Бабкоубежище

«Дом престарелых» - так с ясной улыбкой стала называть Зоя Ниловна свою четырехкомнатную квартиру после переселения к ней Светланы. Они сошлись. Это притом, что одной 27, а у другой цифры, характеризующие количество прожитых лет, переставились местами. Впрочем, объяснение есть. Как сказали бы сегодняшние математики конгруэтность фигур, внешнее сходство и совпадаемость в оценках заоконной жизни, несмотря на разный опыт, объединили эту парочку.
В доме, где они жили, в свое время обитали очень известные люди. А можно и так: «в этом доме когда-то жили люди, очень известные в свое время». Сейчас они полузабыты. Останови прохожего или «пробегжего» из тех, что помоложе, спроси у него: «Скажите, а кто такой Чкалов?». Думаете, ответят? Ну-ну, попробуйте. Редко кто помнит, что был до 1957 года на карте город Чкалов и ровно на том месте, где до того был и сейчас находится Оренбург. Далеко не все знают, что улица Земляной вал больше шестидесяти лет носила имя Чкалова, и только потому близлежащая станция метро осталась названной его именем.

В красивом доме на внутренней стороне Садового кольца, на той самой улице, в том самом доме, где жили летчики Чкалов, Байдуков и Беляков, поэт Самуил Маршак, композиторы Ойстрах и Прокофьев, художники Кукрыниксы… в семиэтажке, что неподалеку от Курского вокзала Светлана оказалась не сразу. Когда она приехала строить столицу, то поначалу твердо стояла на том, чтобы снимать квартиру. И жить только в квартире! И никаких комнат с подселением и коммуналок. И никаких сожительниц, тем более – сожителей.
Запала хватило ненадолго. Все наши ошибки лечит время или опыт. По очереди и с переменным успехом. Забавно даже «опыт сын ошибок трудных» становится лекарем, он профилактирует наши ошибки и заблуждения. Светлана, как мы помним (рассказ «Вот тебе, сука!» - это наглая самореклама, разумеется, но по-другому никак…), работала у известного дизайнера. После неожиданного ухода в мир иной приставалы и по совместительству совладельца бизнеса на работе стало абсолютно комфортно, но зато в квартирном вопросе началась полоса пожаров. В смысле – переездов. А один переезд, как известно, по ущербу равен двум пожарам.

В Москве полно людей сдающих жилье, но желающих снять не меньше. Хаос и отсутствие какого-либо закона приводит к тому, что развелись кидалы как с одной стороны, так и с другой. После того, как девушку попросили съехать с одной квартиры, где она прожила четыре месяца, потом с другой, после трех месяцев обитания, и с третьей… она поняла, что аппетиты риелторов неутолимы, и никакой зарплаты на комиссионные не хватит. Она попробовала искать через знакомых, но не сразу и не вдруг нашла вариант, который изначально даже не рассматривался. Комната у старушки…
Вам самим приходилось жить у добрых старушек за печкой. Нет! Счастливчики! Гуманное позвякивание кочергой и косой… надсадный кашель… чеканный топот копыт… регулярное напоминание о том, сколь многим в этой жизни мы им обязаны… ласковое шипение по поводу плохо вытертой обуви… ревностный контроль количества спусков воды из бачка унитаза… - трудно перечесть прелести такой жизни.
Но, черт этих бабулек побери, бывают же и исключения. Дай же им - исключениям, бог, здоровья!

Сказать, что между ними вспыхнула любовь с первого взгляда, язык не поворачивается. Обе были традиционной ориентации. Даже не так, одна была такой в далеком прошлом. А вторая – в настоящем и, предположительно, в будущем. Просто они сразу пришли к выводу, что уживутся под одной крышей. Как? Это непостижимо, как многое в нашей жизни. А в ней, в свою очередь, как в русском языке. Там мягкий знак надо ставить в словах «сол» и «фасол» и это надо принять, не стараясь понимать.
Они поняли совместимость без слов. Встретились два одиночества, посмотрели в глаза друг другу, улыбнулись и стали соседствовать. Тем более, что и в цене торговаться не пришлось.

В узком мирке трех комнат… не ловите меня на слове, господа, я помню, что Зоя Ниловна владеет четырехкомнатной квартирой… и кухни Светлана и хозяйка квартиры не устанавливали никаких границ. Просто жили. Четвертая комната была закрыта на врезной замок, а ключ от него... Казалось, он давно уже был утерян. Да и найдись, я не уверен, что замок поддался бы его бесцеремонному вторжению. Сконфузится ключ, выберется из недр, извинится и уйдет. А дверь удовлетворенно скрипнет, и всё останется, как было. Светлана не интересовалась таинственным помещением. На многие вопросы есть универсальный ответ: «Так надо!» А будет надо по-другому, тогда всё и объяснится.
И старушка редко донимала девушку вопросами.
- Что это за цветок? – поинтересовалась Зоя Ниловна, когда жиличка окончательно перетащилась со своим скарбом.
- Орхидея. Она красиво цвела, когда я её купила, а сейчас не то отдыхает, не то ей условия не нравятся. Почти год уже.
- Цветы как дети, чувствуют, когда они нужны. А этот как сиротка… - так у орхидеи появилось собственное имя.

Вечерами обитатели квартиры собирались на кухне, пили чай с выпечкой, которой Светлана баловала себя и хозяйку. Не будем кривить душой. Выпечка относилась к категории «сама покупала». Никак уж не «сама пекла». Тут ведь главное – найти хорошую кондитерскую. И пусть разделение труда торжествует: пекарь пусть печет, дизайнер – творит, а старушка радуется вкусностям. Под чаек рассказывались новости, происходил обмен мнениями, сопоставлялись оценки.
- Злыми люди стали, черствыми и неотзывчивыми, - обронила однажды Светлана.
- А когда они другими были? – лукаво прищурилась хозяйка.
- Ну, вот раньше… - и не успела девушка закончить.
- Меняются эпохи, меняется климат, меняется власть, а люди остаются теми же, - заявила, как отрезала, Зоя Ниловна.
- Как же, было и последним куском делились!
- И в очереди за дефицитом могли задавить.

- В газете «Метро» прочитала, что воришку на три года посадили за украденные с завода приборы. А министр обороны на свободе.
- Светочка, если бы он приборы с завода украл, то и он бы сел. А за бюджетные миллиарды в наше время никто никого не тронет. Ты бы лучше Шукшина прочитала, у него есть «Энергичные люди»…
- Я помню!
- Вот Василий Макарович тогда еще все объяснил.
- Ставьте чай, я калачики принесла, честно купленные на премию.
- Ну, если только чек покажешь! - свела брови старушка.
               
                Продолжение следует