Памяти великого маэстро

 
     На гробнице Тамерлана в Самарканде начертаны слова: "Счастлив тот, кто покидает этот мир прежде, чем мир от него отказался". Мравинский покинул Мир, будучи, любим всеми, кто умеет любить искусство, любить музыку. Он ушел из жизни земной, чтоб навечно остаться в жизни духовной. Он был одним из столпов великих дирижеров ХХ века.  Евгений Александрович был человеком русской культуры в её наиболее «европейском», петербургском проявлении. С Санкт-Петербургом, Петроградом, Ленинградом он был неразрывно связан всю свою долгую жизнь. Здесь он родился 4 июня 1903 года. Он рос в семье очень музыкальной, высококультурной и своеобразной, принадлежавшей до русской революции к привилегированному слою общества.Отец Мравинского -Александр Константинович (1859-1918), юрист по образованию, был действительным статским советником (4-й гражданский чин в табели о рангах, соответствующий званию генерала-майора в армии). Елизавета Николаевна (1871-1958) происходила из дворянского рода Филковых.
 Родители уделяли много внимания воспитанию и образованию своего единственного сына. Он рано начал изучать языки – сначала французский, затем немецкий.В шесть лет Евгений начал  получать первые уроки игры на фортепиано у Валентины Августовны Стрэм. И конечно, ярчайшее впечатление маленький Евгений получил от первого посещения Мариинского театра («Спящая красавица» П.И. Чайковского). Это был тот незабываемый день, когда Мравинский первый раз в жизни увидел и услышал симфонический оркестр. В 1910 году посещение оперы Р. Вагнера «Зигфрид», где  в главной партии был Иван Ершов, а дирижировал  А. Коутс, оставило  для юного Мравинского глубочайшее впечатление на всю жизнь. В течение всего своего творчества Евгений Александрович сохранил привязанность к «первым» своим композиторам – Чайковскому и Вагнеру.
      В 11-летнем возрасте Мравинский был зачислен сразу во второй класс гимназии. Из всех предметов его больше всего привлекало естествознание. Он составлял богатые коллекции насекомых, штудировал научные труды по энтомологии, орнитологии, ботанике. Одновременно продолжались домашние уроки на фортепиано с пианисткой О. Ачкасовой-Брандт. В 1918 году, вынужденный после смерти отца искать работу, Евгений поступил в группу миманса Мариинского театра (в то время уже Театра оперы и балета). Одним из товарищей его стал Николай Константинович Черкасов, в то время артист миманса, впоследствии – выдающийся актер. На молодого мимиста обратил внимание Иван Ершов. В последствии, великий артист с истинной симпатией и вниманием следил за стремительным ростом Мравинского, и между ними сложились дружеские отношения.
В 1920 году Мравинский поступил на естественнонаучный факультет Петроградского Университета. Однако из-за невозможности совмещать учебу с работой в театре, где он должен был не только участвовать в вечерних спектаклях, но и посещать утренние репетиции, Евгений Александрович прекратил занятия в Университете. Другой причиной ухода из Университета была внутренняя, чисто интуитивная тревога: а если естественные науки – не подлинное его призвание? Видимо, тогда и возникло твердое решение посвятить себя музыке. В 1921 году, не оставляя работы в театре, Мравинский поступил штатным пианистом-аккомпаниатором в Ленинградское хореографическое училище, в класс педагога Е. Вечесловой-Снетковой. А осенью 1924 года, после вступительных экзаменов в класс композиции,  Евгений Александрович стал студентом Петроградской консерватории, где среди педагогов были:  М.М. Чернов, Х.С. Кушнарев, П.Б. Рязанов, В.В. Щербачев (класс композиции).
После года учебы в консерватории, Евгений Александрович оставил работу мимиста в театре оперы и балета, продолжая аккомпанировать в Ленинградском хореографическом училище. 1927 год был отмечен как начало дирижерской биографии Мравинского. Будучи предельно требовательным к себе, строго оценив свои композиторские работы, Евгений Александрович, не оставляя занятия композицией, поступил на дирижерский факультет в класс профессора Н. А. Малько. Затем
 перешел в класс к А. В. Гауку. Здесь контакт между учителем и учеником установился сразу. Мравинский быстро приобрел технические навыки и умение работать с партитурой. Несмотря на явный интерес к композиторским занятиям, Мравинский сочинял гораздо меньше, чем его однокурсники. Некоторые камерные пьесы, написанные им в этот период, исполнялись на учебных концертах в Малом зале консерватории. Затем Мравинскому предоставили два открытых концерта, в программу первого из которых вошли Andante из 5-й симфонии и Панорама из балета «Спящая красавица» Петра Ильича Чайковского, «Ночь на Лысой горе» Мусоргского, Вальс-фантазия Глинки,    «Тореадор и андалузка» Рубинштейна. Отзывы, появившиеся в прессе, были весьма одобрительными.  После восьми лет работы аккомпаниатором, где он великолепно зарекомендовал себя, в 1929 году Евгению Александровичу доверили пост заведующего музыкальной частью Ленинградского хореографического училища.
 Весной 1931 года Мравинский окончил консерваторию по классу дирижирования. Летом он был назначен дирижером-ассистентом в Ленинградский театр оперы и балета.
        20 сентября 1932 года состоялась премьера балета «Спящая красавица» - первой самостоятельной работы Евгения Александровича в Театре оперы и балета (постановка М. Петипа, тщательно отреставрированная Ф. Лопуховым). Молодому дирижеру запланировали лишь две корректурные и одну общую (сценическую) репетицию. Последнюю он провел так ярко, увлеченно и организованно, проявил такое творчески самостоятельное отношение к музыке, что безоговорочно расположил к себе и оркестр, и постановочную группу. С тех пор на «Спящую красавицу» стали ходить не только для того, чтобы посмотреть Уланову и Сергеева, но и для того, чтобы послушать Мравинского. В ближайшие полгода он продирижировал  «Корсаром»  и «Жизелью»  Адана. В 1932-1937 годах Мравинский провел около 40 программ с оркестром Ленинградской филармонии.
      Мравинский был введен в постановочную группу, работавшую над «Лебединым озером» Чайковского. Премьера состоялась 13 апреля 1933 года (постановка А. Вагановой). Едва ли не самой яркой работой дирижера в театре стала новая постановка «Щелкунчика». Премьера состоялась 18 февраля 1934 года (балетмейстер В. Вайнонен).  А 29 апреля оркестр Ленинградской филармонии первым в СССР был удостоен почетного звания заслуженного коллектива РСФСР. Затем последовала премьера балета «Бахчисарайский фонтан» Асафьева (постановка Р. Захарова). В процессе этой работы композитор, постоянно наблюдавший за деятельностью молодого дирижера, предсказал его дальнейшую судьбу: «Поверьте, он уйдет из театра, его удел – симфоническая музыка»
Творческая жизнь становилась все более насыщенной и плодотворной.   Мравинский ставит свой первый оперный спектакль – «Мазепа» П.И. Чайковского. Премьера состоялась 19 февраля 1937 года. 20 октября 1937 года Евгению Александровичу было поручено открыть новый концертный сезон в Ленинградской филармонии – честь, которой до того удостаивались только главные дирижеры оркестра. 21 ноября 1937 года – премьера Пятой симфонии Дмитрия Шостаковича.
«До сих пор не могу понять, как это я осмелился принять такое предложение без особых колебаний и раздумий. Если бы мне сделали его сейчас, то я бы долго размышлял, сомневался и, может быть, в конце концов, не решился. Ведь на карту была поставлена не только моя репутация, но и – что гораздо важнее – судьба нового, никому еще не известного произведения композитора… Но меня извиняло то, что я был молод и не сознавал ни предстоящих трудностей, но всей ответственности, которая выпала на мою долю.» -писал позже Мравинский.
Год спустя Шостакович вспоминал об этом: «Наиболее близко я узнал Мравинского во время нашей совместной работы над моей Пятой симфонией. Должен сознаться, что сначала меня испугал метод Мравинского. Мне показалось, что он слишком копается в мелочах, слишком много внимания уделяет частностям, и мне казалось, что это повредит общему плану, общему замыслу. О каждом такте, о каждой мысли Мравинский учинял мне подлинный допрос, требуя от меня ответа на все возникавшие у него сомнения. Но уже на пятый день нашей совместной работы я понял, что такой метод является, безусловно, правильным. Я стал серьезнее относиться к своей работе, наблюдая, как серьезно работает Мравинский. Я понял, что дирижер не должен петь подобно соловью. Талант должен, прежде всего, сочетаться с долгой и кропотливой работой».
Исполнением этой симфонии начался новый этап в творческой судьбе Мравинского. В марте 1938 года, после победы на конкурсе симфонической музыки, последовал приказ Комитета по делам искусств при Совете Народных Комиссаров СССР о назначении Мравинского руководителем оркестра Ленинградской филармонии. На этом посту он пробыл 50 лет.
18 октября 1938 года Мравинский открывал концертный сезон Филармонии уже в качестве главного дирижера оркестра. Начало совместной работы дирижера и оркестра оказалось трудным. «Старожилы» встретили нового руководителя сдержанно и настороженно. Многих ветеранов отпугнули и возраст Мравинского (он был едва ли не самым молодым членом коллектива), и отсутствие опыта руководства оркестром. Когда Мравинский с первых шагов стал вводить строгую дисциплину, в среде оркестрантов начались скрытые противодействия. Опытные музыканты, игравшие со многими знаменитыми дирижерами, не стеснялись на репетициях поправлять Мравинского, ссылаясь при этом на авторитетные имена. Но были в оркестре и музыканты, верившие в нового главного дирижера, готовые поддержать его. В мае месяце 1940 года состоялись гастроли оркестра во время декады Ленинграда в Москве.
«Давно уже столица Советского Союза не слышала столь совершенной со всех точек зрения оркестровой игры», - писал Лео Гинзбург. Гастроли в Москве явились итогом упорной работы ленинградцев и со всей очевидностью показали, что оркестр, сохранив превосходный творческий заряд прежних лет, достиг нового качества и вступил в полосу нового, пожалуй, невиданного еще за всю его историю расцвета.
Войну оркестр вместе с дирижером пережили в Новосибирске. В начале сентября 1944 года коллектив возвратился в Ленинград, и продолжил свою активную творческую деятельность.
В 1946 году,  во время гастролей в Финляндии Мравинский,  получил возможность посетить Яна Сибелиуса в его загородном доме, из которого он почти не выезжал с конца 20-х годов. Встреча с ним произвела неизгладимое впечатление на музыканта.  В этот период заслуги Евгения Александровича дважды отмечаются правительством: в том же году ему было присвоено почетное звание заслуженного деятеля искусств РСФСР, а в конце года присуждена Государственная премия СССР I-й степени за достижения последних лет в области концертно-исполнительской деятельности. В мае 1947 года Евгений Александрович  один выезжает в Прагу. Свое участие он обусловил обязательным включением в программу фестиваля Восьмой симфонии Шостаковича, которая незадолго до того была крайне неудачно исполнена в Праге местным дирижером. В исполнении Мравинского сочинение получило высокую оценку пражских слушателей и прессы. Две поездки в Прагу стали единственными в практике Мравинского «единоличными» зарубежными выступлениями; как до того, так и впоследствии дирижер выезжал за рубеж лишь со своим оркестром.
11 и 12 ноября Прокофьев, премьеры симфонических сочинений которого проходили обычно в Москве, доверил ленинградскому оркестру и его руководителю первое исполнение своей новой, Шестой симфонии. 25 декабря симфония была исполнена в Москве. Долгое время после этого Мравинский оставался единственным исполнителем Шестой симфонии.
На протяжении 1947-1951 годов оркестр, помимо регулярных летних выездов на Рижское взморье, проводит успешные выступления в Эстонии и Литве. Исполнялись произведения Мичи, Ляпунова, Каллиникова, Балакирева, Прокофьева, и, конечно, любимые Мравинским  симфонии Шостаковича.
В 1950 году Мравинский проводит кропотливую и тщательную работу по озвучиванию художественного фильма «Глинка» (режиссер Г. Александров). 1954 год: за заслуги в развитии советского музыкального искусства Мравинскому было присвоено почетное звание народного артиста СССР. Тогда же начинается активная гастрольная деятельность оркестра по стране и за рубежом.
В этом же году оркестр впервые после войны выехал на гастроли в Москву. Под управлением Мравинского и Зандерлинга коллектив исполнил 6 программ (всего было дано 8 концертов); в концертах Мравинского прозвучали сочинения Моцарта, Дебюсси, Чайковского, Прокофьева, Шостаковича. Затем поездки по Европейским странам. «Даже в яростном упоении Мравинский не позволяет себе ни одного самопроизвольного, бесконтрольного жеста. Очевидно, работа происходит на репетициях. Это, должно быть, титанический труд. От результата этой подготовительной работы иногда перехватывает дыхание…», - писала гамбургская газета «Ди Вельт» 5 октября 1972 года. В начале января 1976 года было принято специальное Постановление Совета Министров СССР «Об увековечении памяти Д.Д. Шостаковича»; в одном из основных его пунктов значилось: присвоить имя Д.Д. Шостаковича Ленинградской государственной филармонии.
Для Мравинского и его оркестра 1976 год стал «годом Шостаковича». Выдающимся событием стал задуманный и осуществленный Мравинским цикл концертов, посвященных музыке великого симфониста: с января по апрель Заслуженный коллектив и его главный дирижер исполняли Пятую, Шестую, Восьмую, Десятую и Пятнадцатую симфонии композитора (прозвучала и Четырнадцатая симфония, которую играл Ленинградский камерный оркестр, состоящий из музыкантов Заслуженного коллектива), а также Первый скрипичный концерт (солист В. Либерман).
25 сентября, в день 70-летия композитора, Заслуженный коллектив и Мравинский вновь исполнили Шестую и Пятую симфонии.
В этом же году Евгений Александрович был удостоен премии имени Артура Никиша, учрежденной в Лейпциге в 1956 году. Мравинский стал первым зарубежным музыкантом, получившим эту почетную награду: до него премия им. Никиша присуждалась исключительно представителям немецкой музыкальной культуры (О. Клемперер, Б. Вальтер, К. Мазур и др.) Как указывалось в решении Лейпцигского городского совета, Мравинский был удостоен этой премии «в знак признания его выдающихся достижений в области музыкальной культуры». Концерт в Лейпциге был блестящим. Неожиданно Мравинский остановил аплодисменты, и единственный, раз за всю свою многолетнюю концертную деятельность завершил вечер... обращением к залу. Он тепло поздравил слушателей с Новым годом и почти без всякого перехода заговорил об оркестре. Это была лаконичная, но выразительная Ода Заслуженному коллективу. Причем дирижер с гордостью заявил, что он является одним из старейших слушателей оркестра, что именно этому коллективу он многим обязан.
Гастроли в Испании. «Концерт Евгения Мравинского был не только необыкновенным концертом. Настоящие любители музыки утверждали, что это было нечто большее, а именно мы стали свидетелями особого, редкого явления, своеобразного художественного действа… Все мы видели оркестры, не отвечающие своей основной задаче, и дирижеров, которые лишь отбивают ритм, позволяя вести себя самому оркестру. С Евгением Мравинским оркестр Ленинградской филармонии действительно является инструментом в руках виртуоза, почти продолжением его тела, его рук. Нет никакой внешней помпы, но практически нет и напряжения. Без дирижерской палочки, сидя на табурете, порой касаясь левой рукой партитуры, 79-летний маэстро взглядом, еле заметным движением руки или даже запястья руководит оркестром, и музыка льется, совершенная и глубокая. Это результат не одних репетиций, а всей артистической карьеры, лучше сказать, всей жизни», - писала мадридская газета «Паис».
Отмечая свой 100-летний юбилей, Заслуженный коллектив во главе с Мравинским приехал в Москву, где выступил с сочинениями Чайковского, Прокофьева, Шостаковича, Бетховена. Наиболее показательным стало само начало гастролей, вернее даже, преддверие первого концерта:
«Давно уже мы не видели, чтобы публика, до отказа заполнившая Большой зал Консерватории, движимая единым чувством глубокого уважения и искреннего восхищения, дружно поднялась со своих кресел и стоя приветствовала появившегося на эстраде дирижера».1983 год 19 марта и 8 апреля состоялись праздничные концерты, посвященные 100-летию оркестра. В связи с юбилеем заслуги оркестра были отмечены орденом Трудового Красного Знамени. В этих концертах Евгений Александрович дирижировал произведениями Глинки, Мусоргского и Чайковского.
1984 год -  последние зарубежные гастроли. На фестивале Шостаковича в Дуйсбурге (Германия) исполнение Пятой и Пятнадцатой симфоний. 29 апреля - последняя запись Мравинского (Двенадцатая симфония Шостаковича в Ленинграде). Кроме нее в концерте прозвучала Пятая симфония Чайковского. 20 ноября 1986 года (предпоследний концерт Мравинского) – Вагнеровская «монография» в Большом зале Ленинградской филармонии: I отделение - Увертюра к «Нюрнбергским мейстерзингерам», «Шелест леса» из музыкальной драмы «Зигфрид», Прощание Вотана и Заклинание огня из «Валькирии»; II отделение – «Путешествие Зигфрида по Рейну», Траурный марш из «Гибели богов», Полет Валькирий. 6 марта 1987 года – в Большом зале Ленинградской филармонии состоялся последний концерт Мравинского: «Неоконченная» симфония Шуберта и Четвертая симфония Брамса.
 В День Крещения Господня, 19 января 1988 года, в 19:30 Евгений Александрович Мравинский скончался у себя дома в Ленинграде. Он был похоронен на Богословском кладбище. Его уход в такой Православный праздник был  символичен. Мравинский, воспитанный на семейных патриархальных традициях, был глубоко верующим человеком. Он верил силу человеческого Духа, в Справедливость, в Талант Человека, служил Отечеству, отдавая всего себя делу высокого искусства, без остатка. У него огромное количество высоких званий и наград. Он единственный в стране из дирижеров удостоен звания Героя Социалистического труда. Побывав на гастролях по всему миру, у него никогда не возникало мысли уехать из страны, в которой он родился, жил, и нес непостижимо труднейшую долю великого музыканта. Однажды, после поездки на запад, когда несколько оркестрантов не вернулись в Советский Союз, Мравинского вызвал первый секретарь Ленинградского обкома партии Романов и сказал: « Евгений Александрович, от Вас ведь бегут». На что Мравинский ответил: « Так ведь бегут-то от вас»… Его музыка несла торжество справедливости, повествование о жизненных тяготах, но всегда звучала торжественная Ода Земному бытию,  какие бы трудности не преподносила жизнь. Он ходил по Земле,  соприкасаясь с тонкими Мирами, чтобы  потом преобразить это в музыкальные звуки величайшей красоты. Музыка…  Она была для Мравинского всем. «Можно ли прожить без музыки?.. – писал Мравинский в своих Дневниках. –  Как будто она не относится к первейшим потребностям человека. Но лишиться ее – равносильно утрате счастья. Однако я верю во всепобеждающую силу Музыки»…