На Львовском направлении

            Ранним воскресным утром 22 июня 1941 года фашистская Германия без объявления войны, нарушив пакт о ненападении, начала военные действия против СССР. Армады её бомбардировщиков нанесли массированные удары по советской территории в глубину на несколько сот километров. Бомбы посыпались на мирные города, на аэродромы и железнодорожные узлы, на военноморские базы и места расквартирования воинских частей. После сильной артиллерийской подготовки в наступление перешли передовые части, а затем, и главные силы противника. Так начал осуществляться задуманный гитлеровскими стратегами в 1940 году план «Барбаросса». Но выполнение этого агрессивного плана стало срываться уже в первые минуты и часы войны, благодаря мужеству и стойкости пограничников и частей Красной Армии, дислоцированных в непосредственной близости от государственной границы, на всех участках которой враг наткнулся с полной неожиданностью для себя на яростное, упорное сопротивление. Один из таких участков был расположен в районе города Рава-Русская Львовской области, где фашисты были не только остановлены, но и отброшены за государственную границу.

                1. Солдаты Западной границы

            Направление Томашув, Рава-Русская, Львов считалось особо ответственным, так как было наиболее выгодным для наступления крупных сил противника на Львов. Какие же воинские части находились на этом направлении? Это, прежде всего, пограничные заставы 91-го Рава-Русского погранотряда (командир майор Я.Д. Малый), входившего в состав Украинского пограничного округа (командующий генерал-майор В.А. Хоменко). Отряд охранял участок государственной границы от Сокаля до Олешицы, протяжённостью 162 км. Северным его соседом был 90-й Владимир-Волынский погранотряд (командир майор М.С.Бычковский ). Южнее граница охранялась 92-м Перемышльским  погранотрядом под командованием полковника Я.И. Тарутина . В то время погранотряд был воинским формированием, насчитывавшим до 2000 пограничников и состоявшим из четырёх пограничных комендатур - подразделений, обеспечивающих охрану государственной границы на участке 50 км. В свою очередь, каждая комендатура состояла из четырёх линейных и одной резервной застав, манёвренной группы, штаба, разведотделения, политоргана и тыла. Пограничные заставы в июне 1941 года были штатной численностью 42 и 64 человека в зависимости от условий обстановки. На погранзаставе численностью 64 человека находились начальник заставы и два его заместителя, старшина заставы и семь отделений пограничников. Вооружение заставы состояло из двух станковых пулемётов «максим», четырёх ручных пулемётов Дегтярёва и 56 винтовок системы Мосина. Единственным техническим средством связи был полевой телефон. Транспортным средством были две пароконные повозки. Состав и вооружение погранзаставы позволяли ей вести борьбу преимущественно с одиночными нарушителями границы, малочисленными диверсионно-разведывательными группами и небольшими подразделениями противника, для отражения нападения которых заставы были оборудованы опорными пунктами, состоявшими из окопов и блокгаузов - оборонительных сооружений для ведения кругового ружейного и пулемётного огня. Основная  же задача по отражению вторжения войск противника возлагалась на приграничные укреплённые районы (УР), костяком которых были долговременные огневые сооружения  (ДОС), возводимые из бетона и броневых конструкций. Термин ДОС -  более широкое понятие, чем ДОТ (долговременная огневая точка). Но так как ДОС также как и ДОТ предназначались для ведения артиллерийско-пулемётного огня,  в дальнейшем будем использовать аббревиатуру ДОТ, как наиболее привычную. Доты образовывали главную полосу обороны укрепрайона, перед которой располагалось предполье – полоса местности глубиной 1-3км, включающая в себя позиции и инженерные сооружения в основном полевого типа. Укрепрайоны простирались по фронту на 100км , каждый имел в своём составе от 3 до 8 узлов обороны. В свою очередь, узел обороны укрепрайона состоял из 3 – 5 опорных пунктов,  имел фронт до 10км и  занимался отдельным пулемётно-артиллерийским батальоном (опаб). Доты опорного пункта располагались так, чтобы полностью перекрывать огнём подходы один к другому. Пространство между дотами, опорными пунктами и узлами обороны занималось стрелковыми частями, так называемым полевым заполнением.               
  Строительство 6-го Рава-Русского УРа, как составной части линии укреплений (неформальное название «Линия Молотова») вдоль новой Западной границы СССР было начато в 1940 году. Укрепления строились по самым совершенным по тем временам проектам и представляли собой, как правило, пулемётные, артиллерийские и пулемётно-артиллерийские полукапониры, предназначенные для ведения флангового огня в одном направлении. Амбразуры располагались с боку  сооружения, а к противнику была обращена глухая стена, присыпанная землёй. Такая компоновка предохраняла амбразуры от прямых попаданий вражеских снарядов. Для тех же целей фронтальная стена имела выступ, так называемое защитное крыло.
  Вооружение дотов состояло из станковых пулемётов «максим» на станках НПС-3 (навесной пулемётный станок), артиллерийско-пулемётных установок ДОТ-4 (45-мм противотанковая пушка 19К со спаренным пулемётом ДС-39 (Дегтярёва станковый образца 1939г.) и казематных 76-мм артиллерийских установок Л-17. Последняя была новейшей разработкой казематной пушки с увеличенной скорострельностью, созданной в КБ Кировского завода под руководством Маханова И.А.. Ствол пушки был вставлен в броневую трубу, соединённую с массивным броневым щитом (маской). Всё это крепилось на  стальном станке, установленном в доте.
     Многие укрепления были двухуровневыми. На верхнем уровне располагались: защищённый вход, газовый шлюз, боевое отделение с пулемётами и пушками, командный пункт с приборами наблюдения. В нижнем (подземном) уровне находились: казарма личного состава,  фильтрационное и вентиляционное помещение, склады продовольствия и боеприпасов, запас питьевой воды, силовая установка, бытовые помещения. Такие маленькие крепости, приспособленные для автономного существования, подобно боевым кораблям имели свои названия: «Комсомолец», «Медведь», «Незабудка»… Вот, что пишет в своих воспоминаниях начальник штаба 41-й стрелковой дивизии полковник Ерёмин: « В границах оборонительного рубежа, предназначенного для нашей дивизии шло строительство укреплённого района. Начальником   его был полковник Сысоев. Примерно за месяц до войны он пригласил командование дивизии и часть старшего начальствующего состава  для ознакомления с одним из построенных долговременных сооружений, прикрывавшем направление вдоль шоссе Томашув-Львов. В этой железобетонной огневой точке, получившей название «Комсомолец», было полностью установлено вооружение и смонтирована вся положенная аппаратура. Остальные сооружения находились в стадии строительства, но значительная часть вооружения и аппаратуры для них уже была доставлена на склады». Маршал Г.К.Жуков в «Воспоминаниях и размышлениях» пишет: «Если говорить об Украине, то в наибольшей боевой готовности в июне 1941 года находились Рава-Русский и Перемышльский районы…» . Это не смотря на то, что  к началу войны в Рава-Русском УРе удалось построить и привести в состояние боеготовности 91 дот, что составляло 30% от количества запланированных. Гарнизон Рава-Русского УРа состоял из личного состава 21-го, 36-го и 141-го отдельных пулемётных батальонов, из которых  в гарнизоны дотов входило 639 человек. Комендантом укрепрайона, как уже упоминалось, был полковник Ф.С. Сысоев (в последующем – комендант Киевского укрепрайона). Севернее располагался 4-й Струмиловский УР (комендант генерал-майор Ф.Н. Матыкин), южнее – 8-й Перемышльский УР (комендант полковник  Д.И. Маслюк ).
  Для полевого заполнения Рава-Русского Ура предназначалась 41-я стрелковая дивизия, сформированная в Харьковском военном округе в 1939 году.  Командиром  дивизии был генерал-майор (до 1940 года комбриг) Г.Н. Микушев . Участвуя в освободительном походе войск Украинского фронта на территории Западной Украины, дивизия 14 октября 1939 года вошла в Раву-Русскую,  где, а также в Магерове, Немирове и прилегающих сёлах и была расквартирована. Дивизионные склады располагались в  с. Добросин. Дивизия и её соседи справа (3-я кавалерийская дивизия под командованием полковника М.Ф. Малеева ) и слева (97-я стрелковая дивизия под командованием полковника Н.М. Захарова ) входили в состав 6-го корпуса (командир генерал-майор И.И. Алексеев ) 6-й армии прикрытия и были выделены её командующим генерал-лейтенантом И.Н. Музыченко , как наиболее боеспособные соединения, в первый эшелон. По плану, в случае начала военных действий, под прикрытием 6-й и других армий Киевского Особого военного округа (командующий генерал-полковник М.П. Кирпонос ) должны были выдвигаться из глубины и развёртываться войска второго эшелона округа (с началом войны – Юго-Западного фронта).  Маршал Г.К.  Жуков в «Воспоминаниях и размышлениях» пишет: «В сентябре 1940 года в округ прибыл нарком обороны С.К. Тимошенко для проверки войск округа. С 22 по 24 сентября состоялся смотр тактической подготовки 41-й стрелковой дивизии в районе Рава-Русская. В двухстороннем полевом учении принимала участие авиация округа. Хорошо показала себя артиллерия 41-й дивизии ». Высокая оценка дивизионной артиллерии была дана не случайно. Комдив генерал Г.Н. Микушев её подготовке  уделял особое внимание, так как во время Первой мировой войны, будучи командиром роты 499-го Ольвиопольского полка, он на себе прочувствовал, что многие неудачи русской армии происходили из-за недостаточного артиллерийского обеспечения.
  В состав 41-й стрелковой дивизии входили: 102-й стрелковый полк  (полковник Г.Чумарин), 139-й стрелковый полк (майор Н.Коркин),  244-й стрелковый полк (майор Б. Ечинок, в последствии, капитан А. Колядко),  132-й лёгкий артиллерийский пушечный полк (майор В.Никулин), 249-й гаубичный артиллерийский полк (подполковник К.Пучев), 65-й отдельный артиллерийский дивизион (капитан А.Артемьев), 117-й отдельный противотанковый дивизион (капитан Е.Подольный), 116-й отдельный сапёрный батальон, 117-й отдельный разведывательный батальон (майор А.Лятавский), 106-й отдельный батальон связи (майор Л.Ногин), 79-й автотранспортный батальон, 38-й отдельный медико-санитарный батальон (И.Сидоренко). Всего в дивизии было 9912 человек личного состава, а вооружение состояло из 8867 винтовок, 4128 самозарядных винтовок, 420 пистолетов-пулемётов, 464 ручных пулемётов, 292 станковых  пулемётов, 54-х  45-мм противотанковых пушек, 35-ти  76-мм пушек,    27-ми 122-мм гаубиц, 12-ти 152-мм гаубиц, 138 миномётов. Транспортными средствами были 2462 лошади, 222 автомашины, 17 тракторов. Дивизия занимала рубеж обороны между Угневом и Новым Селом  протяжённостью 50 км.
Таким образом, на стратегическом направлении Томашув - Рава-Русская - Львов к началу    войны лицом к лицу с врагом оказались пограничники 91-го отряда, гарнизон 6-го Рава-Русского укрепрайона и войска  41-й стрелковой дивизии. Против них командующий группой германских армий «Юг» фельдмаршал Рунштедт развернул части 17-й полевой армии во главе с генералом пехоты Штюльпнагелем.

         
                2. Заставы, «В ружьё!»

Гитлеровцы рассчитывали с ходу смять пограничные заставы, в тот же день захватить Раву-Русскую, а на третий день овладеть Львовом. На рассвете 22 июня 1941 года поднятые по тревоге офицеры управления 91-го погранотряда во главе с командиром майором Я.Д. Малым  и комиссаром отряда И.Х. Никаноровым собрались в штабе отряда (штаб находился в Раве-Русской, в зданиях нынешней школы-интерната), куда непрерывно приходили донесения с застав, из которых было ясно, что фашисты перешли границу на всём её участке, охраняемым отрядом. Первыми удар приняли пограничники, находящиеся в нарядах. Над 17-й заставой лейтенанта Ф.В. Морина (застава входила в состав 4-й комендатуры и размещалась в бывшем домике лесника на небольшой поляне урочища Бабчино) вверх взмыли ракеты – сигнал нарядам отходить к опорному пункту заставы. Застать врасплох личный состав заставы немцам не удалось. В 3 часа 55 минут находившийся в наряде пограничник Борис Дементьев услышал в лесу глухой треск сучьев. Присмотревшись, он увидел немецких солдат, которые, перебегая от дерева к дереву, продвигались в сторону заставы. Не раздумывая, Дементьев открыл огонь по гитлеровцам. Его выстрелы послужили сигналом тревоги на 17-й заставе.  Вскоре, к переднему краю стали подходить цепи немецкой пехоты. Расставив подчинённых по боевому расписанию,  Морин занял место во втором блокгаузе у станкового пулемёта, так как ещё во время учёбы в Орджоникиджеском пограничном училище был лучшим пулемётчиком. За другим пулемётом в первом блокгаузе занял место сержант Корочкин. Готовы были к бою и ручные пулемётчики Вдовин, Смирнов, Булдаков, Иванов и Серов. Часть пограничников во главе с заместителем Морина лейтенантом Карпом Тараном заняли позицию в недостроенном доте и прилегающих к нему окопах, которые находились в семидесяти метрах от заставы.   Дружный огонь двух «максимов», ручных пулемётов и ружейные  залпы обратили в бегство непрошеных гостей. Затем атаки фашистов последовали одна за другой. Морин надеялся на то, что вот-вот подоспеет помощь. Он не знал о приказе об отходе, так как телефонная связь с комендатурой была нарушена и, что машина, направленная на 17-ю заставу, возвратилась с полпути: её водитель Николенко был ранен и, вернувшись в Раву-Русскую, доложил, что застава окружена.. По приказанию Морина станковые пулемётчики Блажков и Васильев подняли свой «максим» на чердак заставы и оттуда расстреливали врага в упор. До десяти часов утра немцы восемь раз бросались в атаку, пытаясь сломить сопротивление пограничников, и восемь раз откатывались, оставляя убитых в серо-зелёных мундирах. В десять часов утра начался обстрел заставы термитными снарядами. Во время артобстрела несколько вражеских солдат подползли к зданию заставы и пытались бросить гранаты во входные двери. В последний момент пограничник Иван Шаев успел захлопнуть дверь, гранаты разорвались снаружи, поразив осколками самих метателей.  Возле недостроенного дота также кипел ожесточённый бой. После безуспешных атак гитлеровцы оставили там целую роту своих солдат. Но и пограничников становилось всё меньше, огонь их стал слабее, кончались патроны. К двенадцати часам дня старший сержант Корочкин доложил Морину, что первый блокгауз разрушен, пограничники станкового пулемётного расчёта Иван и Дмитрий Темрюковы ранены, станковый пулемёт вышел из строя. По приказу Морина они отошли в здание заставы, вокруг которого уже замкнулось кольцо окружения, усиленное танками.  Немецкие солдаты стали швырять в разбитые окна горящие факелы. Пулемётчик Серов, работавший до армии в цирке, налету перехватывал их и возвращал хозяевам. В какой-то момент боя неожиданно раздался мощный взрыв. Это фашисты взорвали склад боеприпасов заставы. Когда грохот утих, стал слышен рокот самолёта. Над заставой сделал круг краснозвёздный У-2 и улетел в сторону Равы-Русской. Это был сигнал оставить рубеж и пробиваться в тыл. Морин отправил к доту пулемётчика Смирнова, с приказом об отходе. Ему удалось пробиться и передать этот приказ лейтенанту Тарану. Замполитрука Шитиков вызвался прикрывать отход пограничников из здания заставы. Он собрал у бойцов по несколько патронов и зарядил ими магазин ручного пулемёта, но вражеская пуля помешала ему открыть огонь. Вскоре патроны у пограничников закончились совсем. И тогда Морин поднял оставшихся в живых семерых бойцов навстречу фашистам. В последний бой пограничники шли с винтовками наперевес, развёрнутым строем, с пением «Интернационала» в то время гимна Советского Союза. Предпочтя смерть плену, все они погибли в рукопашной схватке. Их пение услышали в окопе, где находился лейтенант Таран. Вместе с двумя бойцами ему удалось выйти из окружения. Лейтенант Таран прошёл всю войну, дослужился до подполковника, жил в Белгороде-Днестровском. 8 мая 1965 года Фёдору Васильевичу Морину, уроженцу Калининской области было присвоено посмертно звание Героя Советского Союза. . Из мемуарной литературы следует, что также  стойко вели бой и другие заставы 91-го погранотряда. Это и 8-я застава (2-я комендатура) старшего лейтенанта С. Фиронова, и 9-я застава (3-я комендатура) лейтенанта В. Чертакова, и 10-я застава  (3-я комендатура) старшего лейтенанта П. Мартынова, и 13-я застава (3-я комендатура) лейтенанта И. Сазонова и другие. Всего 18 линейных застав. Все они героически сражались с превосходящими силами противника и в течение от 4-х до 18-ти часов сдерживали его натиск. В первой сводке Главного командования Красной Армии говорилось: «С рассветом 22 июня 1941 года регулярные войска германской армии атаковали наши пограничные части на фронте от Балтийского до Чёрного моря и в течение первой половины дня сдерживались ими…». А по планам гитлеровского командования предполагалось, что на уничтожение пограничных застав понадобится 30 минут. Отошедшие и прорвавшиеся из окружения пограничники 91-го погранотряда поступили в распоряжение командования 41-й стрелковой дивизии и принимали участие в боях в составе её частей, а также обеспечивали охрану тыла дивизии.
В обороне Равы-Русской, основной удар по которой фашисты наносили с запада, вместе с воинами 139-го стрелкового полка принимала участие группа пограничников во главе с помощником начальника политотдела 91-го погранотряда по комсомольской работе младшим лейтенантом М.М. Степаняном. Он лично повёл бойцов в контратаку, в результате которой ошеломлённый противник был отброшен от города. Но сам Степанян в этом бою был сражён вражеской пулей.
Тыл 41-й стрелковой дивизии с началом боёв стал подвергаться воздействию диверсантов и агентов врага. Полковник Ерёмин отмечает: «С наступлением темноты в нашем тылу, особенно в стороне Равы-Русской, начался массовый запуск разноцветных ракет кое-где сопровождающийся автоматными очередями. Кем они запускались, кто стрелял и что всё это означало, мы не знали, но одно было ясно, что вся эта световая иллюминация и ночная шумиха были рассчитаны на запугивание и создание впечатления полного окружения нас. Это вскоре подтвердилось показаниями захваченных нами в плен немецких диверсантов. Поскольку район боевых действий являлся пограничной зоной, враг располагал здесь своей агентурой, которая не применула активно выступить по заранее установленному плану. Мы приняли срочные меры по охране своего тыла. Эту задачу возложили на командира погранотряда майора  Я.Д. Малого, располагавшего маневренной группой, хорошо вооружённой и имевшей автотранспорт». В сводке Совинформбюро от 24 июня 1941 года говорилось: «Немцы спускают по пять-десять парашютистов-диверсантов в форме советских милиционеров для порчи связи». Такие десанты уничтожались манёвренной группой  под командованием капитана Степаненко. В Раве-Русской в здании костёла пограничниками был обнаружен и обезврежен корректировочный пост немецкой артиллерии.
Благодаря самоотвержанным действиям  91-го погранотряда, состоявшего из отважных, отлично обученных бойцов, которые на несколько часов задержали врага, оказывая ему ожесточённый отпор,   части 41-й дивизии своевременно заняли основной оборонительный рубеж  обороны, а гарнизоны дотов – места у орудий и пулемётов.  Впоследствии погранотряд  продолжал действовать в составе дивизии, показывая  образцы отваги и стойкости.          

               

                3. Укрепрайон ведёт бой
 
 Вечером 21 июня 1941г. советскую границу перешёл перебежчик – немецкий фельдфебель, который сообщил, что германские войска начнут наступление утром 22 июня. Эти сведения были переданы по цепочке: Госграница - Киевский Особый военный округ – Генштаб – Кремль. После чего И.В.Сталин вызвал наркома обороны маршала С.К. Тимошенко и начальника Генштаба генерала армии Г.К. Жукова в Кремль, где и была составлена   директива №1     войскам о возможном внезапном нападении      немцев в течение 22-23 .06.41г., подпункт 3а, которой гласил: «в течение ночи на 22.06.41г. скрытно занять огневые точки укреплённых районов на государственной границе». Директива в 00ч.30мин. была отправлена в округа. Но комендант 6-го Рава-Русского укрепрайона, его штаб и политотдел уже и без этой важной, но запоздалой директивы сделали всё возможное, чтобы во всеоружии встретить врага. Полковник Ерёмин  воспоминает об этом: «Начальник укрепрайона полковник Сысоев выделил из состава отдельного пулемётного батальона специальные гарнизоны и занял дот «Комсомолец», прикрывавший основное направление вдоль шоссе на Раву, а также несколько недостроенных дотов на ухнувском и верхратском направлениях. Это мероприятие значительно усиливало устойчивость нашей обороны». И далее, описывая уже начало войны Ерёмин пишет: «Особенно настойчивы и сильны были атаки гитлеровцев в районе Тенятыска и вдоль шоссе на Раву-Русскую. Здесь противник ценою больших потерь, преодолев противотанковый ров, частично вклинился в нашу оборону и пытался развить успех в южном направлении. Однако дальнейшее  продвижение его было остановлено фланкирующим огнём дота «Комсомолец». В этом и последующих боях «Комсомолец» и ряд недостроенных, но приспособленных для обороны дотов, оправдали своё назначение». В результате совместных действий с 244-м стрелковым полком 41-й стрелковой дивизии согласованным огнём на этом участке было уничтожено 10 вражеских танков и много солдат. Дот «Комсомолец», оказавшись в окружении,  сражался до 30 июня. Западнее Равы Русской на участке Брусно-Подемщина на позициях 141-го опб держал оборону 139-й стрелковый полк 41-й дивизии. Когда обороняющиеся части были потеснены противником, на его пути непреодолимой стеной стали доты.      Врагу        пришлось применить      артиллерию и авиацию. Особенно  ожесточённой бомбардировке подвергся дот младшего лейтенанта С.А. Санжаровского . Фашисты, уверенные в том, что дот разрушен, двинулись по направлению к нему. Подпустив возможно ближе немецкую пехоту, гарнизон дота снова открыл ураганный огонь. Сотни убитых и раненых оставил враг на поле боя. Пять суток сражался гарнизон дота, которым руководил лейтенант Мовчан. В оперативной сводке штаба 6-й армии на 24 июня говорилось: «Части 6-го укрепрайона упорно обороняют опорные пункты на всём фронте укреплённого района».
 Для борьбы с дотами (для стрельбы по амбразурам) немцы вынуждены были использовать огнемётные танки  PzKpfwB2(Flamm) (трофейные французские двух орудийные танки CharB1bis, в которых вместо одного из орудий был установлен огнемёт)  и 88-мм зенитные пушки Flak. Так описывается один из эпизодов боя с немецкой стороны: «Доты №1,2 и 4 были сильно повреждены огнём 88-мм орудий и могли вести огонь только периодически. Огнемётные танки смогли приблизиться к дотам почти вплотную. Защитники дотов, несмотря на значительные повреждения и потери, оказывали отчаянное сопротивление. Два огнемётных танка были подбиты 76,2мм пушкой дота 3а. Оба танка сгорели. Экипажи успели покинуть подбитые машины… Огнемётным танкам так и не удалось поразить доты. Горючая смесь не могла проникнуть сквозь шаровые установки внутрь дота. Защитники укреплений продолжали вести огонь». Начальник генштаба сухопутных войск Германии Ф. Гальдер в своём служебном дневнике 24 июня 1941г. подчеркнул упорство советских соединений в бою и особенно отметил случаи, когда гарнизоны окружённых советских дотов подрывали себя вместе с дотами, не желая сдаваться в плен.
Несмотря на мощный артиллерийский огонь, авиационные удары и настойчивые атаки, вражеским войскам не удалось с ходу захватить Рава-Русский укрепрайон, который на пять суток стал опорой в обороне войск 41-й стрелковой дивизии и 91-го погранотряда.
               
               
                4. Железная дивизия железного комдива

В начале июня 1941 года 41-я стрелковая дивизия не представляла боеспособного соединения так как её подразделения, а именно: оба артполка, противотанковый и зенитный дивизионы, спецподразделения с началом летнего периода боевой подготовки убыли на практиковавшиеся тогда дивизионные, корпусные и армейские сборы. Кроме того части стрелковых подразделений были задействованы на строительстве оборонительного рубежа.   В это же время среди населения приграничных населённых пунктов стали распространяться слухи о скорой войне Германии с СССР, которые быстро доходили до воинских частей, а из штаба погранотряда поступали данные, на основе которых становилось ясным, что на львовском направлении в населённых пунктах и в лесах возле госграницы значительно увеличилось количество немецких войск и боевой техники. Непосредственно перед расположением 41-й дивизии сконцентрировалось уже более трёх   пехотных дивизий с танками и артиллерией. Всё чаще немецкие самолёты нарушали границу и летали над нашей территорией. Проанализировав сложившуюся ситуацию, командир 41-й дивизии генерал-майор Г.Н. Микушев, не получая никаких указаний из вышестоящего штаба, проявил прозорливость и решительность. 17 июня он своей властью приказал командирам подразделений вернуть весь личный состав со специальных сборов а также с работ на оборонительном рубеже и сосредоточить его в дивизионных лагерях в районе села Седлиска (10 – 14км от границы). Также было отдано распоряжение установить прямую телефонную связь с ближайшей пограничной комендатурой. Для избежания привлечения излишнего внимания перемещение частей проходило постепенно и скрытно. К вечеру 21 июня весь личный состав дивизии был сосредоточен в одном месте и приведён в состояние полной боевой готовности.  Генерал-майор Г.Н. Микушев приказал начальнику штаба дивизии полковнику Ерёмину и всем командирам частей оставаться на своих местах до утра и проверить готовность усиленных передовых отрядов стрелковых полков, предусмотренных мобпланом на случай войны. Около двух часов ночи в штаб дивизии позвонил комендант погранучастка с докладом о необычном поведении немцев – у границы стала накапливаться пехота, устанавливая пулемёты и орудия в нашу сторону. Примерно через час в воздухе послышался периодически нарастающе убывающий гул большого количества самолётов, перемещающихся волнами с запада на восток. Об этом было доложено в штаб армии, откуда пришёл ответ: «По самолётам огня не открывать, ведите наблюдение, ждите указаний…». Затем из погранучастка поступило сообщение, что заставы ведут бой. Для командования дивизии сомнений не было – это началась война. Поднятые по тревоге, к границе сразу же начали движение колонны усиленных передовых отрядов стрелковых полков. За ними, по мере готовности, стали выдвигаться основные силы дивизии, которые, проделав марш-бросок, заняли рубеж обороны по линии укрепрайона и сходу включились в активные боевые действия. Встретив упорное организованное сопротивление, гитлеровцы понесли большие потери. Около семи часов утра в штаб дивизии пришла шифрограмма с распоряжением Военного совета 6-й армии о снятии с должности генерала Г.Н. Микушева за самовольное открытие огня. Видимо в штабе армии на момент отправки шифрограммы не знали реальной обстановки, и руководствуясь пунктом 2 директивы №1 («2. Задача наших войск – не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения…»), отдали такое странное распоряжение, которое со стремительным развитием событий, потеряло свою силу. Вскоре в районе действий 244-го стрелкового полка у убитого немецкого офицера была обнаружена карта, временные данные которой указывали на то, что гитлеровцы планировали захватить Раву-Русскую в первый день войны, а на третий день овладеть Львовом. Но прыть их была умерена. Во второй половине дня дивизия была усилена 209-м корпусным артполком, имевшим на вооружении 152-мм гаубицы-пушки МЛ-20. Это мероприятие сделало ещё более устойчивой оборону 41-й дивизии и было очень своевременным, так как уже с утра  22 июня против неё были развёрнуты 262-я, 24-я, 295-я и 75-я пехотные дивизии 4-го армейского корпуса 17-й немецкой полевой армии, за ними сосредотачивалась 296-я пехотная дивизия того же корпуса. На правом фланге 41-й дивизии была развёрнута 9-я пехотная дивизия 44-го армейского корпуса 6-й полевой армии. Таким образом, на рубеже обороны одной 41-й стрелковой дивизии (вместе с погранотрядом, гарнизоном укрепрайона и 209-м артполком общая численность личного состава, расположенного на фронте 41-й дивизии примерно равнялась численности одной немецкой пехотной дивизии, так как последняя по численности была больше дивизии РККА) наступало пять немецких дивизий, которые к тому же  были усилены боевой техникой.
В ночь на 23 июня в лесу северо-западнее Равы-Русской был развёрнут обменный пункт дивизии,   куда стали поступать боеприпасы, снаряжение и вооружение с дивизионных складов из Добросина.  Утром после мощного миномётно-артиллерийского обстрела позиций 244-го и 102-го стрелковых полков в наступление перешли танки и пехота противника. Главный удар фашисты наносили в районе населённого пункта Тенятыска, где проходило шоссе на Раву-Русскую, но все их попытки прорвать нашу оборону были тщетными. Генерал Г.Н. Микушев понял, что сложившаяся обстановка благоприятствует нанесению по противнику  решительного контрудара. Сначала был проведен получасовой огневой налёт полковой, дивизионной артиллерии и артиллерии приданного 209-го корпусного  артполка. Затем 102-й и 244-й стрелковые полки, предварительно сконцентрировав свои резервы на переднем крае, перешли в контратаку. Не понимая, что происходит, в панике бросая оружие и технику, убитых и раненых, фашисты в беспорядке отступили. Наиболее успешными оказались действия 102-го полка. К 16-ти часам его подразделения преодолели государственную границу на участке 8-10 км и на 4-5 км углубились на территорию оккупированной немцами  Польши. В сводке Совинформбюро от 23 июня говорилось: « На Шауляйском и Рава-Русском направлениях противник, вклинившийся с утра в нашу территорию, во второй половине дня контратаками наших войск был разбит и отброшен за госграницу…».  Придя в ярость от неудачи, фашисты массированно применили авиацию. Бомбардировщики Ю-87 с воем сбрасывали свой смертоносный груз, пикируя девятками над расположением 41-й дивизии. В единоборство с пикировщиками вступил зенитно-артиллерийский дивизион. Под разрывами бомб ему удалось уничтожить три вражеских самолёта. Несмотря на то, что бомбардировка была длительной и чрезвычайно сильной, стойкость дивизии не была сломлена. Гитлеровцы поняли, что перед ними серьёзный противник. В ход пошли листовки и громкоговорители, источавшие: «Рус, сдавайсь!». На командные пункты полков были сброшены воздушные десанты.  Отражение десанта на КП 102-го полка возглавил его командир подполковник Чумарин, ведя огонь по парашютистам из ручного пулемёта.
  С утра 24 июня противник вновь возобновил наступление, на этот раз, нанося главные удары в двух направлениях: вдоль шоссе на Раву-Русскую и в сторону населённого пункта Верхрата, но успеха достиг лишь частично на левом фланге, где оборонялся 139-й стрелковый полк, который был потеснён с основного оборонительного рубежа.  102-й и 244-й полки, контратакуя, продолжали удерживать свои позиции. Начальник генштаба немецкой армии Ф. Гальдер в своём дневнике писал, что 24 июня войска группы армий «Юг» отражали сильные контратаки, особенно на фронте 4-го армейского корпуса (северо-западнее Львова).
  Поздно вечером 24 июня в расположении дивизии появился, пробравшись через линию фронта, житель из местечка Любыча-Крулевска, находящегося возле шоссе на Раву-Русскую. Он рассказал, что туда прибыли свежие немецкие части и что все улицы и дворы заполнены войсками и боевой техникой. Кроме того, дивизионной разведкой было установлено, что северо-восточнее Верхраты противник оборудует огневые позиции тяжёлой артиллерии и в этом районе у него нет боевого охранения, и не ведётся разведка. Проанализировав эти данные, командование дивизии пришло к выводу, что немцы, сосредоточив моторизованные части на решающем направлении, готовятся с утра наступать на нём ещё с большей силой. Генерал Г.Н. Микушев, не ожидая развития событий, отдал приказ нанести противнику упреждающий удар, который заключался в следующем: 1) ночью провести массированный огневой налёт артиллерии по скоплению войск противника в Любыче-Крулевской; 2) используя «окно» в районе Верхраты, на рассвете атаковать противника левофланговым батальоном 244-го стрелкового полка.
В ночь на 25 июня заговорили пушки 41-й дивизии и приданного 209-го корпусного артполка. Огневой налёт был короткий, но настолько мощный и внезапный, что немецкий мотопехотный полк, понеся большие потери, перестал существовать, как боевая единица и был отведён в тыл. Также ночью, не будучи обнаруженным противником,  вышел на исходный рубеж  левофланговый батальон 244-го полка. На рассвете он перешёл в атаку, нанося удары во фланг и тыл фашистам в районе Верхраты. Его поддержали подразделения 139-го стрелкового полка, наступая с левого фланга. Ошеломляющие удары с двух направлений дали свои результаты. Было уничтожено свыше батальона пехоты, а также два дивизиона тяжёлой артиллерии противника.
В итоге этих своевременных действий 41-й дивизии в течение 25 июня по всему её фронту немцы не проявляли особой активности.
Если на фронте 41-й дивизии обстановка складывалась благоприятно, то о её соседях слева этого сказать было нельзя. Ещё 23 июня немцы оттеснили правофланговый полк 97-й стрелковой дивизии и взяли местечко Немиров. В бой вынуждена была вступить 159-я стрелковая дивизия, составлявшая второй эшелон 6-го корпуса, ставшая новым соседом слева для 41-й дивизии. Но она была не полностью боеспособной из-за того, что находилась ещё на стадии формирования, её части были недостаточно обучены. Сильная танковая контратака, предпринятая командованием армии 24 июня с целью отбить у немцев Немиров результатов не дала. Немцы продолжили наступление, тесня 159-ю дивизию  в восточном направлении, что создало угрозу окружения 41-й дивизии с юга.  На этом направлении 26 июня  ожесточённые бои велись за населённый  пункт Потелич, что в 8 километрах юго-западнее Равы-Русской. Продолжал наносить удары противник также и на главном направлении. Генерал Г.Н. Микушев понимал, что рассчитывать на помощь со стороны корпусного и армейского командования он не может, так как все имевшиеся в наличии резервы  были направлены на отражение прорвавшейся в районе Владимира Волынского ударной группировки врага, состоящей из танковых и моторизированных соединений и достигшей района Луцк, Дубно, Ровно. Тем не менее,  41-я дивизия, несмотря на потери в боях с численно превосходящим противником, продолжала успешно удерживать оборонительный рубеж. Но дальнейшее выполнение этой задачи обрекало дивизию на окружение. С докладом о создавшейся обстановке генерал Г.Н. Микушев направил  днём 26 июня связного (связь с армией и корпусом отсутствовала)  в штаб армии, находящийся в районе Львова. Возвратился связной вечером с приказом командарма И.Н. Музыченко о немедленном отходе 41-й дивизии вдоль Львовского шоссе, на новый рубеж обороны в районе Добросина.  Подразделения соседа справа – 3-й кавалерийской дивизии были перемещены юго-восточнее, чтобы, удерживая Львовское шоссе, обеспечить по нему отход 41-й дивизии.
В ночь на 27 июня 41-я стрелковая дивизия стала отходить со своего рубежа на новые позиции. Для арьергардного боя (обороны Равы-Русской) были выделены 3-й батальон 139-го полка и 2-й батальон 244-го полка, поддерживаемые тремя артиллерийскими дивизионами и одной батареей противотанкового дивизиона. Бои в городе и на его подступах продолжались  весь день 27 июня и до глубокой ночи, под покровом которой подразделения прикрытия начали отход к главным силам дивизии.
Ведя активные пятидневные оборонительные бои под Равой-Русской совместно с пограничниками и гарнизоном укрепрайона,  41-я стрелковая дивизия сорвала планы врага и сковала на своём рубеже обороны значительные его силы.
Командир 41-й стрелковой дивизии генерал-майор Георгий Николаевич Микушев погиб смертью храбрых в боях при обороне  Киева. 


                Заключение
 
        Память о тех событиях и их героях сохраняют следующие объекты:
1. Одна из погранзастав Львовского погранотряда носит имя Героя Советского Союза
Ф.М. Морина . Эта застава построена после войны. А 17-я застава, точнее место, где она была, находится на территории Польши.
2. Как памятники своим безвестным гарнизонам в полях под Равой-Русской стоят доты 6-го укрепрайона. Много их, в том числе и дот «Комсомолец»,  находится на польской территории.
3.  Памятник генералу Г.Н. Микушеву на его могиле на Воинском Лукьяновском кладбище в Киеве.  После гибели в сентябре 1941г. генерал был похоронен в киевском ботаническом саду. На этом месте была установлена колонна, но фашисты, оккупировав Киев, разрушили её и сравняли могилу с землёй. После войны это место было найдено и останки Г.Н.Микушева были перенесены на Лукьяновское кладбище, где и установлен современный памятник.
4. Памятник в Раве-Русской с надписью: «Никто не забыт, ничто не забыто. Защитникам г.Рава-Русская: Воинам 41-й стрелковой дивизии, пограничникам 91-го погранотряда, бойцам 6-го Рава-Русского укрепрайона посвящается».
    5. Памятник у шоссе Львов – Рава-Русская с надписью: “У прикордонній битві на Львівщині 
     брали героїчну участь  бійці і командири 5,6 і 26-ї армій   Південно-Західного фронту,
      90-94-го загонів Українського прикордонного округу Героям Великої Вітчизняної Війни
      Вічна Слава”
 
   Это благодаря им и многим другим   героям жаркого июня 1941 года был заложен фундамент
   в здание Победы! 
 
Клип:https://www.youtube.com/watch?v=YE6Nup6K9QU            

Фото автора (пулемётный полукапонир 6-го Рава-Русского укрепрайона)