Тот самый день

1977 год. Лежу в схроне с СВД там, где нас не было. Точнее - в Республике Заир. Вроде, тогда она так называлась. Лежу и максимально поддерживаю политику невмешательства партии и правительства, то есть прикидываюсь, что нас тут действительно нет: рожа разрисована под ландшафт, оптика закрыта колпачками. Напарник в метре справа даже куст себе на жопу прикопал. Маскировка шикарная, если бы не фразы, которыми изредка перекидывались, сам бы поверил, что никого здесь нет. Да что там говорить, семейство бородавочников не прошлось по нам только потому, что простое африканское "****ь" спугнуло их буквально за полметра до наших касок.

Объект ждать часов восемь. И не факт, что появится. Строжайшее радиомолчание. Ставлю "жучка" на час. Если кто не в курсе - механический будильник, заводится как таймер на старых стиральных машинах, тихонечко жужжит, а в назначенное время вибрирует. Подремали часик, местность обозрели, парой матов перекинулись - и снова тишина.

И вот дремлю я, снится, как сейчас помню, легендарная в узких кругах SP66, и тут меня легонько трогают за плечо и ласково так, на чистом русском языке, журят:
- Однокурсничек, колпачок-то прикрой, не отсвечивай!

Я оцепенел. Не мог двинуть ни рукой, ни ногой. Полежал ещё минут пять, расшевелился, пнул напарника, который даже не проснулся. По возможности быстро и скрытно покинули засвеченную точку. Объект, кстати, в этот день никуда не поехал, и потом ещё несколько лет торжественно поздравлял дорогого Леонида Ильича со всеми советскими праздниками.

С тех пор я каждый год хожу на встречи выпускников Российского университета дружбы народов имени Патриса Лумумбы и внимательно всматриваюсь в белозубые улыбки однокурсников. А потом напиваюсь в хлам и пугаю чернокожих бывших студентов настойчивыми просьбами выкурить со мной сигаретку из жёлто-коричневой от времени пачки "Союз-Аполлон". Доныне жду, что кто-нибудь из них хохотнёт и опознает ту самую пачку с десятком сигарет, которую положил слева от моей каски и которая до сих пор убеждает меня в том, что это был не сон и не глюк, в тот самый день, когда я обосрался...