Настя, – ты иногда такой упрямый! Упрямый и невнимательный! Хотя даже у вас про это пошлые фильмы снимают.
– Да о чём ты? – не выдержал я. – Почему не сработал портфель? Почему за мною охотится твой отец? Да кто ты сама такая? – Меня понесло. В такие мгновения моей жизни, меня не интересовали ответы, но, однако, в этот раз их пришлось выслушать.
– Умолкни, и слушай, – объявила моя жена. – Весь этот мир держится на четырёх столпах! На четырёх первородных стихиях: воде, земле, огне и воздухе. Их первородность победить нельзя, ибо тогда рухнет весь этот мир и обратится в Хаос. Солнце – это огонь, рождающий жизнь. Ты не мог погасить его даже с помощью Сосуда. Локи просто использовал твоё невежество!
– Он желал завладеть портфелем? – ужаснулся я.
– Других достойных похищения предметов я тут не наблюдаю! – заулыбалась Настя. – Но теперь, нам осталось всего два шага до победы. Да и домой пора. Ты готов?
Нет, я был не готов. Я хотел полной правды о том, зачем и куда мы идём. Я и представить не мог, что  было в состоянии заставить меня принимать участие в этом спектакле дальше. Однако кое что я упустил, а Настя не преминула мне напомнить слова Перуна о том, что возврата по Пути для вступившего на него не существует. Чёрт бы побрал все эти правила давно забытых богов.
А дальше действительно стало легче. Великан Один безропотно уступил нам дорогу, с завистью, как мне показалось, покосившись на меня. Его тяжёлые вздохи мы ещё долго слышали за спиной. Локи исчез залечивать раны и на Пути нам больше не встречался. А Тора мы и вовсе, так и не увидели – получивший весть о нашем шествии, он благоразумно сам решил дать нам беспрепятственно двигаться к подножию престола Того, чьё имя нельзя произносить.
У очередных Врат я остановился.
– Ты опять меня покинешь? – спросил я свою благоверную. – Мне опять одному пробиваться сквозь дебри каких-нибудь в этот раз папуасских богов? Или теперь я предстану перед многочисленными африканскими идолами?
В ответ Настя обняла меня так крепко, что я, хотя и знал теперь, что обнимаем Великой богиней, не смог сдержать естественную реакцию своего мужского организма на близость шикарного женского тела.
– Ого! – восхитилась она. – И ты ещё спрашиваешь – брошу ли я тебя? Нет, дальше мы пойдём вдвоём. Тут уже совсем близко, да и отец понял, что нас остановить не удастся, и готовит оборону непосредственно у своих стоп!
Вот это меня порадовало, даже не смотря на упоминание об обороне возле стоп. По крайней мере, я теперь не стану предоставлен сам себе. В присутствии такой жены я готов был забыть обо всех чудачествах этого мира.
Но что-то продолжало терзать мою совесть. Я мучился, пока не вспомнил. А, как вспомнил, так и встал, словно вкопанный.
– Ну, что ещё? – вздохнула Настя.
– Кассандра, – произнёс я.
– Что Кассандра? – не поняла она.
– Она же тебя предала, – медленно произнёс я, – но ты сильнее её! Как ты с ней поступила? Убила? Уничтожила? Сорвала кожу, как с того рыжего демона?
Жена никогда, сколько хватает памяти, не смотрела на меня, как на идиота, поэтому, мне трудно описать этот взгляд. Но я выдержал его, стараясь не отвести глаз и не впасть в панику.
– Ты в своём уме? – просто спросила она. – Уничтожить лучшую подругу только за то, что она поддалась воле моего венценосного папаши?
И впрямь, подумал я, как мне такое в голову-то пришло? Ведь, казалось бы, знаю свою жену, как свои пять пальцев, а позволил себе такое предположить. Да она имеет полное право за это меня теперь возненавидеть! И будет права. И как я только додумался до подобного?
– Я поступила с ней более жестоко! – прервав мои благие мысли, сообщила Настя. – Я сочетала её браком с Аполлоном на три ближайших тысячелетия! Поэтому и отсутствовала некоторое время.
– А что в этом ужасного? – не понял я.
Великая рассмеялась, как простая девчонка:
– Представь себе, что жена предвидит все твои поступки заранее, за много дней и даже месяцев, а ты – ловелас – вынужденный поддерживать своё реноме постоянными связями со всякими там нимфами!
– О, боже..., – только и смог выговорить я, лишь только осознал перспективы подобной семьи.
Однако если подумать, то наказание оказалось столь изысканным (учитывая давнюю связь и моей супруги с этим попрыгунчиком), что придраться не было причины ни к чему. Разве что, я бы срок скостил – нельзя так долго издеваться над мужчиной!
И мы двинулись дальше.
Настя оказалась права – мы нигде больше не встречали никакого сопротивления. К тому же, идя об руку со своей всемогущей, как мне теперь представлялось, супругой, я стал замечать, что периодически отвлекаюсь от Пути, рассматривая окружающие его ландшафты.
Мы шли мимо редких высоких пальм и сухой рыжей земли, покрытой мелким кустарником, преодолевали высокие горы, уворачиваясь от снежных лавин и камнепадов. Нас то жгло солнце, то морозила стужа. Боги этих мест, скорее всего, перепрофилировались в скотоводов и давно покинули насиженные веками места, или подрабатывали гидами в турфирмах, а некоторые заделались колдунами и ведьмами, благо спрос на сверхъестественное среди истерических состоятельных дам никогда не ослабевает.
Мы шли по таким местам, где реки текли вспять, а воды морей расходились. Мне даже довелось вкусить небесной манны, которую предусмотрительно зачерпнула из облака моя супруга. Сказать по чести, манная каша гораздо вкуснее. А если ещё и со сливочным маслицем да с сахарком! Бесподобно!
Вот так мы и дошли до последних врат. То, что они последние, я понял раньше, чем супруга объявила мне это. Ибо они не походили ни на одни, встреченные мною ранее.
Здесь не сплетались ветвями деревья, не упирались друг в друга многотонные камни, не били на встречу струи фонтанов и не пылал огонь. Стихии не боролись тут – они успокоились. Последние клочья тумана исчезали во тьме, усыпанной мириадами звёзд! И, чем дальше проникал мой взгляд, тем больше огоньков загоралось на небе! Если это было небо…
– Входи, – мягко коснувшись своею нежной ладонью моего плеча, предложила Настя. – Поверь мне – тебя не обидят здесь, пока я рядом.
– Ты то рядом, то нет, – обречённо вздохнул я, понимая, что обратного пути уже не существует. – Мне кланяться или как? – кто ж знает, как положено вживую встречаться со Всевышним.
– А ты расслабься, – посоветовала мне жена, – разум сам всё подскажет!
Мой портфель вдруг неожиданно решил изменить свою форму. Он раздался во всех направлениях, кожа исчезла, уступив место золотой отделке с драгоценными камнями, которые тут же до крови порезали мне руки. Исчезла пряжка и ручка. С этого момента я держал в своих окровавленных руках истинный Священный Сосуд!
– Воистину, любой смертный позавидовал бы твоей участи! – Прогремел голос Того, чьё имя нельзя произносить. – Эти капли крови, орошающие подножие моего трона, приближают тебя к смерти, но отдаляют от Хаоса! Войди же, пока в тебе ещё теплица жизненная сила, и пусть Та, что вела тебя по Пути, приблизится вместе с тобой!