Шоколадный Авангард. Роман-фэнтэзи. Ч. 1. Гл. 1

Несколько слов от автора:
Роман "Шоколадный Авангард" еще только пишется, поэтому прошу прощения, если уже опубликованные главы будут редактироваться прямо на сайте Проза.ру. Пока, по предварительному замыслу, в романе будет 5 частей, каждая из 10-12 глав.
И еще. Хотя в заголовке указан жанр, да и размещен роман в разделе "фэнтэзи", все же позволю себе предупреждение: все, написанное далее, является полностью выдуманным, а все персонажи, события и прочее - не более, чем больная фантазия автора, которая не имеет никакого отношения к нашей прекрасной действительности. Конечно же, все совпадения с реальными и фантастическими лицами и событиями случайны.
И, наконец, еще одно. Поскольку книга находится в процессе изготовления, принимаются любые, даже самые негативные критические замечания. Прочитав хотя бы первые главы, можно понять, что это один из немногих случаев в истории литературы, когда автор не только не обидится, если его творение назовут полным гуано, а, напротив, примет это замечание как свидетельство высочайшей оценки со стороны читателей и коллег по перу.
С уважением,
Автор.

Шоколадный Авангард.
Роман-фэнтэзи.

Часть первая.
На просторах Тухлой Балки.

1.
Разговор с Ихтиандром.

Ихтиандра я звал каждую субботу на протяжении тридцати лет, но все равно был изумлен и даже несколько испугался, когда увидел его перед собой. Это был самый настоящий Ихтиандр - высокий, загадочный, одетый в облегающий костюм и огромные водонепроницаемые очки. Разница с классическим сюжетом была лишь в том, что вылез он не из романтических морских волн, а из канализации. Соответственно, его чешуйчатый костюм отливал чем-то коричневато-серым, а на очках и обтекаемой шапке с гребнем повисли различные мелкие отходы человеческой жизнедеятельности. Лицо Ихтиандра скрывала резиновая маска с полным отсутствием отверстий для ноздрей. Меня заинтересовало такое устройство подводного скафандра, и я с любопытством попытался рассмотреть его уши, чтобы определить, действительно ли он получает кислород прямо из воды, как настоящий человек-амфибия, либо у него где-то спрятан прибор поддержания жизнедеятельности. Через плечо у Ихтиандра был перекинут на широкой лямке длинный предмет, похожий на сильно увеличенный тубус для бумаги, и он в самом деле напоминал деталь акваланга. Так что, подумал я, мне вполне могло показаться, и это вовсе не человек-амфибия.
В этом месте Ихтиандр отодвинул мою руку, протянувшуюся к его ушам, с лягушачьим всхлипыванием снял маску и очки и внятно сказал низким голосом:
- Да, я дышу жабрами. Только не надо их трогать. Ощущения, знаете, не из приятных.
У него было обыкновенное лицо двадцатилетнего, но уже утомленного жизнью авангардца, а спокойные тёмные глаза внимательно изучали меня и неприветливые своды подвала.
- Так ты действительно Ихтиандр? – спросил я с замиранием сердца.
- Дима меня зовут, - серьезно ответил человек-амфибия. – Вы можете звать Ихтиандром, если вам так нравится. Хотя, по правде говоря, меня так называет только отец, и то очень редко. А вы ведь Анашкин?
- А, отец, помню, помню. В смысле – создатель, ученый, который тебя сотворил, да? А что касается меня, то все верно, я Анашкин, Бухарбай Кумарович, - подтвердил я. – У вас ко мне какое-то дело?
- Вас Инспектор зовет, - сказал Дима-Ихтиандр, без комментариев опустив упоминание о его создателе. – Говорит, нужен сварочный аппарат.
- А где он сам? – удивился я. – Обычно к помощи посредников он не прибегает, да и аппарат этот на весь микрорайон только один. Я его просто так отдать не могу. И тебя, вообще-то, я вижу в первый раз. Раньше ты был всего лишь частью городского фольклора, этакой погасшей искрой из моего детства, а теперь нарисовался в реальности и на второй минуте знакомства требуешь единственную вещь, благодаря которой я хоть как-то обеспечиваю свое существование…
Я давно замечал, что с жестокого похмелья во мне просыпается небывалое красноречие, являвшееся, по всей видимости, некоей формой реакции на головную боль. Но Ихтиандр не оценил мои риторические данные и быстро вернул меня в реальность, правда, в какую-то параллельную нашей, потому что я ровно ничего не понял из его следующей фразы:
- Так дело в том, что Инспектор застрял на Протоптере в подземных каналах. Мы его оттуда вытащили на сухое место, но у Протоптера повреждены плавник и хвост, и без сварочного аппарата починить его невозможно. Именно поэтому Инспектор просил не только сварочный аппарат привезти, но и вас с собой захватить. По его словам, только вы сможете заварить такие обширные повреждения.
Я сильно помотал головой и потер виски. Конечно, я проторчал в подвале не одну неделю и опустошил за это время несколько ящиков добротного нектара, но последняя бутылка была выпита еще вчера, и хмель уже выветрился. С готовностью приняв на веру факт существования Ихтиандра, я начал сомневаться в подлинности своего пробуждения, как только услышал его фантастическую тираду.
- А протоптер – это рыба такая? – спросил я слабым голосом, одновременно удивившись на задворках сознания своей неожиданно крепкой памяти в области школьного курса зоологии. – Вы говорите – Инспектор застрял на протоптере, да?
- «Протоптер» – это название подводной лодки, - добавил Ихтиандр, чем окончательно меня запутал.
Я отступил от кромки подвальной воды, зашел обратно в свою каморку и устало опустился на гладкий ученический стул, выдержавший на себе немало поколений учеников из ближайшей школы, а потом еще и порядочное количество сантехников и электриков, населявших когда-то это укромное пристанище. Закрыв глаза, я постарался восстановить в памяти события последних недель, чтобы, приведя в порядок мысли, отбросить прочь навязчивую галлюцинацию – теперь я считал Ихтиандра порождением моего проспиртованного мозга.
Память сразу же автоматически откатилась на несколько десятилетий назад, к самому началу моей, если ее можно так назвать, карьеры. После окончания училища я много лет перебивался случайными заработками, опаздывал, скандалил, потом вылетал с очередной работы, и часто единственным источником денег дома была пенсия одинокой матери. Потом я познакомился с новым участковым инспектором полиции, и он помог мне устроиться на постоянное место – техником в СТО. Из-за нехватки квалифицированных работников там сквозь пальцы смотрели на мои нездоровые привычки, зато ценили разнообразные таланты, в силу которых я мог выполнять любые обязанности и подменять в случае надобности и уборщика, и администратора. В свободное время я подрабатывал сварщиком и вместе с Инспектором пропивал выручку в подвале дома номер тридцать шесть. Тут была удобная закрывающаяся на ключ каморка, где мы хранили свои драгоценные запасы и могли отгородиться от тревог внешнего мира. Кроме того, подвал тридцать шестого дома был сух, в отличие от цокольных этажей остальных панельных зданий четвертого микрорайона, и нам не мешали мелкие кровопийцы, которые в других пятиэтажках размножались в тропических масштабах, не давая жителям спать даже в трескучие морозы. Потом, правда, вода из канализации залила и этот дом, но комары к тому времени загадочно пропали, как и тараканы, и прочая домашняя живность. По всей видимости, они ушли на мусорные карты, огибающие город правильной окружностью.
С работой было все кончено уже несколько лет назад, с тех пор, как в нашей Особой Промышленной Зоне исчез бензин, а сам город и прилегающую территорию объявили закрытым объектом. Теперь в Авангарде громыхал только транспорт всемогущей Фактории, у которой и бензин, и дизель были своими, бесплатными. В городе также осталось несколько десятков легковых автомобилей, ездящих на нектаре, а, вернее, его грубой модификации, производимой Ассоциацией КСЖ – нектаре «Свежесть». Это единственное, для чего применялся в народе данный суррогат. Моторное масло брали с отработанных месторождений за городом. Владельцы частных автомобилей на ходу чинили машины сами, используя для этого запчасти от брошенных по всему городу легковушек, и в услугах СТО потребность, таким образом, отпала. Также в Авангарде постепенно ушли в небытие все прочие элементы прежней жизни: магазины, школы, больницы и прочее. Остались только КСЖ и Фактория. Но об этом немного позже, а пока что вернемся к нашему повествованию.
Деньги я теперь добывал от случая к случаю – выручали умелые руки и благоговейно сохраненный сварочный аппарат. Люди панически боялись Ассоциации КСЖ – организации, первоначально созданной для оказания коммунальных услуг, - и потому не обращались ней даже в самых крайних случаях. По этой причине сантехнические и все прочие работы в домах выполняли такие ребята, как я. Но у меня было преимущество перед другими – сварочный аппарат, - и я, как более обеспеченный, мог временами позволить себе, накупив несколько ящиков нектара, полностью уходить в подвальный мир иллюзий.
Каморка в цоколе когда-то принадлежала местному сантехнику дяде Мише, который говорил, что с ней связано множество темных, откровенно уголовных и даже мистических историй. Потом сантехники постепенно исчезли, как сквозь землю провалившись, а дядя Миша неожиданно оказался немцем и эмигрировал, и каморка по наследству перешла ко мне. Тут были все удобства: койка с ложем из гибких стальных пружин и стойками с прохладными синими прутьями, шкаф, тумбочка и даже старомодный радиоприемник с выгравированными на передней стеклянной стенке названиями мировых столиц. Правда, радио, как и телевизор, давно уже в Авангарде не транслировали, и приемник имел теперь ценность лишь как музейный экспонат. Каморка закрывалась на ключ, что было немаловажным при нынешней повальной нищете и разгуле мародерства. Короче говоря, если посчитать количество дней, проведенных мной в каморке за последние несколько лет, то она, эта несчастная затхлая камера-обскура с подслеповатой лампочкой в углу, стала моим домом.
В предпоследний раз мы с Инспектором поминали тут же, в подвале, ушедших много лет назад родителей. А вот в этот раз, как всплыло в моей памяти, Инспектора не было – я не мог найти его и решил начать сам, с символической одной рюмочки, надеясь, что друг подойдет позже. И вот – я просыпаюсь, весь нектар выпит, Инспектора нет, и к тому же возникла надоедливая галлюцинация в виде Ихтиандра. Что ж, теперь, приведя в порядок мысли, я медленно открою глаза, и никакого человека-рыбы передо мной уже не будет. Потом я возьму из секретного ящика в каморке заначку и пойду искать нектар, чтобы унять боль в голове.
Глубоко вздохнув, я открыл глаза и вздрогнул. Ихтиандр не исчез. Он уже прошёл внутрь каморки и торчал теперь в дверном проеме, опираясь локтем о косяк и тяжело дыша сквозь всхлипывающие прорези жабр. Его лицо приобрело слегка синюшный оттенок.
- Бухарбай Кумарович, нам пора идти, - сказал Ихтиандр. – Мне вредно так долго находиться тут, на поверхности, здесь слишком сухой воздух. Наверху мы можем находиться только в сырых подвалах, и то очень недолго. А ваш подвал, как вы знаете, залит лишь на треть, и потому влажность тут для нас не достаточная.
- Так ты реальный? – спросил я.
- Инспектор очень просил вас принести сварочный аппарат, - вместо ответа сообщил Дима. – На подводной лодке поврежден гребной винт, без него они никуда не могут плыть.
- Слушай, друг, - перешел я на приятельский тон, поскольку мелькнувшая идея пихнуть назойливую галлюцинацию в грудь и выйти из подвала могла быть чревата телесными повреждениями в том случае, если все происходящее не являлось симптомами белой горячки. – Хорошо, я помогу, только дай мне полчасика. Я схожу наверх, куплю бутылочку нектара, и тогда уж хоть на край света с тобой отправлюсь.
- Да вы что, не в курсе? – удивился Ихтиандр. – Сколько же вы тут проспали, в подвале? В городе уже две недели как нектара практически нет. Люди тайком допивают последние запасы.
- Это почему? – встревожился я.
- Сим-Сим перекрыл дорогу на Свалку.  А потом… Да что я вам рассказываю! Идемте, Участковый сам вам обо всем поведает, тем более, что он непосредственный участник событий.
- А как же нектар? – упавшим голосом спросил я.
- А что, по-вашему, везет эта самая подводная лодка? – не выдержав, выпалил Дима, и тут же невольно прикрыл рот ладонью и осмотрелся, не подслушивает ли кто наш разговор.
Вот теперь я окончательно поверил в реальность человека-амфибии. Поднявшись со стула, я порылся в старом шкафу и извлек оттуда сварочный аппарат, аккуратно сложенный в герметичный футляр. Прихватил также пачку электродов. Все это я передал Ихтиандру, а затем решительно направился к подвальной воде, по пути осведомившись у проводника, как он собирается доставить меня в таинственный нижний мир.
- Мне придется попросить вас надеть на себя специальный непромокаемый костюм, - объяснил Ихтиандр. – Внутрь я вам положу баллон с кислородом, и вы сможете дышать.
- А как плыть? – спросил я. – Под водой плавать не умеем.
- Вы будете просто лежать, я сам потащу всю эту конструкцию, - сказал Дима.
У кромки темной канализационной воды Дима разложил снятый из-за спины тючок и расстегнул молнию на костюме, который оказался подозрительно похож на резиновый мешок для трупов из городского морга, правда, с небольшими усовершенствованиями для повышения водонепроницаемости – так, поверх молнии был нашит еще один слой резины, тоже на застежках, и со стороны ног приделан сетчатый мешок неизвестного мне предназначения.
- Я же ничего не увижу, - сказал я, с сомнением разглядывая потертую резину на фантастическом средстве передвижения и некстати припоминая вычитанную в детстве историю об изобретателе каучукового осьминога, способного по задумке автора плавать под водой, но на деле унесшего в пучину десяток жизней добровольцев, включая самого неудачливого конструктора.
- А там и видеть особо нечего, - возразил Ихтиандр, расправляя мешок. – Не волнуйтесь, довезу вас без шишек и синяков, не первый раз. И со сварочным аппаратом ничего не случится, я вижу, коробка добротная, воды не пропустит. Я его еще сверху полиэтиленом оберну и скотчем замотаю. Электроды я, с вашего разрешения, положу в ваш костюм, чтобы не промокли. Теперь я, с вашего позволения, наберу камней.
- Это зачем? – спросил я, пока Дима шарил по берегам подвала, выискивая камни и другие тяжелые предметы. – От акул отбиваться?
- Нет, это балласт, - серьезно объяснил Ихтиандр, словно не замечая моего сарказма и кладя найденные осколки кирпичей в сетку, прикрепленную к мешку.
В горле моем так сильно першило, что желание глотнуть нектара пересиливало страх перед трупным мешком. Я лег в мешок и воткнул в рот обкусанный клапан кислородного баллона. Ихтиандр закрыл молнию и осторожно погрузил меня в прохладную канализацию. Вода облепила трупный мешок, и я ощутил, как Дима сильной рукой поволок меня по таинственным проходам, опускаясь все ниже и ниже.