Заметки путешественника-21

28 января, понедельник.

Что-то погода опять испортилась. Небо заволокли облака, очень похожие на тучи. А от туч можно ждать дождя. Как-то стало холодно и неуютно. И пропадает смысл пребывания в Эйлате, на Красном море. Ни загорать, ни купаться. Купаться то можно, но можно и простуду подхватить, а эта задача не является приоритетной, и никак не входит в мои планы.
Наверное, пора переместиться в Эйн-Бокек, где должно быть уютнее.

Коли купаться и загорать нет возможности, я отправился в город. Пришлось идти на ветер, продувавший насквозь мою лёгкую курточку с капюшоном. Было слегка холодно, что подстёгивало идти в быстром темпе. В одном месте я даже сорвался на бег. Но, рюкзак с компьютером заболтало за спиной и пришлось опять перейти на шаг.

В городе, в районе набережной, где ходят в основном туристы, натолкнулся на бомжей, которые сначала попрошайничают, потом пьют и валяются прямо у кафе на искусственном травяном покрытии. Когда я фотографировал одного лежащего, он недовольно замычал и попытался приподнять голову. От этого усилия остатки сил были потеряны, и его голова, если нечто кудлатое и давно нечесаное можно назвать головой, чуть вообще не укатилась в сторону. Недалеко от него валялось существо, некогда принадлежащее к женскому роду. Оно не шевелилось, полностью окутанное пьяным дурманом.

А другие четверо, уютно устроившись с тыльной стороны ларьков и холодильников, добирали норму, чтобы присоединиться к тем двоим. Ну, чем вам не Россия?

В кафе Арома, где я всегда останавливаюсь, оба столика с розетками были заняты, и я пошёл дальше, в сторону Иордании. Великолепные Эйлатские отели вскоре закончились и я вышел на огромный пустырь, который служил бесплатной автостоянкой. А за ним, в дымке тонула Иордания, которая в этом месте и с этого расстояния ничем примечательным не выделялась.
Кстати, на всех балконах одного отеля, до самого верха, а он не менее 12 этажей, росли настоящие, большие деревья, по внешнему виду цитрусовые.

Когда, уже в вечернюю пору, вернулся к своей палатке, то обнаружил новых соседей. Поздоровался, а остальное общение перенёс на другой день.

29 января, вторник.

Утром более внимательно рассмотрел своих ближайших соседей. Почти рядом со мной, всего в трёх метрах, поселился невысокий, худощавый парень, которого я видел и раньше, но чуть дальше, по пляжу. Утром он медитировал некоторое время, сидя в палатке у входа, потом, вернувшись из заоблачных миров в своё грешное тело, полез купаться в море голышом на глазах моей новой соседки, которая уже сидела снаружи, у входа в палатку. Потом ушёл в сторону города с небольшим рюкзачком на спине, куда поместил все свои пожитки.

А моя соседка показалась мне интересной женщиной. Она приехала на автомобиле и палатку поставила красивую. Утром сделала несколько гимнастических упражнений и ушла куда-то.
Я приготовил кофе и ждал её, чтобы угостить и сразу познакомиться. Когда кофе уже остыл, она опять появилась у своей палатки.

Затвердив несколько необходимых в таком случае фраз на иврите, я подошёл к ней. С кофе и знакомством мы разобрались, а дальше дело пошло туго. Она не в зуб ногой по-русски, а я полностью исчерпал свои знания иврита, которых оказалось явно недостаточно для дальнейшего развития отношений.

А имечко у ней оказалось такое необычное, что, хотя она и повторила его несколько раз по моей просьбе, я его почти сразу забыл. Пришлось разойтись по своим палаткам и пить кофе поодиночке.

В течение дня мы всё равно немного общались. Когда она принесла из машины обычную гитару в чехле, которая оказалась чёрного цвета, и начала что-то наигрывать, поглядывая в ноты, я схватил фотоаппарат и попросил разрешения сфотографировать её с гитарой в руках, сидящей на широкой циновке у входа в палатку со скрещенными ногами.
В этот раз она благосклонно позволила и даже улыбнулась мне, показав красивые, белые зубы.

Но, когда, через некоторое время она обнажила свои плечи, сняв курточку, и я полез опять фотографировать, последовал резкий отказ. Пришлось сделать обиженный вид и ретироваться в свою палатку.

Но, через некоторое время она попросила нож, чтобы порезать овощи и угостила меня какими-то варёными кабачками. А вечером сварила кофе в закопченном чайнике на небольшом костре, разведённом в металлическом очаге, и предложила мне и моему соседу, который опять пришёл ночевать на пляж и в этот раз поставил палатку с другого краю, между нашими палатками.

От кофе я отказался, ибо уже приготовил себе чай. Но, в следующий раз, утром следующего дня, я выпил приготовленный ею кофе, не желая обижать отказом прекрасную даму.

30 января, среда.

С утра опять холодно, а я слегка простыл. Видимо вчерашнее купание вылилось в небольшую простуду. Заставил сделать себя гимнастику, но удовольствия не получил. До обеда ждал москвичей, парня с мамой, с которыми познакомился вчера в магазине и которым обещал показать супермаркет в Эйлате.

Они не пришли, хотя обещали. Ну, да ладно, отправился в город один. Услышал сзади рёв
двигателя и обернулся. Квадрацикл мчался сбоку от дороги по небольшому пустырю, примыкающему к пляжу. Заложил резкий вираж и остановился, обдав облаком пыли двоих велосипедистов, парня и девушку. Парень, не лишенный юмора, показал водителю квадрацикла поднятый кверху большой палец, якобы выражая своё восхищение его водительским мастерством.

Тогда водитель, поощрённый вниманием зрителей, рванул технику с места и заложил по кругу ещё несколько виражей и тут же умчался прочь, не дожидаясь, когда его стащат с квадрацикла и набьют морду за такие шутки.

Когда пыль рассеялась, велосипедисты нашли в себе силы рассмеяться и поехали дальше, обогнав меня по дороге.

 Купил необходимые продукты и приехал назад на автобусе, которым управлял водитель в кипе. Значит, еврей.

 Меня опять принимают за израильтянина и пытаются разговаривать на иврите. Но, увы, я знаю лишь несколько дежурных фраз.

Когда я приехал к себе домой и обнаружил, что у меня закончился газ в баллоне, то пришлось срочно бежать в ближайший и единственный магазин, где продавались нужные мне баллоны. А без газа в палатке не комфортно, быстро ничего не приготовишь. Идти собирать дрова и жечь костры? Нет, это не для меня. То ли дело, в палатке стоит горелка, чиркнул спичкой и через пять-семь минут чай заварен. А потом можно и кашу сварить.

Так вот, иду я в магазин и встречаю Юрия с мамой. Поболтали немного, и вижу я, что ни к чему навязывать людям свои услуги, в которых они особо и не нуждаются.

А вечерами, когда я в полной темноте сижу на открытой веранде кафе с компьютером, все мусорные урны проверяют какие-то люди с фонариками, выискивая бутылки и пивные банки. И так, каждый вечер.