Кочис

Я размещаю на своей странице отрывки из новой работы об апачи чирикауа и их лидере Кочисе. Ставлю в известность читателя, что работа выполнена на основе материалов перевода А.Каткова книги  Cochise: Chiricahua Apache Chief автор Edwin R. Sweeney.(http://www.proza.ru/2012/02/16/1475) Но в моей обработке Суини не получился, так как логика и стиль автора в переводе Каткова не позволяют на мой взгляд должно воспринять и осмыслить читателем события того времени. Но это отнюдь не говорит о том,что плох сам автор, либо не качественен перевод. Это мое личное восприятие работы Суини. Поэтому я посчитал уместным сделать литературный ремэйк на книгу Суини. Желаю приятного прочтения.



Кочис – вождь апачи-чирикауа наиболее выдающийся лидер народа апачи на протяжении истории сопротивления индейцев юго-запада в ХIХ веке. Его авторитет был непререкаем среди апачи. Смелость, решительность и природная мудрость Кочиса зачастую выступали сдерживающим фактором в постоянном противостоянии апачи с англо-американскими и мексиканскими поселенцами на фронтире (пограничье).
Кочис обладал проницательным умом и необычными талантами. Его могучее телосложение впечатляло современников. Способности оратора, весьма ценимые соплеменниками, увенчивали разносторонность его личности. Он никогда не комплексовал в общении, будь то его соплеменник или  высокопоставленный американский чиновник. Большинство, знавших его современников, отмечали его гибкий интеллект и, подтверждали его абсолютную власть над своим народом. Он являл собой феномен в культурных традициях и менталитете апачи.
На протяжении определенного исторического периода жизнь Кочиса, его биография, обросли мыслимыми и немыслимыми легендами и мифами, мало похожими на реальность, придав его персоне искаженный романтизированный образ. Не стоит забывать, что Кочис жил в эпоху Дикого Запада и его поступки в целом не всегда могли отвечать общепринятым нормам, бытовавшим в обществе цивилизованного  белого человека, и мы не имеем морального права осуждать Кочиса за его кажущуюся нам жестокость по отношению  к своим недругам, так как он  был подвластен тому беспощадному времени, и той среде, которую мы называем варварством. В понимании же апачи Кочис полностью отвечал тем требованиям, которые предъявляли соплеменники к персоне своего лидера: лидер-боец, удачливый налетчик он объединял вокруг себя безбашенное апачское воинство, покрывая себя не меркнущей славой на протяжении всей жизни.  В свое время по популярности Кочис нисколько не уступал такому общеизвестному лидеру апачи как Джеронимо, по правде сказать, во многом превосходил его.
Конечно же, в историю народа апачи вошли и другие замечательные лидеры – современники Кочиса.
Его свекр, легендарный вождь восточных чирикауа Мангас Колорадос, сформировал  межплеменной союз апачи и на протяжении двадцати лет, вплоть до гибели в 1863 году являлся бессменным вождем и лидером всех апачи юго-запада.
Возможно, Кочис уступал в искусстве организации и ведения партизанской войны общепризнанному лидеру апачи Викторио. Его слава не базировалась на беспрецедентных, яростных, подобных смерчу набегах на поселения, фермы бледнолицых и мексиканцев, которые проводили апачи под предводительством старика Наны. Он не обладал талантом военного стратега подобно Хуху. Но вышеперечисленные лидеры апачи, если того требовала ситуация, безропотно шли за Кочисом и охотно сражались рядом с ним, так как почитали его за свирепую, неуклонную ненависть к врагам, за смелость в бою, мудрость и прозорливость.
Большинство жителей фронтира видели в Кочисе благородного краснокожего дикаря,  атлетически сложенного, благодаря чему мы имеем описание его внешности: «высокого роста – пяти футов десяти дюймов
(1м 95 см) прямой как стрела, чем отличался от остальных апачи и соответствовал нашим понятиям  о солдате римской империи – вспоминал современник. – Его волосы были иссиня-черными, с пробивавшейся сединой. Он походил на тяжеловеса. Лицо его чистое, скуластое, лоб высокий, прямой римский нос».
Из воспоминаний современника: «… его лицо (Кочиса) выдавало в нем непреклонную волю, с оттенками печали или отрешенности…». А.Уильямсон – маркитант форта Боуи 1873–74 гг. запечатлел в своей памяти Кочиса как человека «серьезного, аскетичного, без проблесков улыбки, страшного, воинственного дикаря».
Бригадный генерал Оливер Отис Говард, которому удалось договориться, и заключить с апачами Кочиса долгосрочный мир на фронтире писал: «…выражение лица Кочиса было приятным, и я не понимал, как такой человек мог являться известным грабителем и хладнокровным убийцей».
Как истый апач Кочис поступал с врагами жестоко, тем более, если мирные договоренности нарушались, либо имели место быть предательство, лож и обман.
Свое отношение к данным ценностям он как то выразил следующими словами: «Человек имеет только один рот, и если он лжет, значит, ему надо выпустить кишки», «… я всегда говорю правду, у меня не раздвоенный язык». В беседе со своим другом Томасом Джеффордсом – в бытность Кочиса служившим агентом в резервации чирикауа на юго-востоке Аризоны, Кочис пояснял: « … человек никогда не должен лгать. Если человек спрашивает нас, а мы не желаем отвечать, то мы либо промолчим, либо изменим тему разговора, но никогда не будем лгать».
По свидетельствам очевидцев, Кочис всегда старался держать данное им слово. Лейтенант Э.Слайден сопровождавший миссию генерала Говорда в сердце страны Кочиса считал вождя чирикауа и его народ вообще олицетворением честности в верности данному слову. После десятидневного пребывания в лагере Кочиса он отмечал неподдельную вежливость, учтивость и обходительность апачи по отношению к прибывшим переговорщикам.
Тот же лейтенант Слайден вспоминал, что апачи ему показались веселым народом, весьма разговорчивыми с чувством юмора, любящими отпускать добрые шутки и колкости, отчего радушно и заразительно смеялись. Особенно им нравилось разыгрывать кого-нибудь из соплеменников. Щедрость являлась отличительной чертой этого народа. Если в лагере была пища, никто не был голоден. Кочис как лидер выделялся своей щедростью. Так же Слайден отмечает превосходные охотничьи навыки вождя чирикауа. Завидев вернувшегося ни с чем молодого охотника, Кочис взял его лошадь, его ружье и исчез. Через несколько часов он возвратился с антилопой, передав трофей неудачливому воину, который разделил мясо среди соплеменников.
Благородство Кочиса также отмечалось современниками: В 1860 году американец Д.Уилсон убил на дуэли воина апачи, который как, оказалось, принадлежал к родовому клану Кочиза. Это вызвало возбуждение среди родственников, потребовавших немедленной мести. Кочиз вмешался и охладил пыл соплеменников: «Была честная борьба, и в случившемся нет ни чьей вины». Инцидент был исчерпан, и воина похоронили со всеми почестями.
Его характеру было присуще сострадание к побежденному противнику. Внучка Кочиса, Амелия Найче, впоследствии вспоминала случай, когда апачи налетели на одну из ферм и уничтожили ее обитателей, кроме белого мальчика. В налете принимали участие не только апачи Кочиса, но и молодого тогда еще лидера чирикауа Джеронимо. Последний настаивал на убийстве ребенка, но Кочис вопреки мнению большинства воинов Джеронимо спас мальчику жизнь. Он усадил его на лошадь и увез в свой лагерь. По преданию мальчик вырос среди апачи и стал равноправным членом их общества, по другим данным Кочис даровал мальчику свободу.
Переменчивость настроения одна из черт характера Кочиса, зачастую ввергала соплеменников в недоумение и настораживала их. Настроения вождя часто менялось в зависимости от обстоятельств. Он в одночасье мог быть злобным и милосердным, раздражительным и спокойным. Например, Эйса Даклюжи, сын вождя Хуха вспоминал, когда он был ребенком, то 
как-то непроизвольно засмотрелся на викиюп Кочиса (жилище чирикауа – И.К.), и дабы не попасть в немилость вождя, вызвав его раздражение, соплеменники предупредили мальчика, чтобы он отвернул свой взгляд в другую сторону.
Кочис порой впадал в буйства после употребления алкоголя. Частенько под градусом, он нападал на своих жен и сестер, раздавая бедным женщинам незаслуженные тумаки.
Слайден  вспоминал: «услышав  крики  жены  Кочиса  и  его  сестры, я  бросил взгляд на его бивуак откуда в страхе  выбежали женщины. Он же (Кочис-И.К.), изрекая ругательства, гнался за ними. Апачи, обеспокоенные, выскочили из своих жилищ на разъяренный голос вождя. Ссора произошла между женой Кочиса и его сестрой. В ходе кутежа жена вождя укусила его сестру. Не послушав мужа и брата, женщины не пожелали прекратить перебранку, и тем самым вызвали гнев Кочиса. Его  слово  было  законом  для  всех».
Ф.Хагнес отмечал: «Одного его (Кочиса - И.К.) взгляда было достаточно, чтобы усмирить буйствовавших. Удивляет сила власти, которую он имеет над этим грубым племенем…». 
Влияние Кочиса изумляло и Слайдена, хотя антропологи, изучавшие народ апачи утверждали, что лидеры этих индейцев никогда не имели неограниченного влияния среди соплеменников, и что отношение апачи к вождям далеки от идеала. Но среди не менее авторитетных и влиятельных таких современников как Мангас Колорадос, Викторио, Джеронимо, Кочис был ближе всех к этому идеалу.
Как-то раз Слайден обратил внимание на эпизод возвращения из набега в лагерь некоторых бэндовых лидеров чирикауа (имеется ввиду лидеры малосемейных общин апачи – И.К.) и описал его в своем дневнике.
Эти предводители рассчитывали, отвечая на вопросы Кочиса получить похвалу и его одобрение. Но вождь заострил свое внимание на эпизоде неподобающего поведения в набеге одного из воинов, постепенно придя в ярость от услышанного. Он поднялся с места и встал напротив того воина, которого отчитывал, после ударил его по голове. Подобное в поведении Кочиса, говорит о его полном контроле и управлении соплеменниками.
 «Ни один военный, не выполнял распоряжение командира так быстро, как это делали чирикауа под предводительством Кочиса», – заключал Слайден.
Подобно Мангасу Колорадосу,  влияние  Кочиса  распространялось  не  только  на  людей  его общины,  но  и  на другие бэнды чирикауа.
Один из офицеров проходивших службу в агентстве чирикауа Каньяда   Аламоса  в  штате Нью-Мексико, рассказывал об инциденте, когда чихине чирикауа вождей Викторио и Локо, получив полагающиеся пайки приобрели и алкоголь и изрядно напились. В результате между ними возник конфликт.
После вмешательства вождей Викторио и Локо, конфликт вроде бы погасили, но один из воинов раздобыв ружье, вновь начал провоцировать соплеменников, после чего вмешался Кочис, и в резкой форме остудил пыл вооруженного чихине, которого соплеменники схватили и увели с глаз долой. В пылу гнева Кочис потребовал от Викторио и Локо впредь не допускать подобных инцидентов, и лучше контролировать своих пьяных людей. И те не посмели его ослушаться.
Капитан Ф.Колеман, хорошо знакомый с нравами апачи, отмечал: «…другие вожди были мелкой сошкой по сравнению с ним (Кочисом – И.К.), и страшно его боялись».
Ф.Хагнес также подтверждал влияние Кочиса на другие бэнды (общины – И.К.) чирикауа: «Хотя индейцы Туларосы (чихене) являлись самостоятельным бэндом, Кочис вне сомнения, мог отдавать распоряжения их вождям всякий раз, когда того требовала ситуация».
Одна из общин чирикауа недни, по мнению Хагнеса, также в той или иной степени ощущала мощь авторитета и влияние Кочиса. Как-то в 1872 году до Кочиса дошли слухи, что воины недни задумали навредить близкому другу Кочиса Т.Джефордсу. В разговоре с губернатором Аризоны Э.Саффордом, Кочис лично заявлял, о том, что если бы слухи подтвердились, то он вырезал бы всех недни.
Влияние Кочиса среди, скажем западных апачи - койотеро, было не столь ощутимо, хотя те, в свою очередь, преклонялись перед Кочисом, считая того успешным военным лидером. Даже некоторое время бэнды койотеро вплоть до 1860 года присоединялись к чирикауа Кочиса и проводили с ними совместные рейды и набеги. Кочис в основном поддерживал близкие отношения с восточной группой койотеро – апачи Белой Горы.
С проживавшими восточнее реки Рио-Гранде группой апачи-мескалеро, Кочис практически отношений не поддерживал, но для грандиозных набегов в Мексику все же вербовал воинов из среды этого племени, кочевавших западнее этой реки.   
Доктор Д.Уайт, изучавший западных апачи, утверждал, что Кочис являлся единственным вождем «который в действительности контролировал и западных апачи». Другие же исследователи (Кремони) полагали, что для других племен апачи, Кочис был ни кем иным, а всего лишь военным лидером, но никак не властителем.
Юность Кочиса, родившегося где-то около 1810 года приходилась на период ровных отношений чирикауа с мексиканцами. Но когда он повзрослел, достигнув двадцатилетнего возраста, мир с мексиканцами рухнул, и на фронтире вновь вспыхнула война с ними. События, вошедшие в историю юго-запада как бойни  Джонсона и Киркера  (1837 и 1846 годы), оставили неизгладимые впечатления в его памяти.
Благодаря своей репутации военного лидера Кочис быстро возвышался над остальными лидерами апачи. Но все же он еще долго находился в тени других прославленных воинов племени. Лишь в период 1856-57 гг. он возглавил свою племенную группу чоконен. Начала его лидерства пришлось как раз на то время, когда на юго-запад вторглись англо-американцы. Апачи дружелюбно встретили на своей земле американских поселенцев и военных. Кочис не отказывался принимать от них подарки и продовольствие, продолжая осуществлять  рейды в Мексику. Но мир с англо-американцами рухнул в феврале 1861 года, причиной чему стал конфликт Кочиса с американским офицером Д.Баскомом в Апач-Пасс. «Я был в мире с белыми, – вспоминал Кочис позднее, – пока они не попытались убить меня за преступление, которое мои люди не совершали. Теперь же я буду жить или умру в состоянии войны с ними». И война начиналась и продолжалась с 1861 по1872 годы с не продолжительными передышками, до тех пор, пока Кочис не осознал, что свободная жизнь его народа уходит в прошлое. Кочис  сражался  с  белыми,  как  не  сражался  никто  из  апачи.
В конфликте или деле Баскома, Кочиз впервые возникает на арене истории народа апачи в качестве лидера чирикауа. Хотя к тому времени, таковым еще пока являлся его тесть – Мангас Колорадос. Но через два года после событий в Апач-Пасс погибает Мангас Колорадос. Смерть легендарного  Мангаса вылилась в свирепую и беспредельную ненависть чирикауа по отношению не только к мексиканцам, но и англо-американцам заселявших земли апачи.
Антипатия  апачи к мексиканцам складывалась на протяжении двухсот пятидесяти лет. Но их ненависть по отношению к англо-американцам превзошла все пределы, и в течение первых десяти лет конфликта с ними, Кочис отвергал любые мирные переговоры. 
Конечно же, военные действия против экспансии англо-американцев на юго-западе США, которые проводили апачи Кочиса, в корне отличаются от тех партизанских вылазок под предводительством Викторио и Джеронимо в 70–80-х годах ХIХ века. Если их рассматривать через призму освободительного движения народа апачи, то да, конечно же, сопротивление Викторио и Джеронимо в полной мере можно относить к эпохальным событиям, а войну Кочиса к обыкновенной «агрессии» индейцев, «зачинщиками», которой они и являлись, а англо-американское население считать ни кем иным, а пострадавшими в этой войне.
В течение первых пяти лет войны, апачи Кочиса нападали на ранчо белых и затрудняли передвижение по дорогам, проходившим через их исконные земли. При этом апачи Кочиса оставались свободными и не проживали в резервации. Они охотились там, где хотели, и ставили лагеря по всей территории, где испокон веку кочевали. Если давление на них со стороны американцев усиливалось, то они спокойно уходили в горы Чирикауа или Мексику, отсиживаясь там подолгу. В конце 1860-х годов действия Кочиса в основном приобрели оборонительный характер. Засев в своем убежище в Драгунских горах, апачи Кочиса оттуда изредка совершали бандитские вылазки в стан противника, угоняя скот и поджигая ранчо.
На войне Кочис проявлял характерную ему дерзость и способности военачальника. Хотя он никогда не был «красным Наполеоном» или военным гением, тем не менее, на протяжении жизни слыл лучшим воином апачи. Он всегда старался находиться в горниле боя. Он вел воинов на бой, увлекая их личным примером. В каждом сражении он  находился  во  главе  своих  воинов. Подобно Джеронимо, Кочис  считал, что он не уязвим на  войне. 
Если апачи подвергались внезапному нападению врага, то в контратаку переходили лишь в случае явного преимущества и достижения безопасности своих семей. Но иногда были и исключения. В случаях, когда военные действия предопределялись местью за смерть соплеменников, апачи обычно собирали большие военные отряды.
Кочис, как и всякий воин апачи умело обращался с оружием.
Д.Тевис утверждал, что навряд ли найдется равный Кочису в мастерстве владения копьем. Д.Кремони, в свою очередь отмечал, что никакой воин апачи не сумеет так точно послать стрелу в голову с расстояния, так как это делал Кочис.
В отличие от стереотипа, навязанного Голливудом, открытые нападения апачи на обозы и форты (фактически ни один форт в Аризоне не был полностью обнесен стеной) являлись редкостью, так как это было весьма не безопасно и рискованно. Апачи дорожили своей жизнью также как и большинство белых людей. Они не были безрассудно смелыми; в этом они отличались от индейцев равнин, чья степень храбрости определялась количеством прикосновений к живому противнику.
Апачи-чирикауа по своей военной природе и воспитанию – партизаны. Они хитростью уничтожали противника, минимизируя риск для жизни. Генерал Д.Крук отмечал, что в большинстве схваток с апачи, их редко можно было, когда увидеть: «Все мы видели облачка дыма из-за скал; но редко видели самого противника».
Так в основном сражались и апачи Кочиса. Сам вождь в начале своей военной карьеры, как отмечают современники, в большинстве случаев являлся зачинщиком столкновений с противником и не проявлял ни малейшей жалости к пленникам, которых пытал до смерти весьма медленно и болезненно.
  Как и всякий апачи, Кочис обладал навыками выживания в суровых природных условиях. Его союзниками при маневрировании на местности были родные горы. На протяжении двенадцати лет он искусно уходил от преследования большого количества армейских соединений и отрядов добровольцев. При скрытном передвижении на местности Кочис использовал пограничный с Мексикой ландшафт.
Войскам никогда не удавалось застать врасплох Кочиса в собственном лагере в горах. Лагеря апачи ставили таким образом, чтобы их было легко защитить в случае нападения, а при необходимости спокойно и незаметно покинуть.
Слайден, восхищался выбором позиции для лагеря: «Приближающиеся войска с этой точки можно было увидеть за несколько миль, и их атаки легко можно было отбить во время подъема солдат по крутым склонам, где разбросанные по нему валуны и камни давали естественную защиту находящимся выше индейцам. Они (апачи – И.К.) могли сдерживать противника, пока женщины и дети в целях безопасности не перейдут на другую сторону склона горы, а при необходимости и сами (воины) отступали под защитой нависшего гребня на противоположный склон».
Кочис соблюдал данные меры предосторожности даже после того, когда заключил с американцами мир, тем самым всячески выказывая, что доверия к американцам никогда до конца не испытывал.
Многие исследователи полагают, что неуязвимости Кочиса в ходе многолетнего противостояния экспансии белых в земли апачи, сопутствовала удача. Конечно же, значение этого фактора нельзя принижать, так как стоит помнить, что апачи Кочиса находились в состоянии войны с Мексикой и США на протяжении сорока лет и их вождь принимали участие в многочисленных сражениях, набегах и рейдах. Он даже был ранен несколько раз, и в дюжине случаев  сообщалось о его смерти, после которой он вновь воскрешал и продолжал сопротивляться белому вторжению.
В конечном итоге ему пришлось покориться суровой действительности того времени и отступить в резервацию, так как у него больше  не оставалось выбора для жизни в собственной стране, где он впоследствии и умер естественной смертью.
Во времена Кочиса у белого населения юго-запада мнения относительно апачи разделялись. Многие семьи переселенцев пострадали от их стрел и пуль. Одни считали их дикарями, несговорчивыми предателями и трусами и выступали за их физическое истребление. Другие, подобные Т.Джефордсу – другу Кочиса, наоборот, отзывались о них как о «мягких, послушных, правдивых, честных и гостеприимных, а также целомудренных людях с присущей им храбростью». Тем не менее, большинство же белых населявших Аризону и Нью-Мексико не были знакомы с мнением таких немногочисленных друзей апачи как Т.Джефордс и раздели первое мнении.
В зарубежной литературе Кочиса в основном разные авторы показывали как лидера наделенного необычайными способностями и влиянием, который играл ведущую роль в течение значительного периода истории апачи чирикауа между 1830 и 1874 годами. В целом его персонаж описан довольно-таки досконально и по популярности уступает разве что, только последнему призраку Аризоны в лице легендарного Джеронимо.