Le Pont Neuf 1625

 Здесь на Понт-Неф я повстречал лишь тень своих былых забот
 Но глаз не знает больше слез, одним кощунствам служит рот.
 Здесь на Понт-Неф я повстречал лишь дым. Сегодня как тогда,
 Его развеял мой рассвет, лишь боль осталась и беда.
 Здесь на Понт-Неф я повстречал подобие судьбы ничьей,
 Дитя в испуге, как всегда, как призрак юности моей.
 Здесь на Понт-Неф я повстречал лихих ребят, чья жизнь – игра,
 Их ставки – души, карты – нож, а подлость на удар щедра.
 Здесь на Понт-Неф я повстречал опять давнишний свой обман,
 Когда заря сулит рассвет, но все надежды лишь дурман.
 Здесь на Понт-Неф я повстречал его – наивного глупца,
 Из тени на него смотрел, почуяв холод мертвеца.
 Слепой слепого не узрел… Прощай, не будет больше снов.
 Лишь призак прошлого меня, вчера забытый у Понт-Неф.
 
Луи Арагон





С наступлением ночи Париж преображается. Нет, он не становится красивее или наряднее –  он становится другим.
Незнакомым, непривычным и странным.
Подозрительным и непонятным.

Обычные, ничем непримечательные улицы исчезают и темнота встречает прохожего неожиданными препятствиями – невесть откуда взявшимися заборами и канавами, углами домов, которые были почему-то незаметны при свете дня, и опасными ловушками, в которые превращаются, казалось бы, хорошо известные места.

Новый мост был одной из таких ловушек, смертельно опасной для припозднившегося торговца или легкомысленной девицы. Дома, теснившиеся к нему, были предателями, скрывавшими в своей тени любителей чужих кошельков. Окна были темны, ведь почтенные горожане ложились спать пораньше, не беспокоясь о тех, кто в неурочный час оказывался на Новом мосту.
Он обрамлял Сену подобно угрюмой черной раме.
Под его опорами струящаяся вода отражала сияющий огнями Лувр и казалось, что там, в глубине реки лежит сокровище, чей блеск заставляет искриться и переливаться мелкую, резвую волну.
От набережной вниз спускались лестницы, но надо было обладать изрядной храбростью, чтобы решиться заглянуть под мост, туда, откуда слышался равномерный плеск, напоминающий отвратительное чавканье. Река уже «проглотила» немало трупов – она была равнодушна к своим жертвам.

Тень, появившаяся на одной из таких лестниц, явно принадлежала человеку лишенному добродетелей Баярда, так медленно и нерешительно она двигалась, пока вовсе не остановилась на полпути.
Затем нежный, прерывающийся голос позвал:
- Луиджи! Ты здесь? Луиджи!
Никто не ответил и девушка (а голос, несомненно, принадлежал молодой особе) сделала несколько неуверенных шагов вниз по лестнице.
- Луиджи?
Плеск воды стал явственнее и черное отражение моста разломилось надвое – узкая легкая лодка высунула свой нос из воды и зашуршала днищем по гальке.
- Cara mia!
Девушка облегченно выдохнула и поспешно сбежала вниз.
- Mon Dieu! Наконец!
Она исчезла в темноте и только шорох одежды и легкие вздохи показали, что она нашла того, кого искала.
- Нет, нет, Луиджи! Не надо! Ты обещал…
- Carissima…
- Нет…
- Amore mio, прости! Но ты сводишь меня с ума! Когда же ты станешь моей женой?
- Ты же знаешь, сначала нам нужно накопить денег…
- Знаю, я беден… я не могу дать тебе всего, что хотел бы!
- Mon amour… у меня есть ты! Ах, нет, Луиджи! Перестань! Давай лучше поскорее уедем! Мне все кажется, что тут кто-то есть. Видишь, вон там…
- Эй! Кто здесь?  – певуче растягивая слова, крикнул парень. – Выходи, а не то…
- Я боюсь… давай уедем.
- Это просто куча камней. Или из дома выбросили ненужный хлам. Смотри – окна светятся, появились новые хозяева.
Парень поднял руку указывая на красивое, кокетливое здание, расположенное на набережной.
- Правда, - удивленно протянула девушка. – А ведь столько времени стоял заброшенный. Слышишь? Музыка, смех – похоже, там бал!
Она вздохнула.
- Богатые и знатные господа… танцуют…веселятся… - ревниво заметил парень.
Девушка засмеялась:
- Все богачи – старые, пузатые и лысые!
- А если бы это был молодой и красивый вельможа?
- Таких не бывает!
- Каких?
- Чтоб были лучше моего Луиджи! Ах, mon coeur …
- Cara mia! Аmore dell'anima mia… tesoro mio!
-  Оставим их, мon cher, лучше поспешим, моя госпожа ждет своих снадобий. Тот толстый господин – помнишь? -  неожиданно решил ее навестить. Если она будет довольна моей расторопностью, я получу хороший подарок!
- Да, я и забыл, что все наше будущее зависит от настроения этой ужасной… я хотел сказать прекрасной женщины!
Девушка рассмеялась и в темноте раздался звук весьма напоминающий поцелуй.
- Садись, аmore mio, осторожно, лодка качается… вот так!

Снова зашуршала галька и смех девушки, сливаясь с плеском волны, постепенно затих вдали.
Какое-то время под мостом было тихо, а потом из самой густой тени, в которой терялись очертания и берега, и каменной стены, подпирающей набережную, и самого моста, появилась фигура, закутанная в плащ.
Неизвестный подошел к лестнице, поднялся на пару ступенек и поднял голову, разглядывая освещенные окна дома, о котором говорили влюбленные. Несколько минут он молча смотрел, а потом едва слышно прошептал:
- Надо же, мой бывший дом… А я даже не заметил.…  Правда, бал…

Постояв еще немного, он покачал головой, пониже надвинул шляпу и двинулся дальше, уже не глядя по сторонам.
Поднявшись на набережную, он свернул на Новый мост, но едва успел сделать с десяток шагов, как ему наперерез вышел невысокий, коренастый тип, демонстративно похлопывающий по эфесу своей шпаги:
- Э… сударь! Подождите-ка!
Тут же к нему присоединились еще двое, вооруженные ножами.
- Сударь!
Неизвестный пожал плечами и  одним ловким движением обмотал плащ вокруг левой руки, а правой, без лишних разговоров, обнажил шпагу.
Коренастый бандит, несколько обескураженный его действиями, переглянулся с товарищами.
- Если у вас ко мне дело – я к Вашим услугам, если нет – дайте пройти, я тороплюсь, - холодно заявил им неизвестный.
- Черт, да это, кажется, мушкетер, - приглядевшись, растерянно сказал один из грабителей.
- Да, - лаконично подтвердил их противник.
Бандиты снова переглянулись. Их пыл несколько поугас, но выглядеть трусами друг перед другом не хотелось, и они переминались с ноги на ногу, не решаясь ни напасть, ни отступить.
- У мушкетеров и денег-то никогда нет, - неуверенно заявил один из нападавших.
- Нет, - так же холодно и лаконично, как и раньше, подтвердил неизвестный. – А вот шпага – есть.
Коренастый медленно снял руку с эфеса и сделал полшага в сторону:
- На этот раз можете идти.

Неизвестный отбросил полу плаща и пошел вперед, по-прежнему сжимая в руке шпагу. Поравнявшись с коренастым грабителем, он ни на мгновение не замедлил шаг, и тот, поколебавшись, все же отошел назад, давая ему дорогу. Они едва не столкнулись, но неизвестный даже не повернул головы.
Бандит, кусая губы, смотрел ему вслед. Потом повернулся к двум другим и как можно небрежнее заявил:
- Пустые хлопоты.
- Да, незавидная добыча, - поспешили поддакнуть его товарищи.
Они вернулись на свое место – для них вечер только начинался.
Колокола Сен-Жермен л’Оксерруа пробили десять.
Еще долго ничьи шаги не нарушали тишины, воцарившейся на Новом мосту. Потом снова пробил колокол. До самой полуночи это были единственные звуки, которые доносились до троицы грабителей.
Этой ночью удача отвернулась от них.
- Это все тот проклятый мушкетер! – с досадой заметил один из бандитов. – Это уж как повелось – забрал наше везение!
- Глупости!
- Ничего не глупости, надо было его прирезать, был бы почин. А теперь хоть до утра жди – никого не будет. Надо место сменить.
- Сменить… - пробурчал коренастый. - Смени – самого прирежут! Ты один тут, что ли?
- Все равно, - упрямо бубнил свое его товарищ, - не будет сегодня фарта, другое место надо.
В конце концов, его упорство подействовало на главаря и когда пробило три часа, он сказал:
- Клянусь требухой святого Эльма, ты прав. Пошли.
Он повел свою нечестивую компанию на набережную, откуда они спустились к реке, где кликнули перевозчика.
- На тот берег, к самому мосту.
- Двенадцать су за троих.
- Эй, парень, не много ли хочешь? – начал было один из бандитов, но главарь дернул его за рукав:
- Хорошо, вот деньги. А скажи, много ли народу сегодня было на переправе?
- Благодарение мадонне, достаточно.
- И ты со всех драл три шкуры? – буркнул себе под нос недовольный бандит, но умолк, получив от главаря кулаком в бок.
Мрачная троица погрузилась в лодку и молодой перевозчик живо переправил их, ловко орудуя веслом.
- Удачи тебе, парень! – сказал коренастый бандит, вылезая на берег.
- Grazie, signore!
- Ты что же, эдак всю ночь тут?
- Место хорошее, - улыбнулся перевозчик, - зачем искать другое?
- Хорошее… - задумчиво повторил коренастый. – Хорошее… Ну что ж, прощай!
- Да хранит Вас мадонна!

Маленькая компания поднялась по лестнице, свернула на мост и  расположилась в тени ближайшего дома. Однако не прошло и получаса, как к ним подошел карлик – пьяный и разодетый, как ярмарочный шут.
- Кого я вижу! Ты – Обрубок? Мало тебе было? Сказано – не суйся. Скажи спасибо, что тебя вообще терпят. Давно пора отправить на корм рыбам.
- Не мельтеши, с вас не убудет. Мы сегодня на мели.
- Здесь не подают, пойди к собору, может кинет кто денье другой! Если нищие раньше не съедят! У них там просто – был и нету!
Карлик захохотал.
- Послушай, - в голосе Обрубка появились просительные ноты, - скажи своим – только сегодня! Да и что тут до утра осталось? Добычу пополам, а?
Он пригнул голову и с заискивающим видом приблизился к карлику. Тот мгновенно отскочил и нож, выброшенный рукой Обрубка, пролетел мимо.
- Ах, ты… - карлик разразился несусветной бранью. – Ты…
Обрубок попытался ухватить его за цветастый плащ, но карлик увернулся и, вложив пальцы в рот, пронзительно свистнул.
Обрубок попятился.
- Делаем ноги!
Все трое сорвались с места и сломя голову кинулись прочь. Добежав до лестницы, они кубарем скатились вниз и исчезли в темноте. Карлик остался на верхней ступени, не рискнув спускаться, и только бросил вслед своим противникам несколько грязных ругательств. Постояв немного, он вернулся назад.
- Что теперь?
Незадачливая троица совещалась, приютившись у самой воды и в кромешной тьме под мостом они могли только слышать тяжелое дыхание друг друга, даже не пытаясь что-то увидеть.
- Ты же слышал – тут место хорошее.
- Издеваешься?
- Ну-ну, убери нож! Говорю тебе – место хорошее! И тот парень был прав – его молитвами мы сегодня поживимся.
- Ты о чем?
- Хм, он тут до утра, так? Сказал, ночь была удачной.
- И что?
- Ох, и дурень же ты! Обрубок прав – у парня мошна должна быть полна!
- Точно! Только у него, наверное, нож есть или еще что.
- Он один, а нас трое. К тому же, он нас возил и не будет бояться подвоха. Подождем, пока шесть пробьет, самое время, перед рассветом. Пока подремлю, а вы поглядывайте, что там и как.

Под мостом стало тихо и даже самый зоркий охотник не смог бы сказать, что там таилось в темноте – то ли камни, то ли люди, то ли тени.

Когда первые лучи солнца окрасили небо розовым из Лувра стали группками выходить мушкетеры. Ночное дежурство окончилось и господа неспешно вышагивали по пустынным улицам. Торопиться было некуда – трактиры еще закрыты, а дома, как правило, их никто не ждал.
Калитка открылась в очередной раз, пропуская еще троих. Впереди шел высокий, широкоплечий мушкетер, который устрашающе зевал, а за ним среднего роста красивый брюнет, устало опиравшийся на руку товарища – юноши лет 18-19 в отличие от мушкетеров одетого не в мундир, а в обычную одежду.

Юношу, похоже, все забавляло, потому что его темные глаза задорно поблескивали и он все время донимал шутками зевавшего мушкетера. Тот лениво отмахивался и громко клацал зубами после очередного зевка.
- Удивляюсь я Вам, д’Артаньян, что за радость проводить ночь в Лувре! Тоже мне, счастье! В следующий раз я придумаю себе какие-нибудь бдения или покаяния, не все же одному Арамису отлынивать!
- Покаяние? Нет,  - лукаво улыбнулся  юноша, - разве что пост?
Брюнет, опиравшийся на руку юноши, хмыкнул, а высокий мушкетер шутливо погрозил юноше кулаком:
- Если я начну поститься, многим не поздоровится!
- Атос! – позвали сзади.
Брюнет повернул голову – у калитки стоял запыхавшийся мушкетер.
- Лейтенант?
- Подождите. Держите, мой долг.
- Пустяки.
- Нет, я был должен – возвращаю. Не поверите – редкостно везло! Как дежурство?
- Порядок.
- Отлично! Ну, я побежал, - лейтенант смущенно улыбнулся, - проспал! Играли всю ночь.
- Разбогатели, Атос? – юноша улыбнулся. – Знаете, как говорят – деньги к деньгам. Сорок пистолей от короля, теперь от лейтенанта… сколько?
Брюнет пожал плечами:
- Не помню.
- А у нас есть примета, - высокий мушкетер с трудом проглотил зевок, - примета-а-а-а… надо бросить деньги в воду, чтоб не переводились. Ну, не все деньги, конечно.
- Да? – юноша блеснул глазами. – Тогда как же Вы до сих пор не озолотились?
- Они заканчиваются раньше, чем успеваю бросить, - серьезно ответил мушкетер.
Затем он подмигнул юноше и оба покатились со смеху. Брюнет улыбнулся:
- У меня есть идея получше.
Они как раз дошли но Нового моста, но к удивлению товарищей, брюнет, которого именовали Атосом, поманил их к лестнице.
Юноша поинтересовался:
- Вы что, собрались плыть на лодке? За проход по мосту денег пока не берут. Или Вы решили последовать совету Портоса и бросить деньги в воду? То есть, заплатить перевозчику?
- Именно!

На берегу, под мостом, они увидели толпившихся людей. Прачки, всякий люд, за мелкую монету готовый перенести любой груз, торговцы, высматривавшие на реке свои суда с провиантом – все они сгрудились у основания моста и возбужденно переговаривались.
- Что там? – нахмурился Портос. – Эй! Что случилось?
- Да тут…
Толпа уважительно расступилась, пропуская мощного Портоса.
- Вот…
В воде, у самого берега, лежал парень.
Он был мертв.
На неестественно белой коже выделялись черные длинные ресницы и такие же, словно углем начерченные брови, сросшиеся на переносице. Волны перебирали его волосы, то закрывая лицо, то снова открывая высокий, красиво очерченный лоб, округлые скулы и прямой, как у древнеримских статуй, нос.
Кто-то наполовину вытащил труп из воды и на груди, под сердцем, была видна ножевая рана. Рубашка была разорвана, словно в борьбе, а искаженная линия рта, которую не разгладила даже смерть, показывала, что боролся он до конца.
- Кто это? – спросил Портос.
Люди в толпе пожимали плечами:
- Не знаем… Лежал тут…
- У него должна быть лодка, - неожиданно сказал Атос.
Люди переглянулись:
- Не было никакой лодки… Смотрите сами – ничего!
Народ стал оглядываться и вдруг одна из женщин вскрикнула:
- Ой! Вон! Господи!

Все повернулись туда, куда она указывала. Почти на середине реки, возле одной из опор моста, вода трепала зацепившуюся за какой-то подводный камень тряпку. Невидимая тяжесть тянула тряпку вниз, но волны, бурлившие, сталкиваясь с камнем, заставляли тряпку снова и снова выныривать на поверхность.
Женщины поспешно закрестились:
- Господи помилуй! Еще один?
Любопытных становилось все больше и среди них затесался перевозчик – мужик лет сорока. Его тут же снарядили достать труп. Нехотя, он все же согласился.
Течение под мостом было довольно сильным и удерживать лодку на одном месте было почти невозможно. Добравшись до ближайшей опоры, он пристроил лодку так, чтоб она упиралась в камень, и попытался веслом дотянуться до тела. Зацепив тряпку, он потянул ее к себе.
- Ну, что? – кричали ему.
- Кажись, девка! Волосы длинные… Молодая… Тяжело! Уф! Счас… Ой! Черт!
Ткань соскользнула с весла и перевозчик, потеряв равновесие, чуть не плюхнулся в воду. Чтоб удержаться, он бросил весло и вцепился в борт лодки.
Течение подхватило труп, несколько раз перевернуло его и он исчез в глубине реки.
Мужик, ругаясь на чем свет стоит, взял второе весло и осторожно стал выгре.бать из-за опоры:
- Да пошли вы все к дьяволу! Связался на свою голову! Прирезали – туда и дорога! Нечего с любезным по ночам обжиматься!
Он, наконец, сумел выгрести и, продолжая ругаться, поплыл дальше, к мосту Менял.

Народ стал расходиться. Одна из прачек пообещала привести монахов из Отель-Дьё, на том и порешили. Скоро на берегу остались только мушкетеры и их друг.
- Пойдемте, - нарушил молчание Портос. – Тут уже ничего не поделаешь. Мы все равно не знаем кто они.
- Его звали Луиджи, - тихо сказал Атос.
- Да, он похож на итальянца, - согласился Портос. – А ее?
- Ее… Cara mia…  Carissima… Amore mio.
- Столько имен? – не понял Портос.
Атос ничего не ответил. Д’Артаньян, нахмурив брови, посмотрел на него:
-  Amore mio? Это… он ей так говорил?
Атос криво улыбнулся:
- Для них так лучше. В этом мире им нет места. Cara mia…
Он полез в карман, достал кошелек, который ему дал лейтенант, и зашвырнул его в Сену.
Портос охнул.
Атос повернул к нему застывшее лицо и холодно сказал:
- Деньги – в воду, так Вы сказали? Идем.
Он направился к лестнице и Портос медленно побрел за ним.
Д’Артаньян еще несколько мгновений смотрел туда, где исчез труп девушки, потом тяжело вздохнул и поспешил догнать друзей.

А за его спиной Сена равнодушно продолжала свой бег под Новым мостом.